Призраки минувших дней
Дарья Зубкова
Как часто человек находит себя и своё место в жизни? Когда приходит осознание того, чего он хочет от жизни и как хочет жить?Мирону 25 лет, но он до сих пор не нашёл себя и своё место в мире. По воле случая он возвращается в Россию из Чехии, где прожил последние 20 лет с семьёй. Здесь он пытается начать жизнь заново, по-новому.Но как бы мы ни пытались убежать от себя и своего прошлого, оно всегда нас настигнет и заставит платить по всем имеющимся счетам. Книга содержит нецензурную брань.
Призраки минувших дней
Дарья Зубкова
© Дарья Зубкова, 2024
ISBN 978-5-0064-2509-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 1
Не знаю точно, в какой момент моя жизнь пошла не так, как я планировал, но я явно упустил свой шанс. Говорят, что жизнь – это игра, и если это так, то я, похоже, проиграл в этих сложных и непонятных правилах.
С самого детства я привык быть первым и всегда стремился к победе. Но по мере того, как я взрослел, это стремление угасало, и я перестал бороться за успех. Когда меня, десятилетнего мальчика, перевезли жить в Чехию, моя жизнь изменилась. Вся моя прежняя жизнь, друзья и увлечения остались в России, оставив лишь пустоту в душе.
Я помню, как в последний раз видел своих друзей и прощался со своей прежней жизнью со слезами на глазах. Моему младшему брату было всего четыре года, когда мы переехали, поэтому он даже не заметил таких кардинальных перемен.
Когда я прибыл на новое место, во мне разыгралось сильное чувство противоречия, и я начал бунтовать против новой жизни. Мой отец активно работал в новой организации и быстро достиг там успеха. Сначала мы жили скромно, и всё на новом месте казалось мне враждебным и чужим. Но через год дела нашей семьи пошли в гору, и родители смогли позволить себе купить частный дом в пригороде Праги.
Мой младший брат пошёл в местный детский сад и быстро освоился на новом месте. Он начал изучать местный диалект и параллельно с этим родители отправили его изучать английский язык. Я же волей-неволей стал осваивать эти дисциплины.
За пятнадцать лет проживания в Чехии я смог овладеть местным языком, но мои навыки были гораздо слабее, чем у моего отца и брата. С младшим братом у нас были довольно близкие и тёплые отношения. Хоть в детстве мы не всегда ладили, переезд в чужую страну сблизил нас.
Мой брат Прохор был на шесть лет младше меня, но он был гораздо более собранным и успешным. К своим восемнадцати годам он окончил старшую школу с отличием и поступил в один из лучших университетов Чехии.
По воле случая я должен был вновь бросить свой дом и вернуться на историческую родину. Обстоятельства, которые вынудили меня к этому, были довольно сложными. В своё время я нашёл себя в программировании и был близок к информационным технологиям. Мой мозг был полностью заточен под программирование, поэтому я мог легко взломать любую технику и получить доступ к любой системе и базе. Я даже пытался работать айтишником в отцовской компании, но из-за сложных отношений с ним я быстро уволился.
Жизнь привела меня на неправильный путь. По своей глупости я попал туда, куда не стоило. После моей выходки родители решили отправить меня в Россию и спрятать вдали от моего нынешнего дома. Они снова вырвали меня из привычной жизни, заставив бросить всё, что было мне дорого. Но в этот раз я понимал, почему они это делают, и знал, что другого выхода у меня нет.
Я не был в России пять лет, но даже те разы, когда я посещал своих родных с семьёй, я не был в особом восторге от своей малой родины. Бедный образ жизни, озлобленные люди, большое количество мусора и беспорядки – всё это я видел каждый раз, пока находился на своей исторической родине. Мне нравилось посещать Россию в качестве гостя, но я никогда не мог предположить, что мне придётся вернуться сюда и вернуться навсегда.
Сидя в самолёте, я и представить не мог, какая жизнь меня ждёт. У меня был диплом международного образца по программированию и компьютерным технологиям, но я не хотел работать за гроши, как это делала большая часть русского населения.
