Елизар Федотов "Мертвецы рассказывают сказки"

Погоде же сегодня стояла вполне удовлетворительная, хоть и пасмурная, около пятнадцати градусов и без ветра. Поэтому, собрав свой нехитрый скарб, друзья направились на пустырь, расположенный между железной дорогой и жилыми кварталами. Он был весь заросший кустарниками, чуть выше человеческого роста, и в основном использовался местными жителями как и для выгула, так и для захоронения, обитающих в их квартирах домашних питомцев. Но имелась и пара полянок, организованных, так сказать, для культурного времяпрепровождения. На одну из таких, и отправился Слава с друзьями.

– Костёр жечь будем? – поинтересовался Александр, усаживаясь на одно из небольших брёвен, расположенных вокруг чернеющий углей старого кострища.

– Мне, влом, – честно признался Миха, – если тебе охота, сам и заморачивайся.

– Да светло ещё, – Слава шлёпнулся на другое бревно и почал упаковку с сухарями, – и тепло. Может, попозже.

– Дрова-то лучше сейчас собрать, пока светло.

– Вот и иди собирай, – Лёха раздавал друзьям бутылки, которые до этого нёс в своём рюкзаке, – а я как раз твоё пиво выпью!

– Ой, да иди-ка ты, – скривился Санек и принял у него из рук предназначенную ему стеклотару.

– Ну, за жопу Алёны! – выдал что-то на вроде тоста Рома, поднимая свою бутылку, призывая друзей, свершить старинный ритуал по соприкосновению сосудов перед их осушением.

Ждать себя никто не заставил.

– А чего тебе до Алёнкиной задницы-то? – с лёгкой ноткой ревности в голосе поинтересовался Кощей. – Вон у тебя Катька есть, за её жопу и пей.

– Ну, во-первых, одно другому вот вообще никак не мешает. Во-вторых, я-то за Катькину могу, а тебе, если попробуешь, в глаз дам, – Рома широко улыбнулся и продемонстрировал свой сжатый кулак Лёше.

– Да с Алёной-то понятно, красавица-отличница, вам, кстати, обоим её как своих ушей не видать, – замечание Александра, было вполне справедливым, и всё это знали. – А вот титьки у Женьки, конечно, вот это да-а-а-а…

– Да толстая она просто! – поморщился Лёша, – полезешь к её сиськам, а она тебя сожрёт!

– Да тебе хоть и толстую полапать разок и то удача! – парировал ему Саня.

Ну не была Женечка худышкой, и что с того? Зато всё было при ней, да и на личико вполне себе милая. На Сашин взгляд, она приходилась, очень даже.

– Ну, начинается! – смеясь, Слава закатил глаза.

И правда, в последнее время, их разговоры частенько заходили по поводу одноклассниц. Или одногодок… или… да о девчонках вообще. Теперь они могли обсуждать их, наверное, часами. Ну, лучше уж их, чем того же условного Кирюшу. И, как назло, это имя вновь всплыло в сознание Славы. Но сейчас он постарался отмахнуться от него и просто насладится бессмысленным трёпом с друзьями.

Часа через два, начало уже заметно темнеть, да и всё принесённое с собой было, естественно, выпито и съедено. Вследствие чего, пришлось принять коллегиальное решение, что пора расходится по домам. Завтра их всех ждала халтура по разгрузке фур дяди Жени, поэтому хорошенько отдохнуть и выспаться было вовсе не лишним. Рюкзак с уже пустыми бутылками, обратно нёс Миша – так уж сложилось, что тару, которую они собирали для сдачи, хранили именно на его балконе. Какие-никакие – а все же деньги.

Когда они уже выходили с пустыря, у Славы на мгновение возникло странное чувство: как будто бы он был не из плоти и крови, а чего-то менее плотного, но более вязкого, и его словно слегка растянуло, с левой стороны. Мимолётное ощущение, не просуществовавшее и секунды, но этого уже было достаточно, чтобы он повернул голову в эту сторону, налево. И пусть сумерки уже начинали готовиться вступать в свои права, он всё равно с лёгкостью разглядел церковный шпиль, видневшийся метрах в семистах от них. Он знал, что это за церковь, и что-то внутри его головы щёлкнуло.

– А, пойдёмте-ка, до кладбища дойдём.

Он не предлагал или спрашивал, а констатировал факт. Ноги Славы сами повернулись в нужную сторону, и он зашагал без малейшего промедления. Его друзья сначала было опешили от такого его неожиданного решения, но тут же пришли в себя и поспешили догнать уже успевшего от них отойти Вячеслава.

