Надя Алекс "Ноты из карамели"

– Ты всегда будешь для меня маленькой.

– Ладно, проехали, что по поводу завтра?

– Все в силе: завтра после работы я отвезу тебя в центр к маме.

– Только не опаздывай, как в прошлый раз.

– Работы и сейчас много.

– Вы все помешаны на этом цехе.

– Уна, этот цех кормит всех нас.

– Знакомая песня.

– Уна, я…

Не успел я договорить, как она бросила трубку, и я смотрю на погасший экран телефона. Переходный возраст во всей красе. Я тоже хорош: мог позвонить ей на прошлой неделе в обед. Совсем из головы вылетело. После моего переезда я действительно ее редко вижу. Она повзрослела и отдалилась от меня.

Смотрю на сиденье, где лежит полученный заказ, и открываю коробку. Да, они прекрасны. Включаю зажигание и направляюсь домой.

Анна

В ноутбуке играет Lindsey Stirling – Boulevard of Broken Dreams.

Я беру новую форму для запекания, которую мы купили в Париже, и заливаю в нее приготовленное тесто. Добавляю кусочки рыбы, зелень, приправы, украшаю будущий шедевр и ставлю запекаться в духовку. Надеюсь, мой кондитер оценит. Завариваю чай с ароматными травами и с лесными ягодами, по рецепту Бассе, и готовлюсь к ужину.

Смотрю на себя в зеркало, в нашей светлой спальни в бирюзово-бежевых тонах. На фоне кровати в французском стиле и высоких потолков, у старинного будуарного столика чувствую себя принцессой.

Снимаю одежду и надеваю тончайшие кружевные панталоны. Беру корсет карамельного цвета с атласными лентами и затягиваю его на себе, а мои чулки в тон корсета дополняют мой образ. Распускаю волосы и переключаю в ноутбуке следующий плейлист – Daniel Pemberton – Tewkesbury Trail. Слышу, как открывается входная дверь.

– Я дома.

– Я тоже. Выхожу из спальни и ловлю взгляд Грега.

Да, это тот самый взгляд моих любимых карих глаз.

Грег

Лучи утреннего солнца проникают сквозь ажурную штору нашей маленькой, но уютной кухни.

До сих пор не верится, что мы нашли эту квартиру недалеко от центра по приемлемой цене. Долгие поиски оправдались. Вспоминаю, как мы красили стену в спальне, с перерывами на долгие поцелуи, и были оба в краске, особенно мои волосы, которые отросли.

Завариваю утренний кофе с пенкой, как она любит. Помимо сладкого подарка, хочу приготовить ей еще один сюрприз. Для этого мне нужно съездить на High Street.

В этот момент меня обнимают ее руки, и я поворачиваюсь, чтобы поцеловать ее. Она безумно вкусно пахнет.

– Доброе утро! – говорит Анна, запуская свои нежные руки в мои волосы.

– Доброе, как спалось?.

– Прекрасно, а тебе?

– Рядом с тобой я всегда хорошо сплю!

– Теперь я понимаю, почему ты приезжаешь из рабочих поездок невыспавшимся: ты плохо спишь в отелях без меня!

– Все верно, потому, что рядом со мной нет моей феи, – с улыбкой сказал я.

– Я сегодня задержусь на подготовке к конкурсу в моей группе.

– Я тоже задержусь: Уну отвезу к маме.

– Ты видел Уну до отъезда в Париж?

– Нет.

– Тогда не пугайся.

– А, что с ней не так?

– Увидишь, – с улыбкой ответила Анна.

– И спасибо за кофе. Она целует меня, и я с трудом заставляю себя от нее оторваться, иначе опоздаю на работу. Смотрю ей вслед, как она уходит, и хочу вскоре услышать от нее заветное “да”.

* * *

Через час в кондитерском цехе я смазываю фигурные силиконовые формочки в виде нот цветочным сиропом и заливаю в них ароматную карамель. Украшаю все формы цветочками пищевой лаванды, которую вчера получил. Они прекрасно сохранили свой аромат и первозданный цвет. На главной форме карамельного скрипичного ключа специальной кистью наношу наши с Анной инициалы и дату. Покрываю все прозрачной глазурью. Уверен, ей точно понравится.

– Это опыт или готовый рецепт?

Генри, как всегда, под руку.

– Не угадал, это подарок.

– Тогда даже знаю, для кого! Черт, это красиво!

