Полина ехидно захихикала, но после строгого взгляда мамы резко сникла и перестала вообще подавать какие-то звуки, молча хлюпая водой.
– А ты не гадай, доча! Веник достань лучше из таза, он уже хорош, готов к бою, – мама взобралась на верхнюю полку. – Помнишь, я тебе говорила, что фильм «Офицеры»[4 - «Офицеры»– имеется в виду фильм «Офицеры», режиссер Владимир Роговой, 1971 год] начинается с того, что Алексей Трофимов бежит на концерт Моцарта и несёт будущей жене полено? Вот такое первое свидание. Романтично до мурашек!
Я улыбнулась и налила ковшом воды, чтобы смыть шампунь.
– Мам, тебе веник что ли напомнил про дрова?
– Маринка, ты что забыла, что фильм начинается в Ленинграде в Гражданскую войну? А ты как раз ходила на олимпиаду по истории, где этого молодого человека повстречала. И поступать будешь на юридический!
– Его Валя зовут. И я хочу учиться на дизайнера.
– Тебе мама не разрешит, – шепнула мне тихонько Полинка.
Мама будто не слышала меня и сестру, она хлестала себя веником с мечтательным видом и говорила, наверное, уже в сотый раз:
– … с первого взгляда, с первого вздоха Ваня полюбил Любу, но был настоящим мужчиной и уважал её чувства, считал низким делом уводить жену друга, но как любил, как любил. Больше жизни любил и ценил.
Я посмотрела на маму, трепетно прижавшую к своей груди березовый веник, будто букет от любимого:
–… бежит он прямо по вагонам поезда с полевыми цветами. Молодой. Красивый. Статный. Паровоз несётся, а Ваня бежит, бежит, бежит. Он сильнее, быстрее этой железной махины, потому что внутри него бьётся сердце, наполненное неимоверной мощью любви. Потом Иван резко падает навзничь, засовывает руку в открытое окно и кладёт букет к голове Любы, а она…она только что родила сына, и не от него, от другого мужчины, своего мужа, но он, Ванечка, любит её такой.
Я слушаю маму, не поворачиваясь в её сторону, но чувствую всем своим нутром огонь, исходящий из её глаз, когда мама говорит про любовь. Настоящую любовь из её любимого кино:
– … будь у меня сын, девчонки, то назвала б его Иваном. Как красиво звучит, согласитесь, Ваня, Ванечка, Ванюша… и отдала бы сына в кадетское училище, потому что мужчина в форме – это всегда красиво, это защита, это сила. Это по-настоящему, понимаете! Это вам не дворы подметать.
Мне стало немного стыдно, потому что папа уже три года работал дворником при школе и местном кафе, несмотря на высшее образование. Нет, конечно, он ещё на полставки работал фотографом в редакции городской газеты, но то и дело ему указывали дома, что он ушёл с завода, променяв чертежный циркуль на никому не нужный фотоаппарат…и метлу.
Мама тяжело вздохнула, слезла с полка, резко облила себя холодным тазом с водой и вышла в предбанник, оставив нас с сестрой одних.
***
Я взглянула на дочку, она жадными глазами ловила каждое произнесённое мною слово, хотя многое, безусловно, я оставляла в мыслях.
– Мам, а это кино про любовь ты сама смотрела?
– Конечно, видела пару раз, его показывали по телевизору ближе к дню Победы, но это фильм не про любовь, а про выбор призвания что ли, про силу духа и умение принять жизнь, такую жизнь, которую невозможно рассчитать и спланировать.
– Да? – Соня удивлённо вскинула брови. – А почему тогда бабуля…
– Каждый видит то, что хочет видеть, – перебила я дочку. – Мама моя смогла рассмотреть пылающие от любви глаза офицера, а я, как сейчас помню, сцену, ставшую для меня главной. Героиня фильма Любовь понимает, что её сын, единственный, рожденный в счастливом браке, умер, вернее погиб в сражении, и она бежит со слезами на глазах, решив в первом порыве, на эмоциях, выброситься из поезда, но дверь не открывается, и она плачет от отчаяния, не понимая, как теперь жить, а потом идёт сцена, где сидит её маленький счастливый внук, и сразу ясно, как жить! Жить, принимая от жизни и поцелуи, и удары судьбы.
