– В посёлке Коричневые Холмы.
Ира засмеялся:
– Мы эту деревню называем кратко – «Какашки».
Алия добавила:
– Мой бойфренд работает в Городском Совете. Он рассказал, что в ближайшие годы город поглотит все близлежащие поселения.
Ира присвистнул:
– То есть Какашки станут частью города? Будто и без этого у нас дерьма мало.
Данте горько вздохнул:
– Вот поэтому на месте моего дома скоро начнут строить санаторий с вертолётной площадкой.
– Санатории тоже нужны. Ты компенсацию получил?
– Этих денег недостаточно, чтобы купить квартиру в городе.
Ира улыбнулся:
– Ничего, если будешь хорошо работать, Семург Системс не обидит. Сможешь ипотеку взять. Я в прошлом году купил дом на Винных Холмах.
Данте вежливо восхитился:
– Там ведь миллионеры живут?
– Там живут не только богатые, но и умные люди. Там столько народа с элитным британским образованием, что недавно начали собирать друг у друга подписи, чтобы переименовать район в Winewood Hills, да только патриоты развонялись.
– Почему?
– Требуют вернуть «Винным Холмам» историческое название – «Каменная Башка». По легенде, две тысячи лет назад воин из народа по имени Благородный Предок, чтобы остановить нашествие каразенгорских завоевателей, обрушил на вражеское войско каменную скалу. Уничтожив войско, сам Благородный Предок, как водится, погиб под обломками. На том месте, где он умер, камни нападали якобы так, что стали напоминать его голову.
– Патриоты верят в сказки, как в исторические данные, – добавила Алия.
– У патриотов вообще странно глаза устроены. В любой куче обломков могут увидеть признаки исторических личностей и персонажей. А если кто-то посмеет устроить пикник возле этой груды камней, то они начинают вопить об унижении исторической памяти. Кстати, вот мы и приехали.
Солнце почти село. Над тёмно-зелёными силуэтами деревьев парка плыл закат. Стёкла окон на верхних этажах жилого комплекса отражали оранжевый свет.
Пахло жареным мясом: на первом этаже здания размещалось кафе с бургерами. На площадке шумели дети: стучали мячом, висели на турниках или суетливо катались на велосипедах вокруг памятника.
При взгляде на памятник Ира поморщился:
– И сюда дотянулась пропаганда. Скоро каждый гражданин этой страны будет держать дома монумент Благородному Предку.
Новые знакомые проводили Данте до двери квартиры на верхних этажах. На пороге распрощались. Ира подробно объяснил, где находился офис Семург Системс и как до него добраться.
Оставшись один в чужой квартире, Данте нарочито медленно возился в прихожей.
Шагнул в первую комнату.
Косые лучи заходящего солнца проникли через окно без занавесок и оранжевым прямоугольником легли на книжную полку с собранием сочинений Ф. Достоевского. Но только Данте сделал шаг к окну, лучи исчезли. Солнце спряталось за деревьями парка, будто испугалось, что в квартире кто-то появился.
Беглый осмотр квартиры показал, что её владелец был фанатом спорта и физических нагрузок. Беговая дорожка, велотренажёр, турник да штанги различных категорий тяжести занимали всё свободное от мебели пространство.
Более того, хозяин собственноручно превратил некоторые бытовые предметы в изощрённые тренажёры. Например, к кухонной табуретке приделал устройство для поднятия тяжестей ногами – можно пить чай и разрабатывать бедренную группу мышц.
Пульт телевизора имел встроенный экспандер, что позволяло развивать мышцы рук и предплечья одновременно. Чтобы поднять крышку унитаза, нужно в то же время вытянуть пятьдесят килограмм. Открывание дверок шкафов требовало усилий, так как к щеколдам и пружинам привешены тяжёлые гантели.
Даже поднимая крышечку сахарницы, человек выжимал до пяти килограмм, упрочняя мышцы сгибатели на пальцах.
За день произошло так много событий, что у Данте не получалось обдумать их все. Он даже подумал, что и вторую ночь проведёт без сна. Благо у хозяина квартиры имелась масса ночных забав: хочешь – открывай и закрывай форточку, укрепляй бицепсы обеих рук, а хочешь – накачивай пальцы, откручивая и закручивая тугие винтили кранов. Вдобавок ко всему, вместо кровати лендлорд-спортсмен использовал снаряд для жима штанги лёжа.
Остаток вечера Данте посвятил обустройству: положил рюкзак в шкаф, а ноутбук поставил на стол перед окном. Окно он не смог открыть – этот снаряд ещё не по силам. Данте погрозил оконному механизму:
– Ничего, и с тобой когда-нибудь справлюсь.
