– Попросишь при тебе не перекидываться, – энтузиазма в тетином голосе не убавилось. – И все, проблема решена. Да и потом, большая кошка – это же так прекрасно, говорят, что они очень громко мурлычут.
– Пусть себе мурлычут, только подальше от меня.
– Эрика, – тетя грозно сдвинула брови, – это твой долг перед семьей. Это позволит нам занять при дворе то место, которого мы достойны. Твоему папе пора перестать ездить по захолустным гарнизонам и обосноваться где-нибудь в столице.
– Вы так говорите, как будто только от меня зависит, женится Эвальд или нет, – невольно фыркнула я. – Скорее всего, он меня и не заметит.
– Заметить-то заметит, – не согласился брат. – А вот дальше действительно от тебя зависит.
От Берти я такого не ожидала. До сих пор он всегда меня поддерживал, а тут пытается встать на сторону папиной сестры, с которой мы и встречались-то только по большим праздникам.
– Ты для него идеальная кандидатура, – заявила тетя. – Красивая, из хорошей семьи, с сильным Даром. Чего ему еще желать?
– Любви, возможно? – неуверенно предположила я.
– Скажешь тоже, любви! Если ему она нужна, пусть в тебя и влюбляется, – решила тетя. – А твоя задача на завтрашнем балу – привлечь к себе его внимание.
– Вот, – уверенно сказала я. – А значит, ничего не получится. Я не намерена привлекать к себе внимание, да и не умею этого делать.
– А любимая прическа твоей мамы? – вкрадчиво спросила тетя.
– При чем здесь мамины прически?
– Да, хороша Эрна, спихнула воспитание девочки на дедушку и успокоилась, – возмутилась папина сестра.
– Тетя Эльза, вы неправы, – твердо ответил брат, – вы же знаете, как мама не хотела расставаться с Эрикой, но у нее не было выбора.
И это было так. Последнее место папиной службы, на котором он надолго задержался, губительно влияло на моих гувернанток – сменилось их за год восемь, причем две из них покинули нас не по собственной воле, а были украдены орками. После похищения второй папа твердо заявил, что не может рисковать мной, мол, я почти уже достигла брачного, по мнению степных жителей, возраста, а значит, в следующий раз вместо гувернантки могут похитить меня. Если уж взрослые, умные девушки ходят по таким местам, где их можно безнаказанно воровать, то чего ждать от девчонки, за которой и уследить-то нельзя? И отправили меня к дедушке, к его огромному счастью. Мама старалась навещать почаще, но без папы она приезжала очень ненадолго, а вдвоем они выбирались редко.
– Был у нее выбор, – не согласилась тетя. – Просто Кэрсту нужно уйти в отставку. Хватит, набегался, не мальчик уже. Но твоя мама во всем потакает моему брату, а вот времени заняться дочерью у нее нет. Что ж, придется мне восполнить пробелы в воспитании племянницы. Заодно и своим опытом поделюсь. Ох, будь мои внучки постарше, я бы точно знала, чьей руки попросит Эвальд.
Оказалось, что много лет тому назад мама научила тетю Эльзу очень интересной прическе – стоило вытащить определенную шпильку, как волосы рассыпалась, но не случайным образом, а этаким струящимся каскадом, что смотрелось необычайно красиво. Тетя утверждала, что я с развалившейся прической буду выглядеть просто волшебно и непременно привлеку внимание принца. Берти, посмотрев на то, что получалось, с ней согласился. У меня же это вызывало сильные сомнения: таким способом привлекается не строго определенный человек, а все, кто рядом. Становиться центром внимания бала не хотелось.
– Да, такое лучше устраивать наедине или в небольшой компании, – вынужденно согласилась тетя. – Но на этот случай у меня есть собственная наработка. Опрокидываешь бокал с вином на объект, извиняешься за неловкость, чистишь заклинанием, тоже из наших семейных. И все. Дальше в дело идет прическа.
– Я вижу, по меньшей мере, один слабый момент, – заметил Берти. – В академии спиртные напитки запрещены.
– Возьмет бокал с компотом, или что там у вас подают, – не смутилась тетя Эльза. – Заклинание универсальное для всех жидкостей. Главное – облить Эвальда, а там он уже сам увидит, как Эрика мило краснеет, какая она хорошенькая, и какие у нее роскошные волосы.
– Скорее подумает, какая я неловкая.
