– Кто это? – брезгливо пошевелился главный из плащей.
– Ваши друзья? – с некоторым беспокойством в голосе спросила девушка.
– Он не собака – стал отвечать по порядку смутившийся капитан «Лахудры» – Он – цверг. Его зовут Сопли. А кусается только тогда, когда его обзывают псом. Мой первый помощник на «Лахудре».
Сопли взвизгнул во сне, рыча и оскаливая клыки.
– А этот? – девушка со страхом указала на храпящего эллурианца – На нем мундир ваших врагов! Я видела по ТиВи.
– Дайкин, мой второй помощник. – представил его Доу – Знаю, что имперцы достали уже всех в округе. Но насчет формы не беспокойтесь, он вроде как в отставке. Несостоявшийся самоубийца.
– Ну и команду вы себе подобрали, капитан Удача – недовольно проворчал бородатый здоровяк – Говорящая псина и бывший вражеский гвардеец. К тому же оба пьяны.
– Ничего, – улыбнулся Гат Доуэт – Раз меня называют капитаном Удача, я и должен быть с некоторыми странностями. Не говоря уже про экипаж. Номер причальной стоянки и название корабля я назову вам сразу, как только получу свои первые сто тысяч кредов.
– Хорошо! – ответил здоровяк. – Познакомимся. Меня зовут Крес.
Он сбросил с головы тяжелую накидку и позволил Доу разглядеть себя. Морщинистое твердое лицо старика, украшенное глубоким сабельным шрамом, могло принадлежать непобедимому полководцу или королю. Извилистые складки на лбу говорили о том, что этот человек много повидал на своем веку и привык смотреть в глаза опасности. Неуловимое сходство общих черт выдавало, что мальчик и старик являются дальними родственниками. Обруч желтого цвета венчал голову силача.
– Дикси! Отсчитай двести монет! – приказал он боту.
Парни в плащах отбросили крышку сундука, и робот впрыгнул в хранящуюся там груду золота. Зарывшись по голову, он принялся копошиться в монетах, складывая отобранное в простой, холщевый мешок.
Растревоженный запахом и звоном Сопли вскочил на ноги, и уперевшись передними лапами о стенку сундука, стал повизгивать и размахивать линялым хвостом.
– Сколько золота! – вопил он, рассматривая содержимое сокровищницы – Позвольте мне умереть на этой куче, и я стану самым счастливым цвергом на Сиросе! Эй, Доу, поцелуй меня в задницу, потому что я снова в шоколаде!
– Вы так и таскаете золото с собой? – удивился Доу – Не опасаетесь кражи? На вас могут напасть, а сундук даже не запирается!
– Нас невозможно ограбить – спокойно ответил Крес-старик – Нападения мы не боимся, а наше золото никому кроме нас не достанется. Вы должны попробовать вынуть хоть одну монетку. Попробуйте и убедитесь, что это невозможно. Ваш опыт убережет всех от кое-каких недоразумений в будущем.
– А током не шибанет? – осведомился Сопли, примеряясь к сундуку и сверкая глазами – Может хворь какая приключится?
– Это совершенно безопасно! – заверил Крес и в доказательство погрузил могучие руки внутрь сундука.
Доу попробовал было захватить горсть нескольких монеток, лежавших на самом верху золотой кучи, но его пальцы лишь ощутили невесомое прикосновение и приятный холодок. Монетки будто бы выскользнули из рук, превратились в текучую жидкость, а капитан «Лахудры» так и остался без копейки. Доу пытался зажать золото в кулаке, но из этого также ничего не вышло. Ни одна драгоценная молекула не прилипла к коже, ни одна пылинка не поднялась со дна сундука. Магическое поле неизвестной природы охраняла богатство, и Сопли, попробовавший обогатиться, наконец, сообразил, что бесполезно пытаться вытащить из волшебного сундука хоть что-нибудь.
Дикси, робот-казначей, выбрался из дубовой сокровищницы и водрузил наполненный золотом мешочек на стол.
– Ровно двести монет! – проскрежетал он.
– Этого достаточно? – осведомился Крес.
– Более чем, – ответил Доу
– Могли бы чего-нибудь добавить за беспокойство – проворчал немного разочарованный Сопли.
– Какие гарантии вы можете предоставить, что не скроетесь с полученными деньгами? – спросила девушка – Нам обязательно необходимо попасть на Обитель. Не хотелось бы, чтобы вы попытались удрать.