– Мама, знаешь, что сейчас я поняла? – перебила меня дочка, касаясь локтя, её глаза горели так будто она доказала гипотезу Римана[5 - Гипотеза Римана – одна из значимых нерешенных математических гипотез].
– Ну, не томи? Что поняла?
– … для вас с бабушкой, ма, эти… как его… этот фильм «Офицеры» – про разное.
– Да, так оно и есть, Сонечка, – улыбнулась я.
– …Но… Но поезд… Ваши мнения объединяет… поезд, – дочка от своего открытия аж щелкнула указательным и большим пальцами. – В нём, в поезде этот самый мальчик родился, то есть в поезде женщина обрела сына, и в поезде она же узнала, что сына у неё больше нет, но в поезде у неё появился внук, а это мама закон жизни.
– Сонь, я запуталась. Объясни! – мой взгляд скользнул по такой женственной фигуре моей взрослой дочки.
– Ну как ты не понимаешь, а? – кокетливо заканючила дочка. – Закон Сансары. Души не умирают, а всё хранят в себе.
***
С утра пораньше я встала и начала ходить по комнате, сбегала раза 3-4 на кухню, чтобы заварить себе чая. И лишь услышав мамино: «В тебе что тонна костей? Чего так топаешь?» я угомонилась и легла в спальне почитать журнал Лиза, который взяла накануне в библиотеке за тысячу[6 - Тысяча (в 1997 г) – денежная реформа в России прошла с 1 января 1998 года. В ходе реформы производился обмен денежных знаков с коэффициентом 1000:1, то есть одному новому рублю соответствовали 1000 рублей старых (образца 1993 и 1995 годов)], поэтому сегодня надо было его успеть отдать до обеда. Я листала страницу за страницей, надеясь, найти советы, как подготовиться к свиданию или что говорить парню, чтобы ему понравится, но в январском выпуске об этом не было написано ни слова.
От чтения меня отвлекла мама, пояснив, что сегодня моя очередь чистить сантехнику.
И вот я, сидя у унитаза, отчего-то подняла голову вверх, и начала рассматривать ангелов на обоях, которые я на летних каникулах вместе с мамой наклеила прямо на потолок в туалете, вот такое было мамино дизайнерское решение. Ангел улыбался мне, будто подбадривал и благословлял на свидание.
Я сидела у унитаза, не понимая, можно ли помолиться изображению этого Херувимчика, чтобы любовь сложилась. Вроде, бабушка говорила, что главное – чистота души, но вонючий ёршик и шум слива меня смущали, возвращая в реальность.
По дороге в библиотеку я вспоминала яркие картинки из глянцевого журнала, предлагающие модные наряды на весну. Мне так хотелось быть красивой, очень красивой, но громоздкая шуба из волка, которая досталась мне от тёти Наташи, а ей – от её свекрови, была тяжким грузом, напоминающим, что мода есть, но пока не в моей жизни.
Протягивая библиотекарю журнал, я взглянула на вышарканные рукава, и впервые поняла, что стесняюсь, очень стесняюсь своего внешнего вида.
Накатывали слезы, мне хотелось даже отменить это самое первое в своей жизни свидание.
Я быстрее выскочила из библиотеки, хлопнув негромко дверью, и тут на меня сзади упала сосулька, вернее она прошла вскользь по этой самой огромной бронешубе.
На улице кругом были лужи из разжиженного снега.
– Ненавижу, как сказала бы мама, «межсезонье», – пронеслось у меня в голове, потому что в тонкой куртке выходить гулять ещё было рано, а в старой волчьей шкуре я выглядела кошмарно, но номера телефона Вали я не узнала специально, поэтому свидание отменить было уже нельзя.
Около трех часов дня раздался звонок, моё сердце бешено застучало.
Он пришел… Пришел. Ко мне. Он!
– Юр, – услышала я перешептывания на кухне, – Маринка-то собирается гулять с кавалером…. Да сиди ты… Ешь беляш.
– Мне ж интересно посмотреть, как он выглядит.
Я быстро надевала шапку, чтобы выйти в подъезд, и, честно говоря, не особо помнила внешность соседа с олимпиады.
