– В смысле?
– То, что помогает уравновесить наши страхи и желания…
– Не задумывалась над этим.
– Сейчас задумайся!
– Полагаю, это моя работа, – с каким-то обречённым видом произнесла её начальница.
Поскольку Викки хорошо чувствовала людей, то сразу поняла – обречённость в данной ситуации не про работу, а про внутренние противоречия.
– Понимаешь, моя работа – это моя константа, то без чего я не могу представить свою жизнь. Я обожаю решать проблемы, анализировать. Приходя сюда, я ещё ни разу не подумала – я хочу смотаться отсюда. Ни разу… Здесь я как рыба в воде. Это мое! Бывает же такое, что думаешь, нет, не так… осознаёшь, что это то, для чего ты здесь на этом свете. Эта работа – мой смысл жизни.
– Но что-то тебя гложет. Я вижу по лицу.
– Да нет, не гложет, просто последнее время многим окружающим меня людям кажется, что они лучше меня знают, что мне надо. Вот они знают, представляешь, а я нет, – монотонным безжизненным голосом произнесла Кристина.
– Быть самодостаточной женщиной даже в наше время чревато, – задумчиво, как бы самой себе сказала Викки, затем продолжила: – Есть такая своеобразная пропаганда в обществе, если ты ей подчиняешься и следуешь в достаточной степени, то общество тебя примет, если нет, то заклюют. Прессинг мощнейший! От него никуда не денешься.
– Но ведь я никому ничего не должна! Я ни к кому не лезу с советом. Я просто хочу выбирать, с какой причёской ходить, какую работу предпочесть, жизнь-то моя… в конце концов. Давление нарастает и …напрягает. Хочется надеяться, что это пройдёт.
Всё общение проходило довольно мирно и ненапряжно, как будто они и вовсе разговаривали не друг с другом, а вели внутренний диалог вполголоса. Но они слышали друг друга. Понимали друг друга.
– Пройдёт конечно! Просто необходимо продолжать получать удовольствие от всего вокруг. Начинаешь зацикливаться на мнении других, всё – пиши пропало! – Викки преувеличенно изобразила «рукалицо»[5 - популярное онлайн-выражение означающее лицо, закрытое одной рукой, которое является проявлением разочарования, стыда или раздражения.], затем закатила глаза, чтобы рассмешить и растопить лёд. Кристина сделала попытку улыбнуться. – Главное, не ущемлять свои желания и максимально реализовывать свои возможности!
– Согласна. Правда звучит как-то… слишком приторно… Даже для тебя.
Зачем она пытается себя сломать? Есть удовольствие от жизни? Есть! Так чего ещё надо? Сама говорила, что у неё иммунитет выработался. Зачем слушать других? Все живут по своим канонам, а некоторые особо одарённые пытаются и других заставить жить, как они считают правильным! Надо плюнуть и растереть! Смысл бесцельного страдания? Кому оно принесёт пользу? Кристина – самодостаточная личность. Я вот никому не позволяю себя контролировать. Что-то не понравилось – послать и продолжить жить припеваючи. Ведь это не так сложно…Просто она всё усложняет… Наверное… Копаясь в себе, можно и закопаться…
– Послушай, – продолжила свою мысль Викки, – копание в себе хорошо, но главное не перегибать палку. Задача-то выкопать себя из ямы, а не закопать себя туда. Понимаешь?
Викки с детства была уравновешенным, рассудительным и очень общительным ребёнком, она всегда знала, как постоять за себя и за других. Она не терпела несправедливости, никому не позволяла себя обижать, а за своих близких она стояла горой. Это было её кредо. У неё было своё мнение и не было страха его озвучивать. По сути, эта черта одновременно была её силой и ахиллесовой пятой. Ей всегда казалось, что надо просто жить по своим правилам, однако общество всегда безжалостно истребляет всех непослушных. Иногда физически. Иногда морально. Будучи частью этого общества, человек, сам того не замечая, порой даже не дожидается приговора от этого общества и уничтожает себя по собственной инициативе. Воля к самоуничтожению у многих появляется с малых лет. Не всякой жертве хотелось, чтобы её спасали. Не всякая жертва считала себя жертвой. Некоторым нравится барахтаться в своём болоте, это их наркотик, удобная спираль, как максимальная зона комфорта. Викки же не могла с этим смириться.
