Игер Кау "Пепел и пыль"

– Я потрясен, молодой человек, – только и может сказать Логирен, – додуматься до такого…

Перетряхивание кабинетов обоих лейтенантов принесло немало интересного. Как оказалось, двурушничали они достаточно давно – практически с момента прибытия в Меленгур. И могли бы и дальше зарабатывать не облагаемую налогами прибавку к жалованью и возможный скачок по карьерной лестнице, если бы не досадная – для них – случайность. Когда Кудер был отправлен с Ладером по мою душу, он решил завернуть на минутку к себе, чтобы оставить кое-какие бумаги. Благо, это было по пути. Не представляя себе последствий, лейтенант позволил Ладеру войти с ним в кабинет. Ладер сразу же увидел на столе фигурку солдатика – очень похожую на ту, что лежала в его кармане. И стоило Кудеру отвернуться, как фигурка оказалась в кулаке моего приятеля. Более того, Ладер успел заметить, что солдатик не просто похож – на нем также выбито «1114»…

Дальнейшее представить себе было несложно. Ладер не умел соображать медленно. Наверное, я еще не успел добраться до оружейных складов, как обоих красавцев взяли, что называется, тепленькими. Памятуя наши неудачи с Мархеном и Ранкеном, граф запретил допрашивать обоих лейтенантов. Так что сейчас они сидели в одиночных камерах где-то внизу, лишенные даже возможности перестукиваться. Хотя вряд ли они знакомы с тюремным телеграфом.

Проблема заключалась в том, что самое важное оба лейтенанта могли хранить только в своих головах. Но как извлечь это оттуда прежде, чем носитель секретов отправится к праотцам?

Стоп. Я был доставлен в кабинет майора утром. Вряд ли Кудер употребил слово «доставлен» по недомыслию. Таков был приказ, им полученный. Значит, граф предполагал, что, возможно, придется использовать меня в качестве якобы неизвестного ему вражеского агента. Потом, видимо, он от такого спектакля отказался. Но вот Кудер об этом знать не мог – он не видел, что я вышел с Витареном из кабинета майора вовсе не как арестант. Кстати, а ведь и Весгена не было в приемной в тот момент, когда мы уходили. То есть…

– Ваша светлость, есть идея.

– Идея относительно чего?

– Относительно того, как разговорить этих двух красавчиков.

В глазах графа загораются холодные огоньки.

– Но ведь… Впрочем, извольте объяснить суть вашей идеи.

– Ваша светлость, мы могли бы продолжить разговор наедине? Это ни в коем случае не вопрос недоверия к господину майору…

– Я понимаю, – прерывает мои словесные реверансы Логирен, – не надо извиняться. Результат важнее. Можете воспользоваться моим кабинетом. Мне как раз нужно решить несколько вопросов, требующих моего личного присутствия.

Он выходит. Граф поднимает брови:

– И чего нельзя было сказать при майоре?

– Просто секреты лучше всего хранят те, кто их не знает.

– Это верно, – соглашается Урмарен, – но перейдем к сути дела. Как вы собираетесь их разговорить? В чем секрет?

– Напомню, ваша светлость, что Мархен умер, попытавшись ответить на прямо заданный вопрос. Полагаю, от Ранкена вы требовали примерно того же?

– Но это же был допрос! В полевых условиях!

– Мы поступим иначе, – пропускаю я мимо ушей этот всплеск благородного возмущения, – вы посадите меня в камеру сначала к одному из них, затем ко второму. В любой последовательности. Легенда у меня есть.

– Легенда?

– Ну, как называется история, которую можно скормить собеседнику, чтобы войти в доверие?

– А, понял. Вы намереваетесь…

– …Прикинуться Сиденом, лейтенантом Серой стражи, против которого нашлись улики, подтверждающие его участие в заговоре. Например, уже после ареста этих красавцев пришла телеграмма, предупреждающая о возможном моем появлении.

– Мысль интересная…

Нарезав несколько кругов по кабинету, граф останавливается напротив меня:

– Я все же не понимаю, как вы собираетесь обойти магический замок…

– Теперь, когда мы знаем об этой штуке, есть шанс не дать ей убить агента противника. По крайней мере, до того, как он выдаст нечто по-настоящему ценное…

И вот за мной с лязгом захлопывается дверь камеры. Лежащий на койке медленно поворачивает голову в мою сторону. Это Кудер. Решили начать с него, предполагая, что он, скорее всего, был на подхвате у Весгена – встретить, разместить, передать что-либо. Убить, если понадобится. Вся практическая деятельность. А вот на секретаре начальника лежали связь и сбор информации. И знать он должен больше. Вполне возможно, хотя бы следующего в цепи.

