Олег Игоревич Голиков "Пролежни"

* * *

Руки мои из дерева,

в шрамах, шипах и ссадинах.

Все что любил – потеряно,

все что искал, не найдено.

Голос хрипит, корёжится

словно кряхтенье ворона,

чёрные мысли множатся

в чреве заката скорого.

Пальцами оловянными

переверну страницу я,

ночью предстанут равными

тени с живыми лицами.

В черных зрачках проколотых

козыри переменятся,

и на губах из золота

яда узор запенится.

Странных причуд не ведая.

день заморочит голову…

Всё, что любил, то предал я,

только уже по-новому.

Моя душа из дерева,

дерева злого сада,

там, где изба затеряна,

и из голов ограда…

* * *

Бледные безрадостные ночи,

где же ваших сказок колесницы?

Как вы утаили между строчек

то, что может в будущем присниться…

Почему застыли карусели

что кружились в вашем звездном гроте,

иль все раздали ожерелья

дня жестокого чумной работе?

Мои сны все чаще, тяжелее,

поселились в них тоска и злоба,

засыпаю на пустой скале я

в хрустале подвешенного гроба.

Только тучи слышат мои стоны,

удивляясь постоянству страха,

да седые призраки вороны

ждут рассвета в покрывале мрака.

Мои ночи, радостные девы,

возвращайтесь из небес пустынных,

спойте проклятым любви напевы,

что теперь поете для невинных!

* * *

Кони меня кружат

по седому лесу,

только тьма и стужа,

словно козни бесов.

Мне б упасть и сгинуть,-

здесь плохие игры.

Но лишь ветер в спину

злей вонзает иглы.

Если б в этой схватке

позабыть все строки,

что в моей тетрадке

были так жестоки.

Чтоб простить и выжить,

и вернуться к дому,

где мы были ближе

к вечности закону.

С голодом роднится

где-то волчья стая,

на дороге птица

мерзнет, не взлетая.

Ночь подобно бреду

в кровь клыки вонзает,

и навстречу следу

волки снег взрезают.

А перед глазами

наша боль простая…

Сани в снег бросает,

и все ближе стая.

Спи, моя принцесса,

скоро я замерзну,

а тебя дух леса

превратит в березу…