Родной человек, каким бы он ни был, остаётся родным. За родных надо стоять горой. Биться до последнего. Как иначе? А иначе этот человек неродной. Боже, может, мои очки и вправду чересчур розовые? С другой стороны, если я для кого-то родная, то я бы хотела, чтобы за меня тоже боролись. Какой-бы ни была я, в каком бы состоянии ни была я. Может, поэтому я так топлю за этот подход?
Кристина, как бы прочитав её мысли, с какой-то смесью горечи и наслаждения от своей правоты констатировала:
– Всё-таки тебе пора спуститься на нашу землю обетованную. Иначе будет слишком больно падать. Не все думают, как ты. Не всё придут тебе на помощь, когда ты будешь в этом нуждаться. Если ты сейчас это не поймёшь, то уже никогда не поймёшь. Кроме того, ты мне определённо нравишься, и я дам тебе совет – не решай судьбу других, разберись со своей для начала.
– Я хочу помочь, а не лезть к кому-либо.
– Иногда это одно и то же. Помогать не надо никому. Это неблагодарное дело. Скоро увидишь сама.
Немного погодя, после непродолжительной тяжелой паузы диалог перерос в обсуждение рабочих моментов.
– А что написано в той дальней папке? Вставать неохота. Ты видишь? Можешь прочитать?
– Ой нет, моё зрение ухудшилось ещё в детстве после сотрясения. Я лучше встану… – Викки, кряхтя, неуверенно привстала, поймав себя на мысли, что на протяжении всего разговора её не покидало чувство тревоги. Она приняла его вначале за чувство досады или даже волнения за подругу, но теперь чётко осознавала, что это всё было не то. Это чувство нарастало с каждой минутой. Что-то её беспокоило. Но что?
– Возьми мои очки. Под твоим ракурсом будет видно. – Кристина протянула очки. Тыльная сторона её ладони, казалось, состарилась в считанные секунды. Рука тряслась, как у алкоголика в момент ломки.
– Да нет, спасибо. Я лучше встану и возьму папку, мне не в лом. Серьёзно. – Викки не могла оторвать взгляд от трясущихся рук начальницы.
– Бери очки говорю! День и так сложный. Ты с самого раннего утра на ногах. Полениться можно. Зачем заставлять себя делать то, что не хочется. Бери.
Почему-то желание протянуть руку в ответ напрочь отсутствовало. Будто кто-то отключил такую функцию в её голове. Внутреннюю часть ладони жгло.
– Бери. Не пожалеешь, – злобным тоном прошипела Кристина. Викки покосилась назад в полном недоумении.
Тут дверная ручка повернулась несколько раз, затем опять, но уже более настойчиво. Затем постучали в дверь. По инерции Викки быстро поднялась и открыла дверь. Перед ней стояла Кристина.
Кристина никогда не носила очков…
У Викки подкосились колени и спёрло дыхание. В голове полыхал огонь. Она тут же оглянулась и увидела нечто, похожее на Кристину, сбоку от себя, прямо за дверью. Та одной рукой протягивала свои очки, а указательный палец другой держала возле губ, беззвучно бормоча себе что-то под нос.
Господи! Закрыть глаза! Здесь никого нет!
– Что с тобой? Ты зачем закрыла дверь в мой кабинет. У тебя всё в порядке? – раздражённо произнесла Кристина. – Прости. Я немного не в настроении. Пошла в столовую. Там очередь. Спустилась в кафе – там очередь. Начала подниматься сюда, позвонил мой… Вынес мне мозг: «Ты где? Почему не звонишь? Ты должна! Ты обязана». Устала я. Так зачем ты закрыла дверь? От Мирры прячешься?
Викки пришлось быстро взять себя в руки. При этом всё тело её тряслось то ли от страха, то ли от непредвиденности ситуации. Продолжая стоять в двери, не пропуская Кристину в кабинет, Викки боковым зрением следила за той, которая всё ещё бормотала себе что-то под нос. Также беззвучно. Только ещё более зловеще. Затем затряслась и медленно поплыла в сторону Викки, всё так же протягивая очки. Затем остановилась по левую сторону от Кристины. Теперь отчётливо виделись различия между ними. Девушка не могла понять, как она могла их перепутать.
Викки зажмурилась. Встряхнула головой. Жалкая копия Кристина исчезла.
– Да нет. Просто я… Здесь такое… Я пойду, наверное…
– Ты бледная как поганка. Останься. Поговори со мной. Мне сейчас очень нужны уши.
