ISBN :
Возрастное ограничение : 18
Дата обновления : 05.04.2024
Девушка улыбалась так, как если бы выиграла титул «Мисс Вселенной». Её простодушие было мне неприятно, потому что я сам был таким в юности.
–Ты девственница?
–Да.
Я жестом заставил её сильно наклониться вниз и медленно провёл детектором вокруг спинки кресла. «Жучок» был внизу, за креслом в виде маленькой кнопки с «хвостиком». Такой аппарат мог передать информацию на триста метров.
– А какое у тебя образование? – спросил я весело.
– У меня два высших. Я в четырнадцать лет окончила школу. А потом экстерном, за один год сдала экзамены в первом ВУЗе.
– И какую специальность получила? – спросил я, погружаясь в размышление.
– Детский врач, а так как мне было шестнадцать лет, я пошла работать няней в детский сад…
Шесть лет назад девушка Виталина сказала мне, что Катя, бывшая моя подруга, попала в беду, и я мог помочь ей. В ресторане я выпил бокал шампанского и потерял сознание
Когда я очнулся, то увидел вокруг себя качков в масках. Я лежал на полу. Один из качков сказал:
– У тебя два выбора. Первый: ты признаёшься в убийстве человека и отправляешься на «зону», где будешь получать хороший «грев». Второй: мы тебя убьём и в мешке с мусором увезём на свалку. Сделай правильный выбор.
Я хриплым голосом проговорил:
– Признаюсь, я убил.
Мне тотчас на голову надели мешок. Меня долго, а может быть, быстро везли в машине. Я плохо воспринимал то, что происходило вокруг меня. В каком-то месте в мою руку вложили «мобильник» и приказали сказать фразу «Я убил человека. Приезжайте». Потом меня усадили на стул и сняли с головы мешок.
– Жди и не вставай. А когда приедут, откроешь дверь.
И тут я увидел, что в моей левой руке (а я левша) была бритва. Левая рука и бритва были в пятнах крови. Кровь была в коридоре на полу и на стенах
Несмотря на шоковое состояние, я заметил, что кровь была засохшей. Убийство произошло давно, и нужен был «бычок».
– Тебя выбрали «бычком, потому что ты красивый, сильный, способный из ревности убить подругу, – сказал мне «кум» Савелий Кузьмич.
– А кто она?
– Не знаю. Информация засекречена. – И он, задумчиво глядя мне в глаза, продолжал говорить: – Вероятно, высокий чин с кристально чистой репутацией убил подругу. А ты, наверное, видел голливудские боевики о Диком Западе, где мэр, шериф, уголовники трудились в одной связке
– Но я не Герой.
– У тебя выхода нет…И так. Высокий чин приказал уголовникам найти «бычка», но не шваль подзаборную, которая видит счастье бывать в ресторанах. А у тебя высшее образование, историк. Интеллект высокий. Значит, дама могла интересоваться только умным человеком. Но так рассуждал высокий чин. А что было на самом деле – неизвестно. Дело закрыто и отправлено в Архив. Женя, тебя спрашивали «зеки»: за что ты получил срок?
– Да, часто просили рассказать подробности, но я видел, что они «подсадные утки».
– Это были «шестёрки» банды…Ты согласен сотрудничать со мной?
– Да.
– Тогда вот что…Эту банду я знал, когда работал следователем прокуратуры. В банде люди умные. Они руководят кем-то на воле. И что-то замышляют. Я хочу знать их разговоры, их планы. А вот для этого в их бараке я проведу дезинфекцию, а «зеков» отправлю в другой барак. В одной из камер есть пустотелая стена. Они придут туда с мобильниками, интернетом. Будут проверять: нет ли в камере «жучков». Поэтому нужен человек, который будет слушать их разговоры. Ты согласен?
–Да.
Я лежал в узкой камере, похожей на пенал по много часов и слушал разговоры. Я мог выползать только тогда, когда мой «враг» засыпал. А утром во время прогулки «зеков», я вновь вползал в пенал.
Банда занималась квартирным бизнесом: отнимали квартиры у стариков. Но появились свидетели вымогательства и убийства стариков. К свидетелям банда направила киллеров, которые были схвачены «ОМОН». Убийцы выдали банду. Все бандиты получили дополнительный срок. Бандиты после суда начали искать «крота». Они поняли, что кто-то подслушал их, потому что по мобильной связи они говорили шифрованные фразы. Банда нашла секретную камеру – пенал. И хотя «кум», спасая меня, отправил по УДО большую группу «зеков», сразу после разоблачения банды, но бандиты поняли уловку «кума» и начали искать «стукача». Ночью они пытали «зеков» электрошоком, водой. А потом начали применять «сыворотку правды». И хотя я был вне подозрения банды, но «кум» с помощью повального «шмона» изъял ампулы с сывороткой.
