Блин. Надо бы разобрать барахло, потому что эти баррикады плохо сочетаются с интерьером и перекрывают доступ к окну, но мне лень.
Успокаиваю себя тем, что ничего ж не валяется. Всё аккуратненько лежит, никому не мешает. А раз они лежат, то и я полежу.
Ага. Коробку нахожу. Забитую под завязку канцелярией и скетчбуками. Правда чтобы достать её приходится попыхтеть и потрудиться.
– Тебе помочь? ? галантно интересуются.
– Не утруждайся, ? с горем пополам справляюсь, едва не устроив обвал. А всё ради кофра с маркерами. ? Лучше заморозься и не дыши, ? перетаскиваю увесистый сундучок на постель, выискивая нужный цвет и, зажав зубами чпокнувший при открытии колпачок, укладываюсь рядом с Крестовским.
– Это что-то новенькое.
– Заморозься и не дыши, сказала. Ты ветошь, ? напоминаю, заворачивая ему руку так, чтобы получить доступ к плечевой части.
Если что мне в Кирилле и нравится, так это его татуировки. Реально.
Левый рукав забит лицом девушки, кусающей ноготь, растрёпанные волосы которой плавно перетекают в часы с шестерёнками вместо циферблата. Правый же в нижней части светит непонятным поцом в недодоспехах с вороном на плече, за которым по тропе шагает лев.
На этом полноценная отрисовка заканчивается, потому что на плече намечен лишь контур ещё одного льва, на этот раз в виде одной морды. По чернилам заметно, что набросок совсем свежий.
– Денег не хватило? ? устраиваюсь поудобнее на животе, кончиком чёрного маркера касаясь тусклых линий.
– Времени, ? с любопытством наблюдая за мной, отзываются. ? Должен был на следующих выхах дозабиваться, но пришлось покупать билет на ближайший рейс.
– Сочувствую твоему горю.
– Непониманию. Что мой отец нашёл в твоей матери?
– Слабо спросить его об этом?
– Слабо. У нас нет предрасположенности делиться личным.
– Может, потому что ты козёл? ? "холст" недовольно дёргается. Приходится снова фиксировать его, исправляя искривившийся львиный нос. ? Чего ёрзаешь? Оскорбилась, кисейная барышня? Салфетки дать слёзки подтереть?
– Ехидна.
– А ты неженка. На правду не обижаются. И батя твой вполне ничего.
– Лучше твоего?
– Сто процентов лучше моего.
– Он знает, что его бывшая на следующей неделе выскакивает замуж?
– Очень удивлюсь, если он вообще помнит: как выглядит его "бывшая". Не думаю, что такими нюансами заморачиваются, насилуя пятнадцатилетку в общественном сортире. Да что ж такое, харе дрыгаться! Свяжу! ? притихает. Я бы сказала, чересчур послушно притихает. ? Чё? ? зато чувствую сверлящий макушку взгляд.
– Так ты…
– Последствие уголовной статьи? Типа того. Только ма так не вякни, на люстре подвесит за рёбра. И не смей на неё батон крошить, она у меня мировая.
– Ты мальца дикая, знаешь? Кто ж разбрасывается такой информацией, ещё и столь небрежно?
– А ты настолько ущербен, что додумаешься использовать её против меня? ? замираю, оценивая результат стараний. Грива не айс. Надо подкорректировать. ? Но ты, конечно, лошара. Слёту повёлся. Тебя провести, всё равно что у младенца соску отобрать, ? добавляю усмехнувшись, вдоволь насладившись реакцией.
– Не понял. Ты просто угарнуть решила?
– А ты что думал? Что я тебе всю подноготную как на духу выложу и детскими фотоальбомчики шлифану для надёжности? Боже, не будь наивным. Но про ма, если что, не шучу. Загрызу и утоплю, понял? А сверху газонокосилкой пройдусь. Так что фильтруйся, открывая рот в её присутствии.
– А в твоём присутствии можно не фильтроваться? А то я тебя как вижу, одни пошлости на ум лезут.
– Какой ум, такие и мыслительные процессы, ? фыркаю, прикрывая увлекательнейшую беседу и заканчивая уже в тишине. Настолько увлекаюсь, болтая в воздухе пятками, что в ход идут маркеры других оттенков, придавая львиной морде цвет, насыщенность и награждая ярко-синими глазами. ? Хех, слегка белый ходок [2] получился.
– Норм. Мне нравится.
– Ну и славно. Тогда принимай работу и вали. Первый сеанс, так и быть, бесплатный.
– Что, уже всё? Ещё хочу.
– Понравилось быть подопытной крысой?
– Чего бы не побыть, если вид такой славный открывается.
Какой вид?
Впервые за последние, наверное, четверть часа поднимаю на него голову и понимаю, что всё это время Крестовский смотрел далеко не на "процесс", а тупо палил мои сиськи.
В смысле, у борцовки же вырез будь здоров, а спортивный топ я давно сняла. И лежу так чётенько, что всё добро вываливается на обозрение.
Тьфу. А я-то думаю, чего это он такой послушный.
– Все тридцать три удовольствия. Харя не треснет?
– За неё не беспокойся. А вот в других местах поджимает, не сомневайся.
– Мда? ? скептически оцениваю полотенчико, которое не сильно-то и топорщится. Что, кстати, обидно. За мой стриптиз тряпочка должна болтаться как на флюгере.
Привстаю на коленки, снова приводя маркер в боевой режим, и на этот раз склоняюсь над мужским прессом, щекоча его кожу спадающими волосами.
Раз, два и готово. Тут попроще.
– Ценяй, Дон Жуан, ? подмигиваю, довольно выпрямляясь.
