Чувствуя, как паника сковывает горло ледяными тисками, я поспешно вмешалась:
– Извините, но, если у вас всё, мне нужно идти. – пробормотала я, судорожно соображая, как бы поскорее ретироваться.
К этому разговору я была абсолютно не готова. Не здесь. Не сейчас. Не на парковке школы. Мне нужно было время, чтобы собраться с мыслями, и найти подходящие слова для Демьяна.
Влад резко перевёл на меня пронизывающий взгляд своих тёмных глаз и тихо пробормотал:
– Лютик?
Я почувствовала, как по спине пробежали мурашки, а сердце замерло. Украдкой взглянув на Демьяна, я молилась, чтобы он ничего не заподозрил. Этот разговор должен был подождать, пока я не найду правильных слов, чтобы объяснить всё сыну.
– Не знаю, о чём вы. – торопливо проговорила я и, схватив Демьяна за руку, потянула его прочь. – Меня ждут.
– Александра? – окликнул меня Влад.
Но я, не оглядываясь, ускорила шаг, сердце бешено колотилось в груди, а ладони стали влажными от волнения. К счастью, он не стал нас преследовать, и я с облегчением выдохнула. Однако я понимала, что мне удалось лишь отсрочить неизбежное – рано или поздно мне придётся открыть сыну правду.
– Мам, что это было? – обеспокоенно спросил меня Демьян. – Ты его знаешь? Он назвал тебя «лютиком»… Это же твои любимые цветы?
Сердце сжалось от горькой усмешки. Да, когда-то я действительно любила лютики… Как и человека, который мне их дарил. Но это было так давно…
Я глубоко вздохнула, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Как объяснить сыну, что за этим прозвищем скрывается целая история, наполненная радостью и болью, которую я так тщательно скрывала от него все эти годы?
– Потом обсудим. – пообещала я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее. – Лучше расскажи, что ты натворил? И почему отец Егора так на тебя разозлился?
Демьян нахмурился, но послушно начал рассказывать:
– Ну… Мы хотели проверить, насколько хорошо работает система безопасности у них в доме… Вот и решили её немного… взломать.
– Что вы сделали? – громко воскликнула я, не в силах сдержать эмоций.
Да, Демьян у меня рос настоящим вундеркиндом в области информатики, но иногда его самоуверенность не знала границ! Конечно, мой сын неоднократно побеждал на всевозможных олимпиадах и конкурсах, включая международные, но он был всего лишь ребёнком! А система безопасности в доме владельца охранного агентства – это вам не шутки…
– Вижу, он вам уже рассказал, что натворили эти двое? – раздался за спиной немного издевательский голос Антона. – Хотя я более чем уверен, что именно ваш сын надоумил моего провернуть этот неудачный трюк.
Я резко обернулась, чувствуя, как по спине пробегают неприятные мурашки. Сердце лихорадочно билось где-то в горле, а во рту пересохло. Демьян виновато опустил голову, пряча взгляд. Собрав волю в кулак, я твёрдо произнесла:
– Думаю, всё это нужно обсудить в более спокойной обстановке. Прошу вас, пройдёмте в мой кабинет.
Мы молча шли по школьному коридору, мимо спешащих учеников и учителей, оживлённо обсуждающих что-то на ходу. Наконец, мы добрались до моего уютного кабинета. Антон и Егор устроились за первой партой, а Демьян остался стоять рядом со мной. Я сделала глубокий вдох, пытаясь взять себя в руки. Сейчас от меня требовалось максимальное спокойствие и выдержка.
– Что я могу сделать, чтобы загладить вину за проступок своего сына? – спросила я, встретившись взглядом с Давыдовым.
– Александра Игоревна… – смущённо пробормотал Егор, но его отец резким жестом заставил его замолчать.
– Это не просто проступок или какая-то глупая выходка, которые они постоянно устраивают. – раздражённо процедил сквозь зубы Антон. – Я знаю, что наши сыновья лучшие друзья, да и сам был когда-то молодым, поэтому закрывал глаза на то, что Демьян постоянно подбивает Егора на всякие «приколы», как они это называют. Но всему есть предел!
Я встретила его пристальный взгляд, пытаясь понять, что творится в душе этого сурового на вид мужчины.