Тут раздался стук в дверь. Мирра робко заглянула в кабинет:
– Викки, Жанна хотела с тобой поговорить. Кристин, я тут хотела обсудить свои отпускные. Со следующего понедельника я уйду на целую неделю в отпуск и так переживаю! Как вы тут без меня справитесь! А как вам Илья? Красавец мужчина, все при нём, не женат, детей нет, но я узнала, что он от них просто без ума. Но с лицом ему всё-таки не повезло, я вам скажу. – Викки и Кристина недоумённо переглянулись. – Ну как вы не понимаете, он же красивый, а красивый мужчина… Ну?.. – она выждала пару секунд для драматической паузы и снова затараторила: – Чужой мужчина! Вы что, не слышали эту истину? У него ж на лбу написано – бабник! Ах да! Викки! Он всё про тебя спрашивал. Какие у тебя здесь обязанности. Любопытничал. Хотел о чём-то порасспрашивать.
Кристина сделала глубокий вдох, взяла подругу за руку и умоляюще посмотрела неё. Кричащий взгляд указывал на неотвратимость нервного срыва. Будучи в постоянном стрессе, Кристина всё ближе и ближе подходила к пропасти ямы, из которой обычно мало кто выбирается. Викки же безумно сильно захотелось уйти, и та предпочла мягко высвободить свою руку и быстрее ретироваться.
– Так вот об отпускных… – Мирра всё тараторила и тараторила.
Кристина прищурила глаза, провожая свою подчинённую взглядом ровно до того момента, пока Викки плавно, но спешно не закрыла за собой дверь. После чего она выждала некоторое время, неподвижно стоя на одном месте. Её плечи опустились вместе с руками, она примерила на себя фальшивую улыбку и тихой походкой двинулась в сторону своего кресла. В конечном итоге ей в одночасье стало просто всё равно.
Глава 10
– Жанна, ты не видела…
– Ой, Викусь, слушай…
– Викки! Ты же знаешь, мне всегда так больше нравилось, – сказала Викки резким тоном. – Знаешь, некоторые Лены хотят, чтобы их называли Алёнами, Олеси – Лесями, а Луиза Чиккона – Мадонной, – взяв себя в руки, уже более мягким тоном объяснила свою позицию коллега Жанны.
– А! Усекла! Будет сделано. Без обид, – произнесла с таинственной насмешкой и небольшим прищуром Жанна. – Хоть монашка Франческа Антуаннета. У каждого есть право на то имя, которое импонирует именно ему. Тебя тут Илья искал, но Ева, наша стажёрка, за которую ты должна отвечать, кстати, опять напортачила, и он, как истинный джентльмен, решил помочь разгрести этот… Неважно короче! Так вот у меня вопрос к тебе: ты выглядишь просто сногсшибательно в этом костюме, где брала?
– А-а-а. Ну я-я-я… – она оторопела от изумления, щёки её покраснели. Укол ревности пронзил её сердце и заблокировал весь поток её мыслей. Пытаясь подобрать нужные слова, Викки начала наклонять голову то в одну сторону, то в другую, пытаясь собрать все мысли в кучу, но они, как бараны без пастуха, разбегались в разные стороны. – В общем я наткнулась на этот костюмчик на… в одном клёвом магазине… Он находится… – она снова запнулась и замялась и потупила взгляд, щёки совсем побагровели, и она снова погрузилась в свои мысли…
Что ж за день сегодня такой!Илья хотел со мной переговорить о чём? Именно сейчас? Зачем ему эта Ева? Что со мной сегодня? Мямля. Кристина была такой… Но это была не она. Я точно схожу с ума. Кстати, Жанна уж перебарщивает с дружелюбностью. В чём подвох?
– Харэ! Колись! Не боись, я не стану забирать лучшие костюмчики прямо у тебя из-под носа. Мне и вправду любопытно. Ты мне поведаешь о своих тайных местах, а я тебе о своих. Я тут в своё время пыталась Мирру приобщить к прекрасному с её непонятными балахонами, а она всё никак. Одевается даже летом так, что тело всё закрыто. Вроде всего полтинник ей. Иль чуть больше. Не понимаю. Отныне буду пытаться тебя перетянуть на тёмную сторону. Если ты не против конечно. Так что?
