Я подтянула чемодан на свободную кровать, стоящую у противоположной стены. Огромное окно в виде полукруга с белоснежной рамой достаточно освещало пространство, чтобы комната не казалась склепом. Хотя по размерам она больше походила на просторную гостиную.
Здесь также был большой платяной шкаф из того же светлого дерева. А ровное количество шкафчиков и отсеков позволяло в полной мере разделить границы. Большой старый ковер посреди комнаты делал её более уютной. Правда, постирать его не помешало бы. Что же касалось рабочей зоны, то большой длинный стол располагался прямо у окна. Как и два небольших стула с прямой ровной спинкой.
Однако если моя половина комнаты выглядела сдержанной и необжитой, то половина моей соседки была полной противоположностью. На кровати темно-изумрудное покрывало. Мягкие подушки в форме листьев и волчьих лиц. Светло-коричневый светильник на прикроватной тумбочке. По стене вязь из фотографий. По большей степени природы: холмов, одиноких горных пик и, конечно же, лесов. Кажется, она увлекалась съемкой.
Что ж, похоже, меня ждёт работенка.
– Тебе помочь? – заметив мой взгляд и раскрытый минутой ранее чемодан, дружелюбно выдала волчица.
Недолго думая, я кивнула.
– Почему бы и нет?
Девушка улыбнулась. Мы вместе принялись раскладывать мои вещи по полкам и шкафчикам, после того как я скинула свой плащ, повесив его на выпирающий из стены гвоздик. Салли лишь удивлённо подняла брови, но промолчала. То ли не замечала его, то ли моя простота и находчивость обескураживали её в который раз. Впрочем, это не отменяло того, что мы справились довольно быстро. И хотя моя половина выглядела куда более сдержанной, сочетая в себе темные оттенки и некий готический стиль (жизнь в клане ведьм все же давала о себе знать), я осталась довольна.
– До начала церемонии ещё три часа. – Салли плюхнулась на свою кровать и уставилась на меня с намеком.
Я лишь озадачено вздёрнула бровью, не понимая к чему она клонит.
Девушка поспешила пояснить, широко улыбнувшись:
– Как на счет экскурсии? Я довольно неплохо осмотрелась здесь.
Пожав плечами и ещё раз взглянув на часы, я ответила:
– Всяко лучше, чем сидеть без дела.
– Тогда решено! – Она подпрыгнула, поднявшись с места и, не церемонясь, схватила меня за руку, потащив в сторону выхода.
Я не сопротивлялась, лишь усмехнулась, попутно соображая, сумею ли сбежать, если представится случай. А затем подумала, что вряд ли. Потому что хотела я того или нет, но один друг теперь у меня непременно есть. И, возможно, все складывалось не так уж плохо.
Только вот я забыла о том, что стоит подумать подобным образом, и чертов мир подкидывает очередную ложку дегтя.
Глава 5
Церемония посвящения
Уже несколько минут я любовалась собой, глядя в зеркало. Форма АТС идеально прочеркивала изгибы тела и в то же время смотрелась строгой и изысканной, а местами даже властной.
Я не могла оторвать глаз от девушки, что была по ту сторону зеркальной глади. Волосы распущены и забраны лишь спереди черной лентой. Темный пиджак, застегнутый на одну пуговицу посередине, делал талию ?же. Воротничок белой рубашки задорно выглядывал наружу. Значок выказывал уважение и новый, пока ещё не приобретенный статус. Юбка едва выше колена с небольшими складками развивалась при каждом шаге, делая походку легкой и притягательной. В то время как черные кожаные сапоги лишь добавляли недостающей уверенности и силы будущему стражу.
Салли умчалась первой. Её отец не так давно прибыл, чтобы лично убедиться в том, что местные правила и обычаи не переходят граней дозволенного. Я не знала, в чем дело, но догадывалась: поступление сюда далось ей непросто. Но я не лезла. Не тогда, когда мы были знакомы от силы пару часов. В конце концов, всему свое время. Поэтому я лишь ободряюще сжала её руку на прощание, и она упорхнула, сверкая такими же начищенными сапогами. Правда, в отличие от меня, она выбрала строгие зауженные брюки цвета мокрого асфальта с черными полосами по бокам. А волосы забрала в тугой высокий хвост.
– Что ж, надеюсь вы мной гордились бы сейчас, – сказала самой себе, улыбнувшись с грустью, застывшей в глазах, обращаясь к частичкам, что были внутри меня – к ускользнувшим в иной мир душам.
