Анна Мичи "Она – его собственность"

Он дотащил меня до конца лестницы и втолкнул в темное помещение подсобки. Захлопнул дверь. Мы оказались во тьме.

Я попятилась, на ощупь пытаясь понять, что где находится. Пульс зашкаливал, рука там, где её схватили железные пальцы Дара, побаливала, в темноте было чертовски неуютно, но это всё было ерундой. А вот что не было ерундой, так это то, что мы с ним наедине, я понятия не имею, что он задумал, и… и вообще при воспоминании о вчерашнем ноги у меня подгибаются.

Мои глаза начали различать очертания предметов. Дар стоял у самой двери и следил за мной хищным неотрывным взглядом. И чего он ждёт? Извинений? Не дождётся!

– Перемена заканчивается! Мне пора на практическую.

– Прогуляешь! – бросил он.

Оторвался от двери, в одно мгновение оказался передо мной – и пригвоздил меня к стене своим твёрдым тяжёлым телом. Из меня выбило весь воздух, кровь бросилась в лицо, а метка на шее пугающе заныла. Я попыталась оттолкнуть его, но это было всё равно что пытаться оттолкнуть скалу.

– А ну-ка повтори, – шепнул он, горяча дыханием моё ухо. – Одни папочкины деньги?.. Не села бы рядом?

Дар поймал жёсткими пальцами моё лицо, стиснул, заставил вздёрнуть подбородок. Под взглядом его непроницаемых серо-синих глаз я замерла, как мышь в мышеловке.

Что он собирается делать?

– Боишься? – выдохнул Дар снова.

Обжигающее дыхание коснулось кожи, и по шее, по всему телу тут же высыпали мурашки.

Я молчала. Зачем отвечать, всё равно он чувствует мои эмоции. А я – да, боюсь. Правда, боюсь не того, что он ударит меня или станет осыпать оскорблениями. Боюсь чего-то совсем другого, чему даже не знаю названия. И собственных чувств, которые спирают грудь, и действий Дара… а вдруг он предпримет что-то совсем запретное? Например… поцелует меня.

Слава богам, ничего такого Дар не сделал. Отодвинулся от меня, окинул взглядом лицо и грудь, опустил взгляд ниже… и резким толчком колена раздвинул мои бёдра, одновременно прижав меня к стене. Я чуть не ахнула, когда ко мне притиснулось нечто недвусмысленно горячее и твёрдое. До сих пор у меня такого опыта не было, но сомневаться не приходилось: эта штука и есть то, что отличает мужчину от женщины.

Дар что, хочет меня? Да нет… скорее всего, это банальная реакция организма: полумрак, девушка, уединение… да ещё возможность питаться сексуальными эмоциями. Как организм голодного человека начинает выделять слюну при виде еды, так и у Дара, наверное… инстинктивная реакция.

Тут его руки легли на мою талию, и все разумные мысли мигом вылетели из головы. Я завозилась, пытаясь вырваться из его хватки.

– Отпусти меня! Я сказала всё, что на самом деле думаю, доволен?

Кажется, эта фраза оказалась лишней. Глаза Дара полыхнули знакомым мне свирепым блеском.

В следующий момент этот гад рванул мою блузку. Я вскрикнула, испугавшись, что он разорвёт её напрочь, но, слава всем богам, ткань оказалась достаточно крепкой, и даже пуговицы не пострадали. Только выскользнули из петель, оставляя меня перед Даром почти обнажённой.

Я сказала почти? В следующий миг, не обращая внимания на мои попытки сопротивляться, он содрал с меня лифчик, отбросил его куда-то во тьму и, не успела я вскрикнуть, наклонился и поймал горячим жадным ртом мой сосок.

Я всё же вскрикнула, а тело мгновенно охватила предательская слабость. Если бы Дар не держал меня, наверное, я не устояла бы на ногах. Я думала, что в прошлый раз испытала самое худшее, но то, что он делал сейчас, было ещё хуже. Ещё откровеннее, стыднее и порочнее. Я никогда не чувствовала ничего подобного, даже когда ласкала себя сама.

