Дни летели. Мы не замечали время.
Наступил мой день рождения. Никогда их не любила. Не любила выставлять на показ свой личный день и свою уязвимость, потому что в этот день и правда чувствуешь себя как-то по-особенному. У меня всегда в этот день были глаза на мокром месте. Обычно люди поздравляли одними и теми же словами, настолько затёртыми и надоевшими, что они ничего не значили. Я ничего этого слушать не любила и не хотела.
– Давай отметим! – предложил Егор, – можем дома, можем в ресторане. Потанцуем. Приглашай кого хочешь с работы.
Когда я с Егором, мне море по колено. Это было состояние безопасности, спокойствия, отсутствия проблем и ощущение, что ты нравишься, ты желанна, тебя хотят, тебя слышат, тебя уважают.
Я согласилась на день рождения.
Пришли все, кого я пригласила. Егор очаровал их всех. Его хватило на каждого. Я знаю, какой он бывает, когда у него душа поёт, и он счастлив. Он заливает своим счастьем всё вокруг.
Именно тогда Алла увидела моего мужа и потеряла голову. Если честно, мы были даже ещё не женаты тогда.
Она не делала попыток с ним потанцевать лишний раз или до него дотронуться, она притворялась, что он такой же, как все. Только я почувствовала, как она на него смотрела, когда ей казалось, что её никто не видит. Просто пожирала Егора глазами. У неё даже слегка приоткрывался рот.
Я понаблюдала, но решила, что это не опасно, не для нас с Егором. Говорить ему я этого тоже не стала. Шло время, и мой день рождения уже никто не вспоминал. Кроме меня, конечно. Потому что это был лучший день рождения в моей жизни. А Егор ещё и машину подарил, ту, которая мне всегда нравилась. Я не ожидала.
У Егора дела шли хорошо, он много ездил по бизнесу, а я работала. Освоила все их логистические манёвры, к тому же мне очень часто перепадали красивые шмотки почти задаром из-за размера, и я реально избаловалась: платье – не платье и так далее.
Свадьбу наметили на сентябрь.
– Ну, так что ты решила? Принимаешь предложение?
Мы едим тортик ложками прямо с тарелки, на которой он стоит. Я ещё и чаю попросила. Привычка.
– Пока не решила. Неожиданно как-то. Фёдор мог бы меня и предупредить заранее.
– Да, никто не ожидал. Ты почему про заплату не спросила?
– Завтра спрошу.
Ещё пять минут, и я его оболью чаем. Но он, кажется, поднимает руку, чтобы позвать официанта и попросить счёт.
ГЛАВА 10. Уверенность в завтрашнем дне
Еле от него отвязалась.
– Спасибо за чудесный вечер! Спокойной ночи, дорогая!
Ещё чуть-чуть и выпрыгнет из штанов. Какая же я бесчувственная!
Что у Глеба в голове, так до конца и не поняла. Неужели хотел меня соблазнить? Просто так девушку в дорогой ресторан не водят, это понятно. Могли бы просто посидеть в баре внизу в гостинице и выпить того же шаманского за его здоровье. Вполне приличный бар и всё такое. Нет, надо было по полной программе. Только я с самого начала тебе дала понять, Глебушка-хлебушек, что ты мне нужен, как прошлогодний снег, да ещё и маячит начальственный пост по мою душу. Но это вряд ли.
Почему Глеб сказал, что этого никто не ожидал? То есть моего назначения. У Фёдора появилась веская и неожиданная причина принять такое решение? Что это за причина?
Наконец я в номере. Закрываю дверь и выдыхаю. Ещё ощущаю запах хвои от парфюма Глеба, но это психологический момент.
Первым делом смотрю в телефоне, откуда мне пришло сообщение от Егора. Села в креслице в номере, вытянула ноги и набила ответ.
«Я скоро приеду».
Не стала писать, когда – просто «скоро». Также как он меня спросил – ты где? Что это за вопрос? Как будто я с работы опаздываю, а он меня дома ждёт. Так три года и ждёт. Зайка. На часах было почти одиннадцать, но это здесь, в Хабаровске, а в Москве сейчас уже шесть утра. Не самое романтичное время.
Разделась, постояла в душе минут пять, и легла спать.
Кого бы спросить, какая шлея Фёдору под хвост попала, как говорила бабушка про наше политическое руководство. Не Валентине же звонить, а она, пожалуй, единственная, кто в курсе.
Не спится. Надо завтра решение выдать. Чую прям, что зарыта там огромная лохматая собака. Вроде, долгов у нас в компании нет, зарплаты платят, сделки идут, грузы перевозим, склады работают, айтишники пашут, искры летят. Может, и правда решили вширь податься?
