И да… «я разделся» – это не побросал на берегу, а закинул в тележку на доводку – проармировать щитками, накрасить камуфляж.
Когда Машка выбежала из-за поворота дороги, я как раз заканчивал брить лицо. И встретил её командой:
– Раздевайся и иди сюда.
Она помедлила. Проглотила возмущение «скотина, уехал, не мог подождать». Проглотила вопрос «зачем раздеваться?» И начала раздеваться. Проглотив по дороге «отвернись!». И сделав наоборот, «на, пялься!». То есть спина прямая, титьки выпятить, руки сцепить мизинчиками на пояснице, и – балетной походкой на носочках.
И только в эмоциях было видно, что всё это – стиснув зубы черезнимагу от смущения.
Подошла, встала впритык, протянула руку погладить свежевыбритую щёку.
Я одобрительно буркнул:
– Молодец, зачот! – и протянул ей бритву:
– На, побрейся.
Она зависла, очень быстро проскочив непонимание, гневное удивление, понимание и остановившись на вечном – расстройстве невостребованной бабы.
Медленно взяла бритву, шваркнула по руке тест и начала брить подмышку.
А я пошёл одеваться и разбирать, что у нас с трофейной жратвой в вещмешке.
Короче, минут через пять она оделась в новинки, не вербализировала лютое женское любопытство – как сидит костюмчик? – и вопросительно на меня уставилась.
Я прихлёбывал чай с бутербродом и смотрел, что ещё бы добавить к имиджу, чтобы точно никто из местных не путал Мироправу с Машкой.
Высмотрел. Поправил брови мультитулом, включил кисточку, нарисовал тактический макияж. Это такое, что вблизи – пугающий макияж, а издали – размывает и прячет лицо.
Потом отошёл на пару шагов и попросил её покрутиться и попрыгать. Покрутилась. Попрыгала.
Перекинул запись крутов-прыгов тележке и вывел на бортовой экран.
Она секундочку позависала, осознавая, что видит. И принялась себя разглядывать на ролике, поставленном на цикл.
А я призадумался, каковы шансы, что она – аватар того, кто мне всё это устроил. И – насколько аватар.
Вообще аватар – это просто. Как уже говорил, это просто залезть в другого и всё. Просто есть две планки. Первая: тот, в кого залезли, не замечает вторжения. Потому как залезший полностью готов быть реципиентом со всеми его тараканами, и реципиента меньше, чем залезающего.
Даже не знаю, как объяснить больше-меньше. Всем, кто видит, и так понятно – вот мелкий человечек, с маленькой сферой ответственности-знания-управления. Он даже за свою обезьянку толком не отвечает, всё норовит на докторов свалить. И работает по принципу, «я сделал, что велели как умею, покормите меня за труды непосильные». А в глубине души переживает, что он – ничтожное говно, поэтому любит поорать и поговнить про всё, что угодно, если за это не накажут. Ну и права свои знает отлично. Он – живой, значит, имеет право на жратву, отдых, развлечения и уважение окружающих. Вот это – ничтожная людинка. На другом конце шкалы, в наблюдаемой зоне – Вождь, с большой буквы. Правда, он обычно князь, а не игровод, и потому аватарить – вламывается. И потому застревает на уровне «а что бы в этой ситуации сказал\сделал\пукнул Вождь?» А далее по шкале величины – ненаблюдаемые. Ибо рулят окружением скорей голой волей, чем физическими действиями.
Хотя – вру. Размер личности коррелирует, но не определяется варной. Сфера ОЗУ чителя может быть небольшой. А уникальный работяга может осознавать, что только он делает железяки, от которых зависит отрасль. Ну, как тот дед-термист, что уникально ссыт в чан, где калят стволы пистопулей.
Так вот, про аватаров. Если ОЗУ источника больше реципиента, то источник может ОЗУкнуть другого полностью, то есть стать им и у него ещё останется. И вот это ещё останется можно пустить на разное. Или мыслей нашептать с другого уровня З. Или, в редком случае, У-способностями поделиться, как бы раздув другого. В низовом варианте это делает управленец, когда голосом и волей рулит скотом. Или учитель, когда делает учеником операцию выработки навыка учеником. Без «совместно с». Ну а на более высоком уровне – ты понял.