– Хорошо, и что вы предлагаете, Антон Сергеевич? – спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно и уверенно.
Давыдов тяжело вздохнул и несколько мгновений молчал, словно подбирая слова.
– Вот честно, отправил бы я его сейчас домой, дал хорошую взбучку… ремня поперёк спины, не помешало бы. – процедил он, но, встретив мой взгляд, тут же смягчился. – Хотя времена сейчас, конечно, не те… Руку на детей поднимать нельзя…
Я почувствовала, как внутри всё сжимается от беспокойства. Неужели он действительно решил так жестоко наказать моего мальчика?
– Они оба могут исправить свои ошибки. – продолжил он после небольшой паузы. – Например… работая на меня.
– Что вы имеете в виду? – удивлённо пробормотала я.
– Я не хочу быть одним из тех отцов, которые запрещают своему ребёнку общаться с кем-то только потому, что им так хочется. Пусть даже этот кто-то – ваш сын. Да, Демьян оказывает не самое лучшее влияние на Егора, но он, бесспорно, хорош в кодировании. Проблема в том, что они оба ещё не понимают, какой ущерб могут нанести своими «шалостями». Мои лучшие айтишники уже несколько дней пытаются исправить тот беспорядок, что устроили эти двое, но пока безрезультатно.
– И вы хотите, чтобы наши дети… работали у вас? – с нескрываемым беспокойством спросила я.
Антон кивнул, внимательно изучая моё лицо. Его пронзительный взгляд словно проникал в самую глубину души, отчего по телу пробежали мурашки.
– Назовём это так: они будут помогать моим сотрудникам и параллельно исправлять последствия своего… неудачного взлома. – медленно проговорил он, тщательно подбирая слова.
– А как же школа? – оживился Егор. – Мне нужно готовиться к экзаменам.
– Ну ты, видимо, не думал об этом, когда взламывал мой рабочий компьютер?! – рявкнул Давыдов, и Егор тут же съёжился под его грозным взглядом.
Я опустила взгляд, чувствуя, как к горлу подкатывает горечь, а на глазах выступают слёзы. Неужели я так плохо справлялась с воспитанием Демьяна? Все эти годы я изо всех сил старалась быть для него и мамой, и папой… Надеялась, что ему будет достаточно только меня. Но видимо, я всё-таки ошибалась. Если бы рядом был его отец, он объяснил, научил, и наставил бы на путь истинный…
Хотя… чему я удивляюсь? Влад в его возрасте был таким же… Когда мы учились в школе, он, вместе со своим неразлучным другом Стасом, был постоянным гостем в кабинете директора. Его бедные родители уже и не знали, какими методами на него воздействовать… Даже собирались отправить его в кадетский корпус, но, к счастью, вовремя одумались: Влад с детства мечтал стать врачом, а военное училище, хоть и сделало бы из него настоящего мужчину, разрушило бы его мечту. Но стоило ему поступить в медицинский университет… он как будто стал другим человеком! Ответственным, серьёзным… Время детских шалостей прошло.
Но сейчас я сомневалась, что с моим сыном будет то же самое. Я взглянула на Демьяна, который молчал всё это время, и тихо спросила:
– Ты хочешь что-нибудь сказать?
Мой милый мальчик поднял на меня глаза, и я увидела в них столько боли и раскаяния, что у меня защемило сердце. Он с трудом сглотнул, прежде чем ответить:
– Прости, мам… Я не хотел, чтобы у тебя были из-за меня проблемы…
Не знаю, что на него повлияло сильнее: мои слёзы или собственное чувство вины, – но он, словно решившись, резко поднял голову и твёрдо заявил:
– Я сделаю, как вы скажете, Антон Сергеевич. Буду ходить к вам в компанию и помогать вашим сотрудникам. Но… один. Егор не виноват. Он на самом деле был против с самого начала, и это я подтолкнул его.
– Но я же согласился… и был там вместе с тобой. – вмешался его друг. – Так что я тоже приму наказание и сделаю всё возможное.
Я смотрела на мальчиков, гордясь их смелостью и решимостью, исправить свои ошибки. Быть может, это испытание действительно станет для них тем самым переломным моментом, который поможет им повзрослеть и стать настоящими мужчинами, способными отвечать за свои слова и поступки.
