Мама всё видит, всё знает, но не вмешивается. Она просто каждый день стала заходить перед сном.
– Никитушка, я поболтать.
Она говорит о прошедшем дне, о всякой незначительной ерунде, а сама внимательно смотрит на меня. Улыбается, а глаза печальные, тревожные. Она старается прочитать что-то в моей душе. Зря мама старается. Душа сгорела. Нет души у меня. Пусто внутри. Никого нет дома, свет потушен, двери закрыты. Даже пепелища не осталось. Ветер разнёс пепел. Только вот ничего не растёт на пепелище. Как там у Бродского?
«Только пепел знает, что значит сгореть дотла…
Но я тоже скажу, близоруко взглянув вперёд:
Не всё уносимо ветром, не всё метла,
широко забирая по двору, подберёт.
Мы останемся смятым окурком, плевком, в тени
под скамьёй, куда угол проникнуть лучу не даст,
и слежимся в обнимку с грязью, считая дни,
в перегной, в осадок, в культурный пласт…»
Я слежался, скукожился в тяжёлый грязный пласт. Мне нет оправдания, у меня нет надежд. А мама пытается на моём пепелище что-то вырастить.
– Не жалей о том, что прошло – ни о плохом, ни о хорошем. Живи сейчас. Даже если немало дров наломал, ты ещё жив, ты ещё здесь, ты ещё многих можешь сделать счастливыми, многих утешить. Смотри на тех, кто рядом.
– Мама! Я сам разберусь, на кого смотреть и кого сделать счастливым, – я злюсь.
– Для прошлого – тихая грусть, для грядущего – озорное и нетерпеливое любопытство, для тех, кто рядом – объятия и поцелуи, и море нежности, – наставляет мама.
– Где мне это всё взять? – взрываюсь я.
Мама вздыхает, целует меня в макушку, как маленького и уходит. А я пью виски и ложусь в постель. Один.
– Никто не может вернуться в прошлое и изменить свой старт. Но каждый может стартовать сейчас и изменить свой финиш, – шепчет мама, закрывая за собой дверь. – Время лечит, – это я слышу уже из-за двери.
А мне хочется бросить в дверь стакан, чтобы он разлетелся на тысячу осколков и вместе со стаканом разлетелась бы на миллион осколков память. Время не лечит. Было бы хорошо, если бы оно убивало. Нет. Я жив. Время накладывает повязки событий на раны, но раны не заживают. Любой звук, запах из прошлого срывает повязки. А там те же кровоточащие раны. Время плохой доктор. Вот так и ползу по жизни, мёртвый израненный солдат любви. Мир без Ликиной любви – парад фальши и клоунов. Если бы она мне поверила. Если бы она меня выслушала. Я не обманывал её. Я просто не всё сказал. Она в другой галактике, до неё не долететь живым.
После маминых «поболтать» я засыпал без снов. Мне никогда не снились сны. Мне никогда не снилась Лика. Почему сегодня? Почему так остро, словно вчера? Почему тревога? Мне хочется заплакать, уткнувшись в мамины колени. Не могу. Слёз нет. И я вырос. Что творится в моей жизни? Что я творю со своей жизнью? Просто нужно куда-то идти, вот я и иду. Шаг за шагом. Вся моя реальность состоит из бесконечной борьбы между тем, что есть, и тем, что было и больно вспоминать.
Стою и курю очередную сигарету на веранде нашего дома. Усмехаюсь, фамильное гнездо – дом Шевцовых.
Глава 2. Шевцовы.
Дом Шевцовых стоит на берегу озера. Раньше это было рабочее поселение при заводе по производству посуды. Завод закрыли, продали. Долгое время он стоял законсервированный и никому не нужный. В шальные девяностые папа, Владимир Иванович Шевцов, подсуетился и выкупил барак-общежитие, который был никому не нужен, потому что завод закрыли, а проживающие в нём люди были рады хоть каким-то деньгам, лишь бы перебраться в город. Нынче город уже добрался и до этого места. Из завода сделали шикарную гостиницу. Участки со старыми домишками по дешёвке скупили и построили коттеджи. Теперь это коттеджный посёлок на берегу озера, рядом заливные луга, небольшой лес, куда приезжают на шашлыки горожане.
