Мне нужно брать где-то силы, чтобы восстановиться. Чтобы не выдохнуться. Ведь тогда не будет меня, такой сильной и всемогущей, какой меня считают.
Возможно, мне достаточно самой малости – телефонного звонка с той стороны. Я буду тараторить в трубку, рассказывать истории, веселить, подбадривать, успокаивать – все будет, как обычно. Потому что от чужих звонков, слов, смеха и любопытства я становлюсь сильнее.
21 декабря
Толстые ляжки
Вчера во время прогулки мне попадались исключительно толстые тетки.
Причем, тетки эти, молодые и не очень, как будто нарочно подчеркивали свои самые мясистые места – они были в коротких курточка, обтягивающих брюках, с безобразными ляжками.
У них что, глаз нет?
Неужели они себя со стороны не видят?
Как можно настолько откровенно подчеркивать недостатки своей фигуры?
Когда в трамвай, в котором мы ехали, вошла очередная необъятная дама, я решила свое возмущение по этому поводу записать. Достала телефон и стала набирать в «Заметках»: «Сегодня мне всюду попадаются исключительно толстые тетки…».
Крупная дама тем временем передвинулась поближе ко мне.
«…с безобразными ляжками» – продолжала я.
Она подошла еще ближе, практически вплотную и всей своей массой нависла надо мной, как будто хотела прочитать, о чем я пишу.
Как будто чувствовала, что про нее.
Мне пришлось согнуться над телефоном, чтобы дописать фразу. И это выглядело еще хуже – как будто я что-то специально от нее прячу.
И значит, это что-то ее напрямую касается.
И это что-то нехорошее.
Я не поднимала головы. Наверное, у меня даже уши покраснели.
Когда мы вышли из трамвая, я рассказала об этом мужу.
– Представляешь, она увидела бы на экране моего телефона свои толстые ляжки и ка-а-ак дала бы мне по башке!
Он посмотрел на меня снисходительно:
– Не дала бы.
– Почему ты так уверен?
– Потому что она – КРАСАВИЦА.
Я замерла.
– А ты – чучело, – с улыбкой добавил он. – Пойдем скорее: нам – зеленый.
Взял меня за руку и потащил по переходу.
Продышать
Я слышала об этой технике – дышать через тело. Продышать какое-то место, где ощущается боль, дискомфорт. А сегодня во время нашей с Сережей прогулки я попробовала продышать проблемное место в спине – что-то она именно во время ходьбы последнее время меня беспокоит.
Я шла и дышала: вдыхала через нос, а выдох как будто направляла через болевую зону в пояснице.
То, что ничего не болит, я поняла уже дома. Поняла, что всю оставшуюся дорогу я шла, не думая про боль в спине. Не заметила, в какой момент она меня отпустила. Неужели я ее продышала?
Деньги на подоконнике
Послушала новую знакомую и разложили на полнолуние на подоконнике все деньги, которые были в доме. Даже из специального накопительного конверта.
Всю ночь они смотрели на полную луну и призывали ее, чтобы она помогла им умножиться.
Происходил ночной невидимый, очень интимный процесс размножения.
Утром вспомнила, что евро положить забыла.
Что меня заряжает
Мои батарейки заряжает утро. Однозначно.
Чем раньше, тем лучше.
Для правильной подзарядки я должна быть одна – она не терпит свидетелей. Такое вот интимное дело.
Сегодня я почувствовала, что хочу оказаться в такое вот безлюдное раннее время в центре. Часов в шесть утра. В темноте пройтись по старым улочкам, послушать звук своих шагов, подышать чистым воздухом, в который еще не успели надышать чувств, слов, размышлений…
Странно, что эта мысль пришла мне в голову именно в такую погоду, когда оттепель превратила улицы в моря. Но я вспоминаю, как мы вчера шли по Мясницкой, огибая ошметки сырого снега и перешагивая лужи, и понимаю, что хочу туда снова. Только рано-рано утром…
Странно. Наверное, иногда места сами призывают нас.
* * *
Одно место меня точно звало – монастырь в горах Троодос на Кипре.
Иногда попадаешь в такие места, где чувствуешь – ты могла бы остаться здесь навсегда. Такое чувство у меня появилось, когда несколько лет назад гид привез нас в кипрский монастырь Махерас.
Я вдруг почувствовала себя там абсолютно счастливой.
Я не очень понимала, что со мной происходит. Единственное, что я могла понять и то, что я озвучила – «Я сюда обязательно вернусь».
И через два года это случилось. Я вернулась.
Мы добрались туда, когда мир уже охватила пандемия, а мы об этом еще не подозревали.