Короче, я сидел и самокопался, вычисляя, вот этот вот весь прогон с Машкой – это я сам, всё сам? Или Машку аватарит Лада, а я – на подсосе у её воли?
… Ладно, будем считать это не очень тупым вопросом. Но отвечу кратко: Лада – это не сущность, а функция. Как в больничке при наплыве раненых, есть хирург, ассистент и санитар. Физически, хирургов может быть много. Но они должны выполнять одну и ту же работу и – в теоретическом идеале, – одинаково обучены и имеют одинаковые навыки. И для раненого нужен функционал хирурга. И он его получает. А сколько хирург весит, и каким голосом говорит – это раненому очень мелкие детали.
С богами, богинями… ну, или святыми и ангелами – так же. Запрашивают функционал, и исполняет его свободный игровод данного направления бытия. На личные просьбы им обычно посрать. Но если десяток тысяч человек со всей дури будет хотеть чего-то… там нужно лишь чуть-чуть специального внимания, чтобы помочь воплотиться их хотелке.
Как-то так. Но до тебя, наверное, всё равно не допёрло. Это – как раз тот самый случай, когда нужно иметь субьективный опыт и абсолютную уверенность во всем этом. Если есть – то чё болтать-то? Если нет – тем более.
Короче, ничего в себе я не накопал. Но – очевидно же, – что Машенька должна была сорваться от потока разрывов реальности ещё давно. Ну, или врубить режим мозга «это нереальный сон» и вообще не задавать вопросов, и не эмоционировать так шумно, но молча. А она – пялилась на себя на экране и ярко фонила стыдом, восторгом и антагонизмом. Всем сразу, хотя с переливами преобладающей эмоции.
Я пустил на экран запись её же, смотрящей на экран.
Она пару секунд попялилась на себя, отвернулась и уставилась на меня. Заглянула в глаза и попросила:
– Если можно, дай мне какое-нибудь объяснение, что ты такое. Э-э-э… я, когда была маленькой, и была бабушка, она читала сказки. Потом сама читала Жуль Верна. И фантастику в кино смотрела. «Аэлиту». Так что, если можно, ответь – ты с Марса или из будущего?
Вот тут я удивился. Немножко – тому, что подзабыл, что в довоенном СССР было много мечтателей с расширенной неактуализированной реальностью. И ещё немножко – чуйке Мироправы, которая прочуяла, что железо – не местное, а сам я не времянной.
И ещё я чуть-чуть подумал и понял, что я – идиота кусок. Который привык к явному направленному воздействию волей на характеристики и свойства учеников. А игроводы незаметно и ненавязчиво меняют волей вероятности, включая вероятности мысленных потоков. Например, так, что первую баллистическую ракету запускают в десятом веке, а Копенгаген ракетами сносят только в девятнадцатом. Ну, или пример поближе, что у СССР внезапно встаёт на вооружение Т-34.
Я расплылся в довольной улыбке, заэмоционировал радостью со-бытия с Мироправой и высказал:
– Солнышко рыжее, чуйка у тебя работает отлично. И готовность к расширенной реальности не высоте. Сам я из будущего. А тележка – инопланетная. Хотя не с Марса, а с другой системы. Эт первое.
– Второе. Я, в целом, управляю своими эмоциями. То есть не так, что эмоция вызывает мысль. А я – мыслю, решаю что-то сделать и запускаю нужную эмоцию. Точней – несколько эмоций. Убегать от опасности я буду с паникой напополам с весельем от игры в догонялки.
– И на мой вкус, цвет и запах – ты красивая. Я бы даже сказал, пугающе красивая редкостной красотой. И я совсем не против часика по три в сутки извлекать из тебя вопли удовольствия.
– Но, во-первых, я контролирую сочетание восхищения с сочувствием, которое эмоция «размножаться».
– Во-вторых, у меня тут война и иногда некогда.
– А в-третьих, протокол «найти самого сильного самца, забеременеть от него и остаться в тылу, пока он добывает пожрать» в твоём исполнении в мой адрес не уместен. От того, что мы переспим, моё отношение к тебе сильно не поменяется и точно не улучшиться. Так что если хочешь просто так, чтобы почувствовать себя живой…
– Дурак. – буркнула она.