– Ты? – удивленно бормочет Кудер. – Тебя-то за что?

– За то же самое.

– Да ну? На чем погорел-то?

– У Весгена… верно? …нашли телеграмму насчет меня. Мой отряд должен был после выполнения задания прибыть в Меленгур, но скрытно, а не обычным порядком, а от него требовалось отправить сообщение кому следует, а потом обеспечить наш отъезд – так, чтобы это не отражалось в обычной отчетности. Это если без подробностей.

– Ясно… И что теперь?

– А кто его знает… Этот граф та еще ищейка. Если докопается, что я знал, что делал и для кого, то острова мне обеспечены. Хорошо хоть, от моего отряда никто не уцелел.

– Тогда чего тебе бояться? Ты ж сам себе не враг?

Разговор продолжался примерно в таком ключе несколько минут, и вдруг я почувствовал, что собеседник расслабился. Кажется, Кудер почувствовал доверие к Сидену. Кроме того, недавно был ужин, и он вполне может надеяться, что до утра будет тихо. Осторожно пробегаю «вторым зрением» по стенам. Так, вижу только иероглифы, чей заряд настроен на создание абсолютной стены. То есть через нее нельзя пропустить никакой сигнал, нельзя разбить кладку или выбить дверь. А вот внутри помещения может происходить все что угодно или тоже есть какие-то ограничения?

Разговор постепенно сходит на нет, Кудер замолкает. Кажется, начинает проваливаться в дрему. Ну-ка, посмотрим, что у него там под черепной коробкой… Осторожненько…

Вот оно. А сразу и не заметишь. Кольцо. Чем-то похожее на то, что в запале у штатной армейской гранаты. А по назначению – его точный магический аналог. Если бы я уговорил Кудера решиться признаться, на кого они работали, то он умер бы, едва успев открыть рот. А если попробовать сделать колечко неизвлекаемым? Сам замок мне не вытащить.

Так… вроде получилось. По крайней мере несколько минут у меня точно будет, если вдруг эта субстанция сумеет разорвать мой узелок. Бужу Кудера и…

Кудер действительно знал не слишком много. И я бы поверил, что он простой винтик в системе, тупой исполнитель, если бы не солдатик с выбитыми на подставке цифрами. Но солдатик просто кричал, что его хозяин нечто большее, чем всего лишь звено в цепи.

Кудер мог действовать самостоятельно, получая приказы напрямую, – у него был собственный, неизвестный Весгену канал связи с посредником. И он дал мне его вместе с паролями и адресами. Назвал несколько имен, включая те, которые «только на крайний случай».

А потом натянувшееся до предела кольцо сумело вырваться из моего капкана. Нацеленная лишь на одну задачу магия оказалась ловчее моего неумелого сознания.

Кудер захрипел, повалился на кровать и затих. Все.

Подхожу к двери. Стучу. Та со скрипом отворяется, на пороге возникает граф, из-за его плеча выныривает Ладер.

– Ну?

– Кое-что есть, ваша светлость.

Ладер тем временем осматривает покойника.

– Мертв.

– Точно?

– Мертвее не бывает…Такое ощущение, что у него голова внутри пустая. Легкая очень.

Да уж, теперь там точно пусто. Граф протягивает мне лист бумаги и карандаш.

– Можешь записать, что он тебе сказал?

– Конечно. – Лист быстро покрывается кривоватыми – а меня трясет, оказывается… а кажется, что совершенно спокоен – строчками. Урмарен берет листок, подносит к глазам.

– Ну-ка, ну-ка… Вот оно, значит, как… Ну что ж, кое-кому очень скоро не поздоровится… Так, а что с Весгеном? Сейчас за него возьмешься… – он критически смотрит на мои дрожащие руки, – или до утра отложим… хотя бы?

Очень хочется растянуться на кровати и закрыть глаза. Но что-то мне не верится, что у нас так много времени в запасе.

– Дайте мне полчаса, привести себя в порядок. И продолжим.

– Может, все-таки до утра подождем? Поздновато как-то… Еще заподозрит чего, – встрял Ладер.

