–Почему вы не оставили меня в приёмном покое, или не отвезли в мою квартиру?
–Ты шутишь, да? За кого ты меня принимаешь в конце концов? Тебе требуется уход,– присев на край постели директор внимательно изучал каждую мою реакцию.
–Сама справлюсь,– я постаралась отодвинуться, потому что такая близость сводила с ума.
–Не обманывай себя, а меня тем более, я этого терпеть не могу. Ты даже до туалета сама дойти не можешь. Останешься тут, пока не будешь в состоянии самостоятельно передвигаться.
–Вы не обязаны помогать мне,–попыталась возразить я.
–Я…,–директор запнулся,– я должен. Можем перейти на "ты". В данный момент я не твой начальник.
– Хорошо, -немного оторопев, я всё же согласилась, -ты ничего мне не должен, и мне хочется знать, почему ты так заботишься обо мне?
Генри смотрел куда–то сквозь меня, словно не слышал моего вопроса.
– Но у меня нет сменных вещей. Я ведь не могу расхаживать тут в одном белье.
–Я съезжу к тебе домой, если хочешь, только скажи, что взять,– на секунду я представила, как директор будет выбирать мне нижнее бельё.
–Пару футболок и спортивные штаны. Все вещи на вешалке, вы увидите, еще на рабочем столе папка с эскизами и коробка с карандашами и прочим.
–Хорошо, скоро привезу. На пару дней придется уйти в режим самоизоляции, ты ведь не против? –сказал Генри, и внутри все сжалось. Казалось, что от страха, но скорее от предвкушения.
Директор подошел к большому гардеробному шкафу, естественно черному, с хромированными ручками, и распахнул массивные двери. Ровные ряды рубашек и брюк на вешалках, разнообразные галстуки.
–Я собираюсь переодеваться,–сказал директор и не дожидаясь моего ответа и реакции сдернул полотенце.
–Ты что творишь?!–моему взору предстали упругие ягодицы.
–Я же предупредил, зачем подсматриваешь?
–Прикройся! –я натянула одеяло на голову.
–Я в своём доме, могу хоть целый день голышом расхаживать,– стало тихо, но я не решалась выползти из–под одеяла.
–Да, но …
–Но что? –стянув в моей головы одеяло, директор улыбнулся. На нём уже были брюки и футболка поло.
–Ты словно ребенок! Никогда голого мужчину не видела?
–Эм…нет, –честно призналась я, строить из себя опытную я не могу.
–Ты серьезно?!–глаза директора округлились.
–Да, ты ведь не любишь ложь,–я опустила глаза от стыда.
–Исправим это,–директор провел ладонью по волосам и на меня брызнуло несколько капель,– досадное упущение. Ты не думаешь?
–Я была занята, некогда разглядывать голых мужчин, –попыталась реабилитироваться я, но вышло неубедительно.
–Девственница?–неожиданно спросил директор.
–Не твоё дело. С чего вдруг моему начальнику стал интересен этот вопрос? –я отвернулась и уставилась в окно.
–Да, ты права, не моё. Тогда я пойду, заберу твои вещи. Тебе что–то нужно сейчас?
–В туалет,–сгорая со стыда сказала я.
–Тогда, я помогу,–Генри отбросил одеяло и снова как пушинку поднял меня. Его прохладные ладони касались меня осторожно, стараясь не причинять боль.
Не наступая на ногу, я сделала всё необходимое, и директор вернул меня на то же место.
–Сейчас принесу еду.
–Я не хочу есть,–я замотала головой. Ну точно ребенок.
–Это был не вопрос. Я принесу поднос с едой, и к моему возвращению, чтобы он был пустой! Понятно?
–Чего раскомандовался?
–Тебе стоит поесть, –уже мягче добавил он.
–Так точно, –я приставила ладонь к виску.
–Сарказм?–директор выразительно приподнял чёткую бровь.
–Ни в коем случае,–я сдержала улыбку
Генри ушёл, и вернулся спустя несколько минут с тарелкой овсяной каши, нарезанными фруктами и чашкой кофе.
–Одна ложка, верно?
–Откуда ты узнал?
–Интуиция,–директор загадочно улыбнулся,– я ушёл, а ты отдыхай. Помнишь про еду?
–Да,–я послушно кивнула.
–Тогда вперёд! К моему возвращению, чтобы тарелка была пустая!
Оставшись в звенящей тишине, я мысленно задала себе вопрос: что я творю?
Глава 6
Генри.
Быстрыми шагами преодолеваю пару этажей, и отпираю дверь ключом из рюкзака Анни Кристенсен. Да, я определенно сошёл с ума. Эта девушка отличается от тех, кого я знал–вся ходячее противоречие. С первого дня как она появилась на пороге моего кабинета, я захотел её. Никого никогда так не хотел. Она не смотрела на меня так, как другие женщины, не искала моего расположения, не пыталась понравиться. Просто такая, какая есть. Это было так свежо и непривычно, что я немного растерялся. Плюс ко всему девушка была талантлива, и упускать её я не мог ни в одном из смыслов.
