– А куда ты их грузить собрался? Двадцать ящиков! Объём солидный! – засомневался я.
– Часть – в прицеп, а часть в салон поставим! – ответил он.
– А «лохматка» потянет? – недоверчиво спросил я.
– Обижаешь, Коля! Ещё как потянет! – Миха ласково стукнул по
баранке своей вазовской «копейки».
Я криво усмехнулся…
– Правда, она по трассе едет… либо семьдесят, либо сто десять
километров в час! – шутливо продолжил Миха.
– Это ещё почему? – с интересом спросил я.
– Прикормлена она у меня таким особым образом! – вкрадчиво пояснил он, многозначительно задрав в верх указательный палец правой руки.
– Да, ладно тебе! – не поверил я.
– Шучу-шучу! – засмеялся Миха, – иначе чихает, зараза!
– Понятно. А скрестить ноги и давить на газ левой тебе удобно?
Или это прикол такой? – снова поинтересовался я.
– Привычка! – коротко бросил Миха. – А у тебя, я заметил, посадка за рулём другая, профессиональная! Ты сидишь прямо, ноги вытянуты и полностью лежат на сиденье, руки опущены, не затекают, а поэтому и не устают. А я так не могу! Неудобно мне! И пусть я проеду меньше тебя и устану быстрей, но привычка – вторая натура, как говорится! – охотно пояснил он.
Мы помолчали немного, и Миха продолжил:
– Слушай, Коля! Я тут размышлял на досуге… Объём работы здесь слишком большой! Вот что нас с тобой ждёт, – после недолгой заминки сказал он.
– И что ты предлагаешь? – спросил я.
– Думаю, нужно взять ещё людей. Есть у меня на примете мужичок один толковый. Звать его – Жора. Фамилия – Жаров. Бывший лётчик сельхозавиации, кстати. Распылял при «совке» над полями всякую дрянь, так что толк в любой отраве знает. Ещё кореша твоего Серёгу можно взять в нашу компанию. Он, как мне показалось, коммерсант вовсе неплохой, с головой… Что скажешь?
– Хорошо, – одобрительно кивнул я.
Серёгу я знал к тому времени уже лет шесть. А вот хороший друг
Михи – Жора Жаров, как я узнал после знакомства с ним, оказался зрелым мужиком с приличным пузом и явно лишним весом. Он был со мной примерно одного роста, с большими сильными руками. Тёмные волосы с проседью всегда аккуратно уложены. Карие глаза, нос крючком и одутловатые щёки делали его обыкновенным добрым малым с покладистым характером. Мне даже было удивительно: как он мог, пусть даже и в далёком прошлом, при таких габаритах летать на «кукурузнике»? Жора состоял в браке с миловидной женщиной по имени Вера. Но детей у них не было.
Миха, как я узнал об этом позже, за моей спиной уже давно вёл беседы и с Серёгой, и с Жорой в отношении организации совместного бизнеса, только мне об этом он не говорил ни слова.
Когда мы вплотную подъехали к Обнинску, Миха, проскочив автомобильное кольцо, повернул в сторону Москвы и остановил свою «лохматку» на обочине.
– Подмени меня, Коля! Что-то я уже устал, – попросил он.
– Ну, давай, – согласился я.
Мы поменялись с ним местами, и я, настороженно продолжая принюхиваться к острому запаху, разящему от Михи, про себя подумал: «А не спиртным ли от тебя попахивает, родной?»
Однако вслух высказать свои хмурые предположения не решился, опасаясь обидеть его подозрениями. Да и вопрос мой прозвучал бы уже не актуально после нашей с ним рокировки.
Когда ржавая «лохматка» выскочила на МКАД и резво двинулась
в направлении юго-востока, я был очень приятно удивлён: бетонный отбойник разделял проезжую часть надвое, по пять рядов в каждом направлении, новый черный асфальт ярко блестел от света модных фонарей освещения и даже был густо разукрашен белой разметкой, повсюду в глаза бросались яркие информационные табло, заранее предупреждающие о развязках и направлениях движения!
Испытывая наслаждение от такого качества дорожного полотна, совершенно позабыв о том, что я сижу за рулём Михиной «лохматки», а не своего «мерина», я нёсся по крайнему левому ряду со скоростью ровно сто десять километров в час среди немногочисленных машин по ночному кольцу, делясь своими незабываемыми впечатлениями с Михой…
– Вот это класс! Вот что значит не посещать столицу целых два года! А? Миха! Ты посмотри, как тут всё изменилось! – восторгался я, но он лишь неодобрительно улыбался мне в ответ и тихо мямлил что-то про скоростной режим шестьдесят километров в час в населенном пункте в соответствии с ПДД.
Не доезжая до развязки на Волгоградку, я напрягся и начал тормозить, заметив справа новое здание поста с белыми неоновыми буквами на крыше – «ДПС».