– Зато убедится в хозяйственности – заклинание уникальное, внутрисемейное, не какая-то там стандартная поделка, – тетя сурово сдвинула брови и потребовала: – Эрика, дай слово, что все, что будет в твоем бокале, окажется на принце.
Напор тети пугал. Я беспомощно посмотрела на брата, ожидая поддержки, но тот, похоже, думал уже только о том, чем бы поинтереснее заполнить бокал. То, что я, обливая непонятно чем принца, буду выглядеть, как совершеннейшая дура, его не заботило.
– Тетя права, – заявил Берти, – главное – привлечь внимание любым способом. А там уж, когда он к тебе шастать начнет…
Я чуть не взвыла от огорчения. Не хочу, чтобы ко мне шастали принцы! Я приводила все пришедшие в голову аргументы, но так и не смогла убедить в этом родственников. Тетя Эльза не отставала, пока не выдавила обещание облить Эвальда, или, по крайней мере, сделать все от меня зависящее. После этого она успокоилась, а на лице брата появилось такое хитро-довольное выражение, что я решила, прежде чем обливать, убедиться, что в бокале нет ничего, унижающего принцевское достоинство. А то по результатам обливания припишут покушение на члена правящей династии.
Потом Берти засомневался, что прическа не рассыплется самопроизвольно, тетя вдохновилась, заставила меня ее вновь сделать и отправила со словами:
– Сам убедишься в надежности, когда не развалится по дороге.
Но брату и этого оказалось недостаточно. Пока мы шли, он все время дергал то за одну прядь, то за другую, пока окончательно не вывел меня из себя, и мы не поругались. Я даже по рукам ему дала, когда он в очередной раз полез.
– Его нужно бить чем-нибудь потяжелее, – раздалось сбоку восклицание Дитера. – Иначе результата не будет. А пока даже смотреть-то не на что.
Оказалось, что мы уже не только дошли до академии, но и привлекли внимание прогуливающихся студентов. Прекрасное бесплатное представление двух актеров.
– Эрика просто вредничает, – нахально заявил Берти. – Я ж все делаю в ее интересах. Хочу убедиться, что прическа не развалится просто так.
– Ты в этом уже давно убедился, – возмутилась я. – А сейчас уже издеваешься!
– А почему она должна развалиться? – спросил Дитер.
Мой братишка тут же все выложил другу, после чего на меня с исследовательским интересом уставились оба. Я поежилась: азарт, заполыхавший в глазах постороннего парня, не вдохновлял. Быть может, потому, что был направлен не совсем на меня?
– Ты просто неправильно дергал, – засомневался Дитер. – У меня бы точно получилось.
– Ну знаете! – взорвалась я. – Никто меня больше дергать не будет! Ни правильно, ни неправильно. И вообще, Берти по дороге кучу попыток сделал и уже давно понял, что ничего не развалится.
Но брат не успокоился, напротив – предлагал сделать контрольную проверку. Дитер поддакивал, и вдвоем они меня уговорили. Друг Берти аккуратно подергал и авторитетно сказал, что да, рассыпаться не должно, но что он лично сильно сомневается, что вытаскивание одной шпильки что-то изменит. Берти сразу начал меня подбивать доказать обратное, а я поняла, что отделаться от них просто не получится.
– Хорошо, – покладисто согласилась я. – Но только не здесь, а у нас в комнате.
И выразительно повела глазами. Устраивать представление для столь многочисленных зрителей я не желала. Хватит завтрашнего позора по вине тети, на который я никак не могла настроиться: и принц не настолько нравился, чтобы его завоевывать, и методики завоевания не вдохновляли.
– Тогда пойдем быстрее, – радостно предложил брат. – А то время позднее, и вскоре ваша комендантша встанет грудью на пути всех, кто не проживает в женском общежитии. А мы, увы, там не проживаем.
И чуть ли не силком меня потащил. Я еле успевала перебирать ногами.
Иноры Пфафф не было видно, и мы без помех поднялись на третий этаж. В комнате царила тишина – соседка находилась в гордом одиночестве. При виде парней оживилась, заулыбалась, но те лишь коротко поздоровались и сразу потеряли к ней интерес. Еще бы: результат ожидаемого эксперимента занимал их куда сильнее Инессы, которая к тому же сейчас ничего не рассказывала. Я вытащила нужную шпильку…
– Ну и? – разочарованно протянул Дитер и выразительно посмотрел на брата. – Я же говорил, что ничего не изменится.