Открыв дверь, я снова оказался в крошечной студии. На первый взгляд она показалась мне голой, но теперь, когда меня никто не отвлекал своим видом в шелковом халатике, я мог рассмотреть всё подробно. Казалось, что комната пуста, но в то же время в ней было абсолютно всё. Предметы быта, вещи, и даже украшения были в таком порядке и гармонии, что мои роскошные апартаменты показались мне кучей ненужного хлама, хоть и жутко дорогого. Я никогда не обладал талантом обустраивать жилище. Все вещи имели своё предназначение и несли строго утилитарную функцию.
На небольшом стеклянном столе аккуратными стопками были сложены папки с эскизами, карандаши остро наточены, маленький круглый кактус в белом горшочке около компьютера. Всё пространство было залито солнечным светом, от чего бежевые стены казались медовыми. Я подошёл к стойке с вещами. Всё было сшито вручную, аккуратно и качественно. Базовый гардероб идеально подобран по цветам, крою и фактуре ткани. Я взял две футболки–белую и тёмно–зеленую, широкие льняные брюки, спортивные шорты, хотя, конечно, предпочел бы видеть её без одежды.
Гостиная плавно перетекала в спальню, отгороженную ширмой, создавая иллюзию приватности. Постель аккуратно заправлена мягким пледом. На прикроватной тумбе шкатулка с украшениями –пара тонких золотых цепочек, три керамических кольца и серьги–гвоздики. Да, я во всем этом разбираюсь. Я ведь директор и главный редактор модного журнала.
Рядом с кроватью у окна стоял небольшой комод на три ящика. Бельё. Отлично. Чувствую себя каким–то подростком в расцвете пубертата. В шкафчиках были аккуратно сложены трусики и бюстье без капли поролона. Как же мне это нравится. Я выбрал несколько комплектов, и сложил все вещи в большой пакет. Впервые мне так отчаянно хотелось попасть домой, но непредвиденный звонок из редакции перевернул мои планы вверх дном. Лорен. Что ей нужно? Я ведь предупредил, что поработаю пару дней из дома.
–Да!–резко ответил я.
–Директор, к вам пришла Диана, говорит, чтобы я немедленно сказала, где вы, –растерянно пролепетала моя секретарша.
–Скажи, что я в командировке, больше ничего. Это всё?
–Да, это всё,–погрустневшим голосом ответила Лорен. Бедняжка давно строит мне глазки, но у меня правило-с сотрудниками никаких отношений. Нет, Анни Кристенсен ещё не сотрудник, она стажёр.
Есть другая проблема–Диана. Моя бывшая девушка. Наши отношения продлились около полугода и были в миллиардах световых лет от адекватных. Из милой и приятной в общении, она быстро превратилась в стерву, желающую тотального контроля сначала надо мной, затем и над моей работой. К концу отношений нас не связывало ничего. Я даже перестал её хотеть. Полностью. И никакая шикарная фигура не могла меня завлечь. Диана много чего могла вытворять в постели, делала всё и даже больше, но этого оказалось недостаточно.
Второпях я закрыл за собой дверь и поехал домой, где меня ждала Анни. Ей было больно даже вставать. Странно, что одна и та же девушка может вызывать столь противоречивые чувства. От заботы и ласки, до желания жёсткого секса. Я привык чувствовать что–то одно.
Подъезжая к своим аппартаментам, я готовился к худшему –Диана заявится ко мне. Более того, после расставания я не забрал у неё ключи. Эта мелочь напрочь вылетела из головы. Войдя в квартиру, я застал не самую приятную картину: Анни сидит на кровати, а Диана стоит над ней и кричит.
–Ты кто такая?! Почему лежишь в его постели?!
–Отойдите от меня пожалуйста,–спокойным голосом ответила Анни. Вот это у неё выдержка. Я такой не обладал.
–Диана! Ты что тут устроила?!–громко, чтобы меня было слышно сказал я.
Бывшая обернулась, ненадолго оторвавшись от терзания Анни. Высокая, светловолосая, пышногрудая, с точеной фигурой и модельным лицом, Диана больше не казалась мне красивой. Ей долго удавалось водить меня за нос, прикидываясь овечкой, потакая всем моим желаниям.
–Генри, кто это? Что за инвалидка?! Почему ты не отвечаешь на мои звонки?–вопила Диана.
–Во–первых, убавь свой гонор, во–вторых, тебя не касается, кто в моей постели. Ты потеряла возможность интересоваться моей личной жизнью. Наши отношения закончились! Тебе лучше уйти, – чеканя каждое слово, произнёс я со всей своей внушительностью.
–Чёрта с два я уйду, пока не услышу объяснений!
