Около гаражного кооператива я увидел только одного знакомого.
– Дядя Вася, ты мужиков из 74 гаража не видел?
– Привет, Паша! Что, собутыльников потерял?
– Я по другому делу. О, дядь Вась, дай позвонить, мне очень срочно.
– Павлик, я с собой в гараж телефон не беру. Уже третий меняю. Один в масле утопил, на второй домкрат уронил…
– Все ясно. А где мужики?
– Полчаса назад Галка, Мишкина жена, их разогнала. Они тут со вчерашнего утра квасили.
– Черт…
– А что случилось?
– Долгая история… Дядь Вась, а у тебя закваски случаем нет?
– Паша ты бы завязывал, а то превратишься в зомби.
– Дядь Вась, давай без нотаций. Просто скажи, есть или нет?
– Есть в запасе чекушка. Дам если поможешь аккумулятор снять и поставить на зарядку.
– Я тебе и без бутылки бы помог.
– Вот спасибо.
– Дядь Вась, зачем ты ковыряешься с этим старым корытом, если на нем не ездишь? – снимая клеммы с аккумулятора, спросил я.
– Это корыто – майбах среди москвичей. Он еще даст фору новому автопрому, приорам и вестам.
– Судя по тому, сколько ты с ним проводишь времени, то сомнений никаких нет, – подключая аккумулятор к сети, сказал я.
– Паша, осторожней, вилка сломана…
Хлопок, свет в гараже погас.
– А-а-а…
– Паша, Пашечка, ты жив? Темно, я тебя не вижу.
– Зато я тебя вижу. Нужно о таких вещах предупреждать заранее. Меня так током трахнуло, что чуть в штаны не наложил.
– Слава Богу, жив. Я перепугался. Сейчас доберусь до пробок и включу свет.
– Оставайся на месте, я сам.
– Какой сам, тут глаз выколи, ничего не видно. Я по памяти знаю, что где находится.
– Подожди, что, нет света? – подойдя к электрощиту, уточнил Павел.
– А что, есть? Это, я, выходит, ослеп? – пробираясь на ощупь среди разбросанных инструментов и запчастей, спросил дядя Вася.
– А-а-а, я вижу, вижу…
– Тебя, что опять током ударило?
– Я прозрел…
– Что, раньше плохо видел?
– Я о другом. Все хорошо, просто замечательно. Включаю свет.
– Ох, как ты меня напугал, – держась за грудь в области сердца, сказал дядя Вася.
– Со мной всё в порядке, а вот тебе нужно показаться врачу. Мотор ещё работает хорошо, а вот поджелудочная и воспаленный мочевой мне не нравится. Дай мне ручку и листочек, я кое-что напишу.
– Ты это о чем Павлик?
– К врачу тебе нужно. Вот держи записку, придешь в поликлинику и отдашь Егорову Алексею Викторовичу, он тебя подлечит. Ну, всё, мне пора. Да и напоследок, в твоём майбахе масло подтекает из движка, и свечи пора поменять.
– Ты куда побежал, а бутылка?
Но я уже мчался к Жанне в редакцию газеты «Московский вестник».
– Привет! У меня хорошие новости, я стал прежним.
– Не понимаю, о чем ты? – удивленно спросила Жанна.
– Ко мне вернулся мой дар.
– Как это произошло?
– Меня ударило током!
– Током? Так у тебя что, просто батарейки сели и тебе нужна была подзарядка?
– Смешно, конечно, но всё может быть.
– Так значит мы в деле?
– В каком деле?
– По спасению наших друзей.
– Я как раз за этим и пришел. У меня деньги на телефоне кончились, и я не могу позвонить Прохорову. Ты отвезешь меня к нему? И ещё, дай тысячу пятьсот рублей. Мне за такси нужно рассчитаться, на котором я к тебе приехал.
Когда приехали к Прохорову, он уже ждал их в кабинете.
– Я рад, что вы одумались, Павел. Очень надеюсь, что мы справимся с этим делом и сможем вернуть мою дочь и ваших близких.
– Дело не в том. Сегодня просто произошло чудо, и я смог вернуть свой дар. Лев Степанович, давайте отбросим всё лишнее и приступим к делу. Расскажите, какой у вас план?
– Жанна…– показывая рукой на выход из кабинета, сказал Лев Степанович.
– Она в курсе происходящего. Пусть присутствует.
– Жанна, я очень надеюсь, что эта информация не просочится…
– Лев Степанович, вы забываетесь, что это вы втянули меня, Павла и наших общих друзей в опасную игру. Понимая, чем это может обернуться для меня и пленников, безусловно, я буду нема, как рыба.
– Хорошо, тогда приступим, – сказал Лев Степанович, доставая старый тубус из сейфа, – На чертежах советских времен отсутствует подземная коммуникационная система. Наша задача определить участок забора воды, выявить систему фильтрации и систему безопасности канала. Составить план проникновения в серверную, подготовить оборудование и останется дело за малым.