Имея деньги, фантазию и инженерное образование, Владимир Иванович построил семейное гнездо. Мама Никиты – Надежда Андреевна, засадила территорию цветами с горками, арками с розами и аллеями из самшита. В доме всегда были музыканты, художники. Надежда Андреевна работает в институте деканом факультета музыкального искусства. Однажды ей пришла в голову идея организовать квартирники для своих студентов и выпускников, чтобы дать им возможность выступать перед публикой, познакомить с нужными людьми и открыть дорогу в мир искусства. Надежда Андреевна, конечно же позаимствовала эту идею у «Мирискусников».
Художественное движение «Мир искусства», возникло в России в конце XIX века. Отправной точкой этого объединения была «Выставка русских и финляндских художников», которая состоялась в 1898 году. В том же году вышел первый номер журнала «Мир искусства». После революции движение прекратилось, но уже в середине ХХ века возникло новое движение – квартирники.
Квартирники у Шевцовых проходили неформальной, дружеской вечеринкой. А потом формат поменялся, Надежда Андреевна стала приглашать известных музыкантов, контингент гостей поменялся. Это были уже домашние концерты, где можно было пообщаться с известными и не очень известными музыкантами, актёрами, художниками, писателями и поэтами потанцевать, продвинуть молодой талант, познакомиться с нужными людьми.
Сестра Никиты – Диана, учится в ординатуре и работает хирургом в областной клинике. У неё роман с заведующим отделением хирургии. Возлюбленного Диана никогда не представляла семье, и Надежда Андреевна подозревает, что он женат. Разговоры с дочерью всегда заканчиваются одинаково. Диана отмахивается:
– Я работаю и учусь. Мне некогда заниматься глупостями.
Однажды мать осторожно попыталась узнать семейное положение возлюбленного, Диана прямо ответила:
– Он был женат два раза и оба раза неудачно. Первая жена от него ушла, а вторая нет.
Никита прыснул. Мама покраснела, отец громко засмеялся:
– Молодец! Отбрила, так отбрила. Однажды рискнув ты решила стать счастливой на всю жизнь? Твой номер третий?
– Мой номер всегда первый, папа! Счастье – это когда твои желания в шоке от твоих возможностей.
Мама была в шоке от рассуждений дочери.
– Диана, это цинизм!
– Все врачи циники, – парировала сестра. – Любовь, воспетая поэтами, просто изменённое состояние сознания, которое плохо лечится. У неё даже номер есть. Всемирная организация здравоохранения внесла любовь в официальный реестр заболеваний и присвоила ей номер F63.9.
Мужчины веселились от души, мама закатывала глаза, однако больше Диану о её личной жизни никто не спрашивал.
Никита неожиданно даже для себя подцепил этот вирус любви. С Леной он познакомился в баре, она работала официанткой. Маленькая, кругленькая, крепенькая, как орешек. Ни яркой внешности, ни фигуры, зато шикарная улыбка и ямочки. Она всегда смеялась, на шутки, на недовольство, на заигрывания посетителей. С разных концов зала раздавался её заливистый хохот и приговорка:
– Ой, да ладно!
Никита часто ходил в этот бар с друзьями, наблюдая за Леной он неожиданно влюбился. Ему казалось, что с этой девушкой вся жизнь будет лёгкой, смешливой, простой. Ему не хотелось работать в фирме отца. Никита хотел начать что-то своё и находился в поиске своего места в жизни. А Лена – лёгкая, простая нравилась ему больше капризных подружек. Никита, расплачиваясь в очередной раз положил вместе с деньгами колечко. Простенькое золотое колечко с рубином.
– Что это? – спросила девушка.
– Выходи за меня замуж.
– Ой, да ладно! – захохотала официантка. – За колечко спасибо. Но лучше деньгами.
– Тебе нужны деньги? Зачем?
– Хочу своё дело открыть.
– Какое же?
– Да не придумала пока. Вот хоть такси.
– Ты водишь машину?
– Ой, да ладно! Что там за машина, так, старьё. Но бегает и то уже хорошо, – отмахнулась Лена.
– Я тебе помогу. Выходи замуж за меня, откроем частный извоз.
Никита пошутил, а Лена поверила. Своим энтузиазмом она заразила Никиту, и он увлёкся Лениной идеей. С Леной было легко, не надо было доказывать свою состоятельность и играть богатого мажора. Они с головой ушли в работу, организовав частное такси. Никита с Леной были больше партнёрами, чем любовниками.
