– Да. Вот. Они же твои, верно?
– Нет.
Врать я не умею. Сколько раз ни пыталась – все время попадала впросак.
Но плевать. Особо убеждать его и не хотелось.
– Откуда же они взялись в моей постели? – Денис напористо и нагло уселся с нами рядом. Локти составил вместе. Навис, почти упираясь лицом в мое…
Горячий, терпкий аромат его одеколона, смешанный с собственным, ярким мужским запахом, защекотал ноздри… Острое наваждение… Яркие вспышки в памяти… От которых мучительно хочется краснеть и плакать. И бежать. Бежать отсюда! Как можно дальше!
Вот мы танцуем, сливаясь в страстных объятиях… Руки Дениса плывут по моей талии, спине, шее… Зарываются в волосах… Его язык врывается в мой рот, заставляет мой позвоночник выгибаться, его словно пронизывает током…
И мне это нравится! Мне, замужней женщине, совсем не стыдно и не страшно обнимать, целовать, прижиматься к постороннему…
– Я не знаю, кто там у тебя спал. И с кого ты снимал украшения… А теперь пытаешься мне чужое подарить?
Отшатнулась назад, обожженная пылающим взглядом.
Он психанул. Взбесился.
Так ему и надо!
– У меня отличная память, милая кошечка… В отличие от некоторых…
– Молодой человек, я не знаю, кто вы такой.
– Что ж… Возможно, это освежит твою память… – Денис насупился, полез куда-то в куртку, достал телефон. Порылся в нем что-то разыскивая…
– Вот. Смотри. Никого не узнаешь? – Мое лицо. Крупным планом. В тех самых сережках… И Денис рядом.
Шальные, влюбленные глаза – у нас обоих.
– Удали это! Сразу же! Удали, я сказала!
– Нет. Не могу.
Он отдернул руку от моей, не позволяя выхватить трубку. Снова спрятал ее в карман
– Одно нажатие на кнопку- и все. Почему не можешь-то?
– Нет. Я теперь смотрю туда каждые пять минут, и никак не могу оторваться. Как можно лишить себя такой радости?
И ведь не врал же! Кажется…
Его рот изгибался в кривой, какой-то злобной ухмылке… Хотел мне сделать больно и страшно…
А глазами просто сжирал. Меня. Мое лицо. Мой рот… Хотел меня. И это скрыть было просто невозможно!
– А если ты хочешь меня порадовать… – Как же сложно с ним разговаривать. Невероятно… Язык не слушается. Присыхает к нёбу, к глотке. Таких усилий стоит просто пошевелить им, вытолкнуть из себя хоть слово.
Делаю жадный глоток воды, осушаю несчастный стакан до самого дна, захлебываюсь…
Денис и тут не теряется: ловит пальцами капли, стекающие с моего подбородка.
– Ты же, вроде, не так и много вчера пила? Откуда такое мощное похмелье, девочка моя?
Шершавые пальцы уже давно все вытерли, но почему-то не хотят отрываться от моей кожи. Разгоняют по ней мурашки – колючие, острые, болючие… Но мне, отчего-то, нравится, как они бегают по мне. Щекочут…
Это болезнь. Какая-то напасть, а не человек. Как только приближается ко мне – теряюсь. Не могу соображать.
–Не твоя! И убери от меня свои руки! – Трезвость, как ни странно, возвращает взгляд Алёны… Она такая странная. То ли завидует мне, то ли радуется…
– Моя. Уже моя. И даже не пытайся с этим спорить!
Его глаза затягивают. Привораживают.
Как будто под гипнозом, тянусь навстречу… Губы зудят от желания прикоснуться к нему…
– Эй, голубки! На вас тут люди смотрят! И дети! Здесь, между прочим, не ночной клуб…
Аленкин голос помогает избавиться от наваждения. Вздрогнув, вырываюсь из цепких пальцев, которые все еще гладят мой подбородок…
– Да мне пофигу. Ничего неприличного мы тут не делаем.
– Я замужем, между прочим! – Выставила вперед правую руку, оттопырив безымянный палец. – Видел, нет? Памятливый ты наш и внимательный? Сережки рассмотрел, а это не заметил, нет?!
Стерла с его лица наглость. И нахальство смыла. Оставила маску непроницаемую. Но даже из-под нее скользнуло немного растерянности.
– Так оно тоже легко снимается, как сережки. Не проверяла? Так давай, попробуем…
И снова потянул ко мне свои наглые, загребущие ручонки. За палец потянул.
– А это не сережки, милый мальчик, понял? Даже если снять, от него след остается. Несмываемый и нестираемый. Так что уйди отсюда! Уйди и не возвращайся никогда!
Можно было дать ему пощечину, для верности.
Можно было еще гадостей накричать…
Но парень и так отшатнулся от меня, как от прокаженной.
– Любишь его, что ли? И сильно любишь?
– Да уж поверь, не тебя!
Он вздохнул. Откинулся на спинку стула, руки скрестил на груди. Но взглядом сверлил все так же.
– Значит, потом полюбишь… Я терпеливый. Подожду.
– Ты свихнулся? Сбрендил? Что ты принимаешь, малыш?! От каких препаратов такие приходы?
Он сам как наркотик на меня действовал. Голову вело и покачивало… Но злость оказалась сильнее.
Как он, вообще, посмел что-то мне обещать и требовать?!
– И как ты здесь, вообще, оказался? – Задохнулась вдруг от подозрения.
