Я видела, что Ане было одиноко, хотя мы со Славой не обнимались, и Рома с Маргошей поминутно не целовались. Мы были сдержаны и воспитанны на людях.
Рома играл свои песни, и это было очень красиво. Жаль, если пропадет.
Мы с девчонками засобирались домой в половине одиннадцатого, когда транспорт в нашу тьмутаракань уже перестал ходить.
– А может, ты останешься со мной? – шепнул мне Слава, когда мы шли через лес на остановку. – Мама уехала в поездку.
Сердце учащенно забилось. Это назревало, должно было случиться. Он никогда раньше не намекал и не предлагал, что меня и удивляло, и радовало. Но вот так сразу, сегодня… я не готова, да и как это будет выглядеть? Все ж догадаются. Все слишком очевидно.
– Нет, милый, давай подождем… – я пульнула многозначительный взгляд на шедших впереди Рому, Риту и Аню.
Он кивнул и ничего не ответил.
2020
Мне раньше не доводилось прощаться с домом навсегда. Я только приезжала из родительской квартиры в бабушкину и обратно, и всегда кто-то оставался то тут, то там. Теперь же квартира, в которой прошли самые счастливые годы, уходит из моей жизни насовсем. Я хотела проститься. Сестра привезла меня – заодно помогу ей перетаскать родительский хлам. Одних книг столько, что в бабушкиной квартире не помещаются.
– Еще завтра посуду привезу. Может, себе чего возьмешь? Там сервиз «Мадонна», если помнишь.
Помню. Но куда мне одной этот сервиз? Да еще с супницей, которой мы ни разу, кажется, не воспользовались.
Вместо трогательного момента мной овладело бесчувствие. Квартира завалена хламом, мешками, наполовину упакованными вещами, а те, что в процессе, валяются где попало. Под ногами путается навязчивый и вездесущий шпиц, тихо следит за нами взглядом британская кошка. Кухня, которую я заказывала пять лет назад, думая обосноваться здесь навеки, до сих пор как новая, в защитной пленке. Лаковый паркет и деревянные двери, обои, которые за двадцать пять лет не полиняли и не отстали от стен, выглядят так, что никакой современный ремонт с этим не сравнится. Но здесь уже давно нет меня, а родительское присутствие выветрилось лет десять назад. А ведь когда-то мама покупала картиночки для стен, кашпо и коврики. Я играла в куклы, зимой – в кладовке, а летом – на балконе. Там не было ничего лишнего и мне хватало места.
В комнате, которая теперь принадлежит племяннику, я написала первые два романа и отметила 18-летие с друзьями. Сколько теплых вечеров провели мы там с Аней и Марго! Сколько разговоров переговорили со Славой. В этой квартире почти беспрерывно звучал хэви-метал, и мы с Аней отрывались, роняя горшки с цветами. Здесь тонкие панельные стены, громкие соседи, сквозняки, потопы, ветер с южной стороны, ржавая вода и футбольное поле под окнами. По весне воняло жженой травой и слышался ор пацанов, играющих в гольф жестянками и заборными штакетинами.
Вспоминается только хорошее. С пяти и до двадцати трех лет – целая жизнь или огромный и значимый ее кусок. Наверное, на мою долю и так выпало много счастья, больше не полагается. Жизнь идет вперед без меня, мне остается лишь творческая отдушина, нужная только мне, чтоб не спиться и с ума не сойти. Но сейчас об этом не думается.
Я никогда не замечала, что в ванной серый кафель – он казался мне голубоватым. С этим уже легче прощаться, хотя мебель мы не забираем – квартира не кажется голой и безликой.
Почти на всех, кто имел глаза, она производила впечатление. Когда ко мне ходили репетиторы, одноклассницы и друзья – все заглядывались. Кто молча завидовал, кто что-то спрашивал. У вас такой большой «Сони»! У вас есть музыкальный центр? А зачем на потолке руны? Отец вложился, что и говорить. Мы были впереди планеты всей, а я не замечала, как у других. Я приходила к людям, а не к стенам. Зато теперь стала обращать внимание и на обшарпанные полы, и на сморщенные обои, и на грязные окна. Атрибут взрослой жизни?