– За чем? – нетерпеливо спросила Жанна.
– Попасть в серверную, подключить чип доступа и незамеченными выбраться оттуда.
–Попасть в серверную? – возмущённо спросил Павел. Вы намекаете на то, что мне придется лезть в этот бункер?
– Нам, Павел. Я пойду с вами.
– Какого черта? Вы говорили, что от меня будет требоваться только составить план.
– Канал уходит глубоко под землю, и я сомневаюсь, что вы сможете составить четкий план, находясь на поверхности. Если вы будете с нами, то мы сможем быстрее добраться до цели и совершить меньше ошибок.
– Что значит с нами? – спросил Павел.
– Группа будет состоять из шести человек, включая вас и меня.
– Кто эти четверо? – спросила Жанна.
– Два специалиста с военной подготовкой и два инженера информационных технологий.
– Какая гарантия, что после выполнения задания вы освободите моих друзей?
– Павел, я повторюсь, я не причастен к похищению ваших близких и гарантий никто никаких не дает. Будет только надежда на то, что они сдержат слово.
– Для чего это вранье? Сознайтесь уже, что это вы стоите за всем этим.
– Я не буду с вами спорить. Вы сами всё поймете. Предлагаю вам остаться у меня в доме на время операции.
– Мне тоже? – спросила Жанна.
– Да. Я хочу, чтобы все оставалось в тайне, пока мы не спасём людей.
– Все же вы мне не доверяете?
– В нынешней ситуации я даже себе не доверяю. Отдайте мне свои телефоны, – протянув руку, сказал Лев Степанович. – Я распорядился, вам приготовили комнаты на втором этаже. Завтра подъем в семь утра. Желаю приятных снов.
Поднимаясь по лестнице на второй этаж, Жанна спросила:
– Ты веришь Прохорову?
– Нет, конечно, вся его история с похищением дочери шита белыми нитками. Только я не понимаю его мотива. Зачем ему самому лезть в лабораторию, рисковать собственной жизнью, свободой? Такие люди обычно загребают жар чужими руками…
– Порой мне кажется, что он не в себе.
– Я бы так не думал. Этот человек прекрасно соображает и все просчитал наперёд, вот только актер из него плохой. Я планирую сегодня после полуночи осмотреть дом.
– Ты думаешь, что он держит Алису и Вадима в доме?
– Не знаю точно, но хочу это проверить.
– И сколько это займет у тебя времени, неделю? Тут площадь как в Петергофском дворце.
– А ты предлагаешь прижать зад и выполнять приказы этого сумасшедшего?
– Ты не думаешь, что можешь только усугубить положение? Тут два десятка охранников и дом напичкан камерами. Ты сам сказал, что Прохоров не так глуп, чтобы допустить оплошность и, судя по его настрою, он пойдёт на всё, чтобы довести начатое до конца.
– Возможно, ты права. Я не знаю, что мне делать. У меня сейчас голова взорвётся.
– Давай сейчас не будем пороть горячку. Завтра утром встань пораньше, будто на пробежку и сделай пару кругов вокруг дома. Просканируй дом и убедись, что он не держит их здесь.
– Это хорошая мысль.
– Одна голова хорошо, а две лучше. Пойдём отдыхать.
Придя в свою комнату, я расположился на огромной двуспальной кровати и уставился в потолок. Просвечивая межэтажные перекрытия, чердак и кровлю, я смотрел на звезды. В первые, за долгое время я находился в трезвом состоянии и это мне совсем не нравилось. В животе образовался комок от переживаний за Алису, за её родителей и за Вадима. И совесть мучила, не мог себе простить безразличия, которое я испытывал к ним ранее. В памяти всплывали картинки и монологи с упреками Алисы в том, что она устала жить с человеком, которому на всё плевать. Несомненно, мне хотелось отмотать этот промежуток времени назад, как киноплёнку, и всё исправить, но чем больше я думал об этом, тем сильнее меня охватывал страх неизвестности. Из всех возможных вариантов изменений прошлого, я находил только один верный, в котором не было моего присутствия. По сути, я являюсь магнитом, притяжением всех неприятностей, и этими неприятностями делюсь с окружающими меня людьми. В эту минуту я решил, что если все закончится благополучно и мне удастся спасти моих друзей, то после навсегда покину их. Останусь со своими проблемами наедине, и больше никогда и никого не буду втягивать в свои авантюрные затеи. Мои раздумья были прерваны стуком в дверь.
– Войдите.
– Ты ещё не спишь? – приоткрыв дверь, заглянула в комнату Жанна.
– Нет, занимаюсь самоистязанием.
– Не желаешь немного выпить перед сном? Я не могу уснуть, и одной одиноко в этих хоромах.
– Я планировал завязать с этой пагубной привычкой, но чувствую, что сегодня не получится. Где ты нашла выпивку?