Нет, на такое место ставят блатную сыроежку, родню или близкого другана. Даже если Глеб будет контролировать денежные потоки, возможностей, как говорится, пруд пруди, и сговориться можно с Глебом в два счёта. Может, Глеб поэтому и хочет меня трахнуть? Чтобы близость была и завязочка? Мужикам всегда кажется, что они нас контролируют через постель. Так, но не всегда. Скорее, наоборот. И сдался ему Егор. А ведь копает.
А Фёдор ни слова мне про Егора не сказал, хотя тоже с ним разговаривал на ужине тогда на выставке. Один постоянно напоминает, а второй вообще не вспоминает.
У меня есть ещё время, через два часа все начнут просыпаться. Ставлю таймер, чтобы проснуться через два часа. Только вот кому буду звонить, пока не решила.
Я проснулась от смс-ки. Она звякнула раньше, чем будильник. Смотрю, до будильника ещё почти час. Ищу спросонья, никак не могу открыть глаза.
«Не соглашайся на новую должность» – кто? Кто это мне послал? Никак не могу проснуться. Неужели Егор? Он-то тут причём? Откуда он может вообще про это знать? Что за номер, с которого пришло сообщение? Неизвестный номер.
«Ты кто?» – спрашиваю.
Если кто-то послал сообщение с неизвестного номера, то либо я его не знаю , как и не знаю его номер, либо он не хочет открываться. Но советы раздавать готов прямо с утра. А может, это вообще не Егор? Ответов не было ни на первое сообщение, ни на второе.
Надо было сразу спросить «почему». Почему не соглашаться.
Кому-то надо, чтобы я отказалась от должности. Действительно, почему?
Размечталась, что это Егор, а это вообще не он, а незнакомец-доброжелатель.
Когда Алла приходила к нам домой, у меня было ощущение, что я играла с огнём или ходила по канату над пропастью. Она никогда не приходила одна – с приятельницей или приятелем. Потом со Стасом, когда они стали жить вместе. Они почти всегда цеплялись языками с Егором и спорили на почве политики, в смысле, Стас и Егор. Я не встревала, но это не значит, что не понимала, очень даже хорошо всё всегда секла и следила за новостями. Дед научил и сделал это моей привычкой – утром просматривать новости: сначала внутренние, потом международные. Просто я вообще долго наблюдаю и только иногда подаю голос или совершаю поступки. Такая.
Когда они спорили, Алла всегда была на стороне Егора. До смешного. Один раз Стас даже ей замечание сделал, что она как враг какой, никакой поддержки. Кажется, речь шла об уверенности в завтрашнем дне. Тоже, нашли, о чем говорить. Зависит это от ситуации в мире или от количества денег на счету.
– Ни от первого ни от второго, – сказал Егор
– Вот, и я так думаю, – сразу вставила Алла.
– Что ты думаешь? – спросил Стас.
– Ни от войн ни от денег.
– А от чего?
– От чего? – переспросила она Егора.
Что-то в таком духе. Мы все тогда рассмеялись. Но Стасу это не могло понравиться, хоть он и мастерски это скрывал. Она всегда создавала какое-то напряжение, и хотелось побыстрее сгладить все углы.
Стас очень неплохо зарабатывал, но до Егора ему, наверное, было далеко.
– Стас нормальный парень. Она его сожрёт, – как-то обронил Егор.
И тут меня шарахает по голове. Я вскакиваю с кровати и открываю сумку. Вытаскиваю кошелёк , достаю визитку и сравниваю телефонный номер с смс. Попала. Сообщения мне прислал Павел Павлович. Это ещё что за дела?
ГЛАВА 11. Телескоп
Павел Павлович приезжал пару раз в Москву, и в основном я с ним занималась. Фёдор наказал оказать партнёру гостеприимный приём. Я старалась. Даже подарки ему выбрала для дочери в ЦУМе. Павел Павлович дал карточку и сказал, что купить. Самому было некогда толкаться по московским магазинам. Благодарил сердечно. Я ему и дисконтную карту завела. Мало ли. Потом с праздниками поздравлял. Ну, и всё. Никаких других контактов у меня с ним не было и нет. А тут такое. Он же рисковал. А может, я как раз из того лагеря, где не надо предупреждать? Откуда он знает, в курсе я чего-то там или нет? Возьму и расскажу всё Фёдору.
Спи, Катерина!
Офис у Егора был на Смоленке, недалеко от дома. Причём, это был его офис, он его не снимал. Я иногда туда заходила, рядом со Смоленским пассажем, в старом историческом здании, которое отреставрировали и превратили в очень достойное место. Наверняка и сейчас им пользуется.
Я заезжала иногда в пассаж за обувью и за косметикой. Помаду всегда лучше выбирать живьём, если хочется чего-нибудь новенького, как и парфюм попробовать и так далее. Да и туфли лучше сразу примерить, особенно босоножки.
