– Ты…что?
Глаза Ланвена широко расширились, лицо превратилось в маску.
Ошарашенный, он с такой силой вцепился в поручни кресла, что побелели костяшки. Казалось, считанные мгновения отделяют его от того, чтобы окончательно утратить контроль и наброситься на Кэса с кулаками. В серых глазах точно мелькнуло нечто темное.
Кэссиэн молча ждал. Если в голове одноклассника и правда сейчас звучал голос тьмы, то следовало со стороны понаблюдать, справится ли он, зная, что происходит. Потому как, если нет, то придется предпринимать меры.
– Вот значит, почему Санви спрашивала, не желал ли я ее смерти! – вдруг воскликнул Ланвен. И крик его был полон ненависти к себе. – Может, она и не знает точно, но чувствует нависшую над ней угрозу. Не может не чувствовать! А ведь если бы ты, я не сумел бы остановиться. Тогда меня настолько переполняла ненависть, что я убил бы вас обоих. Тебя – за то, что встал на пути и ее – что выбрала не меня… Не представляю, как Санви удалось справиться с этим.
На него было жалко смотреть. Мало того, что отверженный, так еще и настолько низко павший. И все это – перед соперником.
– Я тоже не представляю, откуда она черпает силы… – вздохнул Кэс. – В общем, рассчитывать на самостоятельное освобождение от влияния не стоит. Как и на артефакты. Они реагируют только когда тварь уже захватила разум. Могу посоветовать разве что держать негативные эмоции под жестким контролем и иметь рядом кого-то, кто сможет остановить, если начнет ехать крыша.
– Получается, во вранье Орсона все же нашлось зерно правды? Те амулеты не были игрушечными? Значит, в школе тварь опять пыталась подобраться к тебе? – Ланвен затряс головой, лихорадочно пытаясь уложить в ней новые знания. – И Отступник подери, почему с этим связан Орсон? Где он вообще раздобыл эти артефакты? И как ты узнал, что происходит на поляне? Что происходит со мной?!
Кэс тяжело вздохнул.
– Давай как-нибудь поменьше вопросов за раз, а? Мне с какого начать? Первого или последнего?
– Последнего. Если эта тварь все еще внутри меня, я должен ясно все понимать.
– С тобой, как и со мной, насколько я это понимаю, происходит вот что: мы оба много и очень тесно общались Санви, а потому твари было проще к нам прицепиться. Я, собственно, из-за этого немного волнуюсь за Найру и Эрму, но женская дружба и не такое может перебороть. И вот, эта тварь сидит у нас в головушках, мимикрирует под наш внутренний голос и когда что-то выбивает нас из равновесия – хватает. Пока нас не отвлекут и в чувство не приведут, мы становимся чем-то очень злым и разрушительным. Кстати, как твоя магия после вчерашнего?
– Был сильный упадок сил, но я помню, что потратил много резерва, так что это естественная реакция, – Ланвен непонимающе уставился на него.
– Я просто собираю сведенья, не напрягайся так. Вдруг бы у тебя силы пропали вовсе или резерв продолжал опустошаться. Эти знания помогут выяснить сущность твари. А теперь вернемся к теме зла и разрушений. Вот тебе мой добрый совет: не вини себя, иначе рискуешь опять попасть под влияние тьмы. В тот момент был уже не ты. Если тебе нужен виноватый, то это тот, кто призвал тварь из-за грани. Точка. Самобичевание делу не поможет. Единственное, что мы правда должны сейчас делать – это стать лучше. Понял?
– Понял, – Ланвен прерывисто вздохнул, а потом также резко продолжил. – Нужно сделать все, чтобы как можно скорее избавиться от этой твари и найти ренегата. Он должен ответить за то, что сделал с Санви! За то, что сделал с нами!
– Вот это уже другой разговор, – удовлетворенно кивнул Кэссиэн.
– Если понадобится, я переверну не только лес, но и разберу Лейнсборо по камешку. Ему просто будет негде спрятаться. Кэссиэн, пожалуйста, дай слово, что если узнаешь что-то первым, то скажешь мне. Я хочу быть рядом и помочь убить эту тварь. Подобное не должно остаться безнаказанным!
– Добро пожаловать в команду спасения, – доброжелательно взмахнул он руками, точно в этом особняке все только тем и занимались, что спасали город. – Нам нужны люди с головой и навыком держать язык за зубами, чтобы всякие сплетники не пронюхали, чем мы занимаемся, и случайно не слили это ренегату.