– Сама дура! – мгновенно отозвался я, и врубил рассучительскую, она же судейская, атаку: – Потому что жила-была девочка. Сама дура, что сначала ждала принца. Потом паниковала, что голубые обколоши изнасилуют на допросе, или просто пролетарии по пьяни, а все нормальные шарахались от дочери врага народа непролетарского происхождения. А потом, – внезапно! – немцы. И так обидно, так обидно, что раньше никому не дала и первый раз – вот так.
Она повисела пару секунд со ртом, всё ещё открытым возразить, что не сама – дура. А потом тихо спросила:
– А ты только про меня всё знаешь, или вообще?
Я вздохнул и включил злого контрразведчика. Набил трубку. Закурил и спросил с гебешным прищуром сквозь дым:
– А вы, Мария Валерьевна, от кого и при каких обстоятельствах получили информацию о внеземном происхождении вот этого транспортного средства?
А поверх вопроса – тщательно вдумал, что ей лучше не отвечать, чтобы у меня был повод перейти к пыткам. И представил пытки в полном объёме. Не шаловливые похлопывания по попе кнутиком, и не тупое дергание ноготочков, а вдумчивое, с постоянной обратной связью использование трёх механизированных резиновых х-ёв одновременно…
… И не надо мне тут кривиться. Первую трах-машинку ещё на паровой тяге собрали в США ещё в тысча восемьсот сам узнай в каком. Ибо мудрые британские учёные понимали, что баб от недотраха надо лечить, а не в комсомол принимать.
Короче, про пытки. Нижние два мехуя – на высокой продольной частоте и с кольцевой вибрацией насадок. А верхний двигается очень, очень медленно, вызывая удушение и усиливая оргазм предагонией от удушья. И когда он отползает, освобождая ненадолго дыхательные пути – организму мучительно сложно определиться, что делать – дышать, орать, блевать или скорей заглотить обратно. Минут за десять волю ломает напрочь. Не всем, само собой. Есть бабы, которым хоть трёхдюймовый снаряд на шахтёрском отбойном молотке – они так, легкое недоумение испытают. Потому как «ну эта… ежли надоть побаца и рожать – ну, надо так надо… а молотком-то пошто? Тама угля нету»
Мария Валерьевна на мой вдум – прониклась. Замолкла. Возбудилась. Поугрюмела, дабы скрыть. Даже сгорбилась и взгляд в грунт опустила.
Я вздохнул, сбросил компрофиль гебешника и сказал ласково:
– Мирка, если чё, это было три в одном: Первое. Я тебе ответил, что про твои похождения знаю оттуда же, как и ты про инопланетян – то есть чуйкой.
Она начала оживать
– Второе: я показал сказанное ранее про управление своими эмоциями. Учись так же, ты тоже можешь актёрить с глубинным заходом в роль. Третье: я ткнул в самую болячку про НКВД. Заканчивай их бояться. До конца войны, ты – партизанка. А после – как навоюешь, и куда успеешь спрятаться. By the way, do you speak?
Сначала ответ подсказало предчувствие. А уже потом она напряжённо сморщилась и выдала c британским мярланьем:
– I should not dare to state that I can speak freely as my vocabulary is not wide, yet I hope I could keep a professional medical conversation without an interpreter.
Я – кивнул.
Паранойя в очередной раз удивилась, что что-то идёт не так – слишком хорошо. Ибо в 41 напороться на советскую гражданку, размовляющую на высокой британской мове – редкостно.
А я просто покопался в памяти, извлекая образы разных образцов, и через Барбоса скинул тележке задачу.
Через десяток секунд тележка распахнула люк. Ну, документы – это не вещи, печатаются быстро.
Про документы. Когда занимаешься коммуникацией, и через день – свободное время на что угодно, то рано или поздно добираешься до темы фальшивых сообщений и истории защиты денег и документов от подделки. Просто потому, что на уроках иногда приходиться приводить примеры индикаторов вранья, а для объектного сравнения – брать подделку денег. Начиная со спецбумаги долларов. А поскольку любимая всем известная площадка – 41 год, то и защиту от подделок изучать полезно этого периода и позднее, до ухода с бумаги на электронные документы и цифровой денежный оборот.