– Да не помню я! – выпалила Викки, воздев руки в небо, приподняв немного плечи, затем попыталась спрятать руки в карманы и нечаянно задела стоящую кружку с кофе, вылив содержимое на свой костюм. – Вот так и никак по-другому! Серьёзно? Чёрт.
– Это мы исправим. Тут есть небольшой бутик прямо неподалеку, сходим туда, приоденем тебя. Вселенная тебе подкидывает повод обновиться как внутренне, так и внешне.
– Внутренне?
– Что внутренне? Я говорю, тебе нужны новые вещички. Вселенная направляет…
– Вселенная издевается.
– Ну это не нам решать. В любом случае твоё положение теперь тебя обязывает менять шмотки ежедневно, как трусы, твоя внешность – залог успеха нашей компании. – Жанна становилась всё более болтливой. Впервые Викки ощутила ореол беспомощности вокруг Жанны. Только откуда он шёл, было непонятно. Это же Жанна.
Что-то произошло или что-то произойдёт. Нет, скорее всего что-то уже случилось. Зачем ей я? Бред сивой кобылы. Я всё преувеличиваю, вот и всё. Судя по всему, Жанне просто нужна компания. Усталость меня доконает. Кристина была права насчёт неё.
– Послушай, у меня времени нет, вон сколько надо доделать, – из последних сил сдерживала своё раздражение Викки.
– Выдумщица! Ладно, тогда на выхах пойдём вместе по магазам, я как раз собиралась что-нибудь для себя прикупить. Даже не вздумай говорить нет! В одном бутике есть таки-и-и-е сногсшибательные туфельки, все от зависти лопнут, а рядом местечко, там затоваримся вещичкам из настоящего шёлка! Кукушку снесёт просто. Затем…
– Жанна, обсудим всё чуть позже. – Ей жутко хотелось вернуться к работе, от такого ненужного потока информации у неё начиналась мигрень.
– Ладно. – Жанна пожала плечами, всем своим видом показывая, что ей всё равно. Но ей было не всё равно. Она расстроилась. Она растерялась. Побыстрее ретироваться – отчётливая мысль, которую Викки тут же считала с её лица, она моментально прочувствовала всё, что чувствовала в тот самый момент Жанна, и поняла, что совершила опрометчивую ошибку.
Постой. Зачем ты так? Что ты делаешь? Да, ты в плохом настроении. Да, явно не твой день. Нельзя вот так срываться. Никогда. Ни на ком. Пойду. Зато отвлекусь от проблем насущных. Попробую подружиться с ней. Она не сделала мне ничего плохого. Теперь я буду полагаться на мнение другого человека, чтобы выстроить с кем-то отношения? Я должна понять сама, кто такая Жанна. К тому же, насколько мне известно, она никогда никому ничего подобного не предлагала. Всегда себе на уме. Это первый раз, когда она приоткрыла завесу тайны своих привычек, а там, возможно, дойдёт и до своей жизни, своей истории. Не так уж и страшно сходить за покупками с ней. Она остаётся для меня загадкой, и я готова профукать такой шанс с ней наконец-то познакомиться поближе? Такая ли она, как описывает её Кристина? А может, такая, как характеризуют её Мирра и Вовчик? Кто такая Жанна? Я должна определить для себя сама.
Помощница гендиректора была невысокой тридцатиоднолетней немного пухленькой оторвой с короткими пышными рыжеватыми волосами. Взгляд у неё всегда был таким проницательным, она всё подмечала, как бы мотала на ус, но старалась этого не выдавать. Она не скрывала, что любит кутить, но только вне работы. Не чуралась показывать своё отношение к сексу, свободным отношениям, на первом месте у неё была она сама. Дерзка, немного нахальна, Викки почему-то к ней и тянуло, и одновременно что-то отталкивало, в ней был какой-то стержень, сила, очарование. Естественно, Викки хотелось узнать всю подноготную своей коллеги. Анализ человеческого характера её неимоверно увлекал, ведь для неё все поступки определяются опытом.
– Постой! Я погорячилась, переборщила, согласна, ничего не отрицаю, не сопротивляюсь. Это всё из-за грёбанного пятна. Я хочу пойти с тобой за покупками, если ты ещё не передумала, конечно. – Викки протянула ей оливковую ветвь, та её приняла, кивнула и двинулась в сторону своего стола.