Я встретилась взглядом с Давыдовым, и когда он кивнул, облегчённо вздохнула. Мы ещё раз обговорили все детали, решив, что мальчики будут приходить в компанию к Антону после уроков и на выходных. Конечно, я понимала, что Демьяну, как ученику десятого класса, сейчас нужно сосредоточиться на подготовке к выпускным экзаменам, которые будут в следующем году, но и наказание отменять не собиралась.
Наконец, мы вышли из кабинета и направились к парковке. К счастью, Романова уже и след простыл… Значит, мы можем спокойно поехать домой.
Когда я собиралась сесть в машину, Антон окликнул меня:
– Александра Игоревна, я, наверное, должен извиниться… за то, как вёл себя сегодня. Вы не заслуживаете такого отношения… особенно учитывая, что вам приходится одной справляться с сыном-подростком.
– Ничего страшного. – тепло улыбнулась я. – Я на вашем месте, наверное, тоже бы разозлилась.
– И всё же… я не имел права разговаривать с вами в подобном тоне. Тем более в присутствии посторонних… вмешиваться в вашу беседу с другим родителем… подрывать ваш авторитет… Может быть… вы позволите пригласить вас на ужин, чтобы загладить свою вину?
Я на секунду замерла, чувствуя, как где-то в груди быстро забилось сердце. Неужели он действительно проявляет ко мне интерес? Как мужчина к женщине? Мысль эта была настолько неожиданной, что я на мгновение даже забыла, как дышать. Я внимательно всмотрелась в его лицо, пытаясь поймать хоть тень неискренности в тёмных глазах, но видела там лишь лёгкое смущение и… надежду? Неужели он и вправду хочет провести со мной вечер? Или это всего лишь банальная вежливость?
Тёплый взгляд карих глаз, мягкая, почти мальчишеская улыбка – всё это не давало мне думать спокойно и трезво оценивать ситуацию. Хотелось верить и ответить «да».
«Нет! Так нельзя!» – мысленно приказала я себе.
Мысли лихорадочно метались в моей голове, пока я пыталась справиться с внезапно нахлынувшими чувствами. Я с трудом сдерживала дрожь в коленях, с досадой осознавая, что простой вопрос о совместном ужине выбил меня из колеи. Пятнадцать лет прошло с тех пор, как я рассталась с Владом, но я так и не смогла решиться на новые отношения. Да, у меня были мужчины, но всё это было мимолётно, несерьёзно. И сейчас, когда прошлое вновь напомнило о себе, я не хотела впутывать в этот клубок проблем ещё и Антона.
– Извините. – с усилием оторвав от него взгляд, проговорила я. – Но, боюсь, начальство школы не оценит, если узнает, что я ужинаю с… отцом моего ученика. Хорошего вечера.
Слова прозвучали неубедительно, но я ничего не могла с собой поделать. В глубине души я понимала, что лгу не только Антону, но и самой себе.
Я увидела, как разочарование мелькнуло в его карих глазах, но оно тут же исчезло, сменившись привычной маской сдержанности. Давыдов лишь кивнул, принимая мой, по сути, отказ.
Устроившись за рулём, я с усилием перевела дух, стараясь унять дрожь в пальцах. Сейчас мне нужно было сосредоточиться на Демьяне и на внезапном появлении его отца. Моя личная жизнь может подождать.
Взглянув в зеркало заднего вида, я заметила, как Антон смотрит вслед моей машине. Мне было искренне жаль, что я не могу принять его приглашение. Но сейчас я должна сосредоточиться на Демьяне, он – моя главная забота и приоритет. Всё остальное подождёт, и, возможно, когда-нибудь, если всё наладится, я смогу подумать о новых отношениях.
Глава 3
Владислав
Я стоял, потрясённый до глубины души, не в силах поверить своим глазам. Годы, казалось, были бессильны перед её неувядающей красотой – лишь подчеркнули её невероятную женственность и очарование. Та же непокорная прядь, выбившаяся из идеального пучка, те же глубокие, бездонные глаза, от которых у меня, как и много лет назад, перехватывало дыхание. Я точно знал, что это она – моя Сашенька, бывшая жена и единственная девушка, которую я любил всем сердцем. С которой я поступил так глупо и безрассудно, и до сих пор не мог простить себе этой ошибки, которая разрушила всё между нами.
