– Офигеть, – качаю головой. – Ты теперь к нему переедешь?
– После свадьбы, конечно, – загадочно улыбается Ира.
– Он, наверное, на «пальме» живет? (*Джумейра – густонаселенный и один из самых дорогих районов в Дубае. Представляет из себя остров, сверху напоминающий пальму – прим. Авт)
– Нет, у моего мужчины в Иране свой замок. Мы там будем жить.
– Круто, Ирина, – качаю головой, разглядывая массивное кольцо с большим камнем.
Сколько такое стоит? Уму непостижимо.
Мужчину этого я никогда не видела. Обычно Ирину забирает и привозит водитель.
– Так ты теперь Иринка-иранка? – шутливо спрашиваю, отодвигая тарелку.
Щелкаю выключателем на электрическом чайнике и опять усаживаюсь на табуретку, подгребая ногу под себя.
– Я счастлива, девочки, – блаженно закатывает глаза невеста. – Меджид такой заботливый, любящий, умный. Это какая-то сказка… Никому не верьте, что сказок не бывает. Всё бывает. И такие мужчины – богатые, наделенные властью, тоже хотят уютного семейного гнездышка…
До самого вечера мы выслушиваем дифирамбы Иркиному шейху, а потом начинаем собираться на работу.
Я натягиваю вчерашнее платье и свои единственные туфли, купленные в «Заре» на семидесяти процентной распродаже. Ая, конечно, крутится возле зеркала в новых туфлях и черном комбинезоне с открытыми плечами.
– Ремень с собой возьмешь? – шутит она.
– Возьму, чтобы отдать его. Мне не надо.
– Да ладно тебе. Дура, что ли? Такой продать можно тыщ за двадцать.
– Да? – рассматриваю подарок, но все равно толкаю его в сумочку.
При необходимости будет чем ткнуть этого выскочку.
То, что я с надеждой думаю о встрече с Амиром, даже не зная, куда сегодня всех отправит Рубик, пропускаю мимо своего внимания. Мне надо поскорее заработать деньги, чтобы в Мосвку вернуться на полном фарше.
Вместе с Катей и Индирой, вываливаемся на улицу все к тому же минивэну, возле которого находится наш менеджер.
– Привет, – здоровается он со всеми, быстро сканируя внешний вид. – Помаду сотри, – строго говорит Ае. – Слишком вульгарно.
В автомобиль сначала усаживается Катя, затем Индира и Ая, а передо мной неожиданно путь загораживается. Рубен захлопывает дверь прямо перед моим носом. Изумлённо смотрю то на него, то на тонированные окна.
Сжимаю сумку плотнее и растерянно спрашиваю:
– Что такое?
– Сегодня без тебя, курочка моя. «Легкой работы» там не будет…
Глава 6
– Златка, блин, чем ты там звенишь? Я спать хочу! Час назад пришла.
– У Амира была? – спрашиваю ее шепотом.
– У него.
Сжимаю зубы и озираюсь по сторонам в поисках новой сумки, подобной той, что Амир подарил ей позавчера, или пакета с платьем, которое было куплено подруге в начале недели.
Ничего не обнаружив, успокаиваюсь.
Зыркнув еще раз на Айку, отсчитываю монетки номиналом в один дирхам. Набирается у меня целых двенадцать, поэтому, закинув их в кошелек, начинаю снаряжаться на пляж.
В автобусе смотрю по сторонам, но объективно – уже не так восторженно и оптимистично, как делала это всего неделю назад. Серые городские джунгли кажутся темными и чужими. Люди вокруг – враждебными и странными.
Даже прекрасный Персидский залив практически не радует.
Приветливо улыбаюсь Эмме и Георгию, семье, с которыми часто здесь встречаюсь. Они фрилансеры, живут в Дубае второй месяц и, по их словам, пока не собираются возвращаться в Россию. Малыш, двухлетний Арсений, бежит ко мне поздороваться и обняться.
Я переодеваюсь и хотя бы на час забываю обо всем, строя с пацаном замки из песка и прокладывая между ними русло реки. Затем мы вместе заполняем его водой из пластмассового ведерка. Это происходит под счастливый визг Сени и аплодисменты Георгия.
Эмма наблюдает за нами с шезлонга.
– Ты хорошо ладишь с детьми, Злата, – замечает она.
– У меня систер младшая.
Они переглядываются.
– Мы хотели бы на неделе сходить в ресторан вечером. В Бурдж-Халифа, знаешь?
– Ага, слышала.
– Не могла бы ты посидеть с Сеней у нас в апартаментах? Мы заплатим, конечно.
– Я… не знаю. Думаю, конечно, могла бы.
О роде моей деятельности Эмма с Георгием не спрашивали. Но тот факт, что я рискую стать первой дубайской эскортницей с функцией приходящей няни, вызывает у меня невольную улыбку.
