– Мы уже готовимся к твоему приезду! Брат тебе сюрприз готовит. Дни считаем!
– Мам!
– Бабушке ты каждую ночь снишься! – рассмеялась она.
– Мам!
– Квартиру твою прибрала. За лето пыли накопилось! – снова рассмеялась мама.
– Я не вернусь.
– То есть как это – не вернёшься? – в отчаянии спросила она.
– Я решила остаться.
– С ума сошла? А как же учёба? Ты ведь так хотела закончить институт.
– Подождёт учёба. В конце концов, и здесь можно выучиться.
– Леночка! Доченька! Как же я без тебя буду-то? – голос её задрожал.
– Мам, прошу, не расстраивайся!
– Не расстраивайся?! Как тут не расстраиваться? Не выдумывай давай, приезжай!
– Мам, я поездку не оправдала…
– Да бог с ней, с поездкой! Возвращайся!
– Без денег не могу!
– Да ты моя золотая! – снова рассмеялась она. – Я тебе всё куплю! Всё, что пожелаешь! Что ты хотела? Компьютер? Музыкальный центр? Телефон?
– Мам!
– Всё куплю, доченька, только вернись! – разрыдалась она.
Я запрокинула голову, пытаясь удержать слёзы. Высоко в небе парили белые чайки.
– На коленях сейчас перед тобой стою, умоляю, вернись! – всхлипывала мама.
– Ну что ты со мной делаешь? Зачем меня так мучаешь? Знаешь, как тяжело мне было принять такое решение! – разрыдалась я, пряча лицо от прохожих.
– Если бы я знала, что так будет, ни за что не отпустила бы тебя в эту Америку! – едва слышно сказала она.
Короткие гудки, словно импульсы тока, пронзили болью. Повесив трубку, я села на корточки и разрыдалась. Автомобильный сигнал вернул меня в реальность, и я медленно поплелась к океану.
Бурлящие волны переворачивали ракушки у самого берега, облака отражались в воде, а лучи палящего солнца сушили горькие слёзы, катящиеся по щекам. «Надеюсь, однажды ты простишь меня, мама!» – шептала я, сидя на влажном песке.
Часть 2
Глава 1
Я вернулась домой и, осушив стакан воды, вошла в спальню. Кровь на простыне напомнила о боли, которую я испытала минувшей ночью. Сдёрнув постельное бельё с кровати, я опустилась на пол и разрыдалась. Как всё забыть? Как заставить себя простить? Как полюбить человека, который совершил подлость?..
Георгий вошёл в спальню и остолбенел, увидев раскиданное по полу постельное бельё. Подняв его и положив на кровать, сел рядом со мной на пол.
– Завтракала?
– Не помню…
– Пойдём пообедаем, время уже четыре часа!
– Я не голодна.
– Так нельзя!
– Нельзя? – стёрла слезу. – А как можно? Как ты прошлой ночью?
– Лена…
– Что Лена? Как мне с этим жить? Как забыть предательство?
Георгий опустил взгляд в пол.
– Молчишь?
– Я докажу, что сделал это не со зла. Пройдёт время, и ты ничего не вспомнишь. Ты вновь будешь улыбаться, – он смахнул слезу с моих ресниц. – А сейчас мы куда-нибудь заедем и пообедаем! – поднялся и протянул мне ладонь.
На его бледном лице проступила испарина. Я ухватилась за его руку, и он помог мне подняться.
Припарковав машину на пустой стоянке, мы вошли в прохладный Макдональдс.
– Биг Мак, картошку фри и капучино, – сказал Георгий молодому человеку. – Ты что будешь? – он приобнял меня за талию.
– То же самое, – убрав его руку, я села за свободный столик у окна.
Георгий сел напротив и уставился на меня. Я продолжала смотреть в окно.
– Ты всегда будешь такой недотрогой?
– Буду ещё хуже! Буду настолько ужасной и противной, что ты пожалеешь о том, что оставил меня.
Георгий уверенно помотал головой.
– Не пожалею!