– Ты об Орсоне? Это связано тем, как он достал амулеты?
– Напрямую. Мы с Пайсом, Херби и Эйбом утыкали весь лес артефактами, чтобы найти этих треклятых люто-волков. Были они и на той полянке. Сам додумаешься, откуда один из них взялся у Орсона и почему он вещал сегодня про ритуалы, которые Санви якобы там проводит?
У Ланвена настолько исказилось лицо, что Кэс бы поставил овчарок на кон: он сейчас был готов убить Орсона голыми руками. Собственно, как и сам Кэссиэн несколько часов назад.
– Эй, есть контакт? – он пощелкал пальцами, привлекая внимание одноклассника. – Имей в виду, если тварь опять тобой завладеет, мне снова придется тебя побить. И Санви очень расстроится, если ты в школу явишься с фингалом под глазом.
– Не уверен, что теперь способен вызывать у нее какие-то чувства, кроме страха, – с горечью произнес Ланвен. – Нет, конечно, она беспокоится, переживает, сочувствует из-за случившегося. Это же Санви, она просто не умеет по-другому, в ее сердце столько доброты…Только как бы Санви ни хотела мне помочь, я пугаю ее, и скрыть ужас выше ее сил. Кэссиэн, наверное, нагло с моей стороны требовать второе обещание, поэтому прошу – позаботься о Санви, тебе она доверяет, и ты сможешь защитить ее.
– Да я и так собирался этим заниматься. Что до Санви, просто дай ей время. Любой девушке на ее месте было бы страшно. И я уверен, что знай она о том, что я… насколько я был близок к последнему удару, тоже какое-то время сторонилась. Банальное чувство самосохранения.
Он говорил уверенно и твердо, только успокаивал не Ланвена, а себя. На самом деле Кэс боялся дня, когда Санви узнает эту правду. Совершенно бессмысленный страх, но он сжимал в острых когтях грудную клетку. Ведь она тоже будет сторониться, в синих глазах заплещутся страх и подозрения. Нет, она не должна знать…
– Пожалуй, ты прав, – Ланвен машинально кивнул. – Кэссиэн, а у тебя не осталось еще артефактов? Можешь одолжить один? Хочу быть полностью уверен, что мой рассудок принадлежит только мне.
– У меня как раз свежая партия из столицы, – поднявшись, Кэс взял с тумбы пакет, украшенный пафосной эмблемой. – Лови.
Амулет нарисовал в воздухе красивую дугу. Запоздало отреагировав, Ланвен едва успел вытянуть руку и поймать его. Довольный реакцией, Кэссиэн нацепил еще один на пояс рядом с брелком-вороном. Затем достал артефакты, связанные с расставленными в лесу, и тоже кинул однокласснику. Их у того получилось намного ловчее поймать.
– Если где-то темная энергия появится, ты сразу узнаешь. Еще вопросы?
– Нет, на остальные вопросы я буду искать ответы сам. Спасибо, что рассказал правду, – поднявшись, Ланвен поколебался, но все же протянул руку. – Больше не буду занимать твое время.
– Я рад, что мы смогли поговорить, – уверенно пожимая его ладонь, сказал Кэс. – Постарайся быть осторожнее. Никто не знает, какая безумная идея придет ренегату завтра. Если что, приходи в любое время дня и ночи.
Прощались они не как друзья, но как союзники. Бастьен проводил Ланвена к выходу, а Кэссиэн попросил подать ужин через пару часов и с чашкой кофе засел за записи Турниров. Перед ним лежало четыре тетради, в которые стило переписывало заклинания и хитрые уловки, которые «вороны» могли использовать на Турнире. Однако мало просто отметить их. Вооружившись учебником по базовой работе со стихиями, Кэс не упускал в конспектах и теоретическую часть. Отчасти для того, чтобы восполнить собственные пробелы в знаниях, отчасти – чтобы девочкам было попроще.
Дворецкий уведомил о себе негромким стуком.
– Проходи! – крикнул Кэссиэн и отложил записи о магии земли. О ней как противоположной воздуху, он знал меньше всего. От строчек уже рябить в глазах начинало, и перерыв был очень кстати.
– Ваш ужин, милорд, – разложив тарелки на свободном уголке стола, Бенджамин добавил: – Прибыли все заказанные покупки.
– Прекрасно, – приободренный предвкушением завтрашнего позитива, который он непременно получит от девушек, Кэс принялся за ужин. – Есть еще что-то, о чем мне следует знать?
