Олег Николаевич Савин "Аз есмь Путь, и Истина, и Жизнь. Книга третья"

Эти вопросы погрузили учеников в тягостное, молчаливое раздумье. И действительно, кто из них больше? Пётр всегда считался старшим в их группе, но Андрея учитель призвал к себе самым первым. Иоанн же, хоть и самый молодой среди них, но неотлучно пребывает подле учителя. Всегда располагаясь рядом с ним. К Йакову Заведееву учитель тоже благоволит призывая с собою. Йехуде же оказано вообще всеобщее доверие, ибо только он носит с собою все их деньги. А об Натанэле сам учитель сказал: «Посмотрите, вот подлинный сын Исраэйля, в котором нет и тени лукавства». Тем самым выделив его среди прочих. А остальные? Разве они стали хуже, если были призваны позже? Ведь это не их вина, что так вышло.

– Положите в уши слова сии, – немного повременив произнёс Йешуа. – Чтобы помнить их, когда придёт время. Вскоре Сыну Человеческому надлежит быть преданным в руки людские, и приговорят его к казни смертной и умерший, спустя три дня, воскреснет.

– Он ещё молод, чтобы умирать, – очень тихо произнёс Пётр, упрямо тряхнув головою. – А без него, благую весть фарисеи задушат нещадно.

– Увидев меня распятым на кресте позора, не думайте, что всё было зря, – посмотрел на него Йешуа с лёгкой грустной улыбкой. – Так было предопределено Отцом моим Небесным, и так надлежит случиться. Крест, знаменующий сейчас собою самую позорную и мучительную смерть рабов и разбойников, станет самым светлым символом чистой веры и окончательного поражения греха.

Смерть Сына Человеческого позволит оправдать грешника, приблизив его к Отцу Небесному. Именно ради этого я и пришёл, и об этом возвещали пророки. Смерть как выкуп за живых. Ибо у Отца Небесного все живы. И пусть мои страдания и казнь не пошатнёт веры вашей. Потому как вам надлежит распространить благую весть по этому миру. Подумайте над этим и укрепитесь в своём сознании и вере.

После чего он умолк, а ученики крайне опечалились. Они очень любили его, а спрашивать о его смерти они опасались. Страшась навлечь беду своими разговорами об этом.

Так, постепенно, они и дошли до Кфар-Нахума.

– Шимон! Левий! – раздался голос из толпы народа, когда они только-только вошли в город.

– Шалом алэйхэм! – радостно поприветствовали они знакомого.

– Алэйхэм шалом, – отозвался тот, обнимая их. – Что-то вас давно небыло видно?

– Помнится, ты покидал со своим товаром Палестину и видно многого ещё не знаешь.

– Да. Меня небыло на родине несколько лет. Были трудные времена. А всего несколько дней назад я вернулся и с удивлением узнаю, что рыбак Шимон более не выуживает рыбу из сетей, а Левий, единственный мытарь, относящийся по совести к своим собратьям иудеям, не набивающий свою мошну за их счёт, оставил этот презираемый род занятий. Что с вами произошло?

– Познакомься. Это наш равви – Йешуа из Нацрата, – представил Матфей учителя.

– Шалом алэйхэм, – поприветствовал с улыбкой Йешуа.

– А это, как выясняется, наш общий знакомый. Занимающийся перевозкой товаров в дальние страны, – дружески похлопал Пётр по плечу своего приятеля.

– Алэйхэм шалом, – поздоровался тот.

– Видимо вам нужно немного времени для общения, – кивнул Йешуа.

– Да. Но вы ступайте в мой дом. Отдохните с дороги. Мы вскоре придём, – благодарно засияли глаза Петра.

– Да будет так, – одобрил учитель, и они проследовали далее по тесным улочкам.

***

Около дома Петра, в нерешительности топтались несколько иудеев и пара молоденьких сборщиков.

– Ну же, ступайте, – настаивал один из фарисеев.

– Да как-то боязно.