Ведь дело не только в характере. Его так или иначе можно поменять. Мы – продукт всего того, что с нами происходит на протяжение всей нашей жизни, результат того, с кем нам посчастливилось или, наоборот, не посчастливилось общаться, какие ошибки мы совершали, каких успехов достигали. Ты – сильный? Это не просто так, что-то произошло в твоей жизни, что-то подтолкнуло тебя стать сильным. Слабый? Что-то сломало или до сих пор ломает тебя, и ты пока не можешь найти выход из этой ситуации. Любопытно. В ней столько энергии, столько драйва… При этом она спокойна как удав. Почему? Может, я смогу чему-то научиться у неё? Возможно, она – у меня.
С этими мыслями Викки пошла в свой кабинет и проработала там до полуночи, уже ни на что не отвлекаясь. На протяжение всего дня её не покидало странное ощущение после происшествия в офисе Кристины, какой-то осадок, не отпускающий из своих тисков. Уходя из офиса, она со всеми попрощалась, никого не забыла, ни уборщиц, ни охранников, ни таких же трудоголиков, работавших допоздна, как она. Ей нравилось, когда люди улыбались ей в ответ. Вот только внутри что-то глодало. Что-то, что не давало покоя. Пытаясь понять, что конкретно мешало ей расслабиться, Викки не заметила небольшую яму диаметром пятнадцать – двадцать сантиметров недалеко от дороги на перекрёстке. Споткнулась и чуть не упала. Это охладило её на какое-то время.
– Отлично. Что дальше? – раздражённо обратилась она к небесам.
Домой она пришла уставшая. Осознание предательства ударило ее как обухом по голове, только когда она коснулась головой подушки. Её предательства по отношению к Кристине. Этот отчаянный взгляд. То, как она взяла Викки за руку.
Ну я же не специально оставила её. Или специально? Я просто испугалась. Нет, это всё из-за Ильи. Я предала подругу из-за него. Любопытство перевесило. А может, всё в совокупности? Хватит искать себе оправдание. Я её бросила тогда, когда она попросила о помощи. Совершила ошибку. Завтра! Завтра я всё исправлю. Все можно исправить. Было бы желание. А сейчас всё отпустить. Так и с ума можно сойти. Голова моя меня доконает когда-нибудь. Давно она у меня не болела.
Она зажмурила глаза, свернулась калачиком на матраце, вспомнила Илью, Кристину, вспомнила совещание, свой безумный сон. Да, скорее всего, она просто прикорнула и увидела кошмар и, не проснувшись до конца, открыла дверь… Викки вспомнила, как она запнулась, а затем сорвалась в разговоре с Жанной, общение со всеми этими такими странными, но уже такими родными людьми, снова подумала об Илье, о его глазах, о том, как ей удалось заглянуть в них и увидеть там целую вселенную.
Ой!!! Забыла позвонить родителям! Грёбаная девичья память! Ладно, завтра, всё сделаю завтра. Завтра всегда можно исправить всё то, что пошло не так сегодня! На то нам и даётся завтра.
Прокручивая эти мысли снова и снова, она и не заметила, как уснула крепким сном. А дуб перед окном всё шелестел и выделывал на этот раз такие спокойные медитативные гипнотические движения, как бы убаюкивая мир вокруг себя. Он неторопливо двигал своими извивающимися ветками, которые в ночи больше напоминали змеек, играя листвой, как музыкальным инструментом, и в тандеме с ветром шептали: «Пора спать. Набраться новых сил. Забыть про всё. Провалиться в волшебный мир сновидений, ведь скоро всё изменится. Мир уже не будет как прежде». Да, деревья – удивительные создания природы. Они влияют на нашу жизнь со всех сторон, делают её ярче, вот только большинство из нас этого так никогда и не заметит.
На следующий день после рабочего обеда Викки попыталась найти Кристину, которой не было с утра, что было вполне привычно в связи с её постоянным разъездами по работе. Однако и к середине дня она не появилась в своём офисе. Викки попыталась дозвониться до неё, но та не брала трубку. Тем не менее Викки была полна решимости загладить свою вину и исправить своё поведение. Ей казалось, что она совершила ужасную ошибку. Страшную ошибку. Такую, которая могла разрушить всё. Она никогда не бросала друзей, и от одной мысли о том, как она поступила, у неё щемило в груди. Кристина в тот день так и не появилась на работе.
