– Да-а-а… Вот как бывает… Живешь, никого не трогаешь, строишь планы, а потом приходит бумажка, и делай, что хочешь. Повезло хоть проскочить успели. Сейчас, говорят, даже за взятки никого не пускают.
Он вздохнул, помолчал немного и весело добавил:
– Зато мир повидаем. Смотри, как красиво.
Перед нами и вправду была широкая панорама города, вот только с тем, что она красивая, соглашаться не хотелось. Вид открывался на бетонные высотки. Серые, темно-зеленые, песочные, бордовые они стояли на черном фоне ночи. Лишь из редких окон сочился свет, окрашивая стены рядом. Под нашим балконом находился, видимо, двор или что-то вроде, так что здания выросли как будто полукругом, но при этом кто во что горазд. Местами замазанные штукатуркой, с ржавыми пятнами от кондиционеров фасады выглядели аляписто. Словно ребенок накладывал их один на другой в хаотичном порядке. Из плоских крыш торчали какие-то постройки с трубами, упирались в чистое-чистое небо. А на нем ярко мерцали звезды. Их было много. Так много разных. Большие и маленькие, созвездия и гордые одиночки бисером рассыпались по темно-синему полотну. Если смотреть только вверх, можно было бы представить какой-нибудь райский уголок. Главное не опускать глаза.
– Кому как… Мне здесь пока что не очень нравится.
– Вы с мамой уж простите меня.
– Мама-то что? Она всегда хотела за границей жить. Вот и накаркала.
Мы одновременно выдохнули на улыбке.
– Ты же не виноват.
Папа задумчиво кивнул и снова замолк.
– Звезды красивые, – теперь уже я прервала тишину. – У нас редко увидишь.
– Это да…
– Где здесь Медведица?
– Нигде.
– Как нигде?
– Э-эх ты… В школе не учили что ли? В Южном полушарии другие созвездия.
Я невинно просвистела, оправдывая этим свое безразличие к урокам географии.
– Цоя знаешь?
– Пап, я же в Питере родилась. Конечно, знаю, – ответила с усмешкой. – А что?
– Я сижу и смотрю в чужое небо из чужого окна, – начал он напевать медленно.
– И не вижу ни одной знакомой звезды, – подхватила я. – А-а-а! Так это про нас, получается, песня-то.
– Ага…
И дальше мы вполголоса пропели припев. В этом был какой-то шарм. Осознавать, что здесь никто с улицы не подпоет, никто не поймет даже, о чем мы завываем.
Подул прохладный ветерок, заставивший папины волосатые ноги превратиться в ежей. Посидев так еще немного, мы разошлись. Спать хотелось уже очень, а завтра предстоял насыщенный день поиска долгосрочной квартиры.
Я раскинула простынь на диване, заправила подушку и все думала про Артема. После посиделок на балконе стало как будто только грустнее. Включенный над головой кондиционер кряхтел. Сначала это бесило, но потом размышления о произошедшем унесли меня в глубинные чертоги разума. Воспоминания последних дней дома замелькали перед глазами. И я сама не заметила, как задремала.
Глава 3. Человек дождя
Снился Питер. Такой красивый, светящийся под лучами утреннего солнца. Крыши соборов переливались золотом, Нева спокойно покачивала пришвартованные у стен каналов туристические лодочки. Картинка то расплывалась, то становилась четче. Это мозг по памяти рисовал знакомые и любимые панорамы.
Почему-то сразу стало понятно, что видела я тот самый редкий день, когда в северную столицу пришла аномальная жара. И, разумеется, мне тогда хотелось оставаться до вечера в холодных стенах нашего старого дома, но грандиозные планы по лежанию в кровати за чтением романтичной истории какого-то ноунейма на Ваттпаде разрушила Даша.
– Зачем звонишь? – спросила я в трубку, приняв неожиданно всплывший на экране вызов.
– Чтоб наверняка. Ты же не собираешься меня кинуть сегодня одну?
– Вообще…
– Ничего не знаю, – перебила подруга. – Я на отработку без тебя не пойду.
– Так и не иди. Кто ж тебя заставляет?
– Шуточки ей. Давай, чтоб через полчаса была у школы.
– Там жара такая…
– Эй, человек дождя! Потерпи немного. Найдем тенек…
– Ага. Это на стадионе-то?
– Кто сказал, что нас на стадион отправят? Ну пожа-а-алуйста, – взмолилась Даша. – Меня родаки убьют, если не появлюсь.
– Ладно, – ответила без особого энтузиазма. – Выхожу.
– Спасибо, спасибо, спасибо, – повеселела она. – С меня шоколадка.
– Прошлую еще не отдала.
– Вот две и отдам. Все, давай. До встречи!
Я приподнялась на кровати и выглянула в окно. На немытом стекле солнце подсветило каждую пылинку. Днем обещали тридцать градусов. Никакая тень не спасет. Особенно “человека дождя”.
Так меня Даша же и нарекла. Потому что, когда мы собирались гулять, дождь никогда не был препятствием. Однажды она наблюдала из-под козырька парадной, как я вся мокрая беззаботно прыгала по лужам, подставляя лицо небу. Тогда-то и закрепилось в веках прозвище.
Знала бы я в тот момент, что к концу лета ее отца переведут в Москву и она переедет насовсем, а мои родители через полгода увезут меня в жопу мира, ловила бы каждое мгновение. Но я не знала и, простонав, встала с кровати.
Питер жил своей жизнью. На улице уже бродили толпы туристов. Летом здесь так много людей, а тут еще и погода их порадовала. Выползли все: и приезжие, и местные.