Она не сняла плащ, и Доу мог разглядеть только выбивающиеся из-под накидки белокурые локоны.
– Я мог бы оставить в залог три эллурийских алмаза, да вот беда – передал их на хранение Мюсли. – ответил капитан «Лахудры», почесывая затылок – Видно, вам придется поверить мне на слово. Для пущей гарантии могу написать расписку.
– Распискую – прогремел здоровяк в плаще, и Доу принялся чиркать пером по бумаге.
Когда Крес-бородач стал укладывать липовый документ в нагрудный карман, Доу успел разглядеть под верхней одеждой украшенный богатым житьем костюм и величиной с яблоко мерцающий янтарный кругляш, который висел у него на груди.
– Верхний ярус. Южная секция. Сектор 18, место 146. «Лахудра», небольшое круизное судно – сообщил Доу будущим пассажирам – Чтобы не заблудиться – возьмите такси. Я буду вас ждать до 9 часов 45 минут 18 февраля. Если опоздаете или передумаете, золото все равно остается у меня.
– Мы не передумаем, капитан Удача – серьезно заявил Арт. Он слез со стула, порылся у себя за пазухой и вынул величиной с желудь, круглую. продолговатую штучку. Разломив ее пополам, мальчик передал одну часть Доу, вторую оставил у себя.
– Храните это, господин Доу. – проговорил он.
Капитан равнодушно сунул обломок желудя в карман брюк и быстренько выпроводил клиентов за дверь.
– А теперь, мерзавцы! – заорал он, глядя на перепившийся экипаж и хищно раздувая ноздри: – Признавайтесь, что вы такого натворили в баре, и что мне соврать Дуле, чтобы он позволил нам перекантоваться в гостинице еще хотя бы пару дней.
Глава 8
Пассажиры привлекают к себе чужое внимание
«Сумасшествие какое-то» – с облегчением подумал Гат Доуэт, пересчитывая золотые монетки.
Заказчиков в плащах и след простыл. Размышлять о том, что им понадобилось в Шеврона Обители, капитан «Лахудры» не стал. На своем веку он повидал немало чудаков, которые просили доставить их в самые отдаленные уголки галактики. «Может, решили справить какой-нибудь праздник или провести опасный, требующий полного уединения эксперимент» – решил он. Недосчитавшись одной монеты, Доу бросил разъяренный взгляд на невозмутимого цверга.
– Ну и зануда ты, кэп – проворчал Сопли, возвращая потерянную монетку – Хотел наутро побаловать себя сосисками и сладкой шепучкой.
Доу сложил золото обратно в мешочек и обвел комнату взглядом в поисках надежного тайника. Ему очень не хотелось лишиться богатства во время сна или случайного грабежа. Рассмотрев пластиковую решетку над вентиляционным отверстием, капитан «Лахудры» влез на кресло стал и стал отворачивать крепежные болты перочинным ножом.
– Странные они, эти ребята – проговорил потягиваясь цверг – На монахов не очень-то и похожи. Видал здоровенный сундук? Те, кто прислуживают богам, не таскают с собой золото, а хранят его в банковских ячейках. Да и физиономии у них не очень постные. Спорим на сто кредов, что это тайная судейская комиссия, которая будет наблюдать за соблюдением правил во время гонки?
Доу отодрал решетку и сунул руку в пыльное, темное отверстие над головой. Его пальцы нащупали кирпичную кладку, камешки и обломки. Чуть дальше труба круто уходила вниз, и капитан сообразил, что мешок с золотом может запросто провалиться в подвал. Поэтому он не решился хранить сокровища в вентиляции, а забросил кошелек на плоскую, пыльную люстру, висевшую под потолком. Кое-как завернув винты на решетке, он уселся в кресло и поглядел на безмятежно спавшего эллурианца. Дайкин растянулся на диване лицом вниз и тихонько посапывал, дергая ногами и отдавая во сне неразборчивые команды.
– Надо было заказывать номер с двумя кроватями. – проворчал капитан «Лахудры», устраиваясь в кресле поудобнее – Кто же знал, что эллурианцу тоже потребуется постель.
– Представляю, как удивятся пассажиры, когда узнают, что мы полетим на Шеврона через Каррибан и пояс астероидов. – продолжал цверг – Как бы они не затребовали свои денежки обратно.