После того как я совершил опрометчивый поступок, отец ясно дал понять, что больше не будет меня обеспечивать. Теперь мне предстояло самому справляться со своими финансовыми нуждами.
Одна мысль помогала мне сохранять спокойствие: в России я буду не один. Если у меня возникнут трудности, мне будет к кому обратиться. Моя тётя, младшая сестра моей матери, согласилась приютить меня в своём доме и помочь устроиться на новом месте.
У Дианы была дочь от первого брака, с которой я всё это время поддерживал тёплые отношения. Вероника была похожа на свою мать как внешне, так и по характеру. В семье часто говорили, что дочь Дианы – это её маленький клон, который во всём идентичен матери. Но именно это стало помехой в их отношениях. Из-за схожих характеров Веронике было трудно находить общий язык с матерью. Она часто жаловалась мне на Диану и её методы воспитания.
Веронике, как и Прохору, было 17 лет, поэтому для неё я был единственным авторитетом и другом в семье. Она была слишком импульсивной и эмоциональной, с нестабильным характером и довольно противоречивым духом. Сестра делала всё наперекор своей матери и всем членам семьи, кто пытался её сдерживать или ограничивать. Её бунтарский нрав был мне близок, поэтому я всячески пытался её поддерживать, пусть и на расстоянии.
Я не знал, как Диана будет вести себя со мной, но хотел верить, что она не будет похожа на моих родителей и попытается меня понять.
Всю мою жизнь, с самого детства, моя тётя была мне самым близким и родным человеком. В детстве она посвящала мне всё своё свободное время. Когда мы жили в России, Диана часто ночевала у нас дома и всегда была рядом со мной.
Бывали моменты, когда я, маленьким мальчиком, творил безрассудные вещи, за что часто отхватывал от обоих своих родителей. Лишь Диана могла понять меня в такие моменты и найти ко мне правильный подход.
Когда у моих родителей встал вопрос, куда меня спрятать, мать даже не задумалась, кому нужно позвонить. Она первым делом набрала младшую сестру и попросила её о помощи. Диана мгновенно согласилась помочь и сказала матери, что всегда готова принять меня с распростёртыми объятиями, что бы ни произошло.
Обо всех обстоятельствах моего побега родители решили умолчать и строго наказали мне также хранить полнейшее молчание на этот счёт. Моё прошлое отныне было покрыто тайной и мраком, который я должен был унести с собой в могилу.
Когда самолёт коснулся земли, меня слегка подбросило. Я не раз летал на самолётах, но сейчас почему-то почувствовал напряжение и беспокойство. Я понимал, что моя жизнь изменится, и меня ждут трудности.
Наконец, самолёт остановил свое движение, и я смог покинуть его душный салон. В аэропорту я получил свой багаж – дорожную сумку и большой чемодан с вещами. Оглядевшись, я искал знакомую фигуру. И тут я увидел свою младшую сестру Нику, которая с радостным визгом бросилась ко мне.
– Мирон! – услышал я звонкий голос сестры. – Неужели я вижу тебя вживую!
– Ника, ты меня оглушишь! А ты заметно выросла. Я помню тебя ещё подростком, и ты была такой неказистой девочкой.
– Заткнись, – Ника шутливо ударила меня по руке, но потом крепко обняла. – Я скучала, братишка.
– Я тоже. И я рад, что здесь есть хоть кто-то близкий, и я не останусь один в незнакомой стране, – сказал я и тихо добавил: – А где Диана?
– Мама отошла к информационному табло. Твой рейс задержали, и она начала паниковать. Как всегда.
– Вот что точно остаётся неизменным – это панические настроения Дианы, – я засмеялся, вспоминая характер и вечную панику по поводу и без своей тёти.
– Как я поняла, ты к нам на постоянной основе вернулся, – голос Ники стал тише и перешёл на шёпот. – Мирон, что случилось? Почему ты уехал из Чехии?
Я замялся, не желая рассказывать сестре всех подробностей своего переезда.
– Долгая история, – сказал я. – Тебе Диана разве не рассказала об этом?
