– Вообще-то, у нас прием, надо подождать в коридоре.
– Мы там будем ждать до утра, причем понедельника, завязывай с этим, там и так все ясно, парню похмелиться надо, и как на собаке заживет.
– А вы доктор?
Моего возраста молодой мужчина в белом халате смотрит усталыми глазами, но с интересом, а когда в его кармане появляется красивая красненькая купюра, так вовсе улыбается.
– Ну что, любитель чужих женщин, подождешь?
Парнишка кивнул, при этом начал коситься на колени Даши, а мне захотелось врезать ему снова: ну вот не надо на ее колени так смотреть.
– Ну, что тут у нас? Я смотрю, любительница высоких каблуков и гололеда?
– Он чуть не сбил меня.
Даша показывает на меня пальцам, а я теряю дар речи, вот же какая сучка. Так и чешутся ладони задрать юбку и отшлепать ее по попке. Я ее таскаю на руках весь день, спасаю, а она меня сдает.
– Я бы и задавил, если бы не моя молниеносная реакция.
– Если бы смотрел по сторонам, то меня бы тут не было.
– Если бы кое-кто сидел дома, ровно на своей прекрасной попке в такую погоду, то я бы сейчас в другом месте получал удовольствие, а не слушал бы пререкания вздорной девицы.
– Я смотрю, у вас высокие отношения.
Доктор и парнишка с синяками с интересом разглядывали нас и слушали нашу милую перепалку, а я готов был шею свернуть этой курице в розовом.
– У нас нет отношений нет и быть не может, – Даша сопит, теперь на меня и не смотрит.
– Нет так нет. Надо снять сапог, займитесь, а я пока оформлю. Фамилия?
– Вершинин.
– Не ваша, пострадавшей.
– Ай, ай, ай, больно.
Как только я расстегнул молнию и начал снимать сапог с правой ноги, Даша начала громко стонать, да так, что еще чуть-чуть – и моя фантазия начнет показывать картинки.
– Орешкина, Дарья Орешкина.
Как мило, она Орешкина, словно белочка из сказки. Из страшной сказки? Или из моей порносказки?
– Больно! Ай! А-а-а-а-а-а-а.
Парень, сидевший рядом, казалось, находился в легкой коме, но ожил, начал увлеченно смотреть на Дашу, ее колени и ноги.
– Так, мачо, отвернулся и начал изучать плакат на стене, а то нос придется вправлять, как на нем нарисовано.
Даша снова застонала, доктор хмыкнул, парень что-то пробубнил, я резко сдернул с ноги сапог.
– Живодер.
– Я сейчас уйду, и будешь сама дальше ковылять до машины. Или вообще куда глаза глядят.
Оказывается, вывести меня можно одним словом – и, видимо, произнесенным этой девчонкой. Конечно, не уйду, ну, не брошу же я ее среди этих «прекрасных» людей. Даша поджала губы, посмотрела на ногу, да, вид был не очень – лодыжка опухла, а я вижу только маленькие аккуратные пальчики ног с красным педикюром.
Глава 4
Орешкина
Надо же быть такой растяпой! А я ведь так уверенно решила жить самостоятельно, целых три недели получилось, и дальше бы все шло хорошо, если бы не эта противная Стелла и ее племянничек.
– Так куда тебе, Орешкина Дарья? Или твое второе имя Беда Бедовая?
Какой шутник, оказывается, он. Смотрю на мужчину, что сидит за рулем, моргаю несколько раз, глаза у него красивые и руки сильные. О чем он спросил, не пойму. Куда мне? И правда, куда мне? Кусаю губы – всегда кусаю, когда нервничаю.
– Орешкина? Как слышишь? Прием. Тебе что за наркоту добрый доктор вколол?
– Ничего не вколол.
Сжимаю в ладони бумаги, которые дал тот доктор, он же забинтовал ногу и дал рецепт таблеток и мази, что надо купить в аптеке. Еще же в аптеку надо! Блин блинский! Смотрю на свои колени, на одной ноге совсем разорваны колготки, они были лишними, их просто отрезали ножницами.
Самое главное – не начать плакать, я ведь сильная, самостоятельная, уверенная в себе девушка. Я обязательно что-то придумаю. Я обязательно со всем справлюсь.
– Мне в аптеку для начала, надо купить, что написали, я вам денег дам, у меня есть. Вы купите?
– Меня зовут Роман, давай просто на «ты», мы же не в банке, к тому же я сегодня столько раз уже твою задницу на руках носил, что можно и без этикета.
– Хорошо, Роман.
Красивое имя, и сам он такой мужественный, а в тот раз на светофоре, думала, поцелует, его губы были так близко, даже запах кофе уловила. Что-то размечталась ты, Орешкина. А потом сорвалась на грубости, когда сдернул сапог, было так больно.
– В аптеку, а потом куда?
– Я не знаю, – сижу, в одной руке рецепт, в другой сапог с правой ноги.
– Как понять – не знаю? Ты с чемоданом куда шла? В аэропорт, на вокзал? Так, при слове «чемодан» только не реветь, он целый, лишь слегка помят. Вещи наверняка в порядке.
– Я не буду, извини, нервы. Просто там все мои вещи. Меня хозяйка выгнала из квартиры, там племянник приехал, а она забыла сказать. Я сама на нее психанула, собралась и пошла искать гостиницу.
– Как понять «выгнала»? – Рома смотрит строго, а у меня самой все сжимается внутри, так папа смотрит, когда мы с сестрой косячим.