В самых коротких шортах, что имелись в гардеробе, я шагала вдоль канала. Ветер раскидывал в разные стороны мои тогда еще длинные волосы. Дорога до школы лежала через любимую пышечную. Сначала думала зайти, взять с собой перекус, но увиденная через большие витражные окна очередь отбила сие желание. Ничего, поголодаю.
И вот я уже стою под знакомыми четырьмя колоннами. Захожу в школу, по пустой лестнице поднимаюсь в класс.
– О, четвертый вам в команду подоспел, – радостно сказала наша классная, увидев меня в дверях.
– Тамара Петровна, – раздался Дашин гнусавый голос. – Может все-таки на лестницы?
Я прошла в кабинет и села рядом с подругой на старый деревянный стул, весь в трещинках, оставивших ни одну зацепку на колготках учениц. Мои голые ноги они тоже царапнули.
– На лестницах два человека не нужно. Только один. Или выбирайте, или…
– Так, ниче не знаю, я уже забила лестницы! – перебила ее Алла – наша толстенькая и совсем не добрая одноклассница.
– Тогда все. Идите. Работу сдаете мне.
– Я пыталась, – шепнула Даша грустно, когда народ начал расходиться.
– Только не говори, что нам достался стадион.
Она посмотрела на меня и виновато кивнула.
– Че, девчонки, вас ждать? – над нашим столом вдруг появился Тема в чудаковатой панамке грибника. Навалился своими подкаченными руками на парту, посмотрев сверху вниз. – Нам еще всякий инвентарь надо взять. – На слове “инвентарь” он задрал подбородок вверх. Как будто гордился тем, что использовал этот “умный” термин.
– Мы догоним, – ответила за нас обеих Даша.
Тема кивнул, махнул рукой в сторону Владика, и они вышли. Только это произошло, Даша встала со словами:
– Пусть сами свои грабли тащат.
Хоть это и было умно, хвалить я ее не стала. Молча вышла на лестницу. Уж очень мне подпортил настроение тот факт, что придется весь день провести на солнцепеке.
– Ты че такая при параде сегодня? – догоняя, крикнула Даша. – Прям мечта педофила.
– Ну спасибо, – поправила задравшиеся шорты. – Жарко.
– Сколько тебе говорю, носи ты платья. Сразу женственнее станешь.
– Не идут они мне.
– Ты ж не пробовала.
К моменту, когда мы дошли до стадиона, Даша успела за меня решить, что завтра мы идем в Галерею, подбирать мне что-нибудь менее развратное. Это при условии, что я переживу сегодняшний день.
Артем с Владом ждали у футбольных ворот. Они принесли только мусорные пакеты с перчатками и объяснили, что им передала завхоз.
Работа шла, казалось, вечность. Собирали одуванчики, отшучивались, сдували распустившиеся друг другу в лицо. Когда дело дошло до мусора, скопившегося в углах околошкольной территории, голова уже кружилась, а глаза устали щуриться. У меня не имелось в арсенале ни темных очков, ни кепки. Солнцезащитные утопила еще прошлым летом в пруду. Новые купить не успела.
Я нагнулась за окурком. Как его сюда занесло? Подняла, сделав “бэ-рожицу”, и хотела положить в пакет. Но тут вдруг окурков стало два, потом четыре, картинка размылась, покрылась белыми пятнами. Мое тело, пошатнувшись, старалось сохранить равновесие. Вот только получилось совсем плохо, так что я скрутилась рогаликом и повалилась набок.
– Эй, Дженни Ким[2 - Так Даша назвала Алю за сходство с корейской певицей популярной K-pop группы Blackpink. Надо было меньше щуриться и не носить короткие шорты.], – крикнула заметившая это Даша. – С тобой все норм?
Не получив ответа, она подбежала ко мне, села рядом.
– Аля! Алина!
– Мне что-то нехорошо… – выдавила я.
– Ребят! Нам тут требуется помощь!
Первым подоспел Владик. Он сразу принялся меня поднимать и лишь в процессе спросил:
– Идти можешь?
– Д-да, – прозвучало неубедительно, но это потому, что легкие передавили крепкие объятия одноклассника.
– Че такое? – послышался издалека голос приближающегося Артема.
– У нее, кажется, солнечный удар.
– Ничего-ничего, – оправдывалась, почувствовав почву под ногами. – Вы не волнуйтесь, я щас посижу в тени и…
– Надо вести ее в медпункт. Или к Тамаре Петровне, – это Тема уже стоял напротив. – Давай-ка…
Он чуть ли не силой вытащил меня из объятий Влада, слегка присел, а потом резко поднял на руки. Даже охнуть не успела.
– Я донесу, – гордо сказал он остальным и, не дожидаясь реакции, пошел в сторону школьного здания.
Голова продолжала кружиться, подташнивало. Держать рот закрытым казалось лучшей идеей на тот момент. Да и говорить ничего не хотелось. От Артема пахло чем-то сладким и одновременно мужественным. Вроде, даже кокосиком. Он шагал так резво, будто я была пушинкой. Никогда так про себя не думала, а тут вдруг оказалась ею для парня ростом метр семьдесят с лишним. Мы миновали подпертую кирпичом дверь, по коридору попали к кабинету медсестры. Только там крепкие руки опустили меня на пол.
– Есть кто?! – постучав, крикнул Артем, продолжая придерживать меня за талию.
Никто не отозвался.
– Да мне уже нормально, – постаралась вывернуться.
– Точно? Стоять можешь?
– Могу.
Он убрал руку. Возникла неловкая пауза.
– Все равно давай сходим к Тамаре Петровне.
– Чем она поможет-то?
– Не знаю. Таблетку даст от тошноты.
Я покраснела. Откуда он знает, что меня тошнит?
– Я как-то раз тоже перегрелся, – предупредил Артем мой вопрос.
– Со мной все в порядке. Честно, – соврала.