Айви всегда говорила, что, несмотря на отсутствие кого-либо в твоей жизни, частичка его души, отданная однажды, даже мельком, всегда будет жить в тебе. Как слепок, как воспоминание, как запах. Чтобы это ни было, забрать это невозможно. Та часть, та энергия навсегда остаётся в сердце и создает своеобразную нить между близкими людьми. Она становится мостом, соединяющим души. И в то же время щитом – его щитом, который он дарит после того, как покинет этот мир, чтобы защитить то, чем дорожил при жизни.
По правде говоря, никто из нас не знал, куда на самом деле попадала душа после того, как физическая оболочка изживала себя, теряла энергию или же оказывалась в западне, именуемой «судьбой». Но всегда был шанс на перерождение. Это было неоспоримой истиной. Правда, лишь для тех, кто был достаточно силен духом, чтобы заслужить новое воплощение.
Я мотнула головой, отгоняя грустные мысли. Не здесь. Не сейчас. Та боль и тот страх не могли настигнуть меня снова. Не тогда, когда мне пора идти, чтобы стать полноправным членом АТС. Поэтому я глубоко втянула носом воздух. Затем выдохнула и, похлопав себя по плечам в успокаивающей манере, обернулась. Именно в этот момент дверь нашей комнаты отворилась. И почему-то я совсем не удивилась, когда увидела знакомое шкодливое выражение лица.
– Ну что, готова?
Он едва согнул руку в локте, предлагая мне взять его под руку и опереться, как я делала это много раз.
Улыбка, на этот раз искренняя и теплая, скользнула по моим губам.
– Так и знала, что и дня не можешь прожить без меня, – самодовольно произнесла я, когда мы вышли в коридор – на этот раз он был оживленным; дверь за нами автоматически захлопнулась.
– Ложь, – растянув губы, выдал он.
– Сущая ложь, – парировала я со смешком.
Он фыркнул, пробормотав что-то вроде: «Ох уж эти младшие сестры-вороны», а затем принялся здороваться со знакомыми. Наш поход в главный зал затянулся на добрых несколько минут. Я даже не успевала толком запоминать лица, не говоря уже об именах. За исключением одного.
Тот самый парень, которого я облила кофе и который застал меня возле общежития, прошел мимо. Я сразу же почувствовала, как напрягся Шейдан.
Они обменялись взглядами. После чего незнакомец сказал, мельком мазнув по мне взглядом:
– Онилл.
Незначительный кивок. Не дань правилам. Не уважение. Не страх. Скорее некое обещание, легкая угроза. Но брат не отставал, проговорив с той же холодностью:
– Хэйн.
Их взгляды мелькнули, словно вспышка, отбрасываемая кометой. А затем мы двинулись дальше, не прекращая намеченного пути. Парень с тем же успехом скрылся за одной из колонн, следуя в противоположную сторону.
Я хотела спросить, что это было. Кто он. Но, взглянув на сосредоточенный, местами мутный взгляд Дана, так и не решилась. Лучше дождаться подходящего момента.
Наверное, Айви с Дэрэком уже прибыли.
<><><>
Зал, в котором мы оказались, поражал своими размерами. Он напоминал бальную комнату с просторными, простирающимися от пола до потолка окнами. Огромная хрустальная люстра была подвешена на трех массивных крюках. Но пышная ткань, похожая на облако, созданное из самого легкого тюля, почти полностью скрывала их. Узоры, выполненные на потолке, сплетающиеся в различные фигуры, перетягивали на себя все внимание, поражая искусностью работы. Казалось, там кружили снежные вихри, резвясь в наполненном страстью танце. Маленькие вытянутые капельки, отовсюду свисающие с люстры, только дополняли это волшебное изящество.
Что касалось стен, то они напоминали гладкую поверхность льда. Почти прозрачные, светло-голубые, словно воды в святых источниках. С едва заметными серебристыми потрескиваниями и белой искрящейся крошкой. Лишь капля света, упавшая на неё, и пространство тонуло в слабых радужных бликах. Полы были сплошным темно-серым камнем.
Дождь давно перестал идти. Тучи постепенно рассеялись. Среди призрачных белесых облаков появились первые солнечные лучи. Появившийся золотисто-розовый закат, распростершийся над пиками гор и зелеными макушками елей, добавлял вечеру особенные искры. И пускай меня слегка потряхивало, ничего прекраснее в своей жизни я ещё не видела. Даже круглый выступ, вырезанный напротив одной из стен, похожий на сцену, казался застывшей льдинкой, к которой вели точно такие же неровные ребристые ступеньки.
