Глава 7
Мия
Сон так и не приходит. Смотрю на часы и, осознав, что через два часа прозвонит будильник, втолковываю себе, что надо хотя бы эти пару часов урвать.
Но нет.
Причина этой проклятой бессоннице – отсутствие мигания чертового индикатора.
Вот уже сутки.
И я не хочу даже краем мысли думать о том, что он меня зацепил этой своей навязчивой ненавязчивостью.
Что я делаю? Встаю в пять утра, так и не сомкнув глаз, надеваю спортивный костюм, кроссы, хватаю шейкер и бегу в парк. Бегу совсем не так как обычно. И пульс мой совсем не такой, который принято считать нормой во время бега. Мое сердце рвется из груди, а дыхание сбивчивое, словно я не десять минут назад вышла из дома, а бегаю часа три точно.
Парк пустой. Лавочки покрыты влажной росой. Даже птички поют через куст. Тут поют, а там – спят еще.
А с чего это я взяла, что он именно в 5 утра явится?
С чего я взяла, что он вообще явится?
Просто я так хочу!
Просто хочу пробежаться именно в этом парке! Что не так?!
Я заметно нервничаю. Останавливаюсь, переминаюсь с ноги на ногу, упираюсь спиной в то самое дерево и вспоминаю эти глаза.
Если так хочешь, почему не напишешь ему сама?
А может он решил, что нет смысла писать, раз ответа нет?
Хочешь ли?
Успокаиваю мысли и медленным бегом направляюсь к лестнице. Пару кругов вокруг городского бассейна помогут принять правильное решение.
Так кажется мне до последнего, но решение не приходит и, промаявшись еще минут тридцать по парку, уставшая, но довольная проделанной работой, разворачиваюсь в сторону дома.
Холодный душ, голодный кот и завтрак, состоящий из натурального кофе и сочного граната, задают мой день.
– Привет, Мия… Заедешь за мной пораньше сегодня? Мне очень нужен твой совет, и если не против, прокатимся в нашу кофейню, возьмем по кофейку перед гулянкой.
– Во сколько? – отвечаю уныло, мысленно перебирая все возможные занятия, которые отправляются к чертям, смененные дурацкой посиделкой с одноклассниками, которых год не видела, и еще сто пятьдесят раз по столько же не видела бы.
– В три? – как-то неуверенно выдает подруга.
Смотрю на часы.
– В три, так в три…
К двум спускаюсь к машине, неспешно провожу манипуляции, необходимые для поездки: вещи складываю в багажник, проверяю масло и завожу мотор.
В три, как договорились, стою у дома Сары и нудно давлю на клаксон. Подруга появляется возле вычурных кованых ворот, как обычно с надутыми в притворной обиде губами, накрашенными не на шутку глазами и рыжими кучерявыми волосами.
– Отпусти уже свою бикалку! – рычит на меня, и я послушно убираю руку с руля, притворно зевая.
– Не хочу я туда, неужели нет занятия повеселее? – завожу снова свою шарманку.
– Мия, ну хватит уже…
– Ладно-ладно… Прокладывай маршрут… – отшучиваюсь, мысленно смирившись с участью провести нудный вечер в компании подвыпивших неудачников.
– Давай в «Moon»…
– Ок…
К пяти вечера я не спеша подкатываю свой «фиат» к расставленным как попало машинам одноклассников. Выбираю для него самое подходящее место – откуда я смогу с легкостью выбраться этак через полчаса и чтоб была большая вероятность, что мне его не заблокирует какой-нибудь…Алан.
Под раскидистым деревом, свесившим свои огромные лапы, находится идеальное местечко именно для моей не габаритной малышки. Другие машины не рискнут залезть под ветки – наверняка расцарапают краску. Я же спокойно залетаю под большую лапу и благодарю дерево за гостеприимство – ни одной машины вокруг него и под ним.
Идея смыться преждевременно оказывается вполне себе реализуемой.
Пока Сара перецеловывает добрую половину собравшихся одноклассниц, имен которых и вспомнить не пытаюсь, стою, упершись спиной в свой фиат, и безынтересно разглядываю округу.
Несмотря на то, что местная, я была на этом Озере всего несколько раз. Один из них – с родителями и подружкой в далеком детстве. Тогда, помню, мне было лет десять. Мама строго – настрого запретила заходить в воду, рассказав целую телегу страшилок. У нее получилось напугать маленьких девочек так, что нам даже подходить к воде не хотелось – и на суше-то было страшновато, что уж там о купании говорить. Еще два раза была с друзьями уже в подростковом возрасте и оба раза, пока Алан с Даном купались, мы с Элли сидели на берегу со своими женскими делами. Да и в один из дней ребята чудом остались живы – оба зацепились за что-то, и обоих утянуло на дно. Едва смогли помочь друг другу выбраться…
К слову, я очень давно не видела на этом Озере купающихся…
– Мия! Сколько лет… – ко мне уверенно направляется та самая Элли.
– Привет, Эл…– натягиваю добродушную улыбку, но не двигаюсь с места даже ради приветствия.
Давняя знакомая подходит вплотную и тянется, чтоб обнять.