Эта оптимистичная мысль разместилась внутри его головы, как внезапно приехавший в гости незнакомец, нагло утверждавший, что у него есть важное известие, которое, возможно, перевернёт всю вашу жизнь.
Глава 5. Ира раскрывает Данте суть и просит не очковать
В первый рабочий день Ира провёл для Данте экскурсию по этажам здания Семург Системс. Рассказал, что такое Программное Обеспечение Реальности Клиента, сокращённо ПОРК-Системы:
– Повторюсь, нужно твёрдо понять, что наш программный продукт ни в коем случае нельзя называть играми, как бы внешне он на них не походил. Сравнение с играми допустимо только для обывателя, который не разбирается в тонкостях современного ай-ти-бизнеса. Как обыватель не различает в электронной музыке жанры эмбиент-техно и эмбиент-хаус. Для непривычного слуха и то и то звучит, как однообразный топот ногами на дискотеке.
– Это я уяснил, – сказал Данте.
Ира достал металлическую расчёску и пригладил бакенбарды:
– Мы всё равно остаёмся заложниками индустрии игр. Заимствуем из неё и технологию, и терминологию. Я иногда шучу, что вместо «профессиональной деформации», у нас развивается «профессиональная шизофрения». Мы используем тот же набор инструментов, что производители и разработчики игр. Даже рекламные стратегии строим, словно какая-нибудь «Рокстар», выводящая на рынок очередную серию ГТА. При этом мы так же далеки от видеоигр, как электронная музыка от настоящей. Хм, или так же близки. Я ещё не придумал, как шутить об этом.
Они поднялись на последний этаж и встали у большого окна. На горизонте проблёскивали воды Великого Озера. Слева торчали стрелы портовых кранов, будто группа гигантских роботов вздымала руки и молилась на восходящее солнце.
Продолжая поглаживать бакенбарды расчёской, Ира сказал:
– Если откроешь Википедию, то прочтёшь: ПОРК-Система – это виртуально и графически реализуемая система, которая воспроизводит объект исследования и его взаимодействие с другими объектами в рамках заданной модели. Я иногда шучу, добавляя, что кроме этого ПОРК-Система компенсирует вселенский хаос точными инструментами управления, заключёнными в контроллер игровой консоли.
Данте настолько не понял, о чём сказал Ира, что почувствовал необходимость задать вопрос. Но не смог придумать ничего и поэтому повторил:
– Это я уяснил.
– Мы строим обыкновенные компьютерные аналитические модели, – продолжал Ира. – Наши заказчики: военные, биологи, астрофизики, машиностроительный и аграрный сектора экономики. Но Семург Системс чаще всего работает с маркетологами и политиками. Эти области полностью построены на мнимостях, именно они более других нуждаются в виртуализации рабочих алгоритмов.
– Но зомби-тест явно игра.
– Тебе, как новичку, можно изредка называть нашу продукцию «играми», но это лишь на первое время. Когда вникнешь в процесс, сам проведёшь разграничительную черту между понятиями. Да и современные видеоигры называются так по старинке, хотя давно не являются просто играми.
– Можно кратко объяснить разницу? Ведь тест с зомби был неотличим от какого-нибудь игрового уровня.
– В обычных играх всё построено так, чтобы удовлетворить игрока. В наших – удовлетворяется игра, если можно так выразиться. Я иногда шучу, что отличие ПОРК-Систем от игр в том, что в них не играют, а работают. Мы можем предоставить клиентам не просто столбики скучных цифр, диаграммы и графики, а полное трёхмерное прототипирование реальности и недостающих объектов. Обеспечиваем системой управления и настройками баланса игровых… то есть, ПОРК-Системных компонентов. В отличие от традиционного компьютерного прогнозирования, даёт заказчику набор инструментов для гибкого решения любых вопросов. Например, маркетологи, работая в трёхмерной вселенной целого города, должны были пройти уровень, где их продукт сталкивался с конкурентом. Игроку, мы называем его «Оператор Протагониста», нужно было придумывать рекламные кампании, чтобы обойти конкурента, даже саботировать его предприятия. В высоко детализированной модели мира учитывалось всё, вплоть до возможности ввести торговые пошлины на продукцию конкурента, путём подкупа сенаторов или напрямую завалить конкурента с помощью компромата или судебного процесса.
Данте хотел сказать прямо: «Это выглядит как игры, звучит как игры и управляется как игры. Значит – это игры?», но воспользовался шансом промолчать.
Поглаживая бакенбарды расчёской, Ира продолжил:
– ПОРК-Системы – это имитирование существующих в сознании клиента систем и взаимодействий путём графического отображения математической модели. То есть, мы сначала пытаемся разбить явление, которое субъективно реально для клиента, на математические функции. Когда этот взаимозависимый набор цифр приобретёт непротиворечивый образ уравновешенной системы, мы снова пытаемся превратить его в реальность, но уже в виде явной имитации, в качестве виртуального образа. Спросишь, что даёт нам подобный двойной реверс-инжиниринг клиентских тараканов в башке?
