Елена Сергеева "Отчаянные. Сводные"

Ох уж эти большие мальчики со своими выросшими игрушками. Но мне реально нравится его тачка.

Киваю.

– Тогда запрыгивай, полетим.

В моем взгляде появляется настороженность, и Слава усмехается и добавляет:

– В пределах правил, конечно!

Удобное сиденье, в которое я практически врастаю, волшебная музыка, раздающаяся из динамиков, дорога, пропадающая под капотом и никакого страха, несмотря на то что на спидометре я вижу цифры, слегка превышающие допустимые. Наверное, потому, что рядом парень, который пустил корни в моем сердце. А мне казалось, оно теперь не способно никого в себя впустить.

– Куда едем? – спрашиваю Славу, когда понимаю, что мы въехали в город.

– А как ты думаешь?

Поворачиваюсь и смотрю на его красиво очерченный профиль.

– А подсказки будут?

– Куда можно отвезти гостя столицы, который посещает ее в первый раз?

– На Красную площадь, – озвучиваю свое желание и очень надеюсь, что оно совпадет с его планами.

На мгновенье поворачивается ко мне и ловит мой взгляд.

– Угадала.

В его глазах читаю удивление. Хотя чему он удивляется? Подсказка была многоговорящая!

Слава направляет свой роскошный автомобиль на парковку, и теперь уже таращусь на него.

– Московское метро – это подземные дворцы Москвы. Начнем знакомиться с городом с них.

Однако под землю мы не спускаемся. На удивление петербурженки, живущей в мегаполисе с самым глубоким метрополитеном, мы идем на наземную островную платформу и успеваем вбежать в поезд, словно в электричку.

Слава тянет за собой, и через мгновение я уже нахожусь в уголке, а он, руками заблокировав пути освобождения, становится напротив. Но я и не собираюсь освобождаться. Красавчик как мощный магнит, а я будто металлическая фигурка, которая не в состоянии порвать притяжение. Я уже нахожусь в поле его действия и не хочу его покидать.

Филевский парк, Багратионовская, Фили, Кутузовская, а мы все едем по городу, как в обычном наземном транспорте.

Поднимаю на него глаза.

– Ты ничего не перепутал? Это точно метро?

Кивает.

– Что-то я сомневаюсь, что ты ездишь на общественном транспорте.

Улыбается:

– Нечасто.

– И когда будут подземные дворцы?

– После Студенческой нырнем.

– Хорошо.

Смотрю в окно на непримечательные дома, но это только для того, чтобы скрыть, как действует на меня близость парня. Я вдыхаю его запах и пьянею настолько, что готова бесконечно стоять рядом, а не восхищаться красотой столицы.

– Это Киевская, – произносит Слава и вытаскивает меня из вагона раньше времени. – Но не совсем та. Пойдем.

Позволяю себя утянуть в поток людей, идущих по переходу на другую ветку, пока мы не приходим на «ту» Киевскую.

Задрав голову, рассматриваю многочисленные фрески, изображающие трудящихся, размещенные на своде над пилонами.

– Красота.

Новая станция, новый состав, но теперь уже парень оказывается в углу, а я смело подхожу так близко, что чувствую его дыхание на своей щеке и кайфую от волнующих ощущений. Неожиданный скачок вагона, и я на груди красавчика, а его руки на моей талии. Так не хочется возвращаться в исходное положение, и я позволяю себе несколько мгновений блаженства.

Смоленская, Арбатская, и мы выходим из вагона.

Эта станция тоже очень впечатляет. Она такая безразмерная, что создается ощущение зрительно бесконечной перспективы. Кручу головой, рассматривая яркие белые своды, пилоны, путевые стены украшены лепниной и, конечно же, невероятные люстры с декоративными вазами и цветами в бронзовой оправе.

– Впечатлило?

– Очень.

– Теперь можно и на Красную площадь.

Рассказывая о метро в родном городе и слушая реплики Славы о подземке в его жизни, доходим до двух красных башен и входим через Воскресенские ворота на площадь.

– Ты в курсе, что стены Кремля были изначально белыми?

Мотаю головой и вникаю в его рассказ о Белокаменной Москве, мысленно ставя еще один плюсик Самому Славному. Он не только красивый, но еще и начитанный.

Кручу головой, рассматривая достопримечательности и одновременно пытаясь не упасть, попав каблуком в углубления между мощеными камнями, цепляюсь за руку парня.

Мавзолей, памятник Минину и Пожарскому, лобное место, храм Василия Блаженного… Фотографирую удачные перспективы, пока Слава не достает свой телефон и, вытянув руку, не притягивает к себе.

– Улыбайся.

Улыбаюсь улыбкой самой счастливой дурочки на свете, и он делает несколько кадров.

Склоняемся над телефоном, выбирая удачные, а потом парень выдает:

– А ты гармонируешь с пейзажем! Знала, куда тебя приведу?

Отрицательно качаю головой.

– Аля в платье с аленькими цветочками. Прикольно!

А ведь и правда. Улыбаюсь. Наверное, это судьба.

– Ты и сама как цветочек. Аленький, – произносит он тихо, разворачивая меня к себе, а я неожиданно осознаю, что мы находимся очень близко друг к другу.

8 глава. Аленький цветочек

– Улыбайся, – командую Але и пытаюсь запечатлеть нас, улыбающихся во все тридцать два зуба, вместе с башнями Красной площади.

Делаю снимки и усмехаюсь. Я не помню, чтобы когда-нибудь водил девушек на свидания. Обычно все знакомства происходят в клубе или на частной вечеринке и часто там же заканчиваются перепихом в каком-нибудь укромном месте и необременительным расставанием.