– Нет, – Ника громко фыркнула и закатила ярко-зелёные глаза. – Мама, как всегда, немногословна со мной. Она до сих пор считает, что я ещё мала для того, чтобы рассказывать мне какие-то серьёзные вещи.
В этот момент я увидел, как за спиной Ники появилась знакомая мне фигура. Это была Диана, которая, несмотря на то, что ей уже было немного за сорок, всё ещё выглядела неплохо для своих лет. Я помнил, что она всегда старалась следить за своим внешним видом и поддерживать свою фигуру. За всю мою жизнь она всегда была в одной поре, за исключением возрастных изменений и морщин на лице.
Каждый раз, когда я смотрел на лицо и внешний вид своей тёти, я видел в ней ту забавную девочку, которая заботилась обо мне с первых дней моей жизни и была мне хорошим другом. Диана подошла к нам и крепко обняла меня.
– Мирон, ну скажи мне, когда ты станешь хоть чуточку серьёзнее? Я всю твою жизнь говорила тебе, что нужно думать головой и быть более собранным. А ты…
– Я тоже скучал, Диана, – я улыбнулся и обнял миниатюрную фигуру тёти. – И я стану серьёзным тогда, когда ты станешь примерной и тихой женой и будешь слушать советы окружающих.
– В отличие от тебя, я хоть кого-то слушала в своей жизни, – Диана отстранилась от меня, и на её лице появилось некоторое напряжение. – И эти кто-то – твои родители. Они были единственными, кто имел у меня авторитет, и до сих пор я всегда дорожу ими и прислушиваюсь к их советам. Ты же знаешь, что твои родители значат для меня.
– Знаю. Но я также знаю, что, несмотря на это, ты всё равно бываешь эмоциональной и часто поступаешь по-своему, – я знал, на что давить, чтобы выиграть в этой небольшой дискуссии.
– В этом он прав. Мама, ты бываешь хуже Мирона в упрямстве, – Ника покосилась в сторону своей матери и недовольно скривилась.
– Кто бы говорил, – Диана перевела недовольный взгляд на Нику, и её глаза в этот момент похолодели. – И не тебе меня отчитывать. Ты слишком на меня похожа своим характером.
– За что я могу сказать тебе большое «спасибо». Все мои проблемы из-за твоего тяжёлого характера.
– Так, давайте мы не будем начинать эти споры в аэропорту, – я решил прекратить назревающий конфликт, который происходил между Дианой и её дочерью всю мою жизнь. – Я немного устал после перелёта и хотел бы принять душ и плотно поесть.
После моих слов Диана и Ника успокоились и прекратили спорить. Мы прошли к парковке аэропорта, где была припаркована серая «Мазда» Дианы. Сев в автомобиль, мы быстро выехали на трассу, ведущую в город.
Через час мы приехали к дому, где жила Диана со своей семьёй. Этот дом она купила вместе со своим вторым мужем десять лет назад, но для меня он стал родным. Каждый раз, когда я прилетал в Россию с родителями, мы останавливались у них.
Зайдя в дом, я сразу же вспомнил, как подростком бегал по нему вместе с младшим братом и Никой. Мы всегда были дружны и близки, поэтому, когда мы были втроём, мы часто делали что-то безрассудное.
Стоя посреди гостиной, я невольно улыбнулся, вспоминая те тёплые детские моменты.
– Что с твоим лицом? – спросила меня Ника, подозрительно глядя на меня. – У тебя такое лицо, как будто ты что-то запрещённое принял.
– Я просто вспомнил, как мы с тобой и мелким разносили этот дом в детстве. Тогда нам сильно доставалось от родителей.
– Твоя мама всегда спасала нас, – Ника тоже широко улыбнулась.
– Мама спасала тебя, но не меня и Прохора. Мне, кстати, доставалось больше вашего.
– Правильно. Ты был самым старшим среди нас, и всю ту ерунду, что мы творили, придумывал именно ты.
– Даже спорить с этим не буду. Но зато я делал вашу жизнь веселее. Без меня вы бы просто скучали.
– Это точно, – Ника громко засмеялась, толкнув меня плечом. – Мама пошла готовить ужин, а мне поручили проводить тебя в твои новые покои.