В это самое время с кухни раздался шёпот:
– Да обычный вообще! Не красавец точно. Зубы у него кривые да уши такие, что позавидовал бы… – кто мог бы возжелать такие же органы слуха, я не расслышала, застегивая крючки на своей шубе, а мама тем временем пришла к философскому заключению. – В общем, дочки в меня пошли… Я тоже тебя, Юр, не по внешности выбирала.
– Что? Не понял! – начал папа…
А что конкретно он не понял, я так и не узнала, потому что перепрыгивала через ступеньки в уже демисезонных вишневых ботинках на каблуках, спускалась вниз, где между 4 и 5 этажами застенчиво стоял Валентин.
Только сейчас я поняла, каким высоким и статным он был, уши были под шапкой, не знаю, как мама узрела их размер, я же начала рассматривать его каре-зеленые глаза.
В голову отчего-то лезли фрагменты недавно прочитанного интервью в журнале. Какая-то актриса раскрывала секреты того, как со стороны выглядеть влюбленной в своего партнера по фильму:
– …просто считаю его ресницы, а создается ощущение нереальной искры между вами. Понимаете?
Я отчего-то, приблизившись к Вале, стала незамедлительно использовать приём этой актрисы.
«А что, если потом я внукам буду пересказывать эту историю нашей любви?» – проносились ураганом мысли в моей голове.
Вдруг донеслось:
– Привет. Пошли?
Я махнула головой:
– А куда?
– Да так походим просто по улице.
В нашем городишке было 3 кафе, в них я бывала прежде на днях рождениях одноклассников и разок всей семьёй, когда папа получил грамоту за участие в конкурсе «Фотоосень – 1996», и мы все ели мороженое в железных креманках.
«…Но на 1 свидании в кафе девушек водят только в кино, да и цветы тоже особо не дарят, наверное» – ухмыльнулась я, разговаривая сама с собой, пока спускалась по лестнице в подъезде.
Мой кавалер шёл на половину лестничного пролета впереди, на улице он обернулся, будто хотел убедиться, что я не исчезла.
Моё тело в тяжелой шубе колыхалось рядом, Валя наконец-то широко улыбнулся:
– Я вообще рад, что Зойка тебя нашла. Это сестра моя.
– Поняла.
– Ты знаешь, я фамилию твою запомнил, звонил, не нашел.
– Да, мне Зоя сказала.
– С пацанами в классе ещё говорил, типа познакомился на олимпиаде. Мне в ответ Костян, ты его знаешь, он в КВН играл месяц назад против твоей школы. Короче, мне Костян такой: «а как Марина эта выглядит? Не помню, чтоб мне из их школы понравились девушки».
Я коротко улыбнулась, подумав, что, если Валя обсуждал с одноклассниками меня, значит, у него очень серьёзные намерения, значит, волнуется.
Мы бродили по улицам, то и дело обруливая лужи, мои ноги уже устали, и хотелось куда-то присесть, но Валя всё шёл и шёл, то молча, то рассказывая про то, что собирается поступать на юридический, про бежевый модный костюм, который ему купили на выпускной, про своего старшего брата, про маму, которая уже сегодня готовится к женскому дню.
– У нас поэтому сегодня в художке занятия и отменили, – вставила я быстро. – Завтра же праздник.
– Угу, – пробурчал в ответ Валя, – и начал говорить, что любит, как и его папа, рыбалку.
Мы уже гуляли часа три, мои ноги почти насквозь промокли, под шубой по спине бежали струйки пота, и, судя по тому, как далеко от моего дома сейчас находились, минимум минут 40 ещё должны были шляться.
Ни о какой романтике речи вообще не было: ни в разговорах, ни в жестах, ни во взглядах, ни в воздухе.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70570069&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
Примечания
1
Милфа от анг. «Mother I'd like to fuck» (дословно: «мамаша, которой я б вдул»)– общее сленговое вульгарное выражение, означавшее привлекательную зрелую женщину, обычно имеющую детей
2
«Роман Императрицы»– зд. имеется в виду книга «Роман Императрицы. Екатерина II», автор: Валишевский Казимир Феликсович, 1990 год издания
3
Краш (от анг. crush «сломать, разбить») – это безответная тайная любовь или просто тот, кто нравится или вызывает восхищение
4
«Офицеры»– имеется в виду фильм «Офицеры», режиссер Владимир Роговой, 1971 год