– Здесь невероятно красиво, – выдохнула вслух, прежде чем Шейдан отпустил мою руку.
Только после этого я моргнула и наконец заметила, что зал почти переполнен. Множество людей шептались, занимали свои места позади выстроенных впереди кресел, на которых уже устроились первокурсники. Некоторые неотрывно разглядывали зал, прямо как я несколькими минутами ранее. Кто-то весело смеялся, а кто-то уже пил шамэль, чье искрящееся свечение можно было приметить отовсюду, в каждом уголке.
– Согласен. Этот зал отличается от всего, что здесь есть. Наверное, потому, что по большей части это единственное место, где проходят все самые главные события АТС. В том числе приезд иностранной делегации. Приемы и другие важные мероприятия.
Я ничего не сказала, пытаясь унять дрожь, охватившую тело. И вместе с этим сориентироваться в пространстве. Но, словно услышав мои мысли, Дан указал рукой на первый ряд.
– Тебе туда. Сейчас уже начнётся.
Сглотнув, медленно кивнула. Но прежде чем брат успел уйти к своим, дернула его за рукав пиджака и, подняв на него взгляд, сказала:
– Посвящение…это больно?
Он неоднозначно дернул уголками губ.
– Скажем так, посвящение лишь подтверждает – подходишь ты на роль стража или нет.
– Ещё один экзамен?! – толика возмущения и страха все же отразилась на моем лице, заставив голос на мгновение дрогнуть.
– Скорее маленькое испытание, которое поможет им определить твой спецкурс.
– Спецкурс? Н-но…
Договорить я не успела. Потому что Дан перебил меня, сказав:
– Ты выбрала этот путь, Никс. Сама. Поэтому будь готова держать удар и идти до конца.
Он ободряюще похлопал меня по плечу. А затем умчался к подзывающим его одногруппникам.
Я закусила губу, чувствуя подступающую панику. Как вдруг встретилась со взглядом аметистовых глаз. Небольшой учтивый кивок с его стороны. Мой растерянный и в то же время запальчивый взгляд. А после он снова сделал вид, что меня не существует. Хотя вот она – я!
Упрямо сжав руки в кулаки, так, что кончики ногтей впились в кожу, я стиснула зубы и направилась к Салли, которая помахала мне, призывая занять место рядом с ней.
Ничего-ничего. Вот разберусь с официальной частью и мелкими неурядицами, а после сразу же приступлю к осуществлению своего плана по поимке демона!
<><><>
Церемония открытия была ознаменована долгим, но весьма воодушевляющим выступлением ректора. Им оказался мужчина средних лет: недостаточно стар и морщинист, чтобы можно было сказать – преклонных и в то же время чрезмерно собран и решителен, чтобы можно было сказать – юных.
Господин Авий Дон Брэйтон, как он успел представиться, довольно хорош собой. Темные, зачесанные назад волосы. Идеальная выдержка, угадывающаяся по его широкому развороту плеч, прямой осанке и приподнятому подбородку. Ярко-голубые глаза, каких мне ещё не доводилось видеть. Упрямо сжатые губы. Четкая линия скул. Строгий, но весьма справедливый взгляд из-под кустистых широких бровей и пепельных ресниц. Смуглая кожа и темно-синяя, с переходами в угольно-черный, парадная форма. При том, стоило признать, количество значков-отличия, медалей и звездочек, бегущих вдоль рукава, говорящих о высшем чине Темных Стражей, оставляло неизгладимое впечатление.
Наверное, не удивительно, что большинство женщин в зале не могли оторвать от этого мужчины взгляда. И, кажется, некоторые из атэ женского пола были полностью солидарны с ними.
Я повернулась, взглянув на свою соседку по комнате. Её реакция говорила лишь о вспыхнувшем уважении и, возможно, толике восхищения, мелькнувшей во взгляде. Эти чувства никак не вязались с тем сладострастным обожанием, которое изучала добрая половина женского пола.
Интересно: она когда-нибудь влюблялась вообще?
«Можно подумать у тебя в этом много опыта» – иронично хохотнула та часть меня, что отвечала за самобичевание. И я фыркнула. Правда вслух. Чем привлекла внимание некоторых сидящих рядом.
– Насморк, – спешно выкрутилась, показательно шмыгнув носом, а после снова уставилась на мужчину, сосредоточившись на его словах.