– Я знаю. Посмотрим, как застынет. Возможно, для продажи я немного изменю состав карамели. Дополнительные формы я уже заказал.

– Я, конечно знал, что ты талантлив, но ты не перестаешь удивлять.

– Не забывай, что этим я должен тебе.

– Ты уже все вернул.

– Нет, брат, я не про деньги.

– Я понял.

Беру формы и ставлю в холодильник.

– Ты сегодня подкинешь меня домой – моя машина в ремонте, – спросил Генри.

– Да, давай. За Уной еду к маме, ее отвезу.

– Ты видел ее до отъезда в Париж.?

– Нет.

– Тогда не пугайся.

– Ты второй сегодня мне об этом говоришь. Что с ней не так?

– Увидишь, – засмеялся Генри.

Глава 2. Отголоски прошлого

Грег

Я сижу в машине, и у меня пропал дар речи, потому что не сразу понял, кто сел на пассажирское кресло.

Это подобие накрашенного енота, с разноцветными короткими волосами, проколотой бровью и носом, в кожаной косухе и рваных черных джинсах с ботинками на платформе.

– Уна, это точно ты?

– Поехали – опоздаем.

Моя пауза затянулась, и два накрашенных глаза вновь посмотрели на меня.

– Поехали уже.

Включаю зажигание и выезжаю в сторону Musselburgh.

Уна включила радио на пятую волну и с колонки доносится Peter Gundry The vampire masquerade. Что ж очень уместно для для такого костюма, – подумал я.

Нет, все-таки я хочу узнать причину таких кардинальных изменений и делаю тише звук динамика.

– Может, поговорим?

– О чём?

– О твоем новом стиле. Кстати, это стиль?.

– Я так выражаю себя.

– Что ты делаешь?

– Ой, все, проехали. Ты все равно не поймешь.

Уна снова делает громче динамик радио, и дальше мы едим молча.

Не верю своим глазам и ушам: я действительно не понимаю, что происходит.

Я давно начал замечать ее нервозности Но это переходит все границы. Что с ней случилось?!

Мы едим молча, я слежу за дорогой, обдумывая планы на расширение. Временами я смотрю на Уну, чтобы привыкнуть к ее новому облику. Она смотрит в окно грустными накрашенными глазами.

У нее нет теперь ее прекрасных длинных локон.

Хочу снова заговорить с ней, но мы уже подъехали к центру.

* * *

В холле медицинского центра нас встречает медсестра, которую я раньше не видел.

– Она сегодня хорошо поела, но лекарства дают о себе знать. Проходите.

Медсестра с именем на бейдже Мария открывает дверь в палату, и я захожу вслед за Уной.

– Мама, это я, Уна.

Моя мама смотрит журнал с животными, сидя в кресле у маленького деревянного столика. Переводит взгляд на Уну и обратно в журнал, ее взгляд пустой и безжизненный. Но сегодня она не такая бледная как последние несколько месяцев. Ее волосы покрылись небольшой сединой, на лице и руках появились морщины. Депрессия, которая усугубилась большим количеством алкоголя, несколько лет назад из за гибели моего отца лишила ее сил. Если я научился жить с этой потерей, то мама не смогла с этим справиться, и иногда я чувствую себя в этом виноватым.

Что я мог сделать для нее, будучи подростком? Она очень любила отца. Я стал ее понимать больше, когда уезжал в Лондон без Анны. Не хочу даже вспоминать те дни. Настолько дерьмово мне было без нее.

Я поздоровался с мамой, сел рядом, а Уна продолжила читать маме журнал о животных. Почему именно эти журналы смотрит мама? С животными и в основном с домашними. Странно, но у нас дома никогда не было даже кошки с собакой.

Каждый раз, когда я бываю тут, мне хочется рассказать ей о своей жизни, о своих достижения в моей карьере, о своих проблемах и о чувствах к Анне. Насколько я ее сильно люблю.

Сейчас то чувство которое меня беспокоит уже несколько дней, не дает мне покоя. Я что-то делаю неправильно в наших с Анной отношениях. Возможно, я действительно тороплю ее с браком. Но я точно не хочу давить на нее.

Слушая чтение Уны и рассматриваю маму, вспоминая, какая она была, когда был жив отец. Как они любили друг друга! Я помню, как мама плакала после его гибели. Может быть, именно это так вселило в меня чувство постоянного переживания, что я могу потерять Анну.

Мы провели с мамой час и попрощались с ней перед ее ужином.