– Ничего особенного. Несколько слуг воспользовалось вашим предложением взять внеочередной отпуск, однако на качестве обслуживания дома это никак не скажется.
Да уж, кажется, количество пыли в доме какое-то время будет последним, на что Кэссиэн станет обращать внимание.
– Они просили передать благодарность за вашу милость, – продолжал дворецкий и поглядел на поставленную на паузу запись Турнира. – Быть может, вам тоже стоит отдохнуть?
– Нет. Подготовка к Турниру и так затормозилась из-за меня, я должен это компенсировать.
Бенджамин позволил себе мимолетную умиленную улыбку, но быстро стер ее.
– Кхм, к слову о вашей команде… Леди Вердкурт благополучно нашлась в библиотеке?
Кэссиэн коротко хмыкнул, вспоминая, где на самом деле «нашлась» приличная леди Вердкурт.
– Да-а, она там нашла редкое издание по анатомии человека. Зачиталась.
И засмотрелась. И даже закасалась. Сегодня он особенно остро ощутил всю нежность ее рук и мягкость тонких пальчиков. Невольно Кэс сглотнул. Воспоминание никак не могло быть ярче реальности, однако мысли о том, как Санви разминала его плечи, наполняли изнутри сладостной негой. А когда она принялась массировать его голову – это было уже за гранью наслаждения. Ледяные ноготочки приятно проводили по коже, подушечки пальцев изгоняли головную боль повернее лекарств.
Загляни кто в его мысли сейчас, решил бы, что Кэссиэн помешался, и даже не был бы далек от правды. Просто потому что у крошки-Вердкурт была над ним какая-то особенная власть, которая могла одинаково сильно распалить его и подарить покой.
– Тогда, пожалуй, следует одолжить эту книгу, чтобы она могла изучать ее в свободное время, – сказал дворецкий.
– Нет, не нужно. Санвиталия сказала, что ей нравится читать здесь.
Да-а, ей определенно нравилось читать его. Изучать тело, слушать голос, познавать эту неизведанную часть отношений между мужчиной и женщиной. А ему до безумия понравилось быть объектом изучения. Прежде он предпочитал более активную роль, но, похоже, с Санви сможет узнать себя с новой стороны.
– Но если леди Вердкурт будет чаще, чем полагают приличия, посещать ваш дом, окружающие могут трактовать это… не слишком верно.
– Говори прямо, Бенджамин, – криво усмехаясь, приказал Кэссиэн. – К чему ты клонишь?
Дворецкий с легким укором в глазах покачал головой, однако приказа не ослушался.
– Меня беспокоит, как бы вы с леди Вердкурт не переступили границы приличий. Девушке ее положения подобная ситуация может сломать жизнь. Если, конечно, вы сами не планируете просить ее руки.
Кэс чуть воздухом не поперхнулся. От мысли, что не к нему, а к какому-то другому мужчине его крошка-Вердкурт может приходить, успокаивать, дарить свой нежный холод и согревающую нежность, захотелось взвыть. А ведь ее родители едва ли одобрят его кандидатуру жениха. Впрочем… Если все сложится, как они обсуждали, и Санви перестанет во всем зависеть от семьи, про их мнение можно будет забыть. Только тогда возникнет проблема посерьезнее – Норфолк-старший. Уж он точно сделает все, чтобы не запятнать фамилию связью с родом, чей глава подозревается в преступлении.
…да и плевать. Кэссиэн всегда может получить желанное и без всех этих формальностей. Даже не так. Формальности никогда не становились для него преградой, так с чего в этот раз они должны его остановить? Ведь Кэс не допустит, чтобы кто-то другой крепко прижимал Санви к себе, страстно целовал и исследовал хрупкое тело, верно? Она принадлежит только ему. Ему ее судьбу и решать. Точка.
Потерев переносицу, он через силу заставил себя выпить воды. Темные мысли, как и всегда, ловко просачивались в его разум и прочно занимали позиции. Тварь, кажется, никогда не теряла его из виду. Только и Кэссиэн ей не намеревался уступать.
– Не тревожься, мы ни разу не пересекали черту приличий, – уверенно ответил он слуге. Прогулка по самой черте ведь не считается? – Как джентльмен, я должен предугадывать и исполнять желания дамы. Именно этим я и занимаюсь. Не больше, но и не меньше.
– Вы меня успокоили, – ровным тоном изрек Бенджамин и спросил: – Будут еще распоряжения?
– Нет, можешь идти.
