Скотт немного задумался, затем взял бутылку и разлил коньяк по бокалам:
– Если вы не против, выпьем за доверие, от которого до дружбы всего один шаг.
Забелин взял свой бокал и кивнул в знак согласия.
– Здесь не все так просто, мистер Забелин. Дело в том, что среди камней, которые продаются в Амстердаме, есть изумруды, причем очень высокого качества.
– Ну и что? Какое мне дело до того, что там продает этот голландец?
– Вы не поняли, мистер Забелин, ванн Дейк продает российские изумруды.
Скотт, как опытный актер, сделал паузу, давая собеседнику обдумать только что услышанное.
– Вы в этом уверены? – Наконец прервал затянувшееся молчание Забелин.
– Абсолютно.
– Но, в России нет изумрудов.
– В России есть изумруды, мистер Забелин и эта уральская школа имеет к ним непосредственное отношение. Теперь, надеюсь, вы понимаете, почему нам не выгодно затевать всю эту возню вокруг школы и ее нелегальной деятельности. Как только всплывут изумруды, ни нам, ни вам ничего не достанется. Как говорят у вас в России – мы останемся с носом.
– Именно изумруды и дают миллионные обороты, мистер Скотт?
– Совершенно верно.
– Если не секрет, как вы определили, что это уральские изумруды?
– Месторождений изумрудов не так много и опытный ювелир всегда определит происхождение того или иного камня. Изумруды, которые продает ванн Дейк, никогда ранее не встречались, это признают все ювелиры. Эти камни из неизвестного источника. Их именуют «саксонскими» лишь потому, что привозят из Саксонии, но их там не добывают. Это секретная информация от наших агентов в Европе. Как видите, мистер Забелин, я с вами вполне откровенен.
– Хорошо, мистер Скотт, допустим, я соглашусь, каков будет наш план?
– Для того чтобы составить план действий, нам нужна информация. Согласитесь, что ведь мы практически ничего не знаем об этой школе? Кто конкретно обращался к вам два года назад?
– Это был мой старый знакомый.
– У него есть имя?
– Лачин Тимофей Иванович.
– Кто он по профессии?
– Тогда он занимал должность обер-штейгера.
– А если простыми словами?
– Горный инженер.
– Вы вместе работали в Горной канцелярии в Екатеринбурге?
– Откуда вам известно про Екатеринбург?
– Не будем отвлекаться, мистер Забелин. – Скотт выложил на стол, полученные от Барнса рисунки. – Посмотрите внимательно, здесь нет вашего знакомого?
– Это он. – Забелин пододвинул к англичанину рисунок с изображением усатого мужчины.
– А второй?
– Второго я не знаю. – Директор одним махом допил свой коньяк. – Вы не ответили на мой вопрос.
– По поводу Екатеринбурга?
– Я другого не задавал.
– Не буду скрывать, что наводил кое-какие справки. Я должен был убедиться, что могу доверять вам.
– И как, убедились?
– Да, господин Забелин, доверять вам нельзя!
– Тогда к чему весь этот спектакль?
– Это не спектакль, а реальное деловое предложение.
– Но ведь вы только что заявили, что не доверяете мне?
– Могу еще раз повторить, чтобы развеять все ваши сомнения. Судите сами: в 1769 году вы получили от промышленника Яковлева десять тысяч рублей, для вашего начальника. Конечно, вам бы тоже что-нибудь перепало, но вряд ли много. На ваше счастье начальник в этот же вечер внезапно помер, так и не успев получить причитающиеся ему деньги. Скажите честно, можно ли доверять такому посреднику?
– Роковое стечение обстоятельств.
– Вы сами в это верите?
– Какая разница, во что я верю. Вы думали повязать меня по рукам и ногам этой древней историей, но ничего у вас не выйдет. Прошло тридцать лет, никого уже нет в живых и доказать мою причастность к деньгам и смерти Селиванова невозможно.
– Валуев получил от вас взятку в размере пяти тысяч рублей, так что денежный след остался.
– Он никогда не сознается в этом, да и кто поверит выжившему из ума старику.
– Зачем вы так о своем благодетеле. Несмотря на его почтенный возраст, он в полном порядке, с памятью у него проблем нет, да и покидать этот бренный мир в обозримом будущем он похоже не собирается.
– Мистер Скотт, не тратьте напрасно время, ни один суд не примет ваши измышления за факты.
– Бог с вами, мистер Забелин, я и не думал обращаться в суд.
– Тогда к чему все эти угрозы?
– Никто вам не угрожал. Мы должны быть уверены в вашей преданности, а компромат это лишь необходимая гарантия.
– И куда вы с этим компроматом пойдете? События тридцатилетней давности могу заинтересовать разве что историков.
– А вот здесь вы заблуждаетесь, мистер Забелин.
– Вы о чем?
– Говоря, что эти события никому не интересны, вы забываете про двух маленьких мальчиков, которых вечером 12 августа 1769 года вы в одночасье сделали сиротами.
– Не понимаю.
– Я о сыновьях Селиванова. Сейчас один из них генерал и член Сената, другой полковник, ответственный работник Генерального штаба. Если эта информация попадет к ним, то я вам не завидую. Что сделают с вами два боевых заслуженных офицера, можно только гадать, но в суд они точно не пойдут.
В кабинете опять установилось гробовое молчание. Забелин сидел, опустив голову, нервно сжимая и разжимая кулаки. Наконец, видимо приняв какое-то решение, он поднял голову.
– Что я должен делать?
