«Поцики» затянули:
«Черный бумер, черный бумер,
Стоп-сигнальные огни.
Черный бумер, черный бумер,
Если можешь, прокати…»
– Кира! Я тебя люблю!!! – между «бумером» орал Шурец. Машина без задних дверок рядом, его любовь на шестом этаже, шампанское льется рекой. Жизнь удалась.
Шурец поливал «Жигули» шампанским и водкой. Другие стреляли бутылками и присоединялись к этому аттракциону невиданной щедрости. Понеслась! Пацаны радовались, как широко они живут. Потом пошли по кафешкам, загуляли под завязку.
Под утро Шурец пришел к Кире лохматый, расхристанный. Вернее приехал … на роликах. Каким чудом добрался – непонятно. Как только Кира открыла дверь, он пересек порог, перепахался и расстелился в узкой кухне-прихожей. Кира только поддержать успела, чтобы он не ударился об холодильник. Она стащила с него ролики. Шурец, в чем был, завалился на диван.
Когда продрал глаза, Кира сидела над ним с антипохмелином.
– Ну че? Недоперепил? Выпил больше, чем хотел, но меньше, чем мог?
– Пятая паленая попалась, падла. Башка болит.
– Пятая всегда паленая, – пояснила Кира, гладя Шурца по голове. – А где твои ботинки? Ты в роликах приехал.
– Я? В роликах, ёпать? – Шурец переживательно обхватил голову руками. – Всё помню, а как ролики надели – не помню. Это всё Карабас. Он мне за тот раз отомстил.
– Зато тебе с такими роликами и тачка не нужна.
– Тачка! – Шурец подскочил, забыв о похмелье. Подбежал к окну. Во дворе мирно стояли его Жигули. Правда, с помятым боком.
– Уффф, на месте. Я чуть каральку краковской не отложил, – выдохнул Шурец. – Какой-то гад нас вчера шоркнул. Щас на ремонт надо опять копить, на.
– Мы на свадьбу сейчас копим, – пояснила Кира.
– Нафиг свадьбу? Давай просто так распишемся.
Кира не могла выйти замуж незамеченной. Ей надо было сделать такое торжество, чтобы весь город был в курсе.
– Нет, так не интересно, – ответила Кира.
– Ладно, чё-нибудь придумаю.
– Вместе придумаем, – утешила Кира, обняла Шурца и почувствовала ответное тепло. Она уже жила категорией «мы».
Ежевечерне Кира с Шурцом садились и обсуждали свадьбу. Жарко спорили. Заканчивалось это примерно одинаково.
– Братана двоюродного позовем, – сказал Шурец, составляя список гостей.
– Нафиг он нужен? Налакается. Драку устроит, – отказалась Кира.
– А какая свадьба без драки? Раз не хочешь брата, то и батю твоего звать не будем. Он алкоголик. Тоже налакается, – уперся Шурец.
– Так это батя. Ему положено быть пьяным, – заступилась Кира.
– Кто ему положил? Чем мой братан хуже? Это нечестно.
– Он не помещается в список, ты видишь? – Кира показала на листок в клеточку, где закончились строчки.
– Переверни на другую сторону, – посоветовал Шурец.
– Нечего ему делать на другой стороне. Вот кто вошел, тот вошел.
– Я не понял: ты замуж-то ваще хочешь? – отвернулся Шурец.
– А причем тут твой братан? – уточнила Кира.
– Ты опять все под себя гребешь!
– Я под нас гребу. У нас все общее, – успокоила Кира, обняла Шурца. Они начали страстно целоваться и любить друг друга. Свадьба отдалилась, как сопутствующий товар: можно брать, а можно не брать.
В другой вечер они спорили за место, где свадьбу отмечать.
– Я не хочу в кафе сидеть, как дура, – сказала Кира.
– Ну сиди на улице, как умная.
– Уедем куда-нибудь за город, – предложила она.