Насладиться триумфом я ему не дала – гордо вскинула голову, и этого оказалось достаточно, чтобы остальные шпильки посыпались на пол, а волосы водопадом упали на плечи и спину. Наградой стали восхищенные возгласы. Даже Инесса выцедила что-то одобрительное, правда, тут же не удержалась:
– Почему волосы у тебя только до талии. Растут плохо?
– Я бы подстригла еще короче, если бы дедушка не запрещал, – спокойно ответила я, хотя на языке вертелось «Сама хотя бы до талии дорасти, а потом критикуй».
– Зачем подстригать? – удивился Дитер.
– Знаешь, как они голову оттягивают, – пожаловалась я. – Тяжело, неудобно и вообще…
– Зато красиво.
– Да, Эри, Эвальд завтра точно твой будет, – вклинился брат. – Главное, вовремя шпильку вытащить.
– И в бок ткнуть, – хохотнул Дитер.
Я вспомнила про обещание, данное тете, расстроилась и с мрачным видом стала заплетать волосы в косу. Никаких причесок на сегодня, все, хватит!
– Эвальд? – заинтересовалась соседка. – Это вы сейчас про принца? И где он завтра будет?
– Про принца. Он еще ни одного бала в академии не пропустил, – ответил Берти.
Тут Дитер заметил инессину книжку на прикроватной тумбочке, поднял ее, вгляделся и нахмурился:
– Где-то я эту картинку уже видел…
– Нигде ты ее видеть не мог, – взвилась соседка, – я ее сама рисовала. Лично.
Она сделала попытку отобрать книжку, но парень не отдал, вгляделся еще раз и уверенно сказал:
– Точно видел. Только скатерть там была не синяя, а зеленая. Обложка кулинарного справочника, изданного в Лории лет двадцать назад совсем небольшим тиражом.
– Не выдумывай, – процедила Инесса, которой все же удалось отобрать свое сокровище, и теперь она стояла, крепко прижимая книжку опознанной картинкой к себе. – Тоже мне, специалист нашелся. Сам ничего ни написать, ни нарисовать не в состоянии, вот и пытаешься поклеп на других возвести! Зависть – гадкое чувство!
Сполна насладиться зрелищем не дала инора Пфафф, которая пришла лично выгонять посторонних, задержавшихся в общежитии. Но в постель я легла с улыбкой на губах, чувствуя себя почти счастливой и отомщенной. Спала великолепно, мне казалось, что всю ночь кто-то ласково гладит меня по голове. Утром я подскочила на занятия, чувствуя необычайную легкость и душевный подъем. И продолжилось это ровно до того момента, когда взгляд зацепился за какую-то неправильность на кровати. Я посмотрела туда и в ужасе заорала. Потому что моя замечательная, густая, шелковистая коса так и осталась лежать на простыне.
Глава 5
От моего вопля проснулась Инесса. Некоторое время недоумевающе хлопала глазами, потом увидела, что случилось, и заорала так, что заглушила меня. Ощупывала она при этом собственную голову. Не знаю, что она надеялась там найти, – возможно, вытекшие мозги, поскольку последствия налицо и в этот раз ее непременно накажут. Наши ужасные вопли привлекли девушек со всего этажа. Первой вбежала Кати, охнула и спросила:
– Что случилось?
– Эта дрянь обрезала мои волосы!
– Я? Что за чушь ты несешь? – возмутилась соседка.
– Теперь не отвертишься. Мы с тобой вчера поругались. Больше ни у кого нет причины делать мне гадость.
– Зачем мне пачкать руки, если на моей стороне высшие силы? – высокопарно заявила Инесса. – Мои враги всегда получают наказание, я это уже не раз замечала.
Богиня, как же захотелось ее придушить! У нее даже не хватает смелости признать свою вину, приплетает мстительных духов. Делать им больше нечего, только выполнять пожелания какой-то дуры! Я сжала кулаки и двинулась к ней. От смертоубийства меня спасла инора Пфафф.
– Да вы что, сговорились? – охнула запыхавшаяся комендантша. – Думала, вчера уже все закончилось, так нет же, утро началось сразу с неприятностей!
– Инора Пфафф, Инесса нужно показательно наказать, – горячо заговорила Катарина. – Почему мы не можем себя чувствовать в безопасности в собственной комнате общежития?