– Слав, ты чего вдруг? – озвучил общий для всех вопрос Миша.

– Не знаю… Но понял, что мы недалеко и захотелось сходить, – скрывать Славе было нечего, и он сказал всё как есть.

– Думаешь там Шмеля встретить, что ли?

– Нет, это было бы странно. Но если вдруг и встретим… ну что ж, заставим тогда рассказать, чем он там занимается.

Ребятам оставалось только пожать плеча. Небольшой запас времени, до того как им необходимо было вернуться домой, ещё имелся. Почему и не прогуляться тогда, хоть и на кладбище.

Каждый из них проходил мимо этого места по сотне раз за год. Небольшая, ничем не примечательная церквушка, протекающая рядом, узкая речка, которую, если очень хорошо разогнаться, можно было наверно и перепрыгнуть, если у вас ноги подлиннее. И ограда – отштукатуренная красная стена, под два метра, с железными остриями наверху. Конечно, такой она была только у центрального входа, скрывая от проходящих по улице прохожих пейзажи расположенных за ней захоронений, а по всему остальному, чуть больше, чем двухкилометровому периметру, это был обычный металлический кованный забор.

Но сейчас, находясь здесь в это время суток, всё выглядело, чуть-чуть, но иначе. Или ребятам, так только казалось?

Центральные ворота, вообще-то, в это время, должны были быть запертыми на ночь. Но так как местный сторож, предпочитал к закату быть уже в стельку пьяным, они зачастую оставались открытыми. Волновало это правда мало кого. Ну подумаешь, сможет кто-то ночью прийти на кладбище и что с того? Будто там было чего воровать, а времена гробокопателей уже вроде как канули в Лету.

– Жутковатенько, вообще-то, – прикуривая сигарету, Лёша заметил, что его пальцы чуть заметно подрагивают.

Он всегда верил во всякую нечисть, и от мест, где с ней можно было встретиться, предпочитал бы держаться подальше. Но перед пацанами позволить показать, что он боится пройтись ночью по кладбищу, Лёха не мог. Кощей он, в конце концов, или кто?

– Есть такое, – согласился с ним Рома, – днём оно как-то по-другому здесь.

– Зато тихо так, да?

Они шли, не спеша по центральной аллее, и оглядывались по сторонам. В целом, ничего необычного-то и не было. Оградки могилок, да надгробные камни с крестами. Одни ухоженные, другие начинали подкашиваться под гнётом времени. Разве что, из-за обильно растущий вокруг деревьев, казалось, что уже совсем темно.

– И долго мы тут будем бродить?

– Да, давайте, до братской могилы в конце аллее дойдём, и обратно, – отозвался Слава, даже не поняв, кто из его друзей задал этот вопрос.

Его сюда что-то тянуло, и он повиновался этим ощущениям.

Выйдя на перекрёсток, где-то на половине их пути, Слава неожиданно замер. Воздух перед ним исказился, будто бы стал плотнее, я затем пошёл рябью. От увиденного его дыхание перехватило, а ноги словно вросли в землю. Но оторвать взгляда от происходящего он не мог.

– Слав? – друзья, не поняли причины, по которой их товарищ так внезапно остановился.

Он же наблюдал, как воздух вокруг него приходит в движение, начинает закручиваться и вращаться. Только что стоявшее перед ним кладбище, рассыпалось как в дребезги разбитое стекло, на тысячи, десятки, а может, и сотни тысяч осколков, тут же подхваченные незримым ветром и унесённые в разные стороны, чтоб через мгновение, вновь вернуться и собраться в единую картину.

– Вы это видите? – пусть и полностью заворожённый происходящим, Слава отдавал себе отчёт, что это больше походило на безумие, чем на что-то реальное.

– Видим что? – Миша сделал шаг в сторону друга, желая понять, о чём тот толкует, но Слава в ответ поднял руку в останавливающем жесте.

– Подождите… минуту…

– А не стебётся ли он над нами? – нахмурил брови Санёк, – Ну, в смысле, что за хрень-то?

– Слава, ты стебёшься? – не раздумывая поинтересовался Рома, но ответа не последовало.

Перед взором Славы же, лёгким, покачивающимся маревом предстало семь аморфных «Нечто», ломающий и искажающих своим присутствием окружающее их пространство.

– Враг, – болезненно ударило прямо по самым барабанным перепонкам Славы, будто с силой вдавливая их внутрь его черепа.

– Пришёл сам.

– Как забавно.

– Но что он тут делает.