Шел дождь. Мы прилично вымокли, да и знакомые места сквозь занавесь дождя выглядели не так, как в прошлый раз. Я не могла так, как в прошлый раз, сосредоточиться на ощущениях – невероятных, необъяснимых…
И все же что-то во мне откликалось этим старым стенам, мокрой плитке монастырского двора, старой скрюченной оливе и даже дождю, который как будто нарочно приглушал ощущения.
От дождя мы укрылись в каком-то помещении, где стоял длинный стол и пили чай-кофе рабочие. Пластиковые бутылки с каким-то напитками, стаканчики… Там было сухо и тепло. Мы согревались горячим кофе и молчали. Я смотрела на дождь за окном.
Иногда самые важные вещи в жизни происходят вот так, в молчании, почти незаметно.
22 декабря
Свое-чужое
Хорошо бы в один день решить выполнять только свои хотелки – отныне и навсегда, а чужие презрительно отвергать. И это решение претворять в свою жизнь.
Но так не бывает.
Если всю жизнь старалась соответствовать, быть для других хорошей, так просто это не изжить. Чувствую, что еще долго буду сбиваться на выполнение чужих задач и планов, игнорируя собственные.
Придется каждый раз спрашивать себя, мое это или нет. И направлять на путь истинный, пока не выработается рефлекс, позволяющий говорить «нет» тому, что не мое.
На это могут уйти годы. Но все равно мне это необходимо. Нужно приучать к новым задачам свой неповоротливый реликтовый мозг.
Хорошая
Разговариваем с приятельницей по телефону.
– Что делаешь?
– Да ничего особенного. Депрессия какая-то накатывает. На Серегу срываюсь.
– Не надо.
– Ничего не могу с собой поделать.
– Я ты приговаривай: «Лариса – хорошая, Лариса – хорошая!» Я так делала когда-то. Когда сватья пригласила меня свою сестру в Турцию. И стали она там лаяться, а я ходила и приговаривала: «Валечка хорошая!» Потом она меня спросила: «А что ты там говорила? Мне?» «Не, это я себе говорила».
Сила воли
Несколько лет назад в Институте ревматологии профессор Васильев, заполняя для меня бумаги на выписку, спросил:
– Курите?
– Курила. Двадцать лет. Бросила.
– У вас большая сила воли. Это заслуживает восхищения. Женщины редко бросают курить.
Сегодня я думаю, что сила воли – это не насилие над собой, не напряжение всех сил, а энергия. Если она есть, все получается без нечеловеческих усилий. Даже самое, казалось бы, непреодолимое. А энергия может появляться из самых разных источников.
У меня она возникла из чувства протеста.
В то время я уже перешла на курение электронной сигареты – считала ее менее вредной. Я красиво затягивалась и позволяла себе курить даже там, где вообще-то курить было нельзя. Например, в салоне самолета – тихонько, спрятавшись за спинкой кресла.
Правда, электронная сигарета требовала постоянного внимания. Ее надо было обслуживать. Следить, не пора ли менять то, что надо периодически менять, не перегрелась ли она, не переохладилась ли, не протекла ли?
Я периодически забывала о ней, а потом с досадой обнаруживала, что она без меня очень быстро перестает функционировать. И в тот момент, когда хотелось курить, ее надо было срочно ставить на подзарядку, а то и нестись в магазин, чтобы купить блок на замену или специальную жидкость, которую еще не так-то просто было в те времена найти. Сплошной дискомфорт!
В общем, мне вся эта суета вокруг сигареты стала доставлять откровенные неудобства. Это уже было не курение, а издевательство какое-то. Меня это достало.
Я не готова была посвятить себя служению электронной сигарете.
И в один прекрасный день, разозлившись, я просто зашвырнула ее куда подальше. В какие-то заросли.
Мой организм к тому времени уже привык к эрзацу и не требовал той дозы никотина, которую я получала, когда курила обычные сигареты. Он вообще стал забывать о том, что я «хочу» курить и вспоминал об этом лишь при виде курящих.
Так я довольно безболезненно вышла из статуса курильщика.
Теперь, спустя годы, я благодарю свою сестру, которой пришло в голову подарить мне на день рождения электронную сигарету. И профессора Васильева – за комплимент.
Муж
Мой муж – актер. В юности он играл в театральной студии. И, говорят, играл неплохо.
Потом его оттуда выгнали за неуспеваемость. Это было одно из главных условий – хорошие оценки в средней школе. Серега учебу запустил, и с театральной карьерой пришлось попрощаться.
Но бывших актеров не бывает. И теперь он частенько устраивает мини-представления для отдельно взятого человека. То есть для меня. А что делать? Приходиться работать на ту публику, которая имеется в наличии.
Чаще всего он играет самодура-мужа, покрикивающего на жену.
Иногда превращается в борца за правду.