Если подружка цепляла, я снова вел ее в клуб, а так желания распинаться и лезть из кожи вон, заделавшись экскурсоводом только для того, чтобы поймать восторженные взгляды – никогда не было. Но сейчас мне реально кажется, что это того стоит.

Я не знаю, как Златовласка так умеет улыбаться, но я вижу улыбку даже в ее глазах. Она будто светится! Вся! Полностью! Искренностью, радостью, восторгом, и невозможно в ответ не проникнуться, не прочувствовать, не заразиться ее настроением. Это волшебно, и я могу смотреть на нее бесконечно.

Показываю получившиеся кадры Але, и она, не спеша покидать мои объятья, пытается разглядеть снимки и выбрать лучшие. Но это непростая задача, поскольку мы везде получились классно. Наверное, потому, что сейчас на всеми истоптанной Красной площади мы искренне счастливы. А счастье, светясь изнутри, преображает любого.

Замечаю, как хорошо смотрится девушка на фоне красных строений, и не удерживаюсь от комментария:

– А ты гармонируешь с пейзажем! Знала, куда тебя приведу?

Поднимает на меня честно-пречестные глаза и отрицательно мотает головой.

– Аля в платье с аленькими цветочками. Прикольно! – выдаю мысли вслух. – Ты и сама как цветочек. Аленький.

Она переваривает мои слова, а я поворачиваю ее к себе, наслаждаясь близостью этой странной и удивительной девушки, и не отпускаю, провоцируя ее смущение. Это так непривычно, так трогательно.

Сжалившись, беру Алю за руку и веду за собой дальше.

Посмотрев все достопримечательности, не спрашивая, утягиваю в сторону общепита. Я не жмот и вполне могу позволить себе отвести любую в лучший ресторан Москвы, вот только уверен, что моя девушка заупрямится и не пойдет, а в забегаловку фастфуда ее можно уболтать зайти перекусить.

В помещении многолюдно и шумно, пахнет готовящейся едой. Совсем непривычное место для мажора, как я, но я стараюсь не обращать внимания на неприятные раздражители, а полностью погружаюсь в общение с Аленьким цветочком. Несмотря на всю ее открытость, она становится скупа на слова и осторожна, едва я близко подбираюсь к ее персоне.

– Мама умерла осенью, – признается девушка, и я, осознав, в чем причина ее нежелания затрагивать личные темы, ощущаю себя настоящим болваном.

– Извини. Сочувствую, – пытаюсь реабилитироваться. – А отец?

– У меня его нет.

Надо бы остановиться, но не получается, и я продолжаю задавать волнующие вопросы:

– Зачем ты приехала в Москву?

Улыбка на ее лице тает, между бровей залегает легкая складочка, и она неохотно выдает:

– По делу.

– Рассказать не хочешь?

Отрицательно мотает головой.

Не настаиваю, хотя чувствую внутри горечь. Не доверяет.

Не торопись. Вы знакомы всего сутки, а ты прешь как бульдозер.

Закрываю тему, пытаясь заодно выкинуть оставшийся неприятный осадок, и спрашиваю:

– Про башни Москва-сити слышала?

Кивает.

– Хочешь побывать на самой высочайшей смотровой площадке Европы?

Таращится на меня огромными, сверкающими глазами и снова кивает.

– Поехали.

Вызываю такси из приложения, и таксист тащится четыре километра по загруженному городу. Зато я успеваю купить билеты, и, приехав на место, мы без труда попадаем на крышу башни ОКО.

Оказавшись на огороженном островке небоскреба, даже у меня захватывает дух, хотя я уже бывал здесь. Аля смотрит с осторожностью и сжимает мою руку. Так приятно чувствовать, что она ищет во мне защиту.

Обходим всю площадку, любуясь панорамой Москвы с высоты триста пятьдесят четыре метра, слушая гида и смотря через телескоп с шестикратным увеличением.

– Это так круто! – признается девушка, глядя на меня с восторгом, и я улыбаюсь, как Чеширский Кот. Это так приятно, что она оценила.

Разворачиваю Алю к себе, убираю волосы, которыми играет ветер, шаловливо прикрывая лицо, и, смотря в глаза, шепчу заезженный слоган этой экскурсии.

– Выше только любовь.

На удивление, он срабатывает. Зависаем во взглядах друг друга, переплетаясь, растворяясь, признаваясь, что мы сейчас реально выше, чем эта башня. Мы на небесах, где живет любовь. Теряется ощущение присутствия посторонних и то, что возможно, привлекаем внимание. Все безразлично.

Я почти не дышу, не желая упустить ни одной секунды или потерять это состояние. Он невероятное, крышесносное, незабываемое. Ничего подобного я не испытывал, и вижу в глазах напротив, что все мои эмоции и чувства взаимны. Одолевает желание прикоснуться к губам Али робким невинным поцелуем, но я, как лошара, боюсь сдвинуться и сделать это.

– Поцелуй меня, – вылетает само собой мое желание. Замираю, не зная, какая реакция последует. Девушка не отскакивает от меня в ужасе, но и не приближается ко мне, а продолжает внимательно смотреть.

Неожиданно с неба охлаждающим мою прыть душем льет дождь. Посетители экстренно покидают площадку, а мы даже не двигаемся и как приклеенные, не можем оторваться друг от друга.

– Молодые люди! – окликает экскурсовод.

Нехотя отмираем, возвращаемся в реальный мир и бежим к выходу, промокшие насквозь.

Спустившись вниз, смотрю на подрагивающую Алю.