Когда он привёл её к себе домой, Лена охала, разглядывая участок, дом, родителей. Родителям Лена не понравилась. Друзья говорили:
– Никитос, ты рехнулся! Жениться на этой? Ни рожи, ни кожи. Провинция так и прёт. Посмотри на себя. Да любая, в кого ткнёшь пальцем пойдёт за тебя.
Никита и правда был красавчик. Под метр девяносто, каштановые волосы до плеч, пронзительно синие глаза, лёгкая модная небритость, подтянутая фигура. Любую другую он не хотел. Любая другая строила из себя королевну, требовала подарки, поездки, капризничала на пустом месте. Никите не нравилось доказывать свою любовь, хвалить очередное платье, ужасаться сломанному ногтю и оправдываться на не отвеченные звонки. Если что, он работает и деньги зарабатывает на эти ногти, подарки, поездки. А Лена всегда всё понимала.
– Работаешь? Ой, да ладно! Освободишься – позвони.
Она радовалась скромным букетам, не требовала шикарных ресторанов и подарки принимала со словами:
– Ой, да ладно! Спасибо, конечно, но лучше деньгами.
– Она не нашего круга, – говорила Надежда Андреевна.
– Мама, о чём ты говоришь? – возмущался пылко влюблённый Никита.
– Ей не хватает образования. Она не разбирается в музыке и искусстве, у неё нет вкуса. Посмотри, как она одевается. Ты остынешь и начнёшь стыдиться её.
– А можно мне самому совершать свои ошибки? Я услышал тебя, но у меня другое мнение, – дерзил Никита.
Лена окончила политехнический колледж, работала она в кафе, где и познакомилась с Никитой. Одевалась Лена просто, как большинство девушек, живущих без родителей в чужом городе. Для любви это разве важно?
– Наденька, ну не нам же с ней жить, – пытался урезонить мать отец. – Никита сам решит.
– У нас в доме бывают такие люди, а она…
– Разберёмся, – перебил мать Владимир Иванович.
– Но она будет жить в нашем доме! А вдруг она захочет его разменять? Приведёт кучу родственников!
– Наденька, не паникуй. В нашем доме можно жить и не встречаться.
Это было действительно так. У дома было два парадных входа и выход на задний двор, где стояла летняя кухня с мангалом, беседка и небольшой пруд. Родители и сестра жили в левой половине дома, Никита в правой. Подъезда к дому тоже было два. Общим был балкон на втором этаже, опоясывавший дом. На балкон выходили спальни и гостевые комнаты. В мансарде размещался бильярд, карточные столы, оружие, которое коллекционировал отец. В мансарде проводил время Владимир Иванович со своими партнёрами. Это была его вотчина. Вход в мансарду был отдельный, как раз с заднего двора. Дверь всегда была закрыта на ключ, который хранился в столе в кабинете Владимира Ивановича. Кабинет не закрывался. В доме Шевцовых двери никогда не закрывались на ключ. А ящик стола был обычным, без замка. Домочадцы прекрасно знали, где можно взять ключ от мансарды. Однако надобности в этом не было. В мансарде было королевство Владимира Ивановича.
Никита прожил с Леной три года. Бизнес разросся и окреп. Дела шли хорошо, отношения с родителями у Лены были ровные. В мае она поехала к своим родителям, давно не была у них. А когда вернулась, объявила о разводе. Никита был удивлён. Что произошло?
Оказалось, что именно из-за первой любви, Лена сбежала из своего тёплого морского города в наши болота и туманы. Парень, которого Лена считала своим женихом, вернулся из армии с невестой. Их дома были рядом и родители с соседями то ли всерьёз, то ли шутя говорили о свадьбе своих детей. Лена в это поверила, а жених нет. Лена сбежала, поняв, что всё придумала себе сама. Видеть своего любимого с другой было невыносимо. Она села в старенькую девятку, подаренную отцом и уехала. Этот город она выбрала потому, что вдруг поняла, что беременна. Сделала аборт, поступила в колледж, сняла квартиру, устроилась работать в кафе. Лена всегда быстро принимала решения и не меняла их. Она упорно училась, всё остальное время работала.
Никита думал, что Лена не знает, что он из обеспеченной семьи. Парень понравился Лене. Они организовали свой бизнес и вдвоём пробирались сквозь трудности и препятствия.