Не сопротивляюсь, но отчаянно ненавижу, когда меня трогают ЧУЖИЕ. Элли – чужая. С тех самых пор как увела Алана. Он мне и даром не сдался и даже счастлива, что он не со мной, но сам факт, что девушка способна на такое делает ее в моей жизни ЧУЖОЙ.
Пока замираю холодным камнем в ее объятиях, бросаю взгляд на соседнюю беседку. Цепляет меня что-то в соседях – мгновенное, едва уловимое чувство. Всего один взгляд – и оно исчезает.
Я вижу там мужчин, вижу нескольких девиц, костер, импровизированные лавки из бревен, несмотря на то, что там есть готовая беседка. И вижу также, что мужчины собираются плавать в Озере.
Внутри дергается та самая натянутая с детства пружина – «В Озере купаться нельзя!»
Нельзя.
– Ты изменилась… – бывшая подруга возвращает в реальность, в ее голосе слышится гордость, но мне не хочется ее слышать.
И вообще вся эта лживая атмосфера вызывает во мне бурю эмоций и ни одна из них не является положительной.
– Эл? Я смотрю, ты приехала одна? – задев ее за живое, игнорирую вопрос.
– Эммм… Ну так сложилось…
– Ты хотела сказать, «НЕ сложилось»?
– Мия… Столько лет прошло…
– Да, ты права… – улыбаюсь и хлопаю ее по плечу, уже получив то, что хотела – раскаяние и сожаление во взгляде.
К этому времени к нам подтягивается Сара и, весело щебеча, зовет к столу – там помощь нужна с сервировкой.
Девушки, зацепившись словами, направляются к беседке, а я бросаю еще один взгляд в сторону соседей.
Сердце ухает вниз.
Он.
Стоит и смотрит на меня.
С голым торсом и сжатыми в кулаки руками, мужчина не сводит с меня КАРИХ глаз.
Глава 8
Дик
Уже минут десять не могу сдвинуться с места, наблюдая, как длинные волосы девчонки развевает теплый ветер. Глаз не могу отвести.
Для меня волосы – это практически секс. Длинные до самого пояса – это первое, куда смотрю. Грудь и задница – стереотипы – далеко не первостепенные.
Приметил ее сразу же, как только тот самый фиат появился в поле моего зрения. Она, к слову, и водит по-особенному – как механику мне многие вещи очевидны.
Смотрю и жду, пока почувствует мой взгляд. Ко мне даже парни несколько раз успели подойти, а я все не рискую сойти с места.
Мне нужен ее взгляд.
Хотя бы один.
Слишком долго я ее не видел.
– Кого там приметил, Дик? – усмехается Натан, – Там мясо уже готово.
– Уйди… – цежу, даже не оборачиваясь.
Натан уходит и в этот момент два ее синих омута устремляются в мою сторону.
Стою не шевелясь, словно пригвожденный ее взглядом.
Она от меня всего-то в метрах пятидесяти – чужая, но такая родная, как будто знаю ее всю свою жизнь.
Единственная, кто смогла принять меня с моим изъяном.
Сможет принять.
Девчонка замирает и это говорит о многом.
Как минимум – узнала.
Как максимум – заинтересовал.
Её выдергивают из этого состояния и она не спеша, словно нехотя, поворачивает голову в сторону, откуда отчетливо доносится мужской голос, зовущий ее по имени.
– Привет… – он подходит к ней и задает негромко вопросы.
Не разбираю слов и дело не в расстоянии, даже если бы все происходило от меня в тридцати сантиметрах – меня совершенно не интересует, какие звуки издает он и чего хочет от нее.
Я впитываю реакцию девушки.
Она периодически поднимает на меня свои растерянные глаза, отвечая ему. Он переминается с ноги на ногу, что-то объясняет, тянет к ней руку в знак примирения. Ещё один взгляд мне, затем смотрит некоторое время на раскрытую ладонь, разворачивается, оставляя его с протянутой рукой и уходит.
Бывший?
Любит до сих пор?
Смотрю, куда направляется. Парень вообще не интересует – он ее обидел. Лучше в эти мысли не вдаваться и на него не смотреть – Темный мрачнее ночи внутри – по венам черная злость.
Девчонка проходит мимо мангала, мимо стола, мимо подруг.
К машине.
Она хочет уехать.
Стою и не знаю, что сказать ей, если смогу догнать. Но не успеваю додумать мысль, за руку ее хватает рыжеволосая, кучерявая девушка и что-то говорит, размахивая руками. Моя – смыкает руки в груди, словно защищаясь от мира и снова смотрит на меня.
Парень, секунду назад тянувший к ней руки теряется в толпе – ему же лучше.
Понимаю, что до сих пор не шелохнулся – даже пальцы рук онемели от напряжения. Кучерявая поворачивает голову в мою сторону, проследив за подругой, затем улыбается и склоняется к её уху, нашептывая ей что-то и смеясь. Девушка опускает смущенно глаза и мне чего- то в этот момент отчаянно не хватает на ее лице. Не могу разобрать чего именно – некогда.
Ей удается вернуть Мию в толпу. Все снуют, расхаживают вперед – назад, громко разговаривают и смеются – создавая умопомрачительную суету, в которой возможно потерять из вида даже президента…
Но я вижу ее.
Так, словно она там одна.