– Пап, ну ты чего застыл? – голос Янины, полный беспокойства и лёгкого раздражения, вернул меня к реальности.
У мальчика цвет волос такой же, как у Саши и Демьяна… Это же просто совпадение, не так ли? Если бы Лютик была беременна от меня, она бы не скрыла что-то подобное, правильно? Хотя внутренний голос ехидно насмехался, что я бы заслужил это.– Прости, задумался. – пробормотал я, проведя рукой по волосам в тщетной попытке взять эмоции под контроль.
– Я вижу, ты завела новых друзей? – осторожно поинтересовался я у дочери, придерживая перед ней дверцу машины.
– Ну, я бы так не сказала. – Янина замялась, не решаясь, видимо, делиться своими секретами. – Особенно, что касается сына учительницы.
В салоне пахло кожей и нежным ароматом ванили, который Янина обожала с детства. Я вырулил с парковки и, преодолев первоначальное потрясение от встречи с Сашей, решил вернуться к разговору:
– Почему ты так думаешь? Он сказал тебе что-то плохое? – спросил я, внимательно наблюдая за реакцией дочери в зеркале заднего вида. Янина никогда не умела врать, но и делиться своими девичьими тайнами ей тоже было не свойственно.
– Нет, на самом деле он вёл себя вполне хорошо… но мы познакомились, только когда шли в сторону парковки. – объяснила она, не глядя на меня.
– А второй мальчик? Кажется, Егор?
Янина резко отвернулась и уставилась в окно. Я уже решил, что она и вовсе не собирается отвечать, но спустя несколько минут раздался её тихий, немного сдавленный голос:
– Он мой одноклассник. Когда меня представили классу, Егор предложил мне сесть рядом с ним. – как-то уж слишком смущённо призналась она, заставив меня на мгновение задуматься: неужели моя дочь и вправду заинтересовалась этим мальчиком?
Эта тема, секс, первая влюблённость, всегда была для меня очень неловкой. Я понятия не имел, как разговаривать с дочерью на эту тему. Для меня всегда было ясно – с семи лет я был влюблён в Сашу и никогда не сомневался, что стану её мужем. Мы были соседями, и наши семьи дружили ещё до того, как мы родились, поэтому казалось, что наша жизнь была предрешена задолго до того, как мы появились на свет.
Однако судьба Яни была совсем иной. Её мать ушла из нашей жизни слишком рано, и с тех пор рядом была лишь Наталья Ивановна – няня, ставшая для моей дочери практически второй мамой. Но, как бы ни была мудра и заботлива эта женщина, она не могла заменить Янине материнской любви и тепла, да и сама Наталья уже не в том возрасте, чтобы в полной мере понимать, как происходят эти волнующие перемены в жизни молодых. А я, честно признаться, чувствовал себя крайне неуверенно, не зная, как подступиться к дочери с подобными деликатными разговорами.
Я тяжело вздохнул, понимая, что впереди нелёгкий, но необходимый разговор. Но сейчас мысли мои были заняты совсем другим. Неужели судьба даёт мне ещё один шанс обрести Сашу? Возможность вернуть мою единственную любовь, исправить ошибки прошлого?
Воспоминания нахлынули с такой силой, что сердце болезненно сжалось. Сколько лет прошло с тех пор, как я в последний раз видел её, мою Лютик? Я до сих пор помнил, как она любила эти цветы, и каждые выходные, когда наша соседка уезжала на рынок, я прокрадывался к ней в огород и собирал для Сашеньки букет.
Сжав руль крепче, я почувствовал, как участилось моё сердцебиение. Соколова испугалась чего-то, это я знал точно. Но вот чего именно? И могло ли это как-то быть связано с Демьяном?
Я должен был во что бы то ни стало узнать правду и заполучить расположение Саши. Стереть из её памяти годы, проведённые в разлуке, и вернуть её в свою жизнь. Даже если для этого придётся совершить невозможное, я не мог упустить этот шанс. Не после стольких лет, проведённых без неё. Ради нашего прошлого и будущего, которое я по ошибке разрушил.
Домой мы вернулись в гнетущем молчании. Янина выскочила из машины, едва та коснулась бордюра. Я устало покачал головой, и не спеша вышел на улицу. На крыльце нас уже ждала Наталья Ивановна, её доброе, испещрённое морщинками лицо озаряла приветливая улыбка.