Ира замолчал, ожидая реакции.
Данте кивнул:
– Спрошу. Спрашиваю.
– Он позволяет монтировать точки управления моделью системы. Причём мы так упрощаем управление, что оно укладывается в тот инструментарий, каким располагает обычный игровой контроллер от «Плейстейшн» или игровых приставок от других брендов.
Ира кашлянул и, прикрыв рот рукой, скороговоркой пробормотал:
– Я обязан упоминать именно «Плейстейшн», так как «Сони» – наш главный партнёр.
Данте понимающе кивнул.
Убрав руку ото рта, Ира продолжил нормальным голосом:
– Словом, мы делаем так, чтобы с управлением модели мира справился любой дебил. Или стример.
– А зачем?
– Что «зачем»?
– Упрощать для дебилов и, тем более, для стримеров?
– Дело в том, что порог восприятия аудио-видеоинформации гораздо ниже, чем таблиц, цифр или формул. Это в шестидесятые годы двадцатого века люди были достаточно умны, чтобы прочесть математическую модель с листа бумаги, как музыкант слышит музыку с нотной записи. Сейчас люди избалованы. Если им не показать трёхмерный мультик, они ничего не поймут.
Данте застыдился, но признался:
– Вот ту я немного не понял.
– Мы привыкли, что на «Дискавери Чэннел», когда речь заходит, например, об атомах и молекулах, на экране показывают разноцветные шарики, которые крутятся друг вокруг друга. Хотя атомы вовсе не круглые и тем более не вращаются по каким-то там планетарным орбитам. Да и вообще не существует их, атомов этих.
– То есть Семург Системс производит виртуальную реальность?
– Не совсем. Виртуальную реальность кто-то создаёт для кого-то. Обычная ви-ар – это как чужая коробка игрушек, которую тебе предложили в гостях, чтобы ты не отвлекал взрослых. Мы же обеспечиваем программно-аппаратный комплекс, при работе с которым клиент самостоятельно создаёт виртуальную реальность для себя.
– А смысл?
– В том, что никто не сможет обмануть человека так, как способен он сам. Кто всё это заказывает, тот подбирает наиболее точные образы, локации или паттерны поведения, как собственного, так и надуманных сущностей.
Данте подумал, составляя вопрос позаковыристее:
– То есть клиент одновременно является исполнителем собственного заказа?
– Во-во. Как, знаешь, есть рестораны, где посетители сами готовят себе еду. Заведение предоставляет очаг, ингредиенты и атмосферу. А клиент платит хозяину за собственный труд. Только у нас ещё лучше – ингредиенты пользователь тоже приносит свои.
– Боюсь спросить, а что тогда делает Семург Системс?
– Во-первых, программную часть. Во-вторых, аппаратную. Ну и про юридическую сторону не забывай. ПОРК-Системы – это тебе не игрушка. Ни ванну, ни диссоциатив, ни всё остальное не купить в свободном доступе. Технология лицензируется и контролируется государством.
– Всё так серьёзно?
– А то! Видишь ли, клиенту нужна тренировочная реальность, чтобы не ошибиться в настоящей. Мы как бы строим спортивную площадку и устанавливаем тренажёры. Упражнения делает сам клиент.
– Но если клиент – источник своей виртуальной реальности, как посторонние люди могут её протестировать?
Ира с усмешкой ущипнул бакенбарды:
– Да никак. Но по технике безопасности тестировать надо. А то лицензию отберут. Понимаю, твоё недоумение. Это если бы ты был тестировщиком, скажем, турников. Ты бы делал сто подтягиваний и сто вращений. Потом спрыгивал бы и говорил: «Нормальный турник, клиент сможет так же».
– А на деле…
– На деле он даже не допрыгнет до перекладины.
Данте недоверчиво покрутил головой. Ему подумалось, что всё это какая-то подстава. Что Семург Системс попросту отмывает деньги от наркоторговли и производства детской порнографии. Что-то такое он читал в интернете.
– Не очкуй. Ты будешь тестить чужую реальность, ответственность тоже не на тебе. Да и какая там ответственность? Единственное – неразглашение. Никогда не упоминай, даже в беседе с коллегами из других отделов, что ты видел и пережил. Общение о клиентских реальностях веди исключительно с начальством или партнёрами по тесту. А лучше вообще ни с кем.
Данте тряхнул головой:
– Я не очкую. Мне даже интересно.
Глава 6. Данте работает. У него тридцать два процента брака
