Я опешила.
– А как же папа, а дедушка? Ведь они никогда…
Мама опустила взгляд вниз, и я не могла продолжать говорить. Не может быть, чтобы и они тоже. Но не такой я человек, да, я знала, что есть мужья-изменщики, впрочем, как и женщины. Даже видела статистику, что и мужчины, и женщины изменяют поровну… Но я всегда считала, что есть очень много и хороших, честных, верных мужчин. Мой дедушка, мой папа. Мой муж. Неужели я жила в розовых очках?
– Ты была маленькой, вот и не помнишь. Я его на свадьбе застукала с подругой, тогда он только прижимался к ней, сумел оправдаться, я списала все на алкоголь. А потом я была беременна тобой и увидела его с соседкой. Он тоже был пьян, – мама начала шмыгать носом, уже мне приходилось гладить ее по плечу и успокаивать.
– Почему ты мне не рассказывала? Почему не ушла?
– Зачем рассказывать? Потом он исправился, все стало хорошо. А тогда… Я понимаю твою боль, я была на седьмом месяце беременности и даже хотела избавиться от тебя, в общем, чуть дел не натворила…
Я встала из-за стола.
Какой ужас.
Неужели это правда, и это было в моей семье? Я не любила только одно в отце: когда он слишком много пил, но я думала, что он хороший муж… Он всегда делал маме комплименты, дарил цветы. Боже! В точности, как мой муж.
– Ты жалела, что не ушла?
Мама вздохнула.
– Мне тяжело ответить. Ради тебя я осталась, и я не жалею, что у тебя была семья.
– Но у нас с Андреем нет детей, – первый раз произношу эту фразу без содрогания в сердце.
Сначала Андрей уговаривал меня подождать, надо пожить для себя вдвоём, попутешествовать, поработать. Три года назад мы начали пытаться, и всё безуспешно. Мы проверялись, ничего, мешающего забеременеть, не нашли. Мне поставили диагноз – психологическое бесплодие. Это значит, что они не знают, почему так произошло, и все сваливают на мою психику…
Как же я мечтала о ребёнке, раньше я думала, что к тридцати у меня уже будет двое или трое. А сейчас…
– Все так жили, и ничего. Потому что я знаю, Андрей любит тебя. Совершил ошибку, простишь. Подумай, таких, как он нет: обеспечивает тебя, не бьет, не пьющий. Ну, найдёшь ты другого, и что, думаешь будешь счастливой?
Я закричала дрогнувшим голосом:
– Ответь мне честно, мама, ты смогла простить отца до конца, верила и любила его после предательства так же, как и до?
Мама поджала губы, не ответив.
Я так и знала.
Раньше я думала, что моя мама просто не умеет проявлять чувств на людях. Покорно принимала цветы и комплименты, но никогда этому не радовалась искренне, как ребёнок. Я списывала на особенность характера и считала, что все у них хорошо, а теперь я знаю правду.
– А дедушка тоже?
– Уехал в командировку в другой город, завёл там женщину, а когда сказал ей, что вернётся к жене, она пришла к нему и на прощание погладила по голове, как приехал домой, начал болеть. Потом люди рассказывали, что любовница навела на него порчу.
Я не знала дедушку, поэтому меня не сильно удивила эта почти мистическая история, а может, просто испытывать шок мой организм больше не мог. Итак слишком много потрясений. Но эта истерия мне нравится – мой дедушка получил по заслугам.
О чем я думаю?
Нет, пострадала все равно больше всех бабушка – измена мужа, так потом ещё и четырёх детей одна поднимала.
Какие же мужчины – козлы.
Даже в моей семье.
Никогда не прощу.
Отомщу. И без порчи справлюсь.
Если бы женщины научились мстить изменщикам, может быть, мужья не думали бы потом, что могут спокойно изменять и жить дальше как ни в чем не бывало. Я собираюсь отомстить. Теперь я знаю, что делать дальше.
Глава 6. Взаимная ложь
У мамы я привела себя в порядок: приняла освежающий душ, умылась, нанесла макияж. Теперь невозможно догадаться, что я плакала. И настрой у меня совсем другой. Вместо боли, пришло какое-то твёрдое убеждение: надо сделать ему так же больно. После этого смогу жить спокойно. Но как отомстить?
Я подумаю об этом позже. Сейчас я хочу приехать домой и посмотреть в его бесстыжие глаза.
Но дома по-прежнему никого не было. Он думает, что я должна приехать вечером. Неужели всю ночь и утро развлекался с Виолеттой? Я снова вспомнила вчерашнюю картину, его запрокидывание головы назад от удовольствия. Ее стоны.
Зачем он меня в это втянул? Неужели ему не мерзко приходить домой и обнимать после этого меня? Неужели у всех мужчин мозг находится ниже пояса?
Мы часто занимались любовью, я никогда ему не отказывала, мне нравились его прикосновения, зачем ему потребовалась еще одна женщина?
Чтобы хоть как-то отвлечься от ужасных мыслей, я начала гладить постиранные вещи. Но только свои, рубашки Андрея я повесила в шкаф так – мятыми.
Нужно собрать чемодан, чтобы быть готовой в любой момент уйти? Нет, не сейчас. Не хочу уходить униженной из этого дома. Сначала надо растоптать его сердце, как он растоптал вчера мое. Так же, как сильно я его любила (и что обманывать себя, ещё люблю, ведь за один день разлюбить невозможно, даже после увиденной картины), так же сильно теперь я хочу, чтобы он страдал.