Едва дверь закрылась, как Кэс недовольно фыркнул. Зерно тревог старый дворецкий все-таки смог посеять, хотя его никто об этом не просил. Впрочем, будь жива мама или если бы с отцом были нормальные отношения, кто-то из них или оба сразу наверняка бы завели этот разговор. И еще неизвестно, с кем было бы проще его вести этот: с родителями или самим собой.
Глава 2
А утром мне в очередной раз приснился кошмар. Правда, на этот раз я запомнила сновиденье, хотя куда больше обрадовалась бы привычному беспамятству. Во сне я оказалась привязана к огромному столбу и горела на костре под одобрительные возгласы беснующейся толпы.
И вроде бы вчера глупые обвинения Орсона почти не зацепили меня, но видимо, подсознание рассудило иначе, воплотив самый худший вариант развития событий. По коже невольно побежали мурашки. Конечно, современная судебная система шагнула далеко вперед, но в застрявшем в прошлом Лейнсборо вполне могли схватиться за факелы и вилы. Тем более, что наказание за темную магию было одинаково во время времена.
«Нет, мне ничего не грозит! Я же не преступница, лишь свидетельница».
По взмокшей спине побежала очередная струйка пота. Несмотря на все мысленные заверения, спокойнее мне не становилось. Да, конечно, я не проводила обряд сама, но и о найденном куске руны тоже не сообщила, что превращало меня как минимум в соучастницу.
«Нужно успокоиться. Я сойду с ума, если стану переживать еще и об этом. Пусть Орсону удалось раскопать артефакт, узнать о пентаграмме он никак не сможет, слишком…»
Запоздалое озарение прошибло тело разрядом молнии. Вчера я так сильно переживала сперва из-за Кэса, а потом разговора с подругами, что эпизод с Орсоном совершенно стерся из памяти. А между тем, нужно было сразу подумать, откуда он вообще взял артефакт? Более того, знал о механизме его работы?!
Теперь меня бросило в холодный пот. Да, вчера Кэс успешно отвлек внимание одноклассников и те по-обыкновению поверили своему королю, не осмелившись сомневаться в его словах. Только вот в действительности артефакт был рабочим, и запрещенное колдовство на поляне тоже происходило на самом деле.
Конечно, чтобы строить какие-либо версии, следовало поговорить с Кэссиэном, он наверняка знал об амулетах побольше моего, но даже с имеющейся у меня информацией напрашивался один единственный вывод, причем весьма неутешительный. Орсон по своему обыкновению умудрился пронюхать о прячущемся в городе ренегате и с радостью схватился за подвернувшуюся возможность в очередной раз унизить меня.
«А родители еще и отправили к нему адвоката!».
Мэйса зашла как раз в тот момент, когда я жадно пила воду прямо из графина, совершенно не замечая, что капли стекают по подбородку и капают на грудь. Видимо, видок у меня оказался еще тот, потому что горничная всплеснула руками и засуетилась вокруг.
– Госпожа, вы опять плохо спали? Я уже обрадовалась, что кошмары остались в прошлом, – она неодобрительно покосилась на смятую постель.
– Просто нервы, – не желая признаваться, что настоящие кошмары только начинаются, отмахнулась я. – Приготовь в ванну.
Кожа продолжала гореть. Сейчас сон ощущался настолько реальным, что казалось, на теле остались волдыри и ожоги. На какое-то мгновение мне и вовсе почудился гневный рокот толпы, в нос полезла гарь.
– Конечно. Сейчас все будет готово, – достав из шкафа полотенца и сменный халат, горничная вошла в ванную комнату. – Какой желаете гель?
– Апельсиновый, кажется, он пахнет сильнее всего. И зажги ароматические свечи, – желая заглушить запах дыма, попросила я.
– Я вчера видела в окно вашу тренировку. Госпожа, у вас все так прекрасно получается, – добавив пену, Мэйса принялась расставлять на подоконнике и борте ванны крохотные свечки. – Честно признаюсь, восхищаюсь вашим талантом и храбростью. Если бы лорд Вердкурт попытался заморозить меня, я бы все заклинания мигом забыла и бросилась наутек.
– Спасибо. На самом деле я тоже волновалась, но надеялась, что живая дочь отцу нужнее, чем новая скульптура в саду, – помня, что горничная побаивается магии, пошутила я.
– С другой стороны, вы же были не одни, а из лорда Норфолка-младшего получилась бы симпатичная статуя, – запалив последнюю свечку, Мэйса с невозмутимым видом повернулась ко мне. – И многие родители бы вздохнули с облегчением.