– Вы сборщики или кто? Это вас должны все бояться.

– То простой люд, а это прославленный раввин.

– И что? Напомнить вам слова А-Шема?

“И сказал Йегова Моше так:

«Когда будешь делать поголовное исчисление сынов Исраэйлевых при пересмотре их, то пусть каждый даст выкуп за душу свою Йегове при исчислении их, и не будет мора среди них при исчислении их.

Вот что давать им, каждому, проходящему для пересмотра: половину шекэля, по шекэлю священному, шекэлю двадцати гэйр: полшекэля приношение Йегове.

Всякий, проходящий для исчисления, от двадцати лет и выше, должен давать приношение Йегове.

Богатый не больше и бедный не меньше полшекэля должны давать в приношение Йегове для выкупа душ ваших.

И возьми серебро выкупа от сынов Исраэйлевых, и отдай его на устройство шатра соборного. И будет это для сынов Исраэйлевых в память пред Йеговой, для искупления душ ваших»”.

В законе прямо сказано, что податью облагаются все иудеи, кроме коэнов.

– Но он только вошёл в город и у странствующего раввина может не оказаться денег.

– Во-первых, месяц Адар уже наступил, потому все знают, что сбор был объявлен и нужно уплатить Храмовый налог. Во-вторых, налог составляет всего-навсего двухдневный заработок. И это за целый год. Смешно подумать, что такую сумму невозможно было скопить, даже расхаживая по стране с проповедями. В-третьих, если он не будет уплачен до конца месяца, то ему придётся его уплатить в самом Храме. Другими словами это вы ему оказываете услугу. Ясно?

– Это гражданский долг и он взимается не мытарями для языческого Рима, а вами для покрытия расходов на Храмовое служение. Вы же сами знаете, как дорого стоят ежедневные жертвоприношения. Не говоря уже о ладане, фимиаме и одеяниях, – настаивал другой фарисей.

– О! Вон идут его ученики. У них и спросим, – с облегчением вздохнули сборщики. – И нам не придётся просить у него самого.

– Посмотрим, – вполголоса сказал один фарисей другому, – согласится ли заплатить тот, кто объявляет себя сыном Всевышнего на Его Храм? – фарисей указал глазами на небо. – Машиах может посчитать себя выше уплаты налога и тогда придёт наш час.

– Не уплатит ли ваш учитель дидрахм на Храм? – обратились сборщики к Петру, когда они поравнялись.

– Да, конечно, – кивнул тот и они вместе с Матфеем вошли в калитку.

Йешуа расположился на улице под навесом дома. Ученики блаженно возлегли рядом. Вытянув омытые, усталые ноги. Некоторые из них даже задремали.

– Отец! – с восторгом подбежали его дети.

– Шимон! – заблестели слёзы на глазах у жены.

– Мои дорогие! – с чувством обнял своих домашних Пётр.

– Как тебе кажется, Шимон, – обратился к нему Йешуа. – Цари земные с кого берут налоги или подати? С сыновей своих или с посторонних?

– С посторонних конечно, – изумлённо посмотрел на него Пётр.

– Итак, стало быть, сыны свободны?

– Истинно, так.

– Ты верно рассудил, – одобрительно кивнул Йешуа. – Ибо отцу не имеет смысла брать подать с сына своего. Потому как у них всё общее. И нет никакой пользы, собирать подати с самого себя.

Но подати, основанные на законе, должны выплачиваться в полном объёме. Будь то законы Небесные или земные. Властям земным нужно подчиняться не только из-за страха, но в особенности, по доброте сердца своего. Потому что такова воля Отца Небесного, который назначает её для блага человека. Но надо помнить, что законы данные Моше первостепенны и непреложны к исполнению пред всеми законами земными.

Посему, чтобы не вводить их во искушение, – кивком головы указал за забор Йешуа. – Пойди на море, закинь удочку и подними первую же попавшуюся рыбу. И отверзши ей рот, обнаружишь там статир. Возьми и отдай его за меня и за себя. Пусть это чудо послужит им ещё одним доказательством о Сыне Человеческом.

– Подождите меня, – с сияющими глазами посмотрел на своих родных Пётр. Затем кинулся в дом и выбежал оттуда уже с удочкой.

– Я скоро! – махнул он рукою, выскакивая за калитку.

– Ну что, ты принёс деньги или же твой учитель посчитал себя выше податей? – тутже приступили к нему фарисеи.

– Идёмте все со мною. И я расплачусь, как того повеливает закон, – весело подмигнул Пётр присутствующим и быстрым шагом направился к морю.

– Он что, решил нам отдать подать рыбою? – изумлённо посмотрели на фарисеев сборщики.

– А это мы сейчас и проверим, – зло зыркнули те, и все последовали за Петром.

Достигнув берега, Пётр ловко забросил удочку в море.

– Ты бы хоть себя не обманывал, а не то что нас, – стали насмехаться над ним фарисеи. – Где ж это видано, чтобы рыба клюнула на голый крючок?

– Рыба-то хоть и безмозглая, но и для неё нужна приманка.

Пётр не обращал на них никакого внимания. Их смех ещё не затих, когда уда ощутимо натянулась. Пётр подтянул её к себе и вытащил крупную тиляпию. Вздох изумления сменился благоговейным испугом, когда бывший рыбак, открыв рыбе рот, достал оттуда целый статир.

– Вот вам Божественная подать, – весело подбросил он монету сборщикам. – За Сына Всевышнего и за меня.

А затем, выпустив рыбу обратно в море, развернулся и пошёл домой.

***

После скромного обеда, когда все пребывали в благодушном настроении, Йешуа посмотрел на своих учеников.

– О чём вы, по дороге, рассуждали между собою?

Ученики молчаливо потупили свой взор. Им стало стыдно за тот разговор вполголоса, за спиною учителя.

– О том, кто больший в Царствии Небесном, – наконец не выдержав, виновато произнёс Иоанн. И все с надеждой посмотрели на учителя, ожидая, кого он наречёт самым влиятельным среди них.

– Вы столько времени находитесь при мне, а так до конца и не осознаёте учения моего, – грустно вздохнул Йешуа. – Земная жажда славы и личного возвышения до сих пор застилает вам глаза и закрывает ваши уши. Вы не осознаёте самой природы Царствия Небесного. Не гордыня и самомнение составляют истинное его величие. Ибо именно это стало причиной отпадения и низвержения падших ангелов.

Власть, богатство, сила – всё это земное и многие идут этим путём, не осознавая, что он ведёт в никуда. Они лишь распаляют в людях гордыню, самодовольство и честолюбие. Но не об этом нужно думать.

Йешуа приподнялся и сел. Ученики сразу же поняли, что начинается поучение и тоже сели перед ним.

– Если кто желает быть первым, тот будь последним и всем слугою. Смерите всего себя. Напрочь отбросьте напускное, служа прежде всего для других. Не титулы освещают путь в Царствие Небесное, а полное самоотречение. Живите с мыслью, что я ещё могу сделать для других, а не с помыслами, что я ещё могу заполучить для себя. Необходимо не гордо возвеличиваться, а смиренно служить. Каждое мгновение помня об этом, своей совестью и сердцем смиряя непокорный этому разум. Именно такие люди способны победить мир, исправляя его во благо, по подобию своему.

Подойди ко мне, – с улыбкой поманил он совсем ещё маленькое дитя Петра. – Не бойся.

Кроха простодушно посмотрела на него, и отпустив платье матери, доверчиво подошла.

Йешуа обнял его, нежно погладив по голове, и поставил перед собою.

– Истинно говорю вам. Если не изменитесь и не станете подобны дитю этому, не войдёте в Царствие Небесное.

Посмотрите на это чадо. Ведь оно ещё совсем малое и не осознаёт себя в этом мире. Его украшает скромность. Оно не старается возвыситься, а скорее желает остаться незаметным. Оно полностью зависит от своих родителей и безгранично им доверяет. Оно простодушно. Если обидно, то плачет, если весело, то смеётся. Оно никогда не держит зла на ближнего. Оно несёт в себе столько достоинств и ни одной из них не гордится. Вот что значит родиться свыше. Это значит полностью изменить своё видение мира, изменить своё внутреннее я. От человека требуется лишь вера и желание, воплощённое в реальное действие. Об остальном позаботится Дух Святой, преображающий сердце ваше.

Посему, каждый, кто смирит самого себя, подобно дитю сему, то он есть больший в Царствии Небесном.

Нужно походить на детей по смирению духа и незлобию. Не господствовать, но служить, имея в себе чистоту сердца. А для этого, человеку следует признать свою порочность, и искренне покаявшись в сердце своём, отвратиться от греха. Тем самым опустошив сосуды своей души для того, чтобы Отец Небесный наполнил их своей благодатью. Смиренный и кроткий осознаёт, что он ничего не имеет и не претендует на величие и славу, а целиком и полностью подчиняется, вверяя себя в любящие руки Отца Небесного. И эта детская вера вводит простодушных и смиренных людей в Царствие Небесное.

Йешуа вновь поцеловал дитя, отпуская к матери.

– Такие, заново рождённые, это дети Небес. Не по возрасту своему, но по духу. В их сердцах рождается и живёт любовь, которая простирается на окружающих. На всех без исключения. И эти дети могут оказаться в трудных обстоятельствах. Однако милосердие, оказанное им, никогда не останется без награды своей. Потому как, кто одного, подобного дитю, принимает ради имени моего, тот меня принимает. А который меня принимает, не меня принимает, но пославшего меня.

Заботьтесь о тех, кого мир обходит стороной и вам зачтётся. Поскольку каждый верующий – это дитя Небес, нуждающийся в заботе и защите.

А кто введёт во искушение одного из малых сих, который уверует в меня, тому было бы полезнее повесить жернов ослиный вокруг шеи его и бросить в глубину морскую.

При этих словах, ученики издали возгласы изумления и испуга. Потому что каменный жернов, приводимый в движение ослом, весил несколько десятков килограмм. Более того, их привело в ужас само утопление. Такую форму казни осуществляли язычники, в том числе и римляне, но иудеи никогда. У них это считалось символом полного разрушения и уничтожения.

– Ввести во искушение, означает лишить верующего чистоты помыслов и развратить разум его. Более того, один обольщает другого, тот третьего и так грех ширится всё более и более. Тому в пример Хавва, которую соблазнил Сатана, и она сразу же увлекла за собою в грех Адама. Потому будьте постоянно на стороже. Чтобы ваши слова и действия не стали камнем преткновения для людей. Помните, что можно совратить с пути истины, даже не сказав и слова, только подавая дурной пример нечестивой жизнью своею.

Горе миру от этих соблазнов, ибо соблазны придут неизбежно. Но горе человеку, через которого соблазны приходят.

Мир полон искушений и это неизбежно, потому что в него вошёл грех. Он приносит несчастья и влияние его губительно. Как для тела, так и более всего, для души человеческой. Но погибать от этого нет никакой необходимости. Соблазны могут не зависеть от вас, но устоять против них вполне в вашей воле. И если человек ввергает себя в искушение, то должен винить прежде всего себя и свою беспечность. Лучше строже отнестись к себе, чем положить камень преткновения чаду Небесному. Ведь человеку придётся держать ответ не только за свои дела, но и за последствия своих деяний.

Если же рука твоя или нога твоя вводит во искушение тебя, отсеки их и отринь от себя. Лучше тебе войти в жизнь увечному или хромому нежели обе руки или обе ноги иметь, но быть вверженному в огонь вечный.

И если глаз твой вводит во искушение тебя, извлеки его и брось от себя. Лучше тебе одноглазым войти в Царствие Небесное, нежели оба глаза иметь, но быть вверженным в геенну огненную. Где червь её не умирает и пламя не угасает.

Оттого что угождение телу, ведёт в конечном итоге к потере души. Поймите, я не призываю вас буквально калечить плоть свою. Это бессмысленно. Ведь увечье не очистит вашего разума, который ввергает человека в греховность. Я призываю вас отринуть побуждения, толкающие человека на греховные поступки. Отриньте дела беззаконные, избрание путей нечестивых и желаний порочных. Мыслью своею отсекая то, что вводит тебя в соблазн. Лишь только задумав совершить греховное, представь себя калекою, без руки, ноги или глаза. Лучше умертвить страсть и пагубу в самом её зародыше, пока они ещё не завладели тобою, чем ввергать потом всего себя в муки ада.

Поймите, возмездие после физической смерти – это действительность. Все, кто сердечно не покается в содеянном и не изменят свой образ жизни, будут ввержены в геенну огненную. И это не то место за Йерушалаймом, а то место, где мучаются души, от осознания того, что лишены благого света Отца Небесного и ввержены во тьму внешнюю. Словно червь, угрызения совести, день и ночь поедают душу грешную. А пламя этих мук невыразимых, не угасает ни на мгновение. Осуждённые грешники рады бы покаяться, но за чертою нет покаяния. Рады бы умереть, но физически они уже умерли. И так они будут пребывать до самого судного дня. Ибо исправить уже ничего невозможно.

Потому смотрите, не относитесь с презрением ни к одному из малых сих. Ибо говорю вам, что ангелы их в Небесах всегда видят облик Отца моего в Поднебесье.

Не нужно приводить в смущение, своими насмешками над их слабостями. Не пренебрегайте ими как людьми ничего не стоящими. Помните, что у них есть ангелы, которые защищают их пред ликом Отца Небесного. И Он, благоволит к смиренным.

“Ибо так говорит Возвышенный и Превознесенный, Существующий вечно и Святой – имя Его. В месте высоком и священном обитаю Я, но с тем, кто сокрушён и смирен духом, чтобы оживлять дух смиренных и оживлять сердце сокрушённых”.

“И на этого смотреть буду: на смиренного, и сокрушённого духом, и дрожащего над словом Моим”.

А чтобы вы в полноте усвоили, расскажу вам притчу одну.

Как вам кажется? Если будет у некоего человека сотня овец и заблудится одна из них, не оставит ли он девяносто девять на холмах, и не пойдёт ли искать которая заблудилась? И если сможет найти её, то истинно говорю вам, что радуется по ней более, нежели по девяносто девяти, которые не терялись.

Как вы знаете, отары овец всегда кочуют от одного пастбища до другого. При переходах, одна из них может с лёгкостью отбиться, забравшись на скалистый уступ за молодой травкой, без возможности слезть обратно. Она так и будет блеять одна, пока не упадёт или пока не достанется хищнику. Овцы сами виновны в том, что оказываются в таких губительных ситуациях.

Как обычно при такой отаре находятся два-три пастуха. И один из них, оставив товарищей своих, идёт искать потерявшуюся. Оттого что есть правило. Если беглянку невозможно доставить живой, то нужно принести её шкуру или кости, чтобы доказать её гибель. Потому как овцы принадлежат обычно общине и хозяину овцы нужны доказательства. Потому-то пастух не ждёт, когда беглянка сама придёт, а рискуя своим здоровьем, и днём и ночью ищет пропавшее. А найдя же её, ликует и радуется, бережно возлагая на плечи свои, неся обратно. И радуется не потому, что эта овца какая-то особенная или дорогая, но даже о самой молодой и слабой. Ведь она была в нужде и опасности, ей грозила неминуемая гибель, однако была спасена и возвращена домой.

Также и нет воли Отца моего, который в Поднебесье, чтобы погиб кто среди этих малых сих.