– Оставь контакт Жоре, – просит девушка. – Как нужно будет, мы тебе позвоним и договоримся.
– Хорошо, – соглашаюсь и диктую номер.
Отмывшись от песка, переодеваюсь и выдвигаюсь в обратную сторону. В супермаркете возле апартаментов на остатки монет покупаю свежий хлеб. Хрустящий и очень вкусный, судя по виду.
Будущее меня страшит, потому что деньги закончились, а работы у Рубика для меня так и нет. Ругаю себя за купленный несколько дней назад черный клатч, на который я прицепила подаренный Амиром ремень.
Можно быть поэкономнее, Злата!
На кухне сталкиваюсь с Ирой. Остальные девчонки все еще дрыхнут.
– Привет, зай, – бросает она, отвернувшись от плиты.
– Привет.
Кинув хлеб на стол, забираю из холодильника бутылку с остатками молока и зацепляю стакан с полки.
– О, свеженький какой. Еще горячий, – Ира касается бумажной упаковки. – Просто обожаю! Поделишься?
– Да, – вздыхаю и озадаченно выговариваю. – Конечно. Садись.
Ирина выливает из металлической турки кофе в кружку. Поправляет облако из белоснежных волос, сверкает своим кольцом и падает на стул.
– А ты где была-то, Злат?
– На пляже.
– Ааа, – улыбается. – Сразу видно первоход.
– Кто?
– Ну, я в первый раз, тоже все время купаться гоняла. Нравилось мне.
– Как можно вообще быть в Дубае и не ездить на пляж? – удивляюсь.
– В последний раз там была месяца три назад.
– Офигеть, – закатываю глаза.
Отломив половину небольшой булки хлеба, делюсь с Ирой, и сама откусываю. Запиваю молоком и зажмуриваюсь от удовольствия.
Боже, как вкусно. Почти так же, как из мамкиной хлебопечки. Молоко, правда, будто водой разбавлено.
– Как у тебя дела, Злат? Всё нравится? – интересуется Ира.
Ее каждый день после обеда забирает водитель и доставляет к иранцу. Обратно возвращает обычно по утрам, поэтому соседка не в курсе положения дел.
– Пока не поняла, – отвечаю вымученно. – Да и работы для меня всё нет. Девочки уезжают, а я тут остаюсь.
– Это как?
Досадно потираю щеку.
– С продолжением я не хочу, – тихо проговариваю, – а вечеринок или смотрин пока не намечается.
– Это тебе Рубик так сказал?
– Угу, – киваю грустно.
– Ясно…
Ловлю на себе изучающий взгляд. Внешности своей я не стесняюсь. Бред про костлявые коленки слышала впервые. Обычно все, наоборот, хвалят, а красоту называют экзотичной.
– Ты девственница, Злата? – спрашивает Ирина.
Смеется, когда я прикрываю рот, чтобы не поперхнуться от неожиданности.
Почему они все разговаривают об интимных вещах так легко? Мы только что хлеб обсуждали и на-а тебе. Ты девственница?
Будто о погоде на улице спрашивает, а сама того и гляди, в трусы залезет.
– Ну да, – отвечаю, приходя в себя.
– Ясно, – повторяет.
Резко поднявшись, Ира убирает кружку в мойку, а затем возвращается за стол.
– Хочешь совет, Злат? От человека с опытом… Я столько говна тут поела, прежде чем своего Меджида встретить.
– Давай…
– Найди богатого покровителя здесь. Без него тебе будет сложно.
– Нет! – качаю головой.
– Послушай, – она чуть наклоняется и сжимает мою ладонь. – Я знаю, о чем говорю. Ты красивая, свежая. Тебя купят. Дорого купят. Секс у тебя здесь все равно будет. Твоя задача – минимизировать количество контактов. Пусть у тебя будет один клиент, но постоянный, чем вереницей в занюханных апартах принимать, как наши вон.
– И-ра, – возмущенно проговариваю. – Я же говорю, что не собираюсь ни с кем спать. Меня интересуют только вечеринки. Пусть за триста долларов. Мне не нужно миллионы.
Девушка стучит по столу красивым французским маникюром и сообщает:
– Вечеринки проходят каждый день, Злата…
– В смысле? – прищуриваюсь.
– Если тебя на них не зовут, значит, маринуют, дурочка моя. Ты, как шашлык. Ждут, когда будешь готова, и отжарят. Может, и клиент уже есть. Какой-нибудь богатый и влиятельный.
Округляю глаза, вспоминая Хаджаева.
Как он смотрел на меня? С превосходством и азартом. Как отправился к Рубену договариваться, чтобы я ушла с ним в тот вечер?
Это он. Точно он.
Из-за него я тут «маринуюсь». Шашлычник, блин.
В дверь звонят и я, сбивая пятилитровые бутылки с водой, бегу в коридор. Ошарашенно смотрю на огромный букет в руках курьера в спецодежде.