– Завтра подадим заявку на участие через Мюслю. – пробормотал Доу, закрывая глаза и пытаясь уснуть. – Необходимо сделать кое-какие покупки и завести на «Лахудру» провиант.
– Представляю, какой поднимется переполох, когда в списке появится твое имя! – цверг как будто не собирался дрыхнуть. Он уселся у капитанских ног, выставил вперед мохнатую башку и пошевелил вислыми ушами. – Аматгур просто лопнет от злости. Все сразу поймут, что приз так и так наш, а кое-кто может даже отказаться от участия в гонке.
Доу улыбнулся:
– По-моему ты меня слегка переоценил. «Лахудра» не очень резвая лошадка, да и я, признаться, не самый умелый пилот.
– Не скромничай, кэп – махнул лапой Сопли. – Каждый знает, что у тебя всегда найдется пара лишних тузов в рукаве. Только нужно поостеречься здесь, на Сиросе, потому как кое-кто может захотеть вычеркнуть нас из списков. Я говорю о ноже, которым могут тебя продырявить, или о пуле, которую могут выпустить из бесшумного пистолета. Пятнадцать миллионов – огромная сумма, и кое-кто не остановится ни перед чем, чтобы нас остановить.
– Ты говоришь это, чтобы взбодрить меня? – возмутился Доу, ерзая в своем кресле – А я только собрался немного вздремнуть.
– О чем я и толкую! – продолжал цверг – Может, ну ее, эту гонку. Немного золотишка у нас есть. Отчалим на Нипассею и переждем свару. Если им так надо, чудики в плащах все равно попадут на Обитель, только чуточку попозже. Дождемся, когда они свалят и вернемся на Сирос.
– Прекрати! – зашипел на первого помощника капитан – Мы заключили с капюшонами соглашение. Моя репутация кое-чего стоит, и я не собираюсь оставлять их с носом.
– Репутация-хрепутация – передразнил его цверг – Из-за этой фрепутации кое-кто, между прочим, может запросто лишиться жизни…
Капитан «Лахудры» вскочил с кресла и подошел к выключателю на стене:
– Знаешь же, что я не отступлюсь от принятого решения. Думаю, что «Лахудру» в фавориты гонки не зачислят. А потому нам ничто не угрожает. И потом, вспомни, у них расписка за моей подписью, я не желаю, чтобы мое имя трепали на всех углах? Предлагаю тебе заткнуться и дать мне возможность немного вздремнуть. Завтра предстоит много дел, а я не смогу заснуть под твой гнусный скулеж.
Доу погасил свет в комнате и, едва не отдавив цвергу лапу, забрался на свое кресло. Вновь укладываясь у его ног, Сопли шумно ворочался, и в кромешной темноте его действительно можно было легко спутать с большой, лохматой собакой. Дайкин тихонько постанывал в углу. Над головой эллурианца по серой стене тревожно перебегали едва заметные тени от колышащейся занавески. За окном раздалось паровозное шипение – на дальней площадке кто-то продувал сопла ракетных двигателей. Мелькнул фонарь, и таксомоторное авто отчалило от гостиничного крыльца. Эти привычные шумы и раздражители не могли потревожить капитана, и Гат Доуэт быстро погрузился в мир сновидений, заново переживая события минувшего дня.
Большую часть жизни капитан «Лахудры» провел в космосе. Четырнадцатилетним подростком он обслуживал отражающие губительный свет Сироса-солнце зеркала на орбитальных станциях вокруг Сироса, затем поступил на службу в космический флот Южного Союза. После заварушки на Матагаве, где схлестнулись в бою крейсера Союза и Братства Силы, требовавшего себе новых планет, Гат Доуэт вышел в отставку по ранению, а заработанные кровью вложил в дело, на паях с одним приятелем приобрел старенькую яхту, которая в последний раз покидала орбиту еще до его рождения. Через несколько лет Херли, как звали совладельца, покинул дело, корабль остался в собственности Доу.
Восьмимесячный цверг, прилагался к покупке бесплатно, и Доу тогда не представлял, что веселый, ласковый щенок разовьется в шумное и пакостное, отравляющее хозяину жизни существо. Много времени ушло на то, чтобы приучить Сопли не бросаться с лаем на редких пассажиров. Склонность к торгашеству проявилась у цверга при первой же заключаемой сделке, и Доу только развел руками, когда Сопли вытребовал у заказчика двойную против начальной плату. Назначив его первым помощником, капитан поручил подросшему цвергу обделывать торговые делишки и заодно присматривать за двигательной установкой, которая требовала постоянного контроля и частенько нуждалась в ремонте. Сам же сосредоточился на пилотировании и навигации.