Это что, получается, Алёнка все подстроила? Подруга называется…
– След взял и пришел по нему. Как собака, знаешь? – Дэн еще и ноздрями подергал, изображая пса.
– Не сочиняй! Как ты сюда попал? Ты живешь совсем в другом районе! Можешь не врать, что просто мимо проезжал!
Испепеляла глазами Алёну, а она лишь пожала плечами, что-то усердно изучая на дне своей кружки.
– Ребята, вы давайте, не надо меня втягивать в свои разборки, хорошо? – Она, все же, рискнула посмотреть на меня, потом на Дэна. – А ты, мальчик, шел бы отсюда. Не видишь, тут взрослые женщины о своих важных делах говорят?
Ого. Вот этого я никак не ожидала. Слишком это было жестко. Даже для нее.
– Погоди. Это не ты ему сказала, где мы будем?
– С ума сошла? Я похожа на человека, который может так тебя подставить?! – Она опять как будто обиделась и расстроилась. – Если бы ты попросила, конечно, я бы тебе мальчика нашла… А так… расслабилась – и достаточно. Зачем усугублять? Мы тебе таких мальчиков еще кучу наберем, только свистни.
От этого пренебрежения в голосе покоробило даже меня. Такую подругу я еще не видела. Никогда.
– Хрен вам, а не мальчики, поняла? – Он взорвался. Подскочил со стула. – Никаких других не будет, кроме меня! И я тебя сам нашел! И еще найду! Когда немного заскучаешь!
Бросил на стол сережки, неаккуратно. Так, что одна покатилась и улетела куда-то на пол. Ушел, ссутулившись.
– Ого, Ритуль. Ты будь поосторожнее… С такими горячими парнями еще и проблем не оберешься…
– Я что-то тебя совсем перестала понимать, Алён… – Пришлось лезть под стол, чтобы достать украшение.
Сложила серьги рядом, задумчиво перебирала их… Но надеть обратно – рука не поднималась.
– Красивые. Это же подарок, да?
– Забирай. Мне они больше не нужны! – Подтолкнула побрякушки к подруге.
– С ума сошла? Они же дорогущие! Не надо мне такого!
– Продашь. Деньги потратишь сама, как знаешь… – не хотела больше их видеть. Никогда! Не нужны мне вообще никакие воспоминания об этом наглом кобеле! А они точно будут о нем напоминать.
– Ну… Если ты так решительно настроена… Пускай у меня полежат. Время придет – верну.
Она небрежно закинула украшения в сумочку.
– Зачем ты его прогнала? Да еще и так оскорбительно? Ты же знаешь, парни не любят, когда им тычут возрастом в глаза… – Странное поведение подруги не давало покоя. Может быть, она сама положила на Дэна глаз, потому и психовала, и поступки такие нелогичные совершала?
– Да вы тут готовы были трахнуться, у всех на глазах! Искры летели по сторонам, и сексом пахло, как в туалете при школьной дискотеке!
– А разве ты не этого добивалась?! – Она сказала правду. В глаза. Не жалея и не смущаясь. Почему бы и мне не ответить тем же?
– Чего, Ритуль? Когда я сказала, что хочу видеть, как тебя раскладывает на столике какой-то незнакомый мужик? – Она презрительно фыркнула. – Уволь. Мне пока своего секса хватает. И в извращенки пока не записывалась…
– Мда. Ладно. Пойду я домой. Голова раскалывается… А мне еще нужно что-то приготовить… Сева, наверное, приедет на обед…
– Тебе заняться больше нечем? – Она снова презрительно фыркнула. – Ему негде поесть на обеде? Или доставку не может заказать? Почему он тебя превратил в прислугу? Повар, уборщица, чем ты там его радуешь?
– Ну, давай, договаривай, чего уже? Проститутку? Ты так меня хотела назвать? – После развода подруга стала ярой феминисткой. И ради Бога, ее проблемы. Но зачем еще и меня-то затягивать в свою дурацкую веру?!
– Проститутка – за деньги. А ты же его радуешь для души, верно?
– Алён… Я тебя очень люблю и дорожу нашей дружбой. Но, пожалуйста. Не нужно лезть в мою жизнь и ковыряться в ней, ладно?
– Ну… Смотри… Потом еще скажешь спасибо. За то, что глаза тебе открывала!
Обычно я обнимала и целовала ее на прощание.
Сегодня не захотелось…
Руки привычно крошили овощи и мясо, что-то мешали, накладывали, насыпали… А в голове – каша. Обрывки мыслей и воспоминаний.
Столько всего… странного… И никак не хотел забываться Дэн.
Гнала его. Всеми силами!
Вспоминала новые рецепты. Думала, что бы такое приготовить для Севы, чтобы ужином его порадовать. Чем-нибудь этаким, необычным и праздничным…
Чувство вины перед ним не отпускало.
Фото? А что оно значит? В конце концов, я ночью тоже натворила дел… Но я ведь ему не изменила! И даже не собиралась это делать!
Я любила, люблю и буду любить мужа! И детей буду ему рожать!
А все эти глупости… Этот Дэн! Какого хрена он вообще появился рядом?! Будь он проклят, этот настырный пацан… И я не буду больше пытаться вспоминать, как нам было хорошо вместе…
Как назло, вспышки в памяти: клуб, музыка, алкоголь, наши страстные объятия… И его ладони, без всяких препятствий с моей стороны гуляющие по ногам, ягодицам, спине…
– Ммм… Как вкусно пахнет…