– Давно бы так мистер Забелин, – с облегчением произнес Скотт, – поймите, мне безразлично, кого вы обманули, обокрали или лишили жизни в этой стране, важно лишь, чтобы со мной вы себе этого не позволяли. Теперь у меня есть гарантия вашей лояльности, так давайте вместе работать ради нашего общего будущего, поверьте, никто кроме нас не предложит вам таких условий. Вы уже в солидном возрасте, на ваше место наверняка есть молодые кандидаты с деньгами и связями, которые могу повторить ваш путь. Думаете, господин Вилламов будет сильно упираться, когда ему предложат солидную взятку?
– Какие у меня гарантии?
– Никаких, только ваше безупречное поведение. Поверьте мне на слово, нам нет никакого смысла топить вас, пока вы с нами. Если все выгорит, мы поставим вас директором этой школы и сытая спокойная старость вам обеспечена.
– Как вы можете это сделать, если школу отберут в казну?
– Мы хотим избежать подобного развития событий. Школа частная, и мы планируем, просто перекупить ее у настоящих владельцев, но для этого нам надо знать, с кем конкретно предстоит иметь дело – хозяева, совладельцы, наследники.
– Вряд ли хозяин согласиться продать столь доходное предприятие?
– Это не моя и не ваша забота. В Россию прибыл один из директоров компании, именно он и будет заниматься этим вопросом. Наша задача, как я уже говорил, лишь предоставить все требуемые сведения.
– Я могу завтра принести данные нашей картотеки, но там только имя владельца и финансовая отчетность за два прошедших года.
– Этого недостаточно. Нужны более подробные сведения: структурная организация, штатное расписание, построение учебного процесса, количество рудников и все в таком духе. Вы можете инициировать проверку работы этой школы?
– Конечно, ведь эта школа находится под попечительством Марии Федоровны. Однако ювелиров в нашем ведомстве нет.
– Специалиста мы вам дадим, ваша задача лишь подготовить документы.
– Услуги придется оплачивать мистер Скотт, я не смогу все расходы провести по своему ведомству.
– Об этом не беспокойтесь, мистер Забелин, финансовые вопросы фирма берет на себя. Все услуги, в том числе и ваши, будут щедро оплачены.
Глава 11. Москва, 12 – 25 апреля 1798 года (четверг – среда).
Когда Штейнберг вышел из особняка Ростопчина, было уже около девяти часов вечера. Идти ему было недалеко, и он уже представлял себя сидящим в любимом кресле у полыхающего камина с книгой в руках. Потрескивание горящих поленьев, наполняющий комнату легкий запах дыма, приятное тепло, разливающееся по всему телу от выпитой чашки ароматного китайского чая, что может быть лучше прохладным апрельским вечером. Увы, его мечтания были прерваны самым неожиданным образом, когда он уже стоял перед дверью своей мастерской.
– Штейнберг Генрих Карлович? – голос раздался откуда-то сзади.
Штейнберг повернулся и увидел, как от стены соседнего дома отделилась неясная тень. Фонарь находился довольно далеко и лица двигавшегося к нему человека он не видел, да и голос был не знакомый.
– В чем дело?
– Полиция! Вам придется проехать с нами.
– Вы из какой части?
– А вам не все равно?
– Конечно, нет.
В это время за спиной Штейнберга раздался хруст ломающегося льда, и кто-то цепко схватил его за левую руку.
– Хватит, с ним церемонится, и так целую неделю мерзнем здесь из-за этого козла.
Штейнберг хотел развернуться, но в это время, стоявший рядом с ним вцепился в его правую руку, сковывая его движения. Нужно закричать мелькнула запоздалая мысль, и все померкло перед глазами.
Очнулся Штейнберг в незнакомой комнате. Он лежал на кровати, на правом боку, лицом к единственному окну. Яркий солнечный свет, заливавший всю комнату, наводил на мысль, что уже давно наступил день. Он захотел встать, но как только оторвал голову от подушки, в глазах все поплыло, и резкая боль пронзила затылок. Наверное, он на какое-то время потерял сознание, потому что когда снова открыл глаза, то взгляд его уперся в сидящего напротив в кресле, дородного мужчину с роскошной седой шевелюрой на голове.
– Как вы себя чувствуете, молодой человек? – спросил тот, увидев, что Штейнберг открыл глаза.
– Где я? – Еле шевеля губами, спросил Штейнберг.
– В особняке Федора Васильевича Ростопчина. Все не так плохо, могло быть и хуже. Вас ударили чем-то тяжелым по голове, но, слава богу, только рассекли кожу. Сотрясение мозга средней тяжести, и все, что вам сейчас нужно, это полный покой в течение нескольких дней. Лежите спокойно, старайтесь не делать резких движений и не трясите головой. Вы все поняли?
– Да. – Прошептал Штейнберг.
– Вам что-нибудь нужно?
–Нет.
– Прекрасно, тогда спать, сон это лучшее лекарство для вас.
Через пять минут после ухода врача Штейнберг уже спал.
Через два дня ему стало значительно лучше, он уже мог вставать с кровати и ходить по комнате.
– Как вы себя чувствуете, Генрих Карлович? – Вошедший Ростопчин был бодр и весел, – Врач сказал, что есть определенный прогресс, даже аппетит появился. Он разрешил поговорить с вами, правда, всего десять минут, не больше.
– Да, спасибо за заботу, Федор Васильевич, сегодня гораздо легче. Как я здесь оказался?
– Так, вы ничего до сих пор не знаете?
– Увы, все эти дни я видел только моего ангела-хранителя Ивана Семеновича, а он не слишком разговорчив.
– Семеныч у нас известный молчун, а насчет ангела-хранителя это вы верно подметили. Именно он отбил ваше бесчувственное тело у грабителей, когда они пытались затолкать его в карету. Вы что-нибудь помните из событий того вечера?
– Только то, как я дошел до своего дома. Там меня ждали двое.
– Что собственно они хотели от вас?
– Не знаю. Сказали что из полиции, схватили меня и дальше я ничего не помню.