Я был хорошим шпионом в тылу врага. Это я колол сыворотку, это я пытал «зеков» элетрошоком. И был в банде своим «корешом». Но за неделю до того, как я вышел на «волю», главарь нашей банды по кличке «Интеллигент», сел за стол в библиотеке, где я читал книгу. И, внимательно глядя мне в глаза, сказал:
– Ты правильный парень, и нравишься мне, а чем ты думаешь заняться на воле?
– Хочу просто жить.
Интеллигент в сумме должен был отбыть на «зоне» тридцать семь лет. Сейчас ему было пятьдесят.
– Женя, я задумал побег. Ты мог бы помочь мне?
– Нет. Я боюсь «стукача». Хочу просто жить.
– А вот я иногда думаю… – Он напряжённым взглядом стал смотреть в мои глаза, – …что «стукачём» мог быть только ты.
– Ха! – вскрикнул я негромко. – Игорь, у тебя хорошее воображение.
– Согласен. – Он скупо улыбнулся и взял мою книгу. – Что ты читаешь? О! Фицжеральд Скотт.
Когда Игорь взял книгу, то провёл пальцами по тому месту её, где прикасались к книге мои пальцы. Но мои пальцы не успели вспотеть. «Я был как никогда близок к провалу».
Мы встали из-за стола и пошли к выходу из библиотеки.
– А ты заметил, как автор показал в романе «Ночь нежна» падение Героя? – добродушно и просто спросил Игорь, как если бы он был обычным студентом, «ботаником».
Но я видел, как он пытал невиновных «зеков», и знал, что он зверь, каких мало на планете.
– Да, – ответил я. – автор показал психологию падания Героя через действие. В нашей литературе не было подобных авторов за двести лет.
Когда я в последний день должен был в десть утра получить «волю» и уже направился из барка в сторону административного корпуса, меня окликнул Игорь. Он был один. Но я почувствовал его напряжение. Он был почти уверен, что я «стукач». Он сжал мою руку своей сухой ладонью. Моя ладонь тоже была сухой. Долго тряс мою руку.
– Прощай, Женя. Виноват я перед тобой. Всё время я подозревал тебя.
– Почему: прощай? Ты же хотел на волю.
– Нет, прощай.
Он врал, как всегда.
Когда я "получил"офис, я начал ходить после «работы» мимо казино «Мария». Смотрел на девушек. Ждал появления Виталины, которая «подставила» меня. Но она не появлялась в казино.
Савелий Кузьмич был человеком чести, старой закалки. Он не мог предать меня. И не мог пойти работать охранником бизнесмена. Он люто ненавидел бизнес, богачей.
Игорь на свободе или он передал этому Типу, что подозревал меня в «стукачестве». Кто-то вновь решил сделать меня «пешкой» в игре, тот, кто стоял над Игорем. Неужели убийца той дамы? Но я не опасен для него.
Нужно было немедленно поехать в Ярославль, чтобы узнать от матери Савелия Кузьмича: как погиб её сын. Я указал пальцем в сторону «жучка» и сказал девушке:
– Сейчас мы поедем на станцию метро. Меня попросила соседка снять на фото встречу её мужа с любовницей. А потом…у тебя есть дача?
– Да
– А сколько километров до неё?
– Почти пятьдесят, – задорно ответила Юлия, уже направляя машину к выходу из парка.
– Поедем на автобусе, потому что после труда за границей, я боюсь слежку.
– А кем ты работал за границей?
– Я работал атташе в посольстве, в США, военным атташе. Но во время получения секретной информации от «стукачей», я был схвачен агентами ЦРУ и объявлен персоной нон грата.
Юлия сделал круглые глаза.
– Расскажи подробней.
– Пожалуйста, – охотно ответил я, и меня, как Остапа, "понесло".
На улице я вновь увидел знакомый номер машины. Из неё на стоянке вышли четыре качка. Они нарочно или действительно показывали неловкую слежку: смотрели в стороны, а шли за нами.
Я рассказывал непрерывно о своей шпионской работе в США, скупо двигая руками и ногами. Я был уверен, что «качки» всего лишь прикрытие для того человека, который умно следил за мной.
Когда в парке я внимательно рассматривал «жучок», в машине Юлии, я заметил на нём пыль. Значит, «жучок» был установлен давно. И поверить в то, что «Некто» поставил его, предполагая, что я однажды познакомлюсь с девушкой… Нет. Кто-то следил за девушкой. А кто она?
– Юличка, ты единственная дочь у мамы?
С лица девушки исчезла улыбка.
– Мама умерла, давно. Я живу в «сталинском доме».