Язык Дара беспрестанно плясал на одной из самых чувствительных точек моего тела. Чёртов негодяй то отпускал сосок, то снова ловил его губами, перекатывал, посасывал, отчего меня как будто прошивало сотнями молний. Я дёргалась, пытаясь высвободиться, оттолкнуть его, но ничего не получалось. Дар явно знал, что и как нужно делать, чтобы доставить женщине удовольствие, и за это я ненавидела его ещё больше. Некоторое время подсобку наполняли только звуки безуспешной борьбы и моё хриплое дыхание. Мне пришлось приложить немало усилий для того, чтобы это было дыханием, а не стонами.

Наконец Дар отпустил меня.

Я отскочила, запахнула блузку. Щёки полыхали огнём, сердце колотилось где-то в ушах. Злость и смущение правили бал.

А вот Дар – его глаза горели торжеством.

Скотина! Ведь он сделал это явно не для того, чтобы восстановить свои силы. Что там восстанавливать после вчерашнего! Это наказание. Месть. И она, черти бы взяли этого самодовольного мерзавца, у него получилась.

– Доволен? А теперь отойди! – Оттолкнув его, я устремилась к выходу. Чёрт с ним, с лифчиком, пару лекций перетерплю. Блузка плотная, незаметно почти.

Не тут-то было.

Дар поймал меня за руку, завернул и прижал на этот раз грудью к стене. Сам навалился сзади, заставив меня буквально распластаться под весом его тела. У меня чуть не брызнули из глаз слёзы от беспомощности и гнева. И ещё оттого, что что бы он ни делал, я всё же не могла почувствовать отвращение. Напротив, моё собственное тело, как нарочно, откликалось на каждое прикосновение. И ведь этот чёртов негодяй всё чувствует! В том числе мои слабости.

Юбка поползла вверх по бёдрам. Я снова вскрикнула, попыталась помешать, но где там. Пара минут беспорядочной борьбы – и я осталась без трусиков. Они тоже полетели куда-то во мрак.

– Прошу! – Дар отпустил меня и сделал издевательский жест – мол, на выход.

Он сам дышал тяжело, грудь бурно приподнималась, но выражение лица сочилось удовольствием.

Я сжала кулаки, но быстро передумала. Взглядом попыталась обшарить пол: куда он бросил мои вещи?

И тут раздался звонок на урок.

Чёрт! Искать трусы и лифчик означает пропустить лекцию. К тому же не факт, что Дар спокойно позволит мне всё это делать.

И я по-быстрому, пока он не передумал, выскользнула прочь.

Боги, что за наказание! Грудь трясётся, соски трутся о ткань, вспоминаются горячие губы Дара на моей груди, между ног разгоряченную влажную кожу обжигает холодок. А впереди два часа практической… без нижнего белья вообще…

И знать, что этот сукин сын об этом знает… а ведь практическая сегодня с четвёртым курсом на соседнем полигоне.

Конечно, Дар будет там. Будет глазеть, ловить отголоски моих эмоций и наслаждаться.

Боже, а можно его как-нибудь убить?

Глава 10. Триана

Я получила оценку «посредственно».

О боги, да в это невозможно поверить! У меня таких оценок не было ни разу, а уж тем более по магической практике. Укоризненный взгляд преподавателя, хихиканья за спиной однокашников (ну как же – это такая радость, наконец-то человечка облажалась!) – все это я перенесла относительно легко. Попробовали бы они сами пошвырять заклинания, когда на теле нет белья и каждое неловкое движение может обернуться позором! Но они ведь не знали. Зато на кое-кого другого я злилась основательно.

К тому времени, как пара закончилась и я со всех ног бросилась в подсобку забрать свои трусики и лифчик, холодное бешенство накрыло меня с головой. Наверное, хорошо, что Дар не попался мне тогда на глаза. Не то, кто знает, возможно, в нашей академии стало бы меньше на одного спортсмена. Ну а потом – и на одну человечку, которую ждала бы королевская тюрьма.