В пространственные щели попадал каждый, кто хоть раз совершал многомесячные перелеты на предельных скоростях. А вот использовать временные течения и отыскивать переходы с помощью сброшенных грузов Доу обучил вышедший на пенсию пилот-инструктор. И это умение не раз выручало капитана «Лахудры» во время рискованных рейдов. Доу был благодарен старику, который польстился на дармовую выпивку и поделился с ним старым, забытым всеми космолетчиками секретом.
Спящему капитану Удаче снились огромные, чашеобразные, залитые светом зеркала; песчаные бури на Матагаве; крохотная кабинка борт-стрелка; рубчатая, скользкая от пота рукоятка лучемета; горящие, брызжущие ответным огнем борта вражеских кораблей. Талпея в узорчатом платье протянула к нему свои обольстительные щупальца, а появившаяся невесть откуда Джин, девушка из компании по сопровождению прибывающих на Сирос звездолетов, голосом лейтенанта Танго прорычала:
– Откхрывайте, мехрзавцы! Иначе я пхрикажу выломать двехрь!
Доу продрал глаза и с удивлением взглянул на содрогающуюся от пинков и ударов гостиничную дверь. Решив, что предсказания Сопли насчет неприятностей начинают сбываться прямо с утра, капитан поплелся ее отпирать.
В номер ворвался задыхающийся полицейский в сопровождении двух роботов-помощников и раздутого типа в новеньком, с иголочки костюме, шляпе и темных очках, прикрывающих часть лунообразной физиономии. Хозяин заведения благоразумно остался снаружи, но его блестящая лысина сверкала в коридоре как маяк. Столкнувшись в номере нос к носу с Доу, лейтенант Танго поначалу опешил, не рассчитывая встретить старых знакомых, но затем оттеснил капитана вглубь комнаты и пробурчал:
– Вы задехрживаетесь по обвинению в контхрабанде, гхрабеже, кхраже со взломом и дохрожной авахрии, повлечшей за собой смехрть четыхрех человек.
Капитан «Лахудры», решив было, что такой фантастический сон непременно стоит досмотреть, собрался укладываться, но боты-полицейские схватили его под руки и прижали лицом к стене.
– Ты что, дружище, с дуба рухнул! – подал голос проснувшийся Сопли – Это же мы, твои старые приятели! А ты, часом, не ошибся ли дверью? Может типы, которых вы ищете, дожидаются вас в соседней комнате! Клянусь, что за те пару дней, которые мы провели на Сиросе, никто бы не успел натворить столько делов!
Роботы стянули руки Доу эластичными наручниками и принялись за визжащего цверга, который отбрыкивался и успел попробовать на зубок металлическую ягодицу. Беспомощно утирая со лба струйки пота, лейтенант Танго уселся в кресло и выложил на столик казенную папку, наполненную бланками и указаниями.
– Ничего не понимаю, – пробормотал он, роясь в бумагах – Только за посхледние два часа в упхравление на вас поступило восемнадцать анонимных заявхлений. В них говохрится, что гхруппа злоумышленников, пхредположительно совехршившая все эти пхреступления, состоит из чехловека, цверга и существа вхраждебной храсы. И именно сейчас находится именно в этом самом гостиничном номехре. А все вы, мехжду пхрочим, очень хорошо подходите под это описание.
Боты натянули на Сопли намордник и направились к спящему на диване эллурианцу, но Танго, вспомнив о кровавой разборке на «Лахудре, закончившуюся расчленением гриабителей, поспешно выкрикнул:
– Этого фехтовальщика пока не бухдите! Еще похрубит нас на куски, и мы не успеем во всем хразобхраться.
– Что скажешь в свое опхравдание, дхруг? – Танго обратился к стоящему у стены Доу и приблизил к подозреваемому улыбающееся лицо. – Вот мне и пхреставился случай храскитаться с вами за алмазы.
– Я сплю? Мне все почудилось? – беспомощно пробормотал капитан «Лахудры», ощущая на щеках дыхание полицейского – Нет, такую вонь, какая у тебя прет изо рта, никакой сон изобразить не в состоянии!