– Куда – на мемориал славы? – Шурец понимал, что дальше этого не потянет.
– Тогда лучше сразу – на кладбище, – засмеялась Кира.
– А че, прикольно. Мы будем первые. Моду поставим. Все обзавидуются, – съязвил Шурец.
– Потом развернем бизнес – свадьбы на кладбище. Только у нас – недорого, качественно, – Киру понесло. Она любила черный юмор.
– Еще акцию объявим: два места заказываешь, третье в подарок, – поддержал жених.
– Тогда украсим твою машину цветами и лентами «в добрый путь», «вечная совместная жизнь», «пусть фата им будет пухом». Красота! Кто в передние двери не вошел, входите в задние. Дверей нет – ниче не знаем.
– А че ты угораешь? Тачка как тачка, – обиделся Шурец. – Не хочешь, не садись. Я тебе горы бабла не обещал. Ваще всё на машину истратил, еслив че.
– Ладно, успокойся, – сказала Кира примирительно.
– Ну че решили-то по итогу? – спросил Шурец. – В кафе будем?
– Ты мужчина – решай.
– Ты мне не даешь ничего решать! – закипел Шурец.
Кира закрыла его губы своими. На этом разговор о свадьбе снова закончился.
Кира приодела Шуреца, придала ему солидный вид. Он стал меньше материться. И даже вознамерился поступать в какой-нибудь институт ради «вышки». Правда, переживал, что не потянет. Шурец был осведомлен о своих весьма скромных умственных способностях, когда еще в ПТУ учился. Он не питал страсти к просвещению, с трудом тянул все предметы, помимо профессиональных.
Кира мало-помалу убедила Шурца, что его преподаватели просто не умели знания интересно подавать, а посему его гениальные способности были загублены в зародыше. На самом деле Шурец умен и талантлив. Она это видит! Он от всей простой души гордился собой, бил себя кулаками в могучую грудь, как Кинг-конг. Подал документы в аграрный институт. Дешево и сердито.
Мать Шурца, тетя Света, ценила усилия Киры и надеялась на свадьбу. Девушка самостоятельная, работящая, решительная – такая твердая рука и нужна ее непутевому сыну. Иначе разбалуется, сопьется.
В отличие от матери, Шурец быстро перестал учитывать в своих позитивных изменениях заслугу Киры. Перестал вкладываться в отношения. Уяснил, что Кира все сама сделает и купит. Это ЕЙ надо. А он сам по себе молодец. Единственное, его напрягало, что он превратился в какого-то подмастерье при Кире: сам уже ничего не решал. Поначалу было весело, а со временем стало напрягать.
Кира с Шурцом подали заявление в ЗАГС. Он не считал это особо серьезным шагом. Они все равно живут вместе. И со штампом поживут. У него пока других вариантов нет. А так – он вообще готов жениться на всех. Одним своим присутствием составить счастье любой женщины. Облагодетельствовать.
На работе Кира объявила коллегам, что они с Шурцом решили пожениться.
– Он тебе не партия, – отрезала начальница Игнатова.
Кира чинопочитанием она не отличалась, поэтому в открытую заявила начальнице:
– Вы мне завидуете и зла желаете.
– Кир, не обольщайся. Он грубый и неотесанный мужлан.
– Обтешем, – сказала уверенно Кира. – Все зависит от женщины. Вот вы жалуетесь на своих мужиков – а на самом деле просто не умеете их готовить! Все вам кругом виноваты…
– Зато ты у нас папа Карло, из бревна человека сделаешь, – произнесла коллега Лена, поставив руки в боки.
– Да, сделаю. Потому что я его люблю, и он меня любит.
Кира хлопнула дверью кабинета и пошла в курилку. С каждым затягом она успокаивалась, и утверждалась в своей правоте: ей все завидуют. Кроме близкой подруги Таньки, естественно. Под эти размышления в курилку вошла Лена. Закурила:
– Кир, не обижайся. Никто тебе зла не желает.