– Ну, сказала, вот остаток суммы, вот дверь, ступай с Богом. Конечно, не так красиво, но смысл один.
– Я не понял, а как же договор о найме? Там все должно быть прописано, когда съезжать, в какие сроки, на каких условиях.
– Да, какая-то бумажка была.
– Бумажка?
– Договор, но я не читала.
Господи, стыдно-то как. Сейчас он решит, что я тупица беспросветная. А еще учусь в престижном университете на экономическом факультете. Бестолочь.
– Даша, а ты вообще откуда?
– Из Иваново, – ляпнула первое, что пришло в голову.
– Иваново – это не так далеко. Говорят, город невест.
– Да, говорят.
– А шубу розовую сама купила или кто подарил?
Не нравится мне этот блиц-опрос. Кто? Откуда? Где взяла?
– Конечно сама.
– Молодец.
Дальше ехали молча, аптек, что работали бы в это время, поблизости не нашлось, Роман уверенно вел свой огромный джип в центр. Больше ничего не спрашивал, только странно смотрел, под его взглядом становилось жарко. Все-таки сняла шубку, посмотрела на нее, вздохнула: надо будет отдавать в химчистку и в чем-то ходить, пока она там. А из теплых вещей есть только свитер.
– Давай, бедовая, пойду за лекарством.
Роман выхватил из пальцев рецепт, хлопнул дверью, легко поднялся по крыльцу в аптеку. Да, все-таки он интересный мужчина, я с такими не общалась, были только одногруппники в университете да наша тусовка, где все ребята – мои ровесники или старше на год, максимум два. Да Федор, о котором вообще вспоминать неохота. Настроение испортилось еще больше, хотя куда уж больше?
Самое интересное начнется, когда придется искать гостиницу, не особо дорогую, чтоб денег хватило на несколько дней. Хорошо, что впереди выходные, ноге, может, станет лучше, ведь надо идти на работу.
– Готово. Купил еще уколы, сказали, что они быстрее подействуют.
– Уколы?
– Ты боишься уколов?
– Нет, но это, наверно, дорого.
– Нет, не очень. Так куда тебя везти, Даша Орешкина, в Иваново?
– Иваново? Зачем в Иваново?
– Ты, случайно, головой не ударилась? – Роман начал трогать своими огромными ручищами мою голову, сняв берет.
– При чем тут голова?
– Потому что вопросы глупые задаешь. Может, сотрясение.
– Нет, сотрясения точно нет. Сотрясение, я знаю, как бывает.
– Откуда?
Чуть не ляпнула, что заработала его в том году, катаясь в Куршевеле на лыжах.
– Давно, маленькая еще была.
– Так куда?
Вершинин посмотрел на часы, потом снова мне в глаза, а у меня точно что-то заело, как у сломанной куклы. У него и правда красивые глаза и щетина на щеках, так и хочется потрогать. Странные он вызывает эмоции.
– В гостиницу, – почти прошептала, а потом поняла глупость своего ответа, залилась краской.
– В гостиницу? – Левая бровь мужчины поднимается, на губах ухмылка.
– Так мне переночевать надо где-то, у меня больше нет знакомых в городе. Есть Коля с работы, консультант в кредитном отделе, я могу позвонить ему, но надо телефон зарядить.
Тут взгляд Романа меняется, он как-то странно сжал челюсть, повел подбородком:
– Коля – это очкастый такой?
– Да, а откуда?..
– Коля перебьется, маленький еще.
Машина резко дергается с места, я едва успеваю ухватиться за ручки, сапог падает на ногу, я хочу кричать от боли, но сдерживаю себя, прикусывая губу. И что его так могло рассердить? Ведь он рассержен, я правильно поняла?
– Мы в гостиницу?
– Да, за городом есть одна.
– Почему за городом, мы вот только проехали вывеску «Отель».
– Ты знаешь, что в этом так называемом «Отеле»? Грязное белье, прокуренные номера с клопами, в которые проститутки обслуживают своих клиентов.
– Прямо там?
– Хочешь пополнить их ряды?
– Нет, нет, конечно.
Замолчала, отвернувшись к окну, вечерний город мигал новогодними огнями: гирлянды, наряженные на площадях елки, шел снег, так красиво. Машина уверенно ехала вперед, а меня начало клонить в сон. Доктор дал таблетку, может быть, это она начала действовать.
Укрылась шубкой, повернувшись на левый бок, вытянув правую ногу, хорошо, что места было много. Глаза закрывались сами, я так сладко проваливалась в сон, слыша лишь шум дворников и шин по асфальту.
И почему мне было совсем не страшно с ним куда-то ехать?
Мужчина во сне целовал в шею, губы горячие, а меня выворачивало от желания. Вот он спускается поцелуями вниз, ключица, грудь, лижет сосок, а потом накрывает его губами, посасывая, покусывая. Я дергаюсь от удовольствия, чувствуя, как жар опускается ниже, как от возбуждения сокращаются мышцы влагалища, как я моментально становлюсь влажной.
Я не знаю, где я, с кем, но мне невероятно хорошо. Он мнет руками бедра, вот уже целует живот, который подрагивает и покрывается мурашками. Ниже, еще ниже, я чувствую его дыхание на бедрах, я максимально раскрыта перед ним. Но мужчина дразнит меня, играет, облизывает сначала большие половые губки, задевая языком выделяющийся клитор. Чуть поднимает под ягодицы, я раздвигаю бедра шире, а он, как животное, начинает скользить языком вдоль промежности, собирая мою влагу.