Я сотворила мерцающий шар и оглядела темное и сырое помещение. Бюстгальтер я нашла быстро и так же быстро убедилась, что застежка на нем безнадежно сломана. А вот трусики так и не нашлись… Я вспыхнула при мысли о том, куда они могли деться. Неужели этот извращенец забрал их с собой? Схватив испорченную деталь туалета, я вылетела из подсобки и побежала домой.

Внутри все клокотало. Так продолжаться не может! Так, черт возьми, продолжаться не должно! Я согласилась на эту сделку только для того, чтобы продолжать учиться. И если Дар собирается мешать моей учебе, то пошел он вместе со своими деньгами и вместе со своим договором! В конце концов, даже если меня выставят отсюда. Да, это будет год тяжелой работы, а потом я смогу попробовать снова, в какой-нибудь другой академии. Шансов, что меня возьмут, конечно, мало, но мало – это не значит, что не возьмут вовсе! А если и не выйдет… я могу пойти в ученицы к какой-нибудь ведьме.

Эта мысль заставила меня поежиться. Нет, пожалуй, насчет ведьмы это я сгоряча и не подумав. Но в другую академию же можно попробовать! Или хотя бы в профессиональное магучилище.

Я пришла в комнату, открыла шкатулку и достала из нее свой амулет – защиту от темных. Самое время его надеть. Конечно, печать, что горит на моей шее, стоит только Дару приблизиться, нельзя будет нейтрализовать одним только амулетом, но так я, по крайней мере, могу попытаться с ним справиться.

Холодный металл и мерцающий камень успокаивали, даря хотя бы иллюзию безопасности. Впрочем, напрасно я надела амулет уже сейчас. Дар ясно дал понять: сегодняшний вечер он проведет с Алиадой.

Странно, это должно было меня радовать, но думать о них вместе почему-то было неприятно, почти тошнотворно. Сладкие, насквозь фальшивые речи Дара и елейный восторг его пассии. А то, с какой готовностью она подставляет ему свои мягкие части? А он и рад их полапать. Мерзость! Впрочем, мне-то какая разница?

Я еще раз поправила амулет и достала книгу. В последнее время я непростительно мало внимания уделяю учебе. Надо это исправить.

Стоило мне погрузиться в формулы и заклинания, как в дверь постучали. Стук был настолько бесцеремонный и настойчивый, что у меня екнуло сердце. Сразу стало ясно, кто стоит за дверью.

Какая я молодец, что всё же вытащила амулет! Похоже, защита пригодится уже сегодня.

Да уж, кто бы мог сомневаться: похоже, сегодняшняя наша стычка здорово завела Дара и он хочет продолжить представление.

Ну что ж, думаю, сейчас и я готова.

– Входите, – я щелкнула пальцами и сняла заклинание замка.

Это и правда оказался он. По-хозяйски зашёл в комнату и первым делом окинул её внимательным взглядом. И только потом обратил внимание на меня. Амулет он увидел сразу, и чёрные брови недоумённо вздёрнулись.

– Это еще что за ерунда? Ты совсем обнаглела?!

В несколько шагов он оказался рядом и уже протянул руку к амулету, явно собираясь его сорвать.

Как бы не так!

Карманная молния – легонькое заклинание, которое не может всерьез навредить, щелкнуло его по руке довольно неприятно. Дар отдернул руку. Его глаза вспыхнули гневом. Я испугалась, но взгляда не отвела. Если сейчас он попытается хоть пальцем дотронуться до меня…

Но он не стал. Только сказал:

– Сними эту дрянь, у нас договор.

Ха, слышать от него про договор было смешно.

– У нас договор, который ты сумел несколько раз нарушить. Никакого унижения, никакого насилия. Ты не помнишь?

Дар усмехнулся:

– А разве было унижение и насилие? Я что-то не припомню.

– Не было? – возмутилась я. – Вчера ты поставил меня на колени, сегодня – силой сорвал с меня белье.

– На колени? – Он насмешливо приподнял бровь. – Да я просто усаживал тебя поудобнее, чтобы, когда ты потеряешь сознание от удовольствия, ты не упала и не расшиблась. А маленькая шалость с бельем, которая была сегодня… По-моему, нам обоим это понравилось. Да-да, и тебе тоже.