– Зачем ты явился, дитя?

Зазвучавшие голоса невозможно было отличить друг от друга – пустые, лишённые индивидуальности и окраски, но при этом давящие каждым произнесённым словом. Мысли в голове Славы заметались в беспорядке, пытаясь осознать происходящее. Он видел… что-то, что не видели другие, и это что-то, говорило с ним?

– Кто вы?

– Кто, Мы? – Лёша захлопал глазами, услышав странный вопрос от Славика. – Завязывай давай! – он было хотел подойти и одёрнуть странно застывшего друга, но его остановил уже Миша.

– Подожди, он, похоже, не с нами разговаривает.

Ребята стояли в каких-то паре метров от своего товарища, но сейчас им, почему стало казаться, будто их разделяет непреодолимое пространство.

– Мы – твоя погибель.

– Или же спасение?

– Твой Враг призвал нас.

– И мы даровали Ему силы.

– Его чувства связали Вас.

– Но открыли, Тебе, дорогу к нам.

Вячеслав слушал раздающиеся голоса, одновременно стараясь понять и смысл ими произносимого, и не начать кричать от боли, которая их сопровождала. Каждая гласная превращалась в кинжал, пронзающий его плоть. Каждая согласная – в молот, дробящий его кости.

– Враг, это Шмелёв?

– Ваши имена для нас ничего не значат.

– Ты и сам знаешь кто он.

– Но важно не кто он, а кто Ты.

– И чего ты желаешь.

– И что готов за это заплатить.

– А не понимаю! – голова у Славы уже начинала звенеть колоколом, и ему всё труднее становилось собирать эти фразы в единую цепочку.

Казалось, что это сразу сотня человек схватила по гвоздю в каждую руку, и принялась медленно, с садистским наслаждением царапать ими школьную доску. И уже этот звук от въедающегося метала в гладкую зелёную поверхность, каким-то непостижимым образом, вступая в резонанс с себе подобными, превращался в имитацию речи, которая сейчас насильно проталкивалась Славе в уши.

– Мы можем даровать многое тем, кто согласится принять нас.

– Силу, чтобы получить власть.

– Власть, чтобы получить богатство.

– Богатство – чтобы получить всё остальное.

– Но взамен, мы потребуем службу.

– Верность – цена благополучия.

– Он согласился. А согласишься ли Ты?

– На что? Чего вам надо? – говорить Славе приходилось с плотно сжатыми зубами, чтобы хоть как-то бороться с нарастающей болью.

– Так, теперь он и меня уже пугает, – Рома хотел было выбросить оставшийся от сигареты окурок, но задумавшись, достал новую из пачки, прикурил от собственного бычка, и уже только потом раздавил его ботинком. – Может подойти и треснуть его?

– Ну, вперёд, если такой смелый, – сама-то идея Лёше показалась не такой уж и плохой, но вот, правда, если Слава их всё-таки разыгрывает, то в ответ может прилететь мама не горюй!

– Нам – слуга, – ответили голоса.

– Верный, но сильный.

– Чтобы смог справиться с возложенным на него.

– Раньше у нас был только он.

– А теперь у нас можешь быть и ты.

– Служи нам, и мы даруем тебе силу.

– Что?! Зачем мне это? – Слава держался уже из последних сил, все его тело как будто бы онемело и покалывало острыми иголками.

– Чтобы выжить.

– Да, пускай это будет игра.

– Выясним, кто достоин нас.

– Убей своего врага, или он убьёт тебя.

– Докажи, что ты пригоден.

– Покажи, что ты чего-то стоишь.

– Не сможешь – умрёшь!

От последних слов, Слава свалился на колени, схватившись руками за голову. Охвативший его морок, начал отступать, семь фигур растаяли без следа, и лишь звучащее в голове эхо от произнесённого ими, диссонировало с восстанавливающейся реальностью.

Друзья без промедления бросились к нему, нешуточно напугавшись такому развитию событий.

– Да что, мать твою, с тобой делается? – прихватил за плечи Славика Санёк, опасаясь, что тот упадёт окончательно, но он, в свою очередь, резко дёрнулся, скидывая с себя руки друга.

– Нормально всё, отстань! – Слава не собирался грубить своему товарищу, но резко вскипевшие в нём эмоции, просто нашли самый короткий путь к выходу, после чего он смог найти в себе силы, вновь встать на ноги. – Я либо башкой тронулся, либо… Валим отсюда нахрен, сейчас расскажу.

Возражать и мешкать никто не стал и ребята поспешили покинуть кладбище.