– Ну как прошёл твой первый день в новой школе, Яниночка? – ласково спросила она, обращаясь к моей дочери.
– Нормально. – буркнула Яни не останавливаясь. – Только, кажется, папа знает мою классную. Он назвал её «Лютик», чтобы это не значило.
Девочка скрылась в глубине дома, а я остался наедине с Натальей Ивановной. В её проницательных глазах читался немой вопрос.
– Лютик? – переспросила она, и её брови удивлённо взметнулись вверх. – Это она, да? Саша Соколова?
Наталья Ивановна знала меня ещё с тех пор, когда я был безнадёжно влюблённым юнцом. Она, как никто другой, была в курсе моей истории с Сашей – ведь она была не просто няней Янины, но и лучшей подругой моей матери.
– Да, она. – подтвердил я, стараясь, чтобы голос звучал ровно. – Александра Игоревна – классный руководитель Янины.
Я прошёл мимо Натальи Ивановны в дом, чувствуя, как сердце гулко бьётся в груди, наполняясь одновременно тревогой и надеждой. Прошли годы, а чувства, казалось, не утихли, а лишь притаились где-то в самой глубине души, чтобы сейчас вспыхнуть с новой силой. Несмотря на поспешный брак с Лизой, все эти годы Саша жила в моих мыслях. Первое время я надеялся, что смогу полюбить свою вторую жену, но сердцу, как известно, не прикажешь. В конце концов, я сдался, перестав обманывать и себя, и её.
Моя супруга знала об этом и была не против, что я влюблён в другую женщину, главное, чтобы у её дочери был любящий отец. Елизавета переспала с кем-то на студенческой вечеринке и спустя несколько недель узнала, что беременна. Но вот только отца Яни она не смогла найти. В отчаянии, потому что родители отрекутся от неё, она обратилась ко мне, зная, что мы с Сашей расстались. К тому времени я был буквально разбит, растоптан, уничтожен, и перепробовал всё, но она на отрез отказалась меня слушать, а потом вообще переехала.
И, честно признаться, я опустил руки. Чёртов дурак. Нужно было бороться, умолять поверить мне и делать всё что угодно, лишь бы она выслушала меня. Но что теперь говорить, прошлого не изменишь. Сейчас нет смысла думать «а что, если, а как надо было». В тот момент мир лишился своих красок, и я уже ничего не чувствовал, а Лиза нуждалась в помощи. Ей нужен был кто-то, кто поможет ей справиться с незапланированной беременностью, и вырастит её дочь, как свою, а мне нужно было что-то, что поможет забыть Сашу и не утонуть в собственной боли и чувстве вины. И как только я взял Яни на руки, я понял, что поступил правильно, потому что влюбился в неё с первого взгляда.
Тёплые карие глазки малышки смотрели на меня с такой искренней любовью, что моё сердце наполнилось невероятным чувством умиротворения и защищённости. Я знал, что теперь у меня есть ради чего жить, ради кого бороться. Яна стала моим спасением, маяком в этом мрачном океане отчаяния и безысходности. Она, словно яркий солнечный лучик, озарила мою жизнь, наполнив её новым смыслом.
– Мне скоро нужно ехать в больницу, у меня сегодня суточная смена. – бросил я, направляясь в кабинет, чтобы забрать документы по нескольким своим пациентам, которые я взял на дом.
Но мне следовать знать лучше, и что Наталья не оставит меня в покое.
– Владик, неужели ты мне ничего не расскажешь? – услышал я её голос у себя за спиной. – Пожалей бедную старушку.
– Ага, и чтобы завтра весь наш город болтал обо мне и Саше? – фыркнул я. – Нет уж, увольте. Мне хватило сплетен, когда она меня бросила. Хотя я и плевать хотел на слухи, но не хочу, чтобы она снова стала объектом пересудов из-за меня.
– А не чего было ей изменять! – воскликнула пожилая женщина, вонзая невидимый нож мне в сердце и прокручивая его. – Сам виноват! Нечего было кувыркаться с Катей!
– Я же уже говорил, миллион раз, меня накачали наркотиками! – взорвался я, но тут же глубоко вздохнул, пытаясь взять себя в руки.