Машину я обычно загоняла вниз, в подземный паркинг. Припарковалась и пошла к лифту. Смотрю, чуть поодаль – Аллкина машина. Её нельзя было перепутать, она на капоте приклеила картинку – белую рысь. Как по мне, так это абсолютный китч. Ей часто нравилась безвкусица, она говорила, что несочетаемое и есть индивидуальность. Я никогда не спорила, нравится пошлятина и яркое что-нибудь, имеет право, также как называть зелёное с красным сентиментальностью. Не самая страшная черта характера.
Я обрадовалась даже, что увижу её в каком-нибудь магазинчике наверху. Но я её не нашла. Купила, помню, тени для век и шлёпанцы какие-то, спустилась вниз ехать домой. Машины Аллкиной уже не было. Никакого значения я этому факту не придала.
Через пару недель я опять увидела её авто на паркинге. Пошла её искать. Не нашла. Позвонила. Трубку она не взяла. Ну, нет так нет. Я почувствовала тогда что-то неприятное, тревогу какую-то. Приехала домой, Егора ещё не было. Не успела решить, что делать, как он открыл дверь, приветливый, в отличном настроении, с пакетом каких-то сладостей из соседней пиццерии.
Я ничего не сказала. Гнала от себя всякие ужасные мысли. Первая о том, что надо было проверить в пиццерии. Что проверить? Где Алла. А вдруг они сидели в пиццерии всё это время? В прошлый раз тоже? О чем они говорили, и что у них могло быть общего? Лучше не думать.
Но проблемы такого рода сами не рассасываются, если рыбка попалась на крючок. Кто из них был крючком, я ещё не понимала.
Дня через два Алла подошла ко мне на работе.
– У Стаса днюха в субботу. Мы сняли коттедж – бассейн, баня, барбекю. Приглашаем.
Кто их только выдумал эти днюхи! И не откажешь. Обидится. Да и Стас вообще ни в чём не виноват.
– Отлично! Я поговорю с Егором, если он никуда не уезжает.
У меня сложилось такое впечатление, что она уже с ним поговорила. Как оно сложилось, сложно сказать.
И ещё, она стала очень милой и умиротворённой.
Вечером Егор мне сказал, что ему звонил Стас и пригласил в субботу на день рождения.
Двойное приглашение какое-то.
– Ты подумаешь над подарком? – спросила я.
– Могу, – с лёгкостью ответил Егор.
На следующий день я поинтересовалась у Аллы, что бы Стас хотел в подарок по её мнению.
– Будешь смеяться, но он мечтает о телескопе, – она ответила сразу. Ответ был наготове.
– Ой, я тоже когда-то хотела телескоп. Как я его понимаю!
На следующий день вечером Егор резал арбуз и сказал как-то между прочим:
– Я решил Стасику подарить телескоп. Завтра привезут.
– Отличная идея, – ответила я. Даже не уточнила, а он Стасику нужен вообще, телескоп-то.
Егор как-то особенно тщательно собирался утром в субботу.
Я опять ничего не сказала.
Натура у меня такая. Наблюдаю – а прыгаю, если вообще прыгаю, только точно убедившись. Это не всегда правильно, иногда можно успеть и предотвратить. Но предотвращение срабатывает временно, а старое потом наступает с новой силой. Всё в голове, оттуда идут команды. Так что я бью в голову. Как могу, конечно.
Будильник свое дело знает. Семь часов десять минут. Встаю. До завтрака больше часа.
– Павел Павлович, мы можем поговорить? – да рано, но другого времени нет.
– Катерина, он кидает тебя под танк, как пробный шар.
– Гришин?
– Ну, а кто? Он, конечно. Хочет посмотреть, какая ситуация в городе, и сколько это будет ему стоить. У тебя априори ничего не может получиться, но всё равно сделает тебя виноватой. Из принципа.
– А почему не ставит Глеба?
– Глеб ему нужен как финансист, зачем его увольнять, а тебя не жалко, если что. Да и Валентина считает, что он тебе слишком много платит. Так что решай. Работать тебе тут особо не дадут. Продержишься какое-то время, но недолго. А Глеб будет информацию собирать, пока ты будешь стараться сделать то, что не имеет смысла.
– Поняла, Павел Павлович. Спасибо.
Я его не спрашиваю, почему он так поступил. Такие вещи не спрашивают. Их надо самой вычислить и понять.
ГЛАВА 12. В коттедже
Значит, эта любопытная сова Валентина, считает, что Фёдор мне слишком много платит. Она же никогда со мной ни за что не цеплялась и вела себя максимально корректно?! Хотя Фёдор мне пару раз намекнул, что я у него в высшей категории. Обычно это говорится для того, чтобы больше не просила. Как будто я просила когда-нибудь. Мою работу очень легко проверить: всё задокументировано, все договора на виду.
Причесываю голову, подкрашиваю глаза, надеваю бежевый брючный костюмчик и белую кофточку. Ну, насильно меня никто на должность не поставит, а уволить одним днём тоже не получится, не девяностые на дворе.