– До утра много чего может случиться, Таннер прав, – решительно говорит граф. – Так… Таннер, полчаса, чтобы очухаться. Хатрен, проводишь его… нет, не туда, откуда вы его утром вытащили, в вашу комнату. Сержант! Тело – в морг. Ладер, ты со мной.

Помощник Ладера почти тащит меня по полутемному коридору. Наконец заводит куда-то, помогает стащить надоевшую за день обувь. Я едва не выношу головой зеркало над раковиной умывальника. Старательно, не жалея холодной воды, окатываю лицо. Фух, вроде отпускает. Плюхаюсь на кровать. Закрываю глаза.

– Эй, ты как? – это Хатрен, почуявший, что со мной явно неладно.

– Жить буду, – отвечаю, не поднимая век. – Я полежу немного, минут через двадцать разбудишь.

– Сделаем, – звучит в ответ, и я проваливаюсь в темноту… чтобы почти сразу быть выдернутым обратно.

– Таннер! Таннер! – а это уже сам Ладер, а не его помощник.

– Что стряслось?

– Ну, как тебе сказать… Похоже, Весген этот себя всех умнее посчитал. И что никому ничего не должен. Ну и…

– Что?! – Я вдруг снова чувствую себя сжатой пружиной, меня чуть ли не подбрасывает на кровати.

– Успокойся, – машет руками Ладер, отступая к стене. – Можешь спать дальше… Короче, Весген, видно, сам захотел рассказать все, что знал. Посидел в холодной камере, протрезвел слегка. Занервничал. И, наверное, начал в дверь стучаться и кричать. Часовой далеко стоял, разобрать ничего не смог. Говорит только, что орал не больше минуты, а потом затих. Этот идиот посчитал, что тот просто успокоился. Открыли камеру сейчас – а он уже и остыл…

М-да, хотелось как лучше, а вышло в окно. Ладно, чего уж там. Плюхаюсь обратно, бормоча сквозь зубы:

– Что бы ни случилось, до завтрака не будить.

Чьи-то голоса, бубнящие что-то, лязгает дверь… И тишина.

Как ни странно, но выспаться мне дали. Даже к завтраку не разбудили. Сам же я очухался ближе к обеду и обнаружил сидящего рядом Кравера. Графский лекарь, удовлетворенный моим состоянием, сообщил, что это был приказ его господина – мол, если понадобится, то не будить меня до самого отъезда.

– Отъезд? Когда?

– А сегодня. Вечером. Да ты успокойся. Тут уже все успокоились.

– В смысле, успокоились?

– Ну, эти двое померли. По бумагам пойдет как несчастный случай. Отравились чем-то или еще что. Еще пятерых, на лишнюю деньгу купившихся, просто уволят. За это, как его…

– Служебное несоответствие?

– Точно, граф так и сказал. Для высокого начальства все будет выглядеть, как происшествие, недостойное серьезного внимания. Капитана, который майору заместитель, накажут как-то – недосмотрел, мол. Выговор объявят или денег недодадут. Но на должности усидит, со службы тем более не попрут. Тут и так не столица. Даже если в Ларинир переведут, хуже ему не будет. А в целом все чисто, пусть хоть завтра проверка из столицы приедет.

Надо же… А Краверу-то Ларинья чем не нравится?

– Ясно, – говорю, – а мне-то что теперь делать?

– А что тебе делать? Багаж твой никто не распаковывал, оружие лишнее сдали, охранять твоего хозяина и без тебя есть кому. Его светлости тоже сейчас не до тебя, сам понимаешь.

Спрашивать, чем занята маркиза, я, пожалуй, не стану.

– Ладно, я пойду, – лекарь поднялся с тихо скрипнувшего стула, – у меня, в отличие от тебя, кое-какие дела перед отъездом имеются. Тебе обед сюда организовать или в столовую позвать, когда будет готово?

– Лучше позвать. Надоело в одиночестве лопать.

Оставшийся до обеда час я просто провалялся на кровати с закрытыми глазами, пытаясь как-то вписать в свою картину мира все те сведения, что дотянулись до моих глаз и ушей в последнюю неделю. Но не сильно в этом преуспел, так что появление посланного за мной Хатрена меня даже обрадовало.

