Да и не нуждалась Аврора ни в каких его ответах в тех ситуациях, когда и так всё было ясно.
Тут приехал автобус с детьми и заехал вглубь стоянки, став на то место, которое уже постепенно накрывала тень от трёхэтажного здания.
– Ой, это же ваши Шустрики приехали?! – воскликнула Мария.
– Да. – ответила Аврора. – И Мудрики тоже. Сегодня запись новой воспитательно-обучательной песенки.
– А можно я поснимаю на смартфон, как они выходят? У меня очень хорошая матрица, картинка будет классная! – попросила Мария, уже вытаскивая из чехла свой телефон. – Тем более, раз фотографа нет.
– Можно, конечно. – кивнула Аврора. – Кстати, зачем тогда ты договаривалась насчёт фотографа, раз у тебя с этим и так всё в порядке?
– Мне его навязали! – сказала Аврора, быстро идя к автобусу.
«Ну-ну!» – подумала Аврора. – «Кто-то навязывает, а кто-то отвязывает!..»
В то же время Аврора аккуратно прощупывал полный образ Маши своим внутренним зрением.
На всякий случай.
Как Аврора и ожидала, Маша не только внешне, но изнутри тоже просто сияла тёплым солнечным светом, однако в её ярком образе Аврора увидела случайное и абсолютно неуместное пятно.
«Неужели тёмный ключ?!» – удивилась Аврора. – «И я вот так запросто его вижу?!»
Но нет, это был, конечно, не тёмный ключ.
Это был комплекс вины, которой образовался не очень давно.
«Это, конечно, тоже не очень хорошо.» – подумала Аврора. – «Ладно, разобраться с этим я тебе помогу!»
Тут Мария как-то странно повела головой и удивлённо посмотрела на Аврору.
«Опаньки! У нас тут ещё и начатки телепатии!» – поняла Аврора. – «Интересно, насколько отчётливо ты меня слышишь?..»
Она испытала сильный позыв обратиться за разъяснениями по данному поводу к Солнцу, но удержала себя от этого.
«Не маленькая, сама разберусь!» – решила она.
Она с интересом принялась наблюдать за тем, как Мария фотографирует детей и двух сопровождающих женщин, успевая перебрасываться с ними оживлёнными репликами.
«Какая контактная девушка!» – подумала Аврора.
Один из приехавших мальчишек что-то спросил у Маши, и она ему ответила, предупредительно помахав указательным пальцем левой руки, потому что в правой у неё был смартфон, а потом наклонилась к ребёнку и стала показывать сделанные фото.
Тут же вокруг Маши собрались другие дети и загалдели, комментируя увиденное.
«Вот почему ты поступила в педагогический!» – кивнула себе Аврора, уже тщательно шифруясь от Маши. – «Дети к тебе тянутся, и ты сама очень хорошо чувствуешь свой путь. Молодец!»
Дети с женщинами ушли в здание.
Мария подбежала к Авроре.
– Я вас не сильно задерживаю? – спросила она радостно.
От былых слёз не осталось и следа.
– Нет. Со временем у нас всё в порядке. – ответила Аврора.
– А почему вы сказали, что вы мне поможете? В чём?
– «Отчётливо!» – поняла Аврора.
– Что?
– Я имела в виду, интервью. – сказала Аврора вслух. – Интервью, да. Я сделаю всё, чтобы оно у тебя получилось максимально интересным!
– Ой, спасибо! Здорово! Только… Можно я ещё здание снаружи поснимаю? Оно мне очень нравится!
– Мне тоже… – усмехнулась Аврора.
– Оно какое-то необыкновенное!.. – сказала Мария, задумчиво глядя на здание.
– В каком смысле?
– Оно как будто плывёт!.. – ответила Мария, наклоняя голову так и этак. – Оно одновременно здесь и не здесь, и как будто везде!..
«Опаньки!» – подумала Аврора. – «С каждой секундой всё интереснее!»
– Свет, правда, не очень удобно падает, но я попробую. – продолжала Маша.
И убежала.
– Здесь и не здесь. И везде! – задумчиво повторила Аврора, оглядывая здание.
Сейчас оно выглядело, как большое официальное строение в стиле русской архитектуры XIX века – высокое, со сводчатыми окнами и кровлей из настоящей черепицы. Над окнами третьего этажа в левой части здания сияли буквы «АО «АНП».
Мария носилась по стоянке, выбирая подходящие ракурсы и делая снимки.
Аврора наблюдала за ней, испытывая всё более сильное желание получить разъяснения немедленно.
Наконец, она решилась.
Из-за высокой крыши здания Солнце было не видно, но в визуальном контакте с ним Аврора уже не нуждалась.
«У меня тут появился вопрос! Безотлагательный.» – сказала она ему
«Слушаю!» – почти моментально отозвался Солнце.