Ценяет. Что, конечно, не очень удобно делать снизу-вверх, но предложения не особо длинные, а он всё же не до такой степени тупица, чтобы не разобрать мой почерк.
"Тут ничё так" ? вещает первая надпись и стрелкой указывает на кубики.
"А вот здесь тю-тю. Облом, девочки, расходимся. Лампа оказалась без джинна" ? вторая стрелка спускается вниз, теряясь в линии тёмных волос, идущих от пупка и уходящих под махровую ткань.
– "Тю-тю", значит? ? грозно щурятся, когда до него доходит весь саркастичный смысл посыла.
– Ко мне какие претензии? Не наградил боженька, бывает. Ничего. Зато у тебя, вон, зубы… есть. Почти ровные причём.
Айкаю, когда подлой подсечкой меня роняют на себя, обхватывая ногами. Полотенчико долой ? не выдержало активности, развязавшись, так что прижимаюсь к Кириллу по полному максимуму, без посредников.
Ладно, готова признать неправоту: боженька был щедр. Не только зубов засранцу отсыпал.
– Ну что, джинн есть или всё-таки нет? ? хитро уточняют, одаривая тёплым дыханием и шлейфом ментолового шампуня.
– Ты собираешься валить из моей комнаты?
– Если только вместе. Предлагаю перекочевать ко мне, у меня кровать меньше скрипит.
Вот настырный гад.
– Ты не сдаёшься, да?
– У тебя должок.
– Чу-у-увак, ? грустно вздыхаю, подпирая подбородок кулаком. Чтобы не держать голову на весу. ? Что ж ты портишь священные традиции? Что случилось в Амстердаме, остаётся в Амстердаме ? слыхал народную мудрость?
– Проблема в том, что в Амстердаме ничего так и не случилось.
– Так почему ты уверен, что здесь что-то обломится?
Спросила девица, лежащая на голом парне, чей вставший член упирается ей в живот. Ага.
– Да ладно, тебе жалко что ли? Всего разочек, и я от тебя отстану.
Прикол в том, что так оно и есть. И, по сути, перспектива, что он от меня отцепится звучит даже заманчивее, чем само предложение о разовом перепихоне. Вот только принципы никто не отменял.
Да и мне вроде как нравится с ним цапаться. Надо ведь себя в тонус возвращать, а то все навыки флирта растеряла за "постоянными отношениями".
Постоянными отношениями, блин.
Чтоб их черти драли! Это ж надо было так вляпаться. А теперь мне подсовывают ещё одного индивида, которому точно так же плевать: куда и что втыкивать.
Ну уж нет, дудки!
Эх. Хотела я эту ночку посвятить совсем другому, но, видимо, не судьба…
– Жалко у пчёлки, ? подтягиваюсь ближе, понижая голос до страстного полушёпота. ? А у меня есть кое-что другое. Никогда не угадаешь…
– Ммм… ? Крестовский аж привстаёт на локтях заинтересованно, залипая на то, как я кусаю губы.
– Маленькая такая штучка. Но сколько удовольствия она может нам доставить…
– И что же это за штучка?
– Даже не попытаешься угадать?
Какой там. Ему не до этого. Человек завёлся. А я тем временем ме-е-едленно приоткрываю верхний ящик стоящей рядом тумбочки и… Чмокнув его в нос, пользуюсь заминкой.
Выскальзываю из ослабшей хватки, скатываюсь на пол, сигаю к двери и вылетаю в коридор. Запасной ключ, выцыганенный у его отца, успевает сделать второй оборот, когда ручка с обратной стороны требовательно трясётся, но…
– Ты же не думал, что один такой догадливый? ? с довольным видом целую своё сокровище. ? Я тоже подготовилась.
– Скворцова. Это война, ? доносится из моей комнаты.
– Непременно. Но не сегодня. Сладких снов, пупсик. Утром, быть может, выпущу. Захочешь пописать, там где-то бутылка из-под воды валялась.
Смех? Я что, реально слышу смех? Во больной.
______
[1] Мастихин – специальный инструмент, использующийся в масляной живописи для смешивания или удаления не засохших остатков красок, очистки палитры или нанесения густой краски на холст
[2] Белые ходоки – вымышленные персонажи, человекоподобные существа из телесериала HBO «Игра престолов», снятом по мотивам цикла книг Джорджа Р. Р. Мартина, романа «Песнь льда и пламени»
Глава четвёртая. Могу и попозировать, мне несложно
POV КРЕСТОВСКИЙ
Не отрицаю, я частенько просыпался в чужих женских спальнях. И практически всегда голый. И да, не всегда девушка прилагалась в комплект, так как успевала проснуться и бежала прихорашиваться. Однако запирают меня впервые.
Хотя "запирают" ? это, конечно, громко сказано. Дверной замок ? не сейф в банке, достаточно одного удара, чтобы выломать его с корнем. Но зачем?
Скворцова ведь вернётся. Да хоть за тем же телефоном, который, к сожалению, оказался запаролен.
Ну а я буду её ждать, балдёжно валяясь в залитой светом комнате и занюхивая подушку, пахнущую растворителем, смешанным с женским дезодорантом. Специфичный, но занимательный аромат.
Что и говорил.
Долго куковать не приходится. Очень скоро слышен характерный звук. Встречаю гостью во всеоружии, распластавшись поверх смятого одеяла в виде звезды, но получаю не совсем то, на что рассчитывал.
Вернее, не того…
– Лежи, лежи. Я не смотрю, ? переступая порог, мать Карины зажимает ладонью глаза, правда при этом весьма резво ориентируется по территории, обтекая потенциально опасные углы.
– А дочурка где?
Я почти что разочарован.