В светоотражающей форме несколько гаишников толпились там
возле входа. Вдруг один из них резко выбежал на середину дороги с жезлом наперевес, остановил весь поток движущихся автомобилей, указал своей полосатой полочкой на «лохматку» и жестом потребовал принять вправо и остановиться пред постом!
– Ну, что ты? Блин, накаркал, Миха! – с некоторым чувством досады спросил я и смачно выругался.
Гаишник деловито и бодро подошёл к нашей «лохматке», невнятно представился, потребовал от меня предъявить водительское удостоверение и документы на автомобиль.
Нужно заметить, что в ту пору существовала балльная система: в придачу к «правам» полагалась карточка учёта нарушений, в которую гаишники вписывали штрафные баллы – по два или три балла, в зависимости от тяжести нарушения. Водитель, получивший в сумме свыше пятнадцати штрафных баллов, тут же лишался водительского удостоверения на неопределённый срок, автоматически отправляясь на пересдачу ПДД.
В моей карточке за лихую езду уже красовалось тринадцать штрафных баллов! В следующей же строке, где должны были стоять четырнадцатый и пятнадцатый баллы, уже значился прочерк. Это нынешней ранней весной в славном городе Клинцы, втором по значимости в Брянской области, я слёзно убедил местного гаишника в том, что не нарушал правила дорожного движения. Он милостиво сжалился надо мной и поставил в графу карточки мне этот злополучный прочерк…
Внимательно вглядевшись в мои документы, сержант-гаишник отступил от нашей «лохматки» и требовательным голосом по отчеству обратился ко мне:
– Владимирович! Пройдёмте, пожалуйста, на пост…
Вежливая фамильярность сержанта возмутила меня!
– А в чём дело? Что случилось? – взволнованно спросил я.
– Простая формальность! Пройдёмте за мной! Пройдёмте! – и он стал бегом подниматься по крутым ступенькам, унося с собой мои водительские документы.
– Простая формальность… – недовольно пробубнил я себе под нос, следуя за сержантом.
В полупустом и тёмном, пахнущем свежей краской помещении при свете настольной лампы перед монитором компьютера сидел грузный, толстомордый майор с обвисшими усами на отёкшем лице.
Повертев в своих толстых руках пластиковую карточку моего водительского удостоверения, которую сержант положил перед ним на стол, он грубым голосом обратился ко мне:
– Ну, что, Владимирович! Нарушаем?
– Да… что нарушаем-то, товарищ командир? – с издёвкой произнес я, обзывая его «командиром» и пытаясь хоть как-то отомстить за гаишную фамильярность майора.
– А куда мы так летим? Куда спешим? И зачем в крайнем левом ряду едем? Вы что, не знаете, что у нас первые два крайних левых ряда камера берёт? Ну, ехал бы ты себе в крайнем правом хоть сто километров в час! Никто бы тебе и слова не сказал! – вдруг перешёл на «ты» майор.
– Да я, вроде, потихоньку… – попытался оправдаться я.
– Потихоньку? Да, что ты говоришь? Сто десять километров в час – это разве потихоньку? – переходя на крик, злобно проорал толстый майор. – Превышение скоростного режима почти в два раза! Это разве потихоньку? – взревел он, нажал на кнопку МФУ.
Из аппарата медленно выполз лист формата 4А с цветной фотографией, на которой красовалась «лохматка».
– Полюбуйтесь! Вот эта машина! Ваша? Физиономия! Ваша? Номерной регистрационный знак! Ваш? – прорычал грубый майор.
Сквозь мутное лобовое стекло нашей «лохматки», действительно, проглядывала моя личность! И даже номер автомобиля был виден, как на ладони…
– Ну, может, как-нибудь решим? – взмолился я.
– Что? … Ты мне? … На рабочем месте? … При исполнении? … Взятку предлагаешь? – обрушился на меня майор.
– Ой! Нет-нет! Что вы! Какая взятка? Я в смысле… может, штраф… на месте? – безнадёжно выдохнул я, понимая, что договориться уже не удастся.
– Первый час ночи! Где ты видишь здесь банк для оплаты своего
штрафа? – строго спросил он.
– Так что теперь делать? – в растерянности спросил я.
Посчитав, что он уже достаточно меня напугал, майор обратился к тихо стоящему у меня за спиной рослому сержанту и скомандовал:
– Вася! Разберись!
Вася взял со стола майора мои документы и отвёл меня в самый
отдалённый кабинет поста, в котором из мебели были всего два стула и ученический стол между ними. Вася уселся на один из стульев, на другой указал мне:
– Присаживайтесь.
