Николай Филиппов "Легенда лунного волхва. И другие сказания Руси"

Часть четвёртая. Глубинки леса

01
Неиссякаем и незрим
Закон небесного пространства;
Стоит лишь таинство за ним,
Храня сплошную синеву.
Ему особый миг знаком
Людских затей непостоянства,
Как и древесный каждый дом,
Держащий всякую молву.

За кромкой крыши звёзд осколки
Сияют бликом бесконечным;
Мальчишкам тем ещё подолгу
Внимал рассказы Светолик.
Учитель мог, не замечая
Ни дня но ночи часом вечным
Ходить науками по краю,
Толкая их на некий пик.

02
Как, и бесстрашный Годимир
С двумя такими ж смельчаками,
Лесной таинственный что мир
Шагами мерили давно.
Они вдоль призрачной реки
Бредут лихими берегами,
Хотя и где-то не с руки
Порой глубокое им дно.

Они идут все без поклажи,
Лишь со своими топорами,
Что в это бремя как-то краше
Защиты малость придают.
Самоуверенно и крепко
Их держат цепкими руками,
И иногда слетают щепки
С ветвей, что им мешали тут.

03
Вот, чуть подальше у реки
Стоит широкая протока,
И рядом чьи-то огоньки
В лесной мелькают густоте.
Остановились мужики,
Как от внезапного наскока;
Их очи стали нелегки,
В картины вглядываясь те.

В протоке было очень тихо
И как-то давяще на взоры,
И сердце стало биться дико
Под полной северной луной.
Огонь мерцал, играя светом
В гостях у звёздного простора,
А голова каким-то бредом
Переполнялась под собой.

04
Стоят, прислушавшись, они
И в темноте чего-то шепчут:
«Откуда здесь взялись огни?!
Здесь нету сёл и деревень».
Ответ такой же выдавать
Случалось шёпотом полегче
От одного из них: «Видать,
Здесь кто-то свой потратил день.

Какой-то, может быть, охотник
Здесь у воды ночлег устроил,
Иль заблудившийся разбойник
Накинул временный свой кров…».
Пока они то обсуждали
В своём не радужном покое,
Глухие крики прозвучали
В той стороне и дикий рёв.

05
С недоуменьем на глазах
Туда-сюда переглянулись
Они, и некий тёмный страх
Прошёлся градом по спине.
С той незнакомой стороны
Как будто тени притянулись
И взгляд сияющей луны
Немного странным был извне.

Она как будто бы следила
За их движением и злее
Всё становилась, где-то силу
В себя вбирая прозапас.
Один из них воскликнул: «Надо
Бежать отсюда поскорее
Покуда осени услада
Не погубила нынче нас».

06
Но Годимир в ответ ему
Сказал спокойно: «Мы мужчины…
Нас нет сильней! И потому
Негоже просто убегать.
Раз кто-то там кричит сейчас,
То значит жив ещё. Ох! Силы
Дадут пусть боги в этот час
Себя чтоб стойко продержать!».

Он безо всяких промедлений
Пошёл широким тихим шагом
Во тьму пугающих растений,
В своей руке топор подняв.
Переглянувшись, эти двое
За ним пошли под этим мраком,
Сжимая также наготове
Топор и свой мужицкий нрав.

07
«Наверно, столь голодный волк
Загнал кого-то из людишек» —
Предположил один и в толк
Никак не мог того принять.
«Иль Даниярова жена
Среди кустарников и шишек
Ему попалась, их сполна
Перебирая там опять».

Покуда шли они так быстро,
Но и негромко, чтобы зверя
Не разозлить в поспешной искре
Такой крестьянско-боевой,
Из этих мест опять раздался
Всё тот же рёв, что воздух меря,
По побережью распластался
И приземлился над листвой.

08
Они ускорили свой шаг
К той густоте лесистой злобной.
Кто там бы не был – это враг
Для беззащитных же людей.
И, вот, дотуда добежав,
Их взору волк предстал огромный,
Свои им зубы показав
И бросив отблеском когтей.

И взгляд, в полуночи горящий
Весомым цветом красноватым,
В лесной глубокой этой чаще
Вполне подчёркивал оскал.
Привстал на задние он лапы
И приготовился накатом
Встречать того, кто, чуя слабо,
Досюда смелости набрал…

Часть пятая. К болоту

01
Прекрасной осени рассвет
Полулесной ширококрылый
В необычайный первоцвет
Окрасил первый выдох дня.
Его осенние лучи
Под фон природы чуть остылый
Упали плавно на ручьи
И на лесистые поля.

Кузнец же вдоволь набродился
По долям леса непролазным
И до восхода очутился
У неких сказочных болот.
Здесь дым, не свойственный болоту,
Царит и цветом стелет разным,
И из-под веток гиблых что-то
Чуть слышно будто бы поёт.

02
Зловеще манит каждый шаг
К себе болотная трясина,
Из мокрых веток и коряг
Себя создав не на виду.
Объята серостью небес
Вокруг ползучая картина,
Что так игриво спрятал лес,
Как яму тёмную в саду.

Но Данияр не поддавался
Тому застеленному страху;
По жизни он своей справлялся
Не раз с капризами судьбы.
Он, горделиво выгнув спину,
Поправил некую рубаху
Из очень плотной мешковины,
Сойдя с невидимой тропы.