– На Турнир следует прибыть вчетвером. Команда из трех человек, в качестве талисмана захватившая с собой ледяное изваяние, будет выглядеть странно, – не желая вступать в спор, я скинула потную одежду и поскорее залезла в ванну.
Горячая вода ласково обняла напряженное тело, ноздри пощекотал бодряще-сладкий цитрусовый запах. В воздухе постепенно расплывался аромат душистой розы с едва уловимыми нотками мускуса и герани. Откинувшись на бортик, я прикрыла глаза, стараясь выкинуть из головы все неприятные мысли, и сосредоточится на дыхании.
– Зато безопасно, – продолжала гнуть свою линию Мэйса. – Настоящий аристократ должен уметь держать свои чувства в узде и не опускаться до физических способов решения конфликта. Все только и говорят об устроенной им базарной драке!
– И что именно? – натянуто поинтересовалась я.
Уже сам мой тон должен был дать понять горничной, что я не одобряю выбранную тему для беседы и лучше бы ей обсудить что-то другое, но антипатия к Кэсу пересилила здравый смысл.
– Ой, да сущий кошмар! – отложив шампунь, Мэйса взглянула мне в лицо. – Про те мерзости, что выдумал Орсон вы и сами знаете, но говорят, ваше имя послужило лишь предлогом и на самом деле молодые люди не поделили совсем другую девушку. Кажется, ее зовут Латоя.
«Неправда! Кэс защищал меня! Никто другой ему не нужен!».
Я сумела удержать скучающее выражение лица, только вот стихия выдала меня с головой. Играя роль индикатора настроения, вода вспенилась, в воздух поднялись мерцающие пузыри.
– Еще ходят слухи, что вы приглянулись Орсону. Несчастный юноша никак не мог набраться смелости, чтобы пригласить вас на бал, а когда, наконец, решился, об этом стало известно Николасу, который поспешил избавиться от конкурента самым грубым способом из всех возможных, – окончательно забыв о своих обязанностях, старательно принялась пересказывать горничная.
– Что?! – у меня полезли на лоб глаза.
– Госпожа, я понимаю, что Турнир и подготовка к нему обязательны, но держались бы вы подальше от молодого Норфолка. Он и без того изрядно вашу репутацию пошатнул, одна ночевка в лесу чего стоит! – всплеснула руками Мэйса. – Неужели вам самой приятно, когда ваше имя все кому не лень полощут? А ведь с течением времени слухи обрастут множеством вульгарных подробностей и, когда вы вернетесь в столицу, каждый станет тыкать пальцем и называть развязной особой!
Я выдохнула сквозь стиснутые зубы. Боги, кто бы знал, как же мне надоели постоянные нотации! Казалось бы, стоило родителям оставить фигуру Кэссиэна в покое, и вот, пожалуйста, инициативу тут же перехватила Мэйса!
– Когда мне понадобятся советы, я скажу об этом. Сейчас твоя помощь не требуется, можешь быть свободна, – чувствуя, как грудь распирает от клубящейся злости, срывающимся голосом отчеканила я.
– Простите, госпожа, – поймав мой взгляд, горничная побледнела и виновато склонила голову. – Не сочтите мои слова дерзостью, просто вы выросли у меня на глазах, из очаровательного ребенка превратились в красивую, но очень добрую и доверчивую девушку. Я лишь беспокоюсь, как бы вам не разбили сердце.
Договорив, Мэйса присела в реверансе и, провожаемая моим сердитым взглядом, быстро вышла из комнаты. Я же со всей силы ударила кулаком по водной поверхности, хоть так давая выход душившему раздражению. Капли разлетелись во все стороны, часть из них попала на лицо, что еще сильнее подстегнуло злость.
«Да что она себе позволяет? Если вырастила меня, считает, что лучше знает, как я должна себя вести? Еще и вода из-за ее болтовни остыла!».
Вновь занеся руку над водой, я прошептала пару слов, желая подогреть ванну до нужной температуры. За ночь потраченные на тренировке силы почти восстановились, внизу живота привычно пощекотало-потянуло, а потом меня обожгло холодом. Вода не просто остыла, покрылась ледяной коркой!
Вот когда я вспомнила сотворенную для Кэса снежную Санви. Если бы не очередное заклинание, парень точно заполучил бы в свою коллекцию и оригинал, разве что новая статуя не стояла бы неподвижно, а тряслась от холода и стучала зубами. Впрочем, несмотря на защиту, продолжать принимать водные процедуры окончательно расхотелось.