– Точнее, в мои старые покои, но теперь ставшие моим новым домом.
– Не говори так заумно, у меня мозг болит от таких рассуждений.
Ника провела меня на второй этаж, который я и так знал наизусть. Она привела меня в комнату, где мы с Прохором всегда останавливались в детстве.
Я поблагодарил сестру за помощь, и она оставила меня одного. Я подошёл к дивану и устало сел на него. Осознание того, что теперь это мой дом, и каждый день своей жизни я буду проводить здесь, вызвало во мне некоторое отчаяние. «Привыкай, – подумал я. – Это теперь твой дом. Радуйся, что у Дианы достаточно места в доме, чтобы выделить тебе отдельную комнату, а не койку на диване в коридоре».
Обречённо вздохнув, я достал пару чистых шорт и футболку и направился в душ. Холодная вода помогла мне быстро успокоиться и прийти в себя. Когда я вернулся в свою комнату, я неспешно разложил вещи по шкафам и стал искать в телефоне номер матери.
Я должен был позвонить ей по прилёту, но в порыве эмоций не стал этого делать сразу. Я всё ещё был обижен и зол за их с отцом решение отправить меня подальше от всех проблем, но понимал, что сам виноват во всём этом. Мама, как ни крути, постаралась спасти меня от всех угроз и обезопасить мою жизнь.
Я был благодарен ей за это. Сколько я себя помню, мама давала нам с братом всё, что могла, и даже больше. Всё своё время и все свои нервы она тратила на нас с братом. Она водила нас на разнообразные мероприятия, устраивала активный досуг и постоянно вывозила нас в парки. Она устраивала нам невообразимые дни рождения и всегда вывозила нас несколько раз в год в отпуск. Во всех этих поездках мы много смеялись и развлекались.
Примечательно, что отец редко позволял себе ездить вместе с нами. Я могу по пальцам одной руки пересчитать разы, когда мы ездили на отдых всей семьёй. В основном с нами всегда путешествовала Диана, а затем и Ника. Мы все впятером ездили по всей стране, громко напевая песни в автомобиле и поедая тонны разнообразной еды.
Я любил все эти поездки, потому что мама и Диана создавали довольно весёлую и дружественную обстановку и много веселили нас троих. Всю мою жизнь мама, несмотря на свой тяжёлый характер, старалась быть для меня и брата близким другом.
Наши с ней отношения начали портиться после переезда в Чехию, когда я подростком поднял бунт против родителей. Она всячески старалась вернуть моё расположение к себе, но я был слишком упёртым, чтобы переступить через себя. Несмотря на всё это, мама всё равно пыталась найти ко мне подход и поддерживать со мной связь.
Вспоминая всё это, я почувствовал лёгкий укол вины за свой поступок и за то, что создал матери очередную проблему. Я видел, как её глаза были полны боли и сожаления. В тот момент, когда она провожала меня до самолёта, я понял, что расставание с матерью и братом будет для меня довольно болезненным.
Когда в динамике телефона наконец перестали раздаваться гудки, я услышал слишком родной голос мамы.
– Мирон, всё в порядке?
– Если это можно назвать «в порядке», то да, я в норме.
– Ты же знаешь, почему нам пришлось так поступить. Мы с отцом желаем тебе добра всю твою жизнь и стараемся помочь тебе обрести достойную жизнь.
– Я знаю, – я выждал паузу и замолчал. – Мам, я правда сожалею обо всём произошедшем.
– Ты мне это твердишь с трёх лет, – голос мамы стал немного ворчливым, но в нём чувствовалась искренняя забота и её переживание. – И всю свою жизнь ты, к моему сожалению, нарушаешь своё слово.
– Из-за чего я и попадаю во все эти истории, – я нервно усмехнулся. – Мам, я в порядке, честно.
– Мирон, прошу тебя, не наделай глупостей сейчас. Если ты не думал обо мне и об отце, то пожалей хотя бы Диану и подумай о ней.
– Я думаю о тебе и об отце, но ты же знаешь, как мне тяжело находить с ним общий язык.