Мои щеки вспыхнули. Вот это наглость! Я почти потеряла дар речи. Но у меня остался еще один – последний – козырь.

– Мы можем спросить у ректора, если хочешь… – сказала я с самым невинным видом.

Дар тут же помрачнел. Мысли темных сокрыты от нас, людей, но мысли Дара сейчас я могла читать, словно в книге для малышей. Ректор согласился прикрывать нашу маленькую сделку исключительно ради соревнований. Ему самому все это чертовски не нравится. Если он узнает, что Дар злоупотребил властью, которую дает ему наш договор, ректор тут же прекратит это.

Да, без денег Дара я не смогу здесь оставаться, но ведь и Дар тоже. Ему придётся уйти в академический отпуск.

Это была патовая ситуация, и Дар тоже это понял.

Было видно, как он лихорадочно размышляет в поисках выхода, как ему не хочется отказываться от власти, которую он уже почувствовал. И все же он сказал:

– И что ты предлагаешь?

– Я буду снимать амулет только тогда, когда тебе действительно будет нужна энергия, и надевать его, как только ты снова перейдешь границы.

У Дара сделалось непроницаемое лицо. Я видела, что где-то там, за его высоким лбом, идет какой-то мыслительный процесс, а потом Дар улыбнулся победной улыбкой.

– Хорошо, договорились, больше никаких грубостей.

– И мы встречаемся только тогда, когда ты действительно голоден, – добавила я.

– Конечно, как скажешь. Только в этом случае.

Он согласился со всем, но выглядел при этом таким довольным, что облегчения я не испытала. Наверняка что-то задумал.

Дар развернулся и пошел к выходу.

– А еще ты отдашь мне деньги за испорченное белье! – выкрикнула я ему вслед, чувствуя, что инициатива все-таки ускользает из моих рук. – Я не Алиада, мне все с неба не сыплется!

– Об этом даже не беспокойся, – в его улыбке мелькнула угроза.

Дар вышел вон, а я снова взялась за книгу. Только формулы и заклинания ускользали от моего внимания. Единственная мысль сейчас пульсировала в висках: что он задумал? А он ведь наверняка что-то задумал.

Ответ я получила через несколько часов.

В дверь постучали. Дар снова стоял на пороге. Только на этот раз он был бледен, а на лбу выступила испарина. Зато глаза сверкали, и он улыбался так, будто бы только что получил весь мир в наследство.

– Ну что, – сказал он с нескрываемым удовольствием. – Мы тут с ребятами тренировались, и, пожалуй, я слишком долго держал огненный шар… снимай к чертям свою побрякушку.

Глава 11. Дар

Трусишки человечки пришлось забрать. Так получилось, что они немного… запачкались. Ну и для коллекции. Раньше я особого интереса к коллекционированию женского белья не проявлял, но в этот раз это почему-то показалось мне забавным. Человечка будет терять трусы и проклинать меня, это должно прибавить остроты её эмоциям.

Однако я слегка перестарался с тем, чтобы показать человечке её место. Совсем забыл, что практическая у нас на соседних стадионах.

Сосредоточиться на заклинаниях при мысли, что девчонка там бегает, сверкая голым задом на потеху дубоголовым с третьего курса, оказалось неожиданно сложно. И вообще эта идея стала казаться мне исключительно идиотской. Нет, я, конечно, видел, как осторожно она двигается, и сознание того, что под юбкой у неё ничего нет, приятно горячило, но вот то, что это в любой момент мог заметить кто-то ещё, – нет. Человечка – моя игрушка, и нечего всяким другим на неё пялиться.

Впрочем, сразу после окончания практической она смылась в мгновение ока. Я вздохнул с облегчением, заглянул к себе, принял душ и пошёл, как обещал, к Алиаде.

И не дошёл.

Сам не знаю, что со мной стряслось, но почему-то предстоящее развлечение перестало… развлекать.

Секс с Алиадой то ли начинал приедаться, то ли в нём не хватало чего-то… какой-то изюминки, каких-то новых ощущений.