–Ты их не услышишь, так что или ты выходишь, или я вызываю охрану, и тебя уведут под конвоем.
–Твои родители всё ещё ждут нашей помолвки, тебе не удастся водить за нос ещё и их. Пора жить дальше!Ты не сможешь вечно прикрываться прошлым!
–Диана, выход там, –я начинал закипать, чувствуя, как покалывают кончики пальцев. Диана вступила в красную зону и снесла все знаки "не влезай, убьёт".
–Ухожу, –бывшая метнула злобный взгляд на Анни, которая сидела в шоке, но не проронила ни слова.
Диана удалилась, звонко цокая каблуками. Я был готов провалиться со стыда. Анни тихо сидела, опустив глаза. Когда наконец, хлопнула входная дверь я подошел к постели.
– Генри, –тихо сказала Анни, –вот поэтому я не хотела, чтобы ты заботился обо мне, не хотела оставаться у тебя дома. Твоя девушка едва мне все волосы не повырывала.
–Анни, ты мой гость, и Диана больше не моя девушка. Не думай о ней, отдыхай, и прости за эту сцену.
–Генри, а что она имела в виду, когда говорила о событиях прошлого? –робко спросила Анни, и я вздрогнул. Только не это. Я не готов обсуждать это с ней.
–Это моё дело, –наверно, немного резковато ответил я и отошел, чтобы она не увидела дрожи в руках.
–Прости, я не хотела лезть не в свое дело, –голос девушки слегка дрогнул.
–Не извиняйся, моих демонов я должен одолеть сам. Ты поела?
–Да, спасибо, –я посмотрел на поднос, и там было всё практически так же, как я принес.
–Это называется «поела»? Ты птичка или кто?
–Меня немного тошнит от лекарств. Я не привыкла их так много пить, вот желудок и взбунтовался.
Внутренне я содрогнулся, вспомнив время, когда плотно сидел на антидепрессантах. Состояние, когда твоему организму необходимо быть на таблетках, но он категорически против,и ты всё время будто слегка пьян.
–Хорошо, попозже всё равно поешь, я от тебя не отстану!
–Твои диктаторские замашки просто поражают своим масштабом! –так она ещё сексуальнее. Это слово вообще слишком клишировано, чтобы описать её. Что может быть больше чем сексуальность? Едва уловимая притягательность, граничащая с манией касаться этого конкретного человека.
Анни сидела, словно обиженный ребенок. Ей не нужно знать насколько я переломан внутри, насколько я мог опуститься, и каких усилий мне стоило подняться с того дна, на котором я был. Она отвернётся от меня, никогда не приблизиться, и я не смогу даже увидеть её. Когда–нибудь я всё расскажу, но не сейчас, когда она только начинает смотреть на меня не как на чокнутого маньяка. Хотелось оградить её от моих травм, ведь они всё ещё преследовали меня самого и отравляли мою жизнь. Пусть эта девушка будет островком безопасности и стабильности.
Глава 7
Анни.
Его внимательный взгляд скользит по экрану ноутбука, длинные тонкие пальцы набирают на клавиатуре ответы на электронные письма. Сидя на постели, прячусь за планшетом для рисования, надеясь, что Генри Аллен не увидит, как я бесстыдно его разглядываю.
Бывшая девушка директора повергла меня в шок. Признаюсь, больше возмущения я ощутила укол ревности. Глупо было думать, что у такого мужчины не было ни одной девушки, ведь я не имею права его ревновать, но все равно не могу побороть это ощущение. Словно кто–то холодными пальцами коснулся лица.
– Просверлишь во мне дыру! – бормочет директор, не отрывая взгляда от экрана, и я вижу его дьявольскую улыбку.
– Я не смотрю, –слишком быстро ответила я, словно меня застали на месте преступления.
–Конечно,–усмехнулся директор и внимательным взглядом посмотрел на меня. От этого сердце дрогнуло, и я снова покраснела. Наверняка он знает, какой эффект оказывает на женщин, и беспощадно пользуется этой привилегией, но я не хочу быть одной из тех девушек, что смотрят на него с высунутым языком, не хочу быть слишком легкой добычей.
–Генри, мне нужно принять ванну, –хотелось поскорее спрятаться от его глаз. Они лишают меня силы воли, я не могу трезво мыслить.
–Я помогу,– Генри Аллен подошел ко мне, и с каждым его шагом в горле пересыхало ещё больше.
Директор отбросил одеяло, и легким движением подхватил меня на руки. Казалось, ему это не доставляло никаких усилий. Я казалась самой себе просто неуклюжей гусыней. Никакой грации. Чистая неразбавленная, почти перманентная, неуклюжесть. В просторной светлой комнате Генри опустил меня на бортик белоснежной ванны на чугунный ножках. Всё вокруг было в чёрно–белых тонах и сияло чистотой. Пол был очень теплым. Несущественная мелочь, но такая приятная.