«Эта девушка… Она такая же, как мы?»
«Нет. Она обычный человек.»
«Прям совсем-совсем обычный?..»
«Ну, с некоторыми необычными способностями.»
«Это я уже и сама заметила.» – усмехнулась Аврора. – «Но, может быть, в ней есть что-то такое, о чём мне нужно знать прямо сейчас? Лучше скажи сразу, чтоб у нас не было больших проблем потом.»
«Ничего такого точно нет.» – твёрдо ответил Солнце.
«Но какой-то сюрприз она нам изобразит, да?»
«В своё время.» – не стал скрывать Солнце.
«Надеюсь, ни к каким новым трагедиям это не приведёт?»
«Ни в коем случае! Ты можешь доверять ей всецело.»
«Тогда зачем все эти секретики?» – осведомилась Аврора. – «Хотя, подожди!.. Я сама догадаюсь! Этого требует данная конфигурация, да?..»
«Не буду отрицать.»
«Ах, какие мы таинственные!» – воскликнула Аврора насмешливо. – «Ну-ну. Ладно, сияй дальше!»
«Спасибо за разрешение.» – вежливо ответил Солнце. – «Что бы я без него делал? Ума не приложу!»
«О, да ты научился иронизировать!» – удивилась Аврора. – «Какой прогресс!»
«Я всегда умел.» – сообщил ей Солнце.
«Не замечала!» – заявила Аврора снисходительно.
Солнце сделал вид, что не услышал этой реплики.
Мария закончила съёмку, засунула смартфон в чехол на поясе и вернулась к Авроре.
– Я готова! Можно приступать! – заявила она.
– В таком случае, вперёд! – сказала Аврора. – И поскорей. К детям! Желательно успеть до драки.
– До какой драки?! – изумилась Маша.
– А вот сейчас увидишь!
«Заодно и посмотрим, как ты на неё отреагируешь!» – сказала Аврора себе.
6
Они тихонько вошли в студию и присели на стульях у стены.
Шестеро детей – три мальчика и три девочки в костюмах Шустриков и Мудриков на фоне зелёного экрана танцевали и пели новую песенку:
Мы смотрели из окна,
За окном растёт сосна!
Зеленеет её хвоя
Прямо в небо голубое!
Мы возьмём побольше красок,
Самых ярких, самых разных,
И расскажем вам о том,
Что мы видим за окном!
(стихи автора)
Детьми руководила одна из приехавших с ними женщин, одновременно режиссёр и хореограф. Вторая женщина, дежурная мама, сидела на стуле у дальней стены, олицетворяя собой зрителей и группу поддержки.
Происходящее на камеру записывал оператор, а за пультом сидел звукорежиссёр. Выглядели они совершенно естественно, и даже взаимодействовали с юными артистами и режиссёром – давали рекомендации, поправляли движения, просили остановиться, если сразу было понятно, что очередной дубль не получается.
В общем, никаких подозрений насчёт них никто из присутствующих в студии детей и взрослых не выказывал.
Кроме Маши.
Она наблюдала за оператором и звукорежиссёром с озадаченным видом и время от времени бросала вопросительные взгляды на Аврору.
Аврора держала нейтральное выражение лица.
Сейчас её гораздо больше и уже в который раз беспокоило настроение того мальчика, который изображал одного из Мудриков, Зазнайку. У него и костюм был соответствующий – отглаженные брючки, пиджачок, белая рубашка, галстук-бабочка и очки в круглой металлической оправе. Этот образ очень ему подходил, да и сам по себе мальчик был чудесный – пластичный, артистичный, непосредственный.
Но во время каждой репетиции и каждой записи подготовленных номеров его будто кусала злая муха, и тогда этот мальчик по любому пустячному поводу устраивал скандалы. Ему явно было нужно вывести всех других детей и взрослых из себя, чтобы подпитаться и поднять себе настроение их раздражением, гневом и отрицательной энергией.
Аврора знала, конечно, что среди взрослых артистов и представителей других видов искусств таких персонажей полным-полно. В театре, кино и шоу-бизнесе вообще очень много отрицательных и даже гибельных энергий, которые обостряются и сталкиваются из-за чьих-то непомерных амбиций, комплексов, звёздных болезней и просто дрянного воспитания, несмотря на всю внешнюю культуру и умение красиво носить громкие фамилии, фраки и концертные платья.
Из-за этого многие творческие коллективы превращаются в натуральные гадюшники, или, интеллигентно выражаясь, террариумы единомышленников.
Но Аврору абсолютно не устраивало, чтобы в её собственной компании, фактически в собственном доме появился такой террариум, и она то и дело подступала к тому, чтобы слегка изменить или хотя бы почистить внутренний образ этого Зазнайки.
Подступала и каждый раз отступала, поскольку перед ней был чужой ребёнок, и она никак не могла набраться смелости на желанные для неё изменения.