Наконец наступили выходные. Нужно было полностью абстрагироваться от всего, и шопинг вполне мог в этом посодействовать. Прогуливаясь с Жанной по брендовым магазинам и наблюдая за всеми профурсетками, окружившими стенды с дорогущей одеждой, младший финаналитик растерялась. С одной стороны, конечно, хотелось окунуться в атмосферу гламура, прочувствовать на себе каково это – носить вещи, по стоимости сравнимые с хорошим компьютером, козырять фирменными сумками и возводить себя на пьедестал элиты, с другой стороны, ещё с детства мама учила её откладывать деньги на чёрный день, не тратить на что попало, а она самостоятельно научилась задавать себе вопрос «А зачем?» Вопрос, спасавший от многих безрассудных поступков.
– Смотри какой сарафанчик! Мятный с белыми вставочками. ОГО! А это сиреневое платье просто улёт, пойдёт для коктейльных вечеринок! Бли-и-и-ин, я тут жить могу! Какое здесь освещение!
Викки наблюдала за всем происходящим и недоумевала.
В чём прикол-то? Одежда как одежда. Да есть что-то красивое, что-то качественное, но ёлы-палы, платить такие деньги за имя… Ну смысл? Писать кипятком от этого?
Жанна всё не успокаивалась и тут внезапно застыла на месте.
– Ты только глянь! Это ты! Твой стиль! Чего ты нос воротишь? Так нос надо воротить от бельмяшей в переходах, которые наполовину из мяса и наполовину из Херзнаетоткундии. Примерь!
– Я бы лучше чебурек съела сейчас.
– С бараниной?
– А то!
– Все хотят с бараниной.
– Точно. Может, пойдём поедим, а то не хватит на нас.
– Чего? Баранины?
– Ага.
– Не переживай. Хватит. Смотри сколько баранов вокруг. Не заговаривай мне зубы! Надень!
Вряд ли кто-либо смог бы отказать под таким натиском. Викки забрала нежно-голубое облегающее вязанное платье до колен в примерочную. Надела его и поняла, что не хочет его снимать. Никогда. Вот только признаваться в этом ей явно не хотелось. Ни Жанне, ни себе.
– Ну?
– Ну вроде ничего так. Качество неплохое. Цвет мне явно идёт. По фигуре…
– Не выпендривайся – на тебя чё ни одень, всё будет по фигуре. Фасон явно твой. Берём? О чём это я… Конечно берём!
– Слушай, я правда не знаю. В чём смысл таких дорогих вещей?
– В смысле? Во-первых, как бы меркантильно это не звучало, но красивая, новая, идущая тебе одежда может вытянуть из любой хандры. Попробуй ощутить тоже самое, купив себе омерзительную копию на рынке. Ощущения не те. Это может оказаться твоим единственным спасательным кругом. Так что не недооценивай силу таких вещей. Это должно быть понятно любой себя уважающей женщине. Во-вторых, так к слову… Ты на работе всех сведёшь с ума! Понимаешь? Всех до единого! Н-И-К-Т-О не останется без вскруженной тобой головы! – Жанна бросила многозначительный взгляд в сторону Викки и, не дожидаясь ответа, резко развернулась всем корпусом в сторону кассы на своих золотых сандалиях-гладиаторах и как бы вскользь небрежно бросила: “Либо берешь ты, либо я беру тебе. Другого не дано. НУ???”
Тут Викки поняла, что упираться не было смысла, да и доводы были более чем убедительными: «Лады, уломала».
– Ухх, какие мы тебе сапожки к нему подберём! – засияла от счастья её новоявленная подруга по походам в магазины. Викки даже начал нравиться процесс выбора, примерки, нахождения и обсуждения того, что подошло, а что нет. Ей начала нравиться Жанна.
Жанна – полнейший догматик. С другой стороны, достигла бы она таких высот в своей карьере без стержня, это ещё тот вопрос. Может, Жанна и не такая стерва, как мне казалось. В ней явно что-то есть. Что-то, что притягивает. Эта женщина знает, как расслабляться. Хмм. Это надо обмозговать.
Совершая покупки, девушка впервые делала это без самобичевания. Тривиальность самого действия помогала посмотреть на всё, включая себя, под другим углом. Оказывается, когда она выбирала для себя новые недешевые вещи, мир не рушился до основания. Просто надо было найти золотую середину.
– Всем приветики! – откуда ни возьмись появилась Мирра. – А меня не позвали! Небось, решили ухватить лучшее по скидочкам?