Парень уже неплохо освоился в здешних лабиринтах, так что до столовой мы добрались быстро. Народу немного. В основном наши. Хонкир, Ладер, напарник Хатрена, имя которого я никак не могу запомнить, двое графских бойцов, Кравер тоже здесь. Есть и местные, человек семь, в том числе пара сержантов. Ни одного офицера. А ведь Серая стража – не армия, здесь отдельные столовые или залы в столовых не приняты. Значит, все при деле, кто на службе. Впрочем, местные лишь бросают любопытные взгляды на моих попутчиков, познакомиться и пообщаться никто не пытается. В углу, в стороне от всех, я не сразу заметил телохранителей маркизы. Точнее, сначала я почувствовал… взгляды? Вот же ж… И ведь косятся с самого постоялого двора Барена… Ладно, когда-нибудь придется выяснить отношения. Но не сейчас. Сейчас я есть хочу.

Вслед за Хатреном подсаживаюсь к Ладеру и Хонкиру. Слуга барона что-то негромко обсуждает с графским лекарем. Они приветствуют меня и снова возвращаются к разговору, смысл которого уловить мне почему-то не удается. Заметив это, Ладер лишь усмехается.

– Не обращай внимания. Прошлые дела.

Пожимаю плечами – не сильно и хотелось – и придвигаю к себе тарелку. Не успеваю доесть суп, как краем глаза замечаю, что Тилен с Ксивеном внезапно покидают свой угол и направляются к выходу. Мне показалось, или Тилен действительно чуть замедлил шаг у одного из столов с местными «стражами» и как будто что-то уронил на столешницу? Телохранители маркизы проходят мимо, обдавая меня чем-то похожим на ползучий сквозняк, которого почти не чувствуешь, но потом…О, вот оно. Рука сержанта – кстати, того самого, что вчера был с Кудером, – как бы случайно скользит по краю стола. Еще минута. Сержант встает, унося пустую посуду. На столе тоже ничего не видно. Девять из десяти, что он получил какое-то послание.

А ведь все может объясняться очень просто. Например, Кудер с Весгеном – мелкая сошка. Параллельная агентурная сеть, предназначенная на заклание в случае провала. Очень хорошо в такую схему укладывается обилие улик, найденных в кабинетах и квартирах обоих лейтенантов. Настоящий резидент может оказаться этим сержантом или вовсе каким-нибудь рядовым, вроде Нокиса, только постоянно находящимся в здании управления и имеющим доступ к телеграфу, а не разъезжающим по всему сегету[2 - Сегет – административно-территориальная единица нижнего уровня в Аларийской империи (аналог района); в основном границы прокладывались из расчета относительной доступности центра сегета для окраин (не более одной ночевки в пути, то есть в пределах радиуса в 50 тиг).].

Но причем здесь телохранитель маркизы? Или мои подозрения насчет того, что среди нас есть вражеский агент, начинают оправдываться? И ведь не побежишь же за сержантом. Даже не подкараулишь его у покоев маркизы, ибо я понятия не имею, где разместили ее и где – Тилена с Ксивеном.

– Ладер, – ловлю графского наемника в полумраке коридора, – можно сделать так, чтобы телеграф здесь дня три не работал? А лучше чтоб пока мы до столицы не доедем.

– Зачем? – искренне удивляется он.

– Потом объясню. Ты скажи – можно?

– Вряд ли. Проследить-то некому будет, чтоб не заработал раньше времени. Разве что до нашего отъезда. На местных в этом положиться нельзя. В чем дело-то?

Отрываемся от остальных, и я тихо излагаю ему свои подозрения.

– Толку-то, – говорит он, покрутив эту идею и так и этак. – Поломаешь здесь, аппарат на станции останется. Оба они одновременно накрыться никак не могут, сам понимаешь – подозрительно будет выглядеть. Это надо из города выбираться и провода рвать. Так ведь до них еще добраться надо.

А то я до сих пор не заметил, что предельно дешевое развешивание телеграфных проводов по столбам в этих краях не практикуется. Судя по всему, они и закопаны глубоко, и наверняка защищены какой-нибудь простой, но эффективной магией – если уж к насыпи с рельсами не всякий подойдет, то прервать телеграфное сообщение далеко не любая случайность сможет.

– Ладно, – говорю, – а выяснить, что общего у этого сержанта с Тиленом, можно?

– Это тоже будет непросто, – после некоторой паузы задумчиво отвечает Ладер, – но все же легче, чем телеграф перерезать. А знаешь что? Давай мы сейчас попробуем их перехватить или хотя бы выяснить, что одному нужно от другого. Думаю, вряд ли Тилен ориентируется здесь лучше нас. Значит, он не будет бродить по коридорам, а будет сидеть и ждать. И я знаю, где.