– Да я-то тут при чем? – запротестовала соседка. – Я никакого отношения к этому не имею.
Девушки возмущенно загалдели, но комендантша громко рявкнула, заглушая всех:
– Тихо! Сейчас вызову дежурного мага, и он разберется.
Она вышла из комнаты, а мы остались, прожигая друг друга ненавидящими взглядами.
– Чего только люди не делают, чтобы меня обвинить в какой-то гадости! – пафосно сказала Инесса. – Некоторые вон, даже собственных волос не пожалели, лишь бы мне досадить. Правда, и жалеть-то там особо нечего было…
– Ах ты, – я опять подняла опустившиеся было кулаки и вознамерилась ее все же стукнуть посильнее, но девушки меня держали, и вырваться не получилось, – видно, здорово вчера тебя Дитер уязвил, когда заметил, что ты выдаешь за свою книжку старое издание лорийского справочника. До него не достанешь, так на мне отыгралась!
– Бездари! – пренебрежительно фыркнула Инесса. – Сами ни на что не способны, только завидовать! Вот придет маг, посмотрим, что запоете.
– Эри, я схожу за твоим братом? – предложила Кати.
Я кивнула и объяснила, как найти. Берти непременно надо известить, а я… я даже не представляла, как выйду из комнаты. Позорище-то какое! Я всхлипнула. Девушки утешали как могли, но сделать-то все равно ничего нельзя было – мой внешность безнадежно испорчена. И даже если дежурный маг установит вину Инессы, волосы назад никто не прирастит. И тут мне пришло в голову, что дежурный маг, за которым пошла комендантша, скорее всего, мужчина, а я, мало того, что без волос, так еще и в ночной сорочке. Переоделась я быстро, постоянно оглядываясь на дверь.
Брат появился одновременно с дежурным магом. Вместе с ними пришел Дитер. Наверное, Кати их разбудила, так как выглядели друзья несколько помятыми и заспанными, что совсем не мешало Берти злиться. Мне вдруг стало ужасно неудобно, что друг брата видит меня в таком отвратительном виде, особенно после его искреннего восхищения вчера.
– Выгнать ее из академии, – возмутился Берти. – Эх, зря я тебя вчера отговорил сходить к иноре Пфафф с картинкой, глядишь, и не было бы ничего.
– А что там с картинкой? – небрежно спросил маг, который осматривался и хмурился.
– Инесса сказала, что ей не нравится моя акварелька, и порвала ее.
– Ты этого не видела! – вяло запротестовала соседка, затравленно озираясь.
Смотрели на нее с осуждением. Да, похоже, за последние дни количество ее поклонников резко уменьшилось. И то сказать, когда истории становятся все более невероятными и глупыми, поневоле усомнишься.
– А у вас осталось что-то от той картинки? – спросил маг.
– Осталось.
У меня рука не поднялась выбросить труды подруги, и я все кусочки сложила в томик со стихами, привезенный из дома. Их и протянула магу, в надежде, что сможет исправить.
– Рвала действительно она, – небрежно кивнул тот в сторону Инессы. – Физический контакт был довольно плотный, и остались следы, – посмотрел на мое, полное надежды лицо, и отрицательно покачал головой. – Восстановить нельзя.
– Так, – сказала комендантша и выразительно посмотрела на соседку. – А с косой что?
– А с косой не так просто. Орудовали магией, причем количество задействовано минимальное, но работа очень тонкая, прямо ювелирная. Могу определить только направление, с которого злоумышленник нанес удар, – он указал рукой в сторону стены, за которой была комната Софи и Кати. Но даже о расстоянии ничего не скажу. Теоретически, это возможно сделать даже за стенами общежития, хотя и сложнее.
– Все равно я уверена, что это Инесса, – упрямо сказала я.
– А я вот нет, – возразил маг. – Во-первых, вас обеих усыпили.
– Усыпили?
– Конечно, иначе бы ты, скорее всего, почувствовала, что тебя обстригают, а злоумышленник не захотел рисковать. А во-вторых, уровень знаний твоей соседки не позволит ей выполнить столь тонкую работу. Это должен быть курс третий, не ниже.
– Но ведь училась же она чему-то в своем Туране? – не сдавалась я.
– А, дель Полло! – понимающе кивнул маг. – Тогда я тем более уверен, что это не она. Кроме того, вы не первая пострадавшая. И должен сказать, что вам еще повезло…