– Ладно, проехали.
– Вы все-таки решили, где свадьбу гулять? – перевела тему Лена.
– Как я скажу. А он будет думать, что сам так решил, – ответила Кира.
Кира нашла новый загородный комплекс «Кедр», где можно отмечать свадьбу. Съездила туда, договорилась с начальником на рассрочку оплаты. Хотя это было не предусмотрено. Сказала, что жених еще дополнительно им позвонит. Кира попросила сделать вид, что ее тут не знают, и все договоренности на счет рассрочки решаются исключительно с женихом.
Дома она положила на видное место буклет «Кедра». Расчет ее оказался верен. Шурец увидел его. Заинтересовался.
Кира буднично, как о постороннем предмете, сказала:
– Да так. Загородный комплекс. Попался буклетик, прихватила на всякий случай.
Шурец стал читать. Сказал:
– Круто было бы там свадьбу отметить! Но цены конские…
Кира сделала вид, что вместе с ним впервые рассматривает буклет.
– Спецобслуживание. Юбилеи, свадьбы… Может, позвонишь, спросишь на счет рассрочки за гулянку? – предложила Кира.
– Может, и позвоню.
Шурец потянулся от удовольствия. Кира мысленно скрестила пальчики. На другой день он действительно позвонил в загородный комплекс…
Трубку взял не начальник, а администратор. Чистая случайность. Администратор была в курсе Кириных договоренностей. Но не знала, что надо их скрывать. Шурец только заикнулся о рассрочке, как она лупанула:
– К нам приезжала Кира Колесова. Вы же ее жених? Так они уже с Евгением Дмитричем о рассрочке договорились.
Шурец почувствовал себя посторонним на Кирином «празднике жизни». Главное, не она – его невеста, а он – ее жених. Вроде бы – какая разница? А есть разница. Она его вкогтила, как коршун птенца, – со всеми потрохами. Шурец и не заметил. Всё по ее указке. Он даже брюки себе не выбирал – всё она, Кира. Она же и платила. Короче, сам дурак.
Вечером он пришел домой, открыл холодильник. В дверце стояло пиво и кефир. Шурец посмотрел на ту и другую бутылку. Взял кефир и стал хлебать из горлышка, громко глотая. Кира насторожилась: когда бы он выбирал кефир вместо пива?
– Что-то случилось? – спросила она.
– Ниче не случилось. Свадьбы в «Кедре» не будет.
– Это почему? – удивилась Кира.
– Потому что ты там уже договорилась. Без меня. Вот и гуляй там сама. Зачем я тебе?
– Не была я там! – Кира готова была до последнего стоять на своем.
Но было поздно искать правду. Шурец дохлебал кефир и вышел, хлопнув дверью.
Все пошло не по сценарию.
Вскоре «легкий ветерок» улетел в другую сторону. Поданное заявление в ЗАГС не стало для него препятствием.
Шурец пригласил Киру в кафе «Мороженое», то самое, где прошло их первое свидание. Они, как тогда, заказали чай «Принцесса Нури». Разговор не клеился, Шурец был какой-то странный и напряженный.
В кафе так буднично зашла девушка. Кира широко улыбнулась, увидев ее. Та тоже разулыбалась. Поздоровались. Приобнялись.
– Привет, Даша!
Кира с Дашей стали обсуждать рабочие вопросы. Из чего Шурец смог понять, что они знакомы, сотрудничают по размещению какой-то рекламы и баннеров в городе. Парень странно на смотрел на девушек.
– А вы знакомы что ли? – спросил он.
– Мы партнеры. Она в рекламной компании работает. У нас подрядчик, – представила Кира.
Даша по-хозяйски обняла и поцеловала Шурца. Тогда уже Кира странно на них посмотрела.
– Ааа, ну раз знакомы, тогда и объяснять ничего не надо, – протянул Шурец.
– Подожди, чего объяснять? – не поняла Кира.