Я обнял девушку за пояс, прижал к себе, потому что чувствовал ответственность перед ней за её жизнь. Но я знал, как, впрочем, знали все москвичи, что в «сталинских домах» во время СССР могли получить квартиру только министры, старшие генералы, Великие актёры, как Фаина Раневская, например.
– Я живу в квартире моего прадедушки. Он был Президентом Академии наук, – с удовольствием добавила Юлия.
– Тебя преследовали парни?
– Да. Когда я похоронила маму и вернулась домой, только вышла из лифта, как увидела на площадке трёх джигитов. Они жили в соседней квартире с очень полной женщиной. Один из них заступил мне дорогу, протянул огромный букет цветов и сказал: «На, дэвушек. Айда в ресторан. Тэбэ надо выпыть после смэрти мамки».
– А ты что ответила?
– Ничего. Я молча обошла джигитов и быстро забежала в квартиру.
– Но они тебя преследовали?
– Да, и я всегда, когда возвращалась в квартиру, то нанимала грузчиков, которые несли коробки с продуктами.
Так разговаривая, мы спустились на эскалаторе вниз, на станцию и вошли в вагон поезда. Через второй вход вагона вошли «качки».
Все шесть лет я часто думал: кто неизвестная Дама, которую я «убил»?
А кто сказал, что убитый человек был «Дамой»? Я сказал полицейским, когда они вошли в квартиру: «Я убил женщину. Она там, в комнате». А на суде прокурор и судья называли убитого человека: «неустановленное лицо».
А после того, как я сказал полицейским, что убил женщину, они деловито сбили меня с ног кулаками на пол, заломили руки за спину, надели на запястья наручники, а на мою голову натянули мешок. И я не знал, где было совершено преступление: в квартире, в доме, во дворце или в отеле?
Едва прозвучал голос: «Осторожно. Двери закрываются», я резко толкнул Юлию на перрон и сам стремительным прыжком выскочил из вагона.
А когда поезд скрылся в дыре подземки, я, держа девушку за руку, помог ей спуститься на железную дорогу, и мы помчались следом за поездом. Здесь был самый короткий промежуток между станциями. Мне было приятно, что я знал верхний город и подземный лучше любого коренного москвича.
Как на стометровке я мчался вперёд, прыгал по шпалам, увлекая девушку за собой.
Из глубины подземки я увидел «качков». Они стояли и молча смотрели друг на друга. Огромная мышечная масса не смогла убить их мысленные способности, потому что такие люди не умели думать. Один из них посмотрел на человека, который говорил в мобильник, и догадался: выхватил из своего кармана сотовый, прижал к уху. И рванулся в сторону эскалатора, раскидывая людей, как солому.
Я пошёл с Юлей следом за парнями, следил каждое их движение, оглядывал людей на эскалаторе. И уже знал, как можно найти место, в котором произошло убийство.
Глава вторая
Дверь маленького деревянного дома, окружённого полуразрушенными стайками, в которых, вероятно, была скотина – чуть приоткрылась. На меня внимательно посмотрела старушка лет семидесяти пяти и тотчас закричала, прижав палец к губам:
–Уходи! Я не сдаю жильё!
Она быстро протянула мне через щель бумажный комок и резко захлопнула дверь.
Савелий Кузьмич запретил мне приезжать в Ярославль и тем более – приходить к нему в дом. Но в случае беды я мог приехать. И он нарисовал на листе бумаги план местности, где жила его мать. И куда он хотел вернуться после выхода на пенсию.
Я хорошо помнил план дома, поэтому решил войти в него со стороны огорода. Рядом с низким крыльцом тянулась открытая веранда. Окон на этой стороне здания не было.
Как только дверь захлопнулась, я указал девушке пальцем на стайку, а сам, согнувшись, бросился за угол дома, в палисадник. Юлия бежала за мной. Я остановился под окном большой комнаты. Услышал голоса людей и осторожно заглянул в окно.
В большой комнате находились трое мужчин. Один из них стоял спиной к окну. Он и спросил старушку, едва она вошла в комнату:
– Кто приходил?
– Не знаю. Ко мне каждый день приходят люди, просят сдать жильё.
Двое других мужчин в это время срывали бумажные обои со стен. В комнате всё было разбито. Шкафы, полки платяной «стенки», одежда лежали грудами вместе со столами, сломанными креслами и диваном.
–Ах, Татьяна Сергеевна, – вежливым голосом заговорил мужчина, – вы упрямо не хотите сотрудничать с органами. А вы из СССР. Тогда все уважали органы.
– Никто не уважал, боялись. К тому же, – зло продолжала говорить бабушка, – мне восемьдесят лет.
По звуку голоса я узнал «кума», который пришёл в «зону» после отставки Савелия Кузьмича.
«Кум» театрально хлопнул в ладоши и с нарочитым изумлением воскликнул:
Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом