– Давай, подробно рассказывай, – и повернувшись к Соколову, добавил. – А ты дополняй своими наблюдениями.
– Говоришь, гнали тебя на этого – со светящимися глазами, – задумавшись, проговорил Вадим, когда Соколов закончил рассказ. – А ты, Гера, его не видел… Но чувствовал. – Кириллов откинулся на спинку кресла и, крутя в руках карандаш, продолжил, – И опять кто-то, способный подавлять твои способности… Странно всё это… Неужели в стае уже всё знают и сюда прибыли мстители? Но как они узнали про Соколова… Ундина Михайловна, есть какие мысли на этот счёт?
– По описанию, тип со светящимися глазами, похож на ойууна, и если это он, то стаи тут нет, – проговорила она. – Но вот то, что загонщиками были волки, меня очень беспокоит… Что-то тут не так, вукулы, никогда с шаманами дружбы не водили. Моё мнение, нам надо связываться с вожаком.
– Вы о чём? Какие вожаки, какие ойууны? – взорвался Макс. – Кто вы вообще такие?
– Парень, которого разорвали в парке, был вукулой, – начала говорить Ундина и, заметив непонимающий взгляд Соколова, продолжила. – Оборотнем, чтобы тебе было понятнее, а разорвал его ты. Ойуун – это шаман. Самое странное в этой истории то, что все они ищут тебя.
– Вы шутите? – вспылил Соколов, – Я того типа даже и не видел ни разу.
– Ильич, тут такое дело, пока они демонстрировали ему свои способности, мне удалось на мгновение пробиться к его сущности, – сказал Ефремов и все повернулись к нему.
– Рассказывай, – быстро сказал Кириллов.
– Сущность, несколько раз пыталась подчинить его себе Соколова, но ему, каким-то образом, удавалось удержать её от некоторых поступков. Именно поэтому Елисеева осталась жива, – начал говорить Герман, – В больницу сущность отправилась, чтобы проверить, имеется ли заражение и в случае вероятности обращения уничтожить её. Но и там Максиму удалось подчинить её себе, он заставил сущность применить свои знания и искать варианты помощи.
– И, по счастливой случайности там оказался Паша, – проговорил Костя.
– Да, – кивнул Герман. – Если Максиму удастся окончательно подчинить эту сущность себе, а это, скорее всего, и произойдёт, то и провалы в памяти прекратят…
– Тихо! – вдруг крикнул Макс и весь напрягся, глаза его покраснели, а зрачок вытянулся в узкую вертикальную полоску. Он повернулся к окну, скрытому за жалюзи, и прислушался. Его уши слегка шевелились, пальцы начали вытягиваться, а из них начали появляться длинные острые когти.
– Что там? – спросил Вадим шёпотом.
– Тихо! – процедил Максим, сквозь зубы, и сделал пару шагов в направлении окна.
С улицы доносился слегка скрежещущий звук, словно какая-то птица пытается удержаться на отливе перед окном. Никто не обратил на эти звуки внимания, так как уже привыкли, что голуби часто сидят за окном.
Соколов подкрался вплотную к окну и замер, закрыв глаза. Одну руку он поднял до уровня груди и вытянул пальцы в сторону окна. Глубоко дыша, он продолжал стоять в этой позе, и вдруг резко выбросил руку вперёд. Раздался звон бьющегося стекла и громкое карканье, сопровождаемое ударами крыльев.
Максим втянул руку, в которой он держал за лапы крупного ворона, который яростно бил крыльями, а во все стороны летели чёрные перья. Своим клювом он пытался дотянуться до руки Соколова, но все его попытки оборачивались крахом.
Максим схватил его за одно из крыльев и вывернул его. Комнату наполнил хруст костей, а ворон издал потусторонний рёв.
– Знакомьтесь, господа, – произнёс Макс, – Это тот тип, к которому меня гнали загонщики. Как вы его там называли – ойуун?
– Гера, ты то почему опять ничего не заметил? – серьёзным тоном спросил Кириллов.
– Вадим, я тоже ничего не почувствовала, – ошарашенно прошептала Ундина, в защиту Ефремова. – А ты уверен, что это он, а не обычная птица? – добавила она, повернувшись к Соколову.
– Уверен, вороны же не способны так выть, – произнёс Максим, продолжая выкручивать крыло, и улыбаясь, обнажив клыки. – Просто надо заставить его обратиться обратно, и вытащить из него информацию.
Макс схватил ворона за второе крыло и принялся его крутить так, что от стоящего хруста и воя, у всех по телу побежали мурашки.
– А мне, всё-таки кажется, что это обычная птица, – проговорил Кириллов. – А ты разыгрываешь перед нами звуковое представление.
– Нет, это не птица! – зарычал Макс и резко ударил ворона по голове, а когда тот обмяк у него в руках, бросил его на пол.
Птицу тут же окутала чёрная дымка, которая разрасталась, стелясь по полу. Под ней практически сразу начали проявляться очертания человека, руки которого были вывернуты и находились в неестественном положении. Все с удивлением смотрели на корчившегося от боли человека, лежащего между столами.
– Кто ты? – Кириллов смотрел на Соколова, который начал принимать вид обычного человека.
– Если бы я сам знал, – проговорил он, подходя к лежащему и резким движением схватил его за шкирку и поставил на ноги. Схватив и продолжая выворачивать уже сломанную руку, провёл его через комнату и усадил на стул.
– Поговорим? – прошипел Максим.
Ойуун поднял голову и улыбнулся. Он начал бубнить себе под нос что-то нечленораздельное и его карие глаза начали белеть и вскоре засветились. Морщась от боли, мужчина встал со стула и осмотрел присутствующих.
– Куда он пропал? – прошептал Ефремов. – Чувствую, что он ещё здесь.
У всех в глазах было недоумение, лишь Максим продолжал оставаться спокойным, продолжая наблюдать. Человек улыбнулся ещё шире и направился к двери. Не успел он сделать и пару шагов, как ему на плечо опустилась рука.
– Далеко собрался? – остановил его Максим, второй рукой он схватил его за предплечье висящей как плеть руки, и стал выворачивать его в суставе, продолжая говорить. – Давай-ка, возвращайся в нашу реальность, хватит в прятки играть, а то я тебе ещё и ноги переломаю.
– Как тебе удалось меня увидеть? – корчась от боли, прошипел ойуун и оборачиваясь, в глазах его читался испуг. – Так ты и там меня видел?
– Видел, – ответил Максим, продолжая выкручивать руку так, что шаман заскрипел зубами. – Садись и сиди спокойно.
Морщась от боли, шаман сел на стул, глаза его перестали светиться и потемнели.
– Кто ты? – спросил его Макс.
– Я Айтал[6 - Светлое божество–творец (якутское имя)], ученик великого ойууна, – ответил тот, сверкнув глазами. – А вот ты кто?
– Айтал? – удивился Максим. – Если я правильно понимаю значение этого имени, то ты совсем не на светлой стороне, тебе надо зваться Хара-дууха[7 - Чёрная душа (с якутского)].
– Ты знаешь наш язык? – удивлённо спросил он.
– Нет, но тот, кто во мне, похоже, понимает его, – ответил Макс, – Говори, что тебе от меня надо?
– Верни мне то, что ты забрал у моего посланника, – проговорил Айтал, глядя в глаза Максиму. – Я чувствую идущую от тебя энергию амулета.
– Я не видел твоего посланника и не понимаю о чём ты, – отпуская руку ойууна, ответил Соколов.
– А кто не дал моему вукуле спокойно принять пищу? Кто порвал его на куски? – усмехнулся он. – Я до сих пор чувствую запах его крови, идущий от тебя. Выпив её, ты забрал и его силу, но раз ты всё ещё жив, то ты не вампир… Так кто ты? И где мой амулет?
В глазах Максима вспыхнула искра гнева и он замахнулся для удара. В это же время на него набросились Герман с Константином.
– Соколов! Остынь, – скомандовал Кириллов. – Нам с ним ещё поговорить надо. Следи, чтобы он опять не спрятался, – и повернувшись к девушке, он продолжил: – Ундина, сможешь контролировать нашего гостя?
– Попробую, – произнесла Ундина, усаживаясь, напротив, Айтала и заглядывая ему в глаза.
Он некоторое время сидел напряжённо, но вскоре расслабился и на его лице появилась блаженная улыбка.
* * *
– Где его носит, – Бечёк раздражённо ходил по ангару из одного угла в другой. – Он уже давно должен был вернуться. Может, он решил бросить нас?
– Не думаю, – ответила Кюн. – Без нас ему не справиться. Может, с ним что-то случилось.
– Поймать его не должны, он же может становиться невидимым. А под машину он в таком виде не полезет, – начал рассуждать мужчина, – Ладно, подождём его тут пару дней. Если не объявится, то будем действовать самостоятельно. Думаю, что нам лучше вернуться в семью.
– А нас примут, после того, что мы сделали? – с сомнением в голосе произнесла девушка.
– Мы одна семья, – произнёс Бечёк. – Дохсун[8 - Удалой (якутское имя)] должен нас принять. Жалко, что Сергей с Прохором погибли, но я отомщу за их смерть, этот город долго будет помнить меня.
– Я останусь тут до полнолуния и… – он сжал кулаки и сверкнул зелёными глазами. – Пока луна будет полной, буду насыщаться плотью каждую ночь.
– Дохсун не одобрит этого, – Кюн покачала головой. – Может и окончательно изгнать.
– А мы не скажем ему об этом, – улыбнулся Бечёк.
* * *
– Так, что мы знаем на данный момент, – подводил итог Кириллов. – Волков, по заказу шамана похитил у местного коллекционера амулет силы, и вместо того, чтобы сразу передать его Айталу он направляется в парк. Там он замечает Елисееву и решает утолить свой голод и напасть на неё. Далее в эту историю вмешивается Соколов и интересующий их артефакт пропадает, а Соколов, по какой-то причине ничего не помнит.
– Возможно, что именно в этот момент в Соколове и проснулась эта, неизвестная нам, сущность, – дополнила Ундина.
– Амулет пробудил в нём эту силу? – Кириллов задумался. – Может, и так… Максим, чтобы понять кто ты – нам потребуется твоя кровь, – не дожидаясь ответа Соколова, он перевёл взгляд на Семёнова, спросив: – Костя сделаешь анализы? – повернувшись к девушке, Вадим продолжил раздавать указания: – Ундина, тебе собрать всю информацию по родословной Максима и разобраться кто же у него в родне есть…
– Гера, Максим, – сопровождаете этого Айтала в изолятор. – Максим, все контакты с этим ойууном должны проходить под твоим надзором, так как ты единственный, от кого он не может…
– Я не работаю у вас, – резко прервал его Соколов.
– Не работаешь, но без тебя мы не докопаемся до цели, – спокойно проговорил Кириллов. – И не забывай, что в городе есть ещё два вукулы, если этот не обманул, – он кивнул в сторону Айтала, – то его учитель, всё ещё ждёт амулет, а на тебя продолжится охота.
– Мне в больницу, к врачу надо, – взвыл Айтал. – Пока кости срастаться не начали.
– Будет тебе врач. В камере. А если кости начнут срастаться, то ещё раз сломаем, – усмехнулся Герман.
Когда Костя вытащил из вены иглу, Максим встал со стула и, расправив рукав рубашки, направился к стулу, на котором сидел ойуун. Судя по его виду, после ухода Ундины он впал в прострацию и не понимал, где находится. Константин, молча упаковав пробирку с кровью Соколова в контейнер, вышел из кабинета.
– Что с ним? – спросил Максим, разглядывая практически обмякшее тело Айтала. – Минуту назад ещё нормальный был.
– Ундина Михайловна поработала с ним, – с лёгкой улыбкой ответил Кириллов. – Пока она была здесь, то поддерживала в нём силы, чтобы он не отключился, а как только вышла, так и влияние прекратилось, – Вадим посмотрел на человека, голова которого обессиленно свисала и продолжил: – Ведите его в изолятор. Врач уже должен быть там, пусть осмотрит его, шины наложит… Если что, то ломайте кости ещё раз.
– А если опять в ворона обратится? – спросил Максим.
– Ну и пусть, из этой камеры и таракану не выбраться, – ответил Кириллов. – А если будет усердствовать, то кошек пустим, есть у нас такие, что и на такого ворона поохотиться не против будут.
– Максим, – обратился он уже напрямую к Соколову. – Мы пока не знаем кто ты, но ты подумай о работе у нас. Для начала могу предложить побыть внештатным сотрудником. Предчувствую, что нам понадобится твоя помощь, как и тебе наша.
– Я подумаю… – ответил Макс, перед тем как закрыть за собой дверь, уводя Айтала.
Глава 06
– Вадим Ильич, вы свободны? – произнесла девушка, входя в кабинет.
– А, Ундина Михайловна, – обрадованно произнёс Кириллов, откладывая в сторону папку с документами, – Проходи, что у тебя?
– Вот, собрала некоторую информацию по Соколову, – ответила она, – Есть очень интересные моменты.
– Моменты у тебя интересные, – передразнил он. – У Кости вон, вообще эти моменты несовместимые с известными нам знаниями о мире существ.
– Что он там такого накопал? – удивилась она, занимая место возле стола.
– Потом, – махнул рукой Вадим. – Рассказывай, что у тебя.
– Начнём с его отца, – произнесла Ундина, протягивая Кириллову листок. – Помните, тридцать лет назад, в городе был всплеск нападений диких животных? По крайней мере, использовали такую формулировку во всех отчётах.
– Забудешь такое, каждую ночь обескровленное или разодранное тело, – сморщился от воспоминаний. – Странные показания некоторого количества выживших и не менее странные их последующие смерти… И, как результат, создание нашего отдела.
– Вот как раз в то время и на отца Соколова было совершено подобное нападение, – продолжила Ундина, протягивая пожелтевший листок, написанный от руки. – По его показаниям на него напал человек с большими клыками, который, прокусив шею, пил его кровь. А перед тем как отпустить его, произнёс: «До скорой встречи».
– Так, стоп, – прервал её Кириллов, – Костя в своём отчёте тоже пишет, что, исследуя кровь Соколова, он обнаружил мутацию ДНК, свойственную вампирам, – произнёс Кириллов. – Мы знаем, что упыри бесплодные, а на самого Соколова нападений не было, значит, эта мутация могла передаться от отца, но как? Разве это возможно?
– Не знаю, – ответила Ундина, – Я продолжу? – она дождалась кивка Вадима и начала говорить. – Нападение произошло на второй день после свадьбы. От госпитализации он отказался, так как чувствовал себя хорошо. После взятия анализов он самостоятельно ушёл домой, подписав бумаги о согласии с тем, что он будет отчитываться о своём состоянии. Всё шло хорошо, но через неделю ему резко стало плохо, и он умер от заражения крови… Самое интересное, что Соколов родился ровно через девять месяцев после этих событий.
– То есть, пока обращение в упыря было не завершено, он смог передать ДНК вампира естественным способом? – удивился Кириллов, – Почему раньше подобные случаи не описаны?.. Надо бы от Соколова получить разрешение на эксгумацию останков отца, посмотреть, изучить содержимое могилы.
– Очень похоже на то, – Ундина поправила сбившиеся на глаза волосы, – А подобные случаи и раньше были. В архивах есть упоминания, но дети, обычно не доживали до рождения или умирали в первые годы жизни. Здесь же, всё интереснее, так как свою роль сыграли ещё и гены других предков. Например, его прадед, по материнской линии, похоже, был вукулой… Не удивлюсь, если из-за этого и произошла некая нейтрализация генов, так как вампиры совершенно не дружат с оборотнями.
– Вот это поворот, вот это совпадения… – Вадим аж присвистнул от удивления и вновь заглянул в папку, лежащую перед ним, – Чтоб тебе было понятнее, Костя, в своём отчёте, тоже упоминает про мутации вукулы. Они там, каким-то странным образом вошли в симбиоз ещё и с другими… Ты то, как до этого докопалась?
– Выписки из церковных книг, – спокойно ответила девушка. – Были неоднократные обращения односельчан, что он каждое полнолуние обращается в волка и сбегает в лес. Местные пытались изгонять из него беса и даже охотиться на него, в дни полнолуния.
– А в его родословной не нашла упоминаний охотников и леших? – спросил Кириллов, не поднимая глаз от папки.
– Нет, ничего подобное мне не попадалось, – задумчиво произнесла Ундина. – А разве лешие могут вступать в контакт с людьми?
– Иногда могут, знаю я такие примеры, – произнёс капитан и загадочно улыбнулся. – Да и Костя нашёл их следы…
– Я пока поверхностные данные собрала, для полного разбора нужно более глубокое погружение в документы, – ответила Ундина. – Могу добавить, что одна из его бабок, была ведуньей-травницей. Вся деревня к ней лечиться ходила.
– И как эта гремучая смесь могла пробудиться? – задумался Кириллов, – Что могло спровоцировать это… Эти сущности же должны были свести Соколова с ума, борясь друг с другом, за своё существование, а они словно договорились и мирно сосуществуют…
– Даже не представляю, – задумалась Ундина. – Одновременное сосуществование и тёмных, и светлых сущностей… Они же должны нейтрализовать друг друга… А тут, действительно, словно мирно сосуществуют и действуют как одно целое.
– Вот то-то и оно, мы с Костей тоже думали над этим вопросом, когда он результаты анализов принёс, – спокойно продолжил Вадим. – Но, так и не смогли прийти к какой-либо версии… – Кириллов взял со стола карандаш и, задумавшись, принялся крутить его в руках, – А в архивах покопайся, может, найдёшь ещё какие упоминания о гибридах.
– Не уверена, что там что-то есть, – немного протяжно произнесла Ундина. – Но я поищу.