– Спасибо, – я едва только начал отходить от грубого наезда майора…
Минут десять Вася усердно читал мне лекцию на тему того, как нехорошо нарушать ПДД, какая высокая смертность у нас сейчас на всех дорогах России, какие беспрецедентные меры предпринимают наши любимые президент и правительство, наводя порядок в этой сфере жизни нашего народа…
– А что это у вас за странный прочерк такой в карточке учёта нарушений? – вдруг неожиданно для меня спросил он.
В этот момент заскучавший от безделья майор тоже заглянул в кабинет, а потом тихонько протиснулся внутрь, при чём так, чтобы я его не видел, и встал у меня за спиной. Однако я слышал сиплое дыхание его несносной жирной туши…
И тут я понял, что судьба неожиданно предоставляет мне шанс!
Я решился на импровиз! И меня понесло:
– Понимаете? – как бы оправдываясь и делая вид, что не замечаю майора, нерешительно начал я, – в начале марта месяца в городе Клинцы Брянской области я нарушил сплошную линию…
– Ну, и? … – нетерпеливо воскликнул Вася.
– Я тогда не согласился с гаишником, который составлял на меня протокол, внёс в свои объяснения требование – рассмотреть административный материал по месту моего жительства, то есть в городе Брянске, на что имею полное право! Сослался на свидетеля, сидевшего у меня в тот момент в машине! … Кстати, тот же самый свидетель сидит в моей машине и сейчас!
– Ну, и? … – мигом выйдя вдруг из-за моей спины, вопросительно рявкнул майор.
Сильно разволновавшись и даже как-то позабыв удивиться его появлению, я, резко обернувшись к нему вполоборота, продолжил рассказывать свою байку уже майору:
– Ну, и мой свидетель подтвердил, что я не нарушал ПДД! У того гаишника свидетелей не было, так как его напарник тоже был при исполнении! Свидетелем по закону он являться не мог! Вот он и вынужден был отправить свой материал на рассмотрение по месту моего жительства в Брянск! – я замолк, чтобы отдышаться.
– Ну, и? … – диким хором вдруг бешено заорали сержант Вася и
мордатый майор.
– Ну, и … материал пришёл в Брянск, в Бежицкий район, где я проживаю! Начальник районного ГАИ – мой сосед снизу! Вечерком я спустился к нему с бутылочкой хорошего армянского коньяку, и мы хорошо поговорили с ним «за жизнь»! А потому, как тот клинцовский гаишник строчку в моей карточке уже заполнил, но штрафные баллы так и не вписал, то мой сосед, начальник моего районного ГАИ, проставил мне вместо баллов прочерк и оформил это дело как техническую ошибку! То же самое произойдёт сейчас и с вашим протоколом, уважаемые господа! …
Майор в диком бешенстве подскочил ко мне и схватил моё пластиковое удостоверение! Он смачно шлёпнул его о крышку стола, как козырного туза так, что карточка завертелась винтом!
Его округлое лицо побагровело:
– Так что ж ты нам тут голову морочишь? Гадёныш! Вон пошёл отсюда! Во-о-он!
– Извините! – делая испуганный вид, и всё ещё не веря, что мой трюк удался, я сгрёб со стола свои документы и кинулся прочь, припоминая, бегал ли я так быстро когда-нибудь ещё?
Когда наша «лохматка», вовсю дымя палёной резиной, довольно
резко вдруг сорвалась с места, Миха в недоумении спросил:
– Коля, что случилось? Чем ты там так достал этих мутных ментов? – желание шутить у него, несмотря на серьёзность ситуации, видимо, не пропало. – Ну, колись, Коля, сколько денег ты им отдал?
Умирая со смеху и радуясь, как ребёнок, я во всех смачных подробностях рассказал другу Михе, как лихо «развёл на мякине» незадачливых гаишников! Он тоже долго смеялся, восхищался моей изворотливостью, а потом с напускной завистью похвалил меня:
– Молодец, Коля! Я бы так не смог!
– Почему? Ты бы тоже так смог, Миха! – смеясь, ответил я.
– Нет! Они бы меня раскусили! Запахан от меня, чую, до сих пор разит! Я перед отъездом накатил чуть-чуть винишка для поднятия тонуса, – смущённо признался он.
Я мгновенно перестал веселиться и презрительно окинул Миху осуждающим взглядом:
– Ты что? Дурак? За рулём бухой ехал? Бросай, Миха! Это тебя не доведёт до добра!
Пророчества и предсказания – очень занимательная, но вряд ли благодарная вещь. Как можно проверить: сбудется ли оно – это давнее
Пророчество? Человечество издревле знавало немало предсказателей и различных пророков, начиная ещё со времён великого титана Прометея, и заканчивая современными «Нострадамусами»! Но всё же это устоявшееся выражение – «не доведёт тебя до добра» в отношении Михи, действительно, оказалось пророческим…
Трудовые будни
Работа с препаратом шла у нас очень нудно и тяжело, напряженно и мучительно, отнимая львиную долю времени…