Мда. Не хватало мне и здесь прослыть чудачкой. А впрочем…
– Для того, чтобы студенты стали полноправными членами АТС – им также предстоит пройти официальное посвящение, которое вместе с получением общепринятого статуса поможет с вероятностью ста процентов определить будущий спецкурс, в рамках которого они будут заниматься не только один-два семестра, а все последующие семь лет обучения.
Мужчина вышел из-за стойки, похожей на небольшой столик на длинной витой ножке. Сложил руки за спиной. Его взгляд выражал неприкрытую настойчивость и в то же время гордость.
Теперь же, посмотрев исключительно на первокурсников, он добавил:
– Вы ступаете на путь стража, чтобы всегда быть начеку и защищать не только свою родину, но и жизни, нуждающиеся в вашей помощи. Это день, когда вы окончательно теряете свою детскую беспечность и становитесь уважаемым атэ, руководствующимся Единым Сводом, справедливостью и моралью. Так несите же это бремя и дар с достоинством.
Кажется, в этот момент я могла расслышать взмах крыльев пролетающей мимо птицы. Каждый человек и нелюдь, находящийся в этом зале, проникся речью главы академии, в полной мере прочувствовав всю торжественность и серьезность момента, всю важность последующего жизненного этапа…
«Шутки кончились, детки. Вас никто не заставлял, вы сами пришли сюда. Поэтому будьте добры оставить ребячество за стенами АТС и упорно трудиться, желательно не теряя собственного достоинства».
Вот как прозвучали слова ректора вместе с прочим подтекстом серьезности, пронимающем до мозга костей.
И знаете…
Этот мужчина определено знал толк в том, как заставить людей гордиться собой и вместе с тем понять непригодную истину бытия: единый промах – и ты на дне. Холодном, бездонном ледяном дне, где спасением для тебя окажется лишь быстрая смерть.
Господин Брэйтон щелкнул пальцами – в его руках появился небольшой переливающийся пергамент. Он пробежал по нему глазами. После чего снова обратил взгляд на выжидающую публику.
Не только первокурсники, но и приглашенные гости замерли в томительном ожидании последующих событий.
– Лайникс Хейлин Онилл, – идеально поставленным голосом зачитал мужчина.
В этот же момент мое сердце остановилось. Все звуки исчезли. Мир сузился до фигуры ректора, как главного палача. Лишь тычок под ребра заставил меня моргнуть, резко втянув носом воздух.
Взгляд присутствующих всецело был направлен на меня. Салли в очередной раз настойчиво дернула меня за рукав пиджака. И я поняла, что спрятаться не вариант.
Мысленно, глубоко вдохнув, а затем выдохнув, я поднялась с места. Они наблюдали за мной, все без исключения. Что, впрочем-то, понятно: сейчас я была кем-то вроде подопытной мышки. Только мне совсем не нравилось это чувство. Горькое отчаяние, липкий страх и толика любопытства. И здесь сумело-таки сунуть свой мелкий пронырливый нос!
Небольшой приглашающий жест рукой в сторону невесомых ледяных ступеней. Словно весь ужас происходящего был написан на моем лице. Опомниться не успела, как оказалась возле верховного стража. Аура, исходящая от него, удивительным образом заставляла приосаниться и расправить плечи. Наверное, поэтому я встала, как солдат, приготовившийся исполнять дальнейшие приказы своего командира.
Возможно, в тот момент, когда мы оказались напротив друг друга, выражение моего лица походило на жертву, загнанную охотником в угол. Иначе, зачем ещё этому мужчине делать решительный шаг вперёд и так, чтобы услышать могла только я, сказать:
– Вам совсем нечего бояться.
По всей видимости, после этих слов я должна была успокоиться или, по крайней мере, почувствовать себя в безопасности. Но, очевидно, я была уникальным случаем. Поскольку на меня это совершенно не подействовало. Возможно, потому, что я не очень-то доверяла этому мужчине. Да и в принципе, каким-либо мужчинам. Даже несмотря на свою влюбленность, я прекрасно понимала, что лучший друг моего брата отнюдь не ангел. Хотя, о чем это я? Здесь даже к гадалке ходить не надо. Все и без того ясно!
На мгновение я словила себя на том, что больше не боюсь. Толика страха – да. Толика неизвестности – да. Но… внутри неожиданно появилось нечто куда более важное, перекрывающее все тревоги и сомнения.
Кайдан.
Мои к нему чувства.
Мои мысли о нем.