Лейтенант ухмыльнулся и, указывая на мужчину в костюме, стоящего в сторонке, заявил:
– Хотя вы, возхможно, и не совехршали всех этих пхреступлений, о котохрыг говохрится в моих документах, этот чехловек утвехрждает, что вы укхрали у него двести золотых мохнет.
– Да, это они – равнодушно подтвердил потерпевший, скрести руки на груди и выпятив челюсть.
– Впервые тебя вижу! – выдохнул капитан «Лахудры», во все глаза рассматривая покрытые ожоговыми пятнами кисти рук, вздернутый, маленький, с двумя черными дырочками нос и плоскую, кислую физиономию, прикрытую широкой шляпой и огромными, темными очками.
Незнакомец порылся в карманах брюк и извлек монетку, похожую по виду на те золотые пятаки, которыми был набит мешочек, полученный от Креса.
– Ищите золото! – мрачно заявил он – Это и будет главным доказательством в суде!
– Если и есть у нас что-то, то знайте, что накануне мы совершили честную сделку! – поспешно выкрикнул Доу, пряча глаза. – И получили аванс! Мы подрядились их кое-куда быстренько доставить…
– У вас есть письменное подтвехрждение совехршенной сделки? – холодно осведомился полицейский.
– Как то не с руки было ночью приглашать юриста – виновато улыбаясь пробормотал Доу. Сопли извивался и делал страшные глаза – Решили, что оформим соглашение утром…
Лейтенант Танго жестом приказал ботам-помощникам обыскать номер. Роботы пошарили у храпящего Дайкина под кроватью, перевернули столик и делом направились к плохо закрепленной вентиляционной решетке. Один из них ударом стального кулака вышиб перегородку и стал осматривать кирпичный лаз.
– Если там что-то и было, то оно провалилось вниз и теперь это нам ни за что не достать. – равнодушно сообщил активный бот. – Придется ломать стену.
– Приступайте! Разнесите здесь все!– раздраженно приказал мужчина в очках – Осмотрите подвал и соседние номера, но найдите мне золото!
Лейтенанту Танго такой поворот дела пришелся не по вкусу. Он решил напомнить всем, кто тут главный, и, остановив помощников, схватившихся за кувалды, повернулся к настойчивому типу в очках.
– Вы не имеете пхрава тут храспохряжаться! – проворчал он – Я знаю капитана «Лахудры» много лет. Это не тот чехловек, котохрый бы стал кого-то гхрабить, не посоветовахшись со мной. Все, подождите меня в кохридоре! Мне необходимо поговохрить с подозхреваемым с глазу на глаз.
Боты подхватили упирающегося мужчину и вытолкнули его из комнаты. Затем отправились следом. Едва за ними захлопнулась дверь, Танго спросил:
– Так у вас есть это зохлото? Мне вы мохжете полностью довехрять! Я не думаю, что вы кого-то обхворовали, но должен хразобхраться в этом деле.
Связанный эластичными лентами Сопли извивался на полу и силился прокусить намордник. Доу решил ничего не говорить о хранящихся в лампе монетах и упрямо заявил:
– Супчика, указавшего на нас, я вижу впервые. Мы никого не обворовывали. Мы заключили сделку с клиентом, и аванс в кредах положили на сохранение в банк. Мы что, такие идиоты, хранить деньги в номере? Ни о каком золоте мы и слыхом не слыхивали! Кто-то явно пытается нас оболгать!
Капитан «Лахудры» разыграл возмущение так убедительно, что лейтенант Танго озадаченно почесал переносицу.
– Если бы я не зхнал вас раньхше, то ни за что не повехрил бы в вашу невиновность. Но кому это надо, натхравливать на вас полицию? Вот если бы вы пхриняли участие в гонках, тогда было бы похнятно, что вас захранее пытаются вывести из игхры. Но я не видел вашего имени в списках.
– Только собрались подавать заявку. Решили сегодня утром. – сообщил Доу – Спроси типа в очках еще раз, может он все-таки обознался?
Полицейский распахнул дверь, но обвинителя в костюме и след простыл. Двое роботов вытянулись в коридоре, бляхи на их котелках сверкали так ярко, что лейтенант Танго поморщился.
– Где потехрпевший, болваны? – заорал он на своих помощников.
– Сказал, что подождет вас на улице! – ответил один из ботов. Он смотался на крыльцо, но вернулся один и равнодушно сообщил:
– Никого нет. Что, закрываем это дело, шеф?