Я села готовиться к урокам. Мысль о школе меня всегда отвлекала. Вот уж кому я точно нужна, так это моим второклассникам. Да, они мне не родные дети, но мы видимся каждый день, я с любовью рассказываю им о мире, учу их, и дети платят мне взамен искренними эмоциями.
Всегда хотела быть учителем начальных классов: именно в этом возрасте дети самые восприимчивые и отзывчивые, любят обниматься на переменах, приносят мне из дома рисунки. Детская любовь такая настоящая…
Я вспомнила мамины слова. Она не ушла из-за меня. Правильно ли она поступила? Да, время было другое, возможно, если бы она ушла, мы жили бы очень плохо, но зато так было бы честно! Может, она бы даже встретила бы своё счастье.
Ключ в замке скрипнул, и я вздрогнула.
– О, Ириш, ты уже дома?
По звукам понимаю: Андрей разувается и ищет меня по комнатам, а я затаилась и почти не дышу, сижу в кабинете, боюсь пошевелиться. Я переоценила свои силы – не смогу играть примерную жену после увиденного.
Он заглядывает в комнату и широко улыбается:
– Вот ты где!
Подходит ко мне, собирается обнять.
Я встаю. Он меня обнимает, а мое тело сжимается, как будто меня бьют. Мне даже кажется: он теперь пахнет не так, как раньше. Все в нем не такое теперь, подлое, ненастоящее.
Я с ужасом представляю, что если бы я вчера не оказалась в нужном месте и в нужное время, то сейчас бы бросилась к нему на шею, мы целовались бы.
Слепая дура.
Он отстраняется, улыбка исчезает с его лица.
– С тобой все хорошо? Ты не заболела?
Я прихожу в себя и пытаюсь реагировать нормально:
– Привет, да, все хорошо, устала с дороги, и мне нехорошо что-то.
Я даже пытаюсь улыбнуться.
Вот и хорошо, пусть пока не знает, что я готовлю для него план мести.
– Принести чего-нибудь, может, из ресторана еду заказать?
– Нет, спасибо, я не хочу, для тебя ужин в холодильнике.
– И когда ты только успела, – радостно восклицает муж и идёт на кухню.
– Вчера, – говорю ему в спину.
Он останавливается, как вкопанный, медленно поворачивается. А я не понимаю, зачем я это сказала: хочу посмотреть на его реакцию или просто вырвалось случайно?
Он сглатывает и испуганно смотрит.
– Так ты вчера приехала? Почему не позвонила?
– А где ты был всю ночь?
Он быстро берет себя в руки, начинает рассказывать:
– Серега позвонил после работы, предложил пойти в баню, а потом я остался у него с ночевкой. Хочешь, позвони ему.
Значит, подготовил оправдание? Или только сейчас придумал?
Сергей – наш сосед в том самом посёлке, в котором находится загородный дом, где вчера он был с Виолеттой.
– Я тебе верю, зачем звонить, – спокойно отвечаю.
Сама удивляюсь своей выдержке. На самом деле мне хочется плюнуть ему в лицо, вырвать у него волосы на голове, хочется побить всю посуду в этом доме, собрать чемодан и уйти, хлопнув дверью. Но это… может подождать.
Вижу, как он выдыхает и расслабляется.
Снова подходит и обнимает меня за талию:
– Прости, если бы ты позвонила, я бы сразу приехал, котёнок, я так скучал.
Он пытается меня поцеловать, я уворачиваюсь, но он все равно задевает мои губы, и мне кажется, что я как будто окунулась в холодную воду. Быстро отстраняюсь от него, теперь я придумываю для него ложь:
– Извини, я же говорю, что нехорошо, возможно, горло застудила, не хочу заразить тебя.
Он понимающе кивает и отстраняется. Наконец, уходит.
Глава 7.
Наказание
Андрей
Вот и пришло мое наказание. Первый раз так попал. Ирина приехала домой раньше, расстроилась. Хотя, обычно у неё всегда хорошее настроение, а тут сама не своя. Может быть, даже в чем-то заподозрила? Надеюсь, что нет. Эх, надо было мне сразу вчера вернуться домой. Но Виолетта – неугомонная соблазнительница. Змея-искусительница.
– Это же наш последний раз, мы больше не встретимся, давай проведём здесь всю ночь, а утром я тебе такое сделаю…
Поддался, хотя хотел уехать сразу. Спали мы в гостевой комнате, не в той спальне, где обычно спим с женой. Там я не смог бы уснуть, в голову лезли бы нехорошие мысли.
Ира весь вечер молчаливая, готовится к урокам. Как я это не люблю: глаза портит над тетрадями, столько домой приносит, они не заканчиваются. Много раз предлагал ей устроиться к нам. У нас много филиалов. Могла бы и менеджером, и управляющим. На худой конец – секретарём, потратила бы меньше нервов.
Поужинал я тоже в тишине и одиночестве. Как-то нехорошо дома стало. Раньше приходишь от другой – и мгновенно все забываешь, Ира же моя, такая уютная и домашняя, так ни на кого не похожа. А сегодня я даже и думаю об этой Виолетте. Потому что жена моя, как холодная ледышка, вся в своих мыслях. Вот и крутится Виолетта в голове. Как на столе, на диване, в ванной. Чертовка. Зря братец не стал с ней встречаться. Многое потерял.
Перед сном жена засела в душе и никак не выходит. Но я дождался, вышел к ней навстречу, обнял, готовый поцеловать. А она на меня накричала:
– Я же сказала, что заболела! И у меня дни пошли!
– Они же были десять дней назад.
– Раньше времени, да, схожу потом к врачу, проверюсь. Не знаю, почему так.