Изучать – это изучать. В музее. На реальных паспортах, удостоверениях и купюрах. И на подделках таковых.
Так что тележка выдала неотличимые от оригинала удостоверения, загранпаспорта и бумаги «Всем сотрудникам (…) любой ценой оказывать всемерное содействие спецмисии Министерства обороны США в составе
Бригадный генерал Джозеф Д. Харришсон
Майор Эндрю Вотернондринкер
Капитан Айвен Д Билан
Капитан Иар Р Отул
Лейтенант-коммандер Джон Куперсмит
Лейтенант Мэри Габофф»
Ну и все печати и подписи, товарищей Громыко, Берии и Сталина.
Всучив Маше её удостоверение и экземпляр суперпапира, я залез на тележку и буркнул на английском:
– Садись и поехали.
Она с трудом оторвалась от бумаг, увидела, что тележка уже едет и подорвалась. Запрыгнула на ходу, села.
Пожалуй, тут-то я и упомяну под запись, что тележка – это такое зубило полтора метра толщины, пять метров длинны, две лошадиных жопы ширины и на четырех независимых колёсиках переменного радиуса за счёт лепестково-диафрагмовых спиц и суперрезины шин. Ход у тележки – плавнейший. Можно гулять и пить чай на езде по целине. В переднем скосе я вырастил две выемки полулежать в охватах вокруг груди и таза. Выемки можно поднять в стулья для имитации телеги. И для запрыга на ходу я вырастил поручни и ступеньки по корпусу.
Так что запрыгнуть на ходу на ступеньку на боковом антигрязевом экране – легко. Особенно, когда колёсики всего метровые, в режиме «грунтовка». А не трёхметровые надувные пересечённой местности или аэронагнетатели экранного глиссирования.
И да, я уже говорил, что тележка, технически – колония механических бактерий. Но жёсткая аппаратная часть у неё тоже есть с дублирующим жёстким бортовым компьютером. На случай попадания под волновой удар.
В общем, Мирка запрыгнула, села, я протянул бутер, пожелал приятного. Она откусила, прожевала и спросила. На английском:
– И как быстро нас арестуют за такое… ложное?
Я хмыкнул и поделился стратегической мудростью:
– Опровергнуть, что это – подделка, а не секретная операция, могут три товарища. Связаться с ними рискнут не все, если не наглеть и не требовать невозможного. Кто рискнёт – доложат в обычном порядке. Навстречу – запрос отследить и не мешать. Что сложно, потому что мы – в тылу. А потом – по итогам наших действий. И, более того, юридически говоря, это не совсем подделка. Как бригадный генерал резерва, я имею право присвоить тебе звание полевого лейтенанта поддержки. И по факту такового, автоматически поменять гражданство. А узнав, что именно мы делаем, товарищ Сталин нам такую бумагу бы написал.
Она подумала и спросила:
– Тебя – Джозеф?
Я хихикнул и ответил:
– Ну да. Звать меня можно Джозеф Данджер. Харришсон. Имя, само собой, другое. Тактический позывной… Вамай коротко, Ваундмайнд полностью. Себе придумай аналогично.
Она откусила и задумалась. А я тоже – задумался.
Во-первых, подвести итоги тестирования упругости среды на экстрампле абсорбции и переформатирования личности.
Собственно, итоги я уже подвёл ранее. Когда допёрло, что эту миссию я прохожу с другим форматом воли. А остальные итоги следовало подводить потом, когда станет понятно, что из этого залитого в личную реальность в Мироправе задержится, а что – вытечет.
А во-вторых, накидать планчик следующего шага. Тоже такого, небольшого. Посмотреть, как пойдёт не с одним человеком из боевых чителей, а с небольшой группой вояк.
То есть ехали мы к ближайшему временному лагерю сортировки военнопленных с заездом на высотку у дороги, где сотня русских насмерть повоевала с наступающим по дороге полком немцев.
А поскольку ордрунг унд андранг, полк помчался дальше, оставив высотку нетронутой трофейщикам.
Вокруг никого не было, и я камуфляж не накидывал, а просто заехал на гору.