А теперь Лена возвращается назад в свой город. Она встретилась с бывшим любимым. Они поговорили, оказалось, что парень не женился. Любовь вспыхнула с новой силой на старые дрожжи, и Лена решила вернуться в свой город. Она собрала свои вещи и укатила на машине к своему счастью.
Никита прислушался к себе и понял, что не очень-то он и расстраивается. Страсть и влюблённость, вспыхнувшая между ними, улеглась. Они с Леной больше были партнёрами, чем любовниками. Нет, конечно Ленин уход обидно ударил по самолюбию – Никиту бросили, променяли. Неделю Никита пил, болтался по барам, снимал всех, кто соглашался лечь с ним в постель, не запоминая ни имён, ни лиц. Очнулся в очередной раз с незнакомкой, долго вглядывался в спящую девушку и его стошнило. Он набрал друга.
– Алёша, мне плохо. Забери меня.
– Откуда?
Никита растолкал девушку и спросил адрес, та ответила, отвернувшись от него. Никита назвал адрес. Черед пятнадцать минут в дверь позвонили. Никита открыл. На пороге стоял Алексей. Он критически осмотрел Никиту, помахал перед носом рукой.
– Не дыши на меня. Пошли.
Дома Никита принял душ, переоделся и вышел из ванны. Алексей сидел на кровати и пил виски. Протянул стакан Никите, тот поморщился, но выпил.
– Рассказывай, – велел друг.
– О чём?
– Какие катастрофы кинули тебя в омут разврата.
– Лена вернулась из отпуска от родителей и объявила о разводе, разделе бизнеса, чем огорошила всю семью. Оказалось, что она встретила свою первую любовь и приняла решение уехать. Она всегда принимает решение быстро и практически никогда не меняет. Так было и с бизнесом. Помнишь? Сначала она предложила открыть частное такси и междугородние перевозки, затем шоп-туры, потом экскурсии. Я сомневался, а она уговорила попробовать. Теперь это крупная компания по пассажирским перевозкам различного направления. И делить всё это не имеет смысла. Мы договорились, что я дам денег на постройку дома в её родном городе, и буду перечислять часть доходов Лене.
– И что? Жизнь закончилась? Давай, возвращайся. Мне одному не справиться, – сказал Алексей.
Он работает в фирме Никиты юристом. Когда компания начала разрастаться, Никита предложил своему другу работать вместе. Всегда лучше иметь своего юриста, чем обращаться к посторонним.
– Так бывает, что всё, что ты любишь, скорее всего потеряется. Но! – Алексей поднял вверх палец. – На его место придёт новое.
– Хочу хорошее старое, – капризно протянул Никита.
– Старое не всегда хорошее! Или ты будешь хандрить и искать смысл жизни?
– К чёрту! У меня уже есть смысл – наша фирма.
Каждый мужчина имеет право на хандру и апатию. Это довольно естественный процесс. Но рано или поздно он воспрянет духом, соскочит с дивана и побежит завоёвывать мир. Не надо помогать мужчине деньгами, не надо решать за него все проблемы. Не надо помогать ему покорять мир, иначе некем будет восхищаться. Не надо «пинать» к активным действиям, заниматься мотивацией. Он сам прекрасно со всем этим справится.
И Никита ушёл в работу. Она всегда спасала его. Лена уехала, но они не развелись. Почему? Наверное, это было никому не нужно. Особенно Никите. Ему нравилось, что в особо далеко зашедших отношениях он мог показать штамп и сказать:
– Я же ничего не обещал тебе, малыш. Я женат.
Шло время, раны затянулись, воспоминания стёрлись. Никита возвращался из поездки. Он устал и мечтал принять душ и лечь в постель. Подъезжая к дому, он увидел автомобили и вспомнил, что у матушки очередной квартирник.
– Чёрт! Придётся участвовать, улыбаться.
Через половину родителей Никита зашёл незамеченным в дом, принял душ, переоделся, выпил виски и спустился в холл. Надежда Андреевна представляла девушку, маленькую, рыжую.
– Познакомьтесь. Анжелика Королёва, автор вот этих книг. Наша землячка. Книги можно купить и получить автограф.
На рояле лежали три стопки книг. Гости подошли к девушке, задавали вопросы, она улыбалась и подписывала книги, отвечала на вопросы.
Надежда Андреевна подошла к Никите:
– Вернулся? Устал? Как дорога.