Помню, одноклассница, с которой мы какое-то время тесно общались, привела меня в дом своей подруги. Звали ее Галя. Нам было по четырнадцать… январь, зимние каникулы.
– Мама Галина работает с утра до ночи и отчим у нее богатый, – тарахтела моя спутница, пока мы пробирались через сугробы, морщась от солнца, – но домина шикарный, щас увидишь!
Если бы она не обратила мое внимание, я бы и смотреть не стала. Дом действительно огромный, а живут там только Галя, ее мама и отчим. Галя пригласила нас на уютную кухню, где работал телевизор и шел сериал с Андреа Дельбока. Мы тогда смотрели «Дикого ангела», но он еще не начался, поэтому мы и не замечали фонового шума.
Галя угостила нас чаем с абрикосовым вареньем, которое, как оказалось, делала сама. Четырнадцатилетняя девчонка! Я до двадцати двух к плите подходила только, чтоб бэпэшку залить кипятком.
– Мамка ее заставляет пахать как Золушку, – пояснила на обратной дороге одноклассница, – сама-то вкалывает, ей некогда, а Галька весь этот дом драит, готовит все сама и не жалуется!
Галя была молчаливой носастой девочкой, от которой никаких жалоб и не ждешь. Несколько лет назад Аня видела ее в автобусе. Галя развелась с мужем и сделала неплохую карьеру юриста.
– Давай вот эти мешки возьмем.
Я, сестра и племянник схватили какие-то мешки и потащились к машине. Сестра весь день мотается по магазинам, строит рабочих и вызывает сантехников и газовщиков. Сто шестьдесят восемь сантиметров роста и сорок восемь килограмм веса, в рваных джинсах, стоптанных кедах и нейлоновой куртке, как девочка-подросток. Стоит ей появиться в комнате, кроме огромных карих глаз и улыбки Джулии Робертс ничего не видишь. Внешность обманчива! Кто бы мог подумать, что ей надо было родиться мужиком…
– Следак бы из нее получился первоклассный, – сказала мама, – не в пед ей надо было поступать, а на юридический. Она бы до каждой запятой докопалась, всех бы за горло взяла, из любого душу вытрясла бы. Хотя, может, застрелили бы… она ж ответственная и бесстрашная.
Я восхищаюсь ей. И понятно, почему сбегают мужики – не дотягивают. Сейчас они не каменная стена, а сплошной гипсокартон.
***
Первым, что я купила для будущей квартиры, были туалетный ершик и мыльница. Строители оставили там мыло, подобранное под цвет плитки в ванной, и полотенце. Сестра понавезла горшки с цветами, к которым я всегда была равнодушна. Папа с горем пополам собрал двуспальную кровать, в углу примостился пеналообразный книжный шкаф, в который я уже начала ставить любимые книги. Боюсь, всем не хватит места, хотя я всегда считала, что книг у меня мало.
Прессуют везде. Работу переводят в онлайн формат, и я уже настроилась на увольнение. Мной овладела такая апатия, что захотелось высказать начальству все накопившееся за эти годы, все что думаю о них нелестного и уйти, громко хлопнув дверью. Ищите другую дуру, которая будет за такие гроши работать! Но времена тяжелые, а одинокая жизнь предполагает плату по счетам.
Мой престарелый виндоус и комп-ветеран не тянут онлайн.
– Значит, надо технические вопросы решать! – настаивал менеджер в телефоне.
Мозги стали раком: то ли виндоус переставить, то ли купить ноут. Изначально я хотела дождаться переезда и уже на новом месте настроить интернет – возможно, на новом компе. Но переезд откладывается, а работа ждать не хочет.
– Надо тебе помочь, – вызвался Слава в ответ на мои стенания.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70585438&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