– Ты меня ещё сам домой отправишь! За свой счёт! – усмехнулась я, глядя на пустую парковку за окном.
Георгий пошёл за заказом. Он поставил разнос с горячей едой на стол, и я с жадностью накинулась на картофель фри. Георгий рассмеялся. Зная мою страсть к океану, он предложил после обеда прогуляться по набережной.
Мы медленно шли босиком, держа сланцы в руках.
– Мама не хочет, чтобы я осталась.
– Никто не должен решать за тебя, – сказал Георгий.
– Не ты ли решил за меня?
– Смотри! – указал он вдаль, туда, где салюты раскрывались в огромные огненные букеты.
– Ух ты! – впервые за день улыбнулась я.
– Как же люблю твою улыбку! Хочу видеть тебя счастливой, – Георгий прижал мою ладонь к своей груди. – Ну, не мог я отпустить тебя! Пойми ты! Не представляю свою жизнь без тебя, без твоего смеха, твоих глаз… Умоляю, прости меня. Только не отталкивай. Если я тебе противен, то всё пойму. Можешь собирать вещи и улетать. Не хочу ломать тебе жизнь.
Я положила голову на его грудь, и он крепко прижал меня к себе. Так мы стояли долго, глядя на салюты вдали. Вечером он пожелал мне спокойной ночи и лёг на диван. Я долго ворочалась, не могла уснуть: уже привыкла засыпать на его плече. Поднявшись с кровати, тихо подошла к двери и вздрогнула: он стоял передо мной.
– Ты куда? – шёпотом спросил он.
– А ты? – я не нашла, что ответить.
– Соскучился, – Георгий дотронулся ладонью до моей щеки.
– Я тоже, – я ответила на нежный поцелуй…
Это была первая восхитительная близость, когда я позволила себе расслабиться, а он был нежен как никогда!
Луч утреннего солнца коснулся лица, и я открыла глаза. Георгий пристально смотрел на меня. На его лице сияла улыбка.
– Тебе было хорошо этой ночью?
– Очень! – я спрятала довольное лицо в подушку.
– Хочу повторить! – он снова притянул меня к себе.
– Отпусти! Опоздаю! – я вырвалась из крепких объятий и побежала в ванную комнату.
– Знаешь, сколько сейчас времени? – приоткрыл дверь Георгий. – Без пятнадцати девять!
– Не может быть! Кэтлин уволит меня за опоздание! – я мокрая выскочила из душа.
Георгий обвёл меня восхищённым взглядом.
– Не подсматривай! – я обернулась полотенцем и выбежала из ванной комнаты. Вслед донёсся смех:
– Всю жизнь будешь меня стесняться?
Без двух минут девять Георгий остановился у входа в гостиницу.
– Спасибо, – я вышла из машины.
– Одним «спасибо» не отделаешься! – крикнул он мне вслед.
Я вошла в отель, широко улыбаясь.
– А ты, смотрю, цветёшь и пахнешь, – усмехнулась Катя, ожидая лифт.
– И тебе не хворать! – я прошла в прачечную.
– Доброе утро! – протянула мисс Кэтлин по-английски и посмотрела на часы.
– Доброе…
На пробитой карточке, отобразилось 9.00. Вовремя!
На дворе уже были первые числа октября. Работы с каждым днём становилось меньше. Георгий рассказывал, как сложно пережил первый год в Америке. «Лето во Флориде кормит зиму. Не удалось накопить – экономь!» – с ухмылкой говорил он. Закрыв дверь последней убранной комнаты, я взглянула на часы: десять. Так больше не может продолжаться. Скоро не будет денег на аренду. Не на улице же, в конце концов, оставаться! Сегодня же надо заняться поисками второй работы.
День был солнечный, но прохладный. Накинув ветровку, я направилась в центр города. На мамин телефонный вопрос «как дела?» традиционно ответила, что всё хорошо. Жаловаться бессмысленно, ведь между нами огромное расстояние. Да и все родственники полагают: раз живёшь в Америке, значит, богатый!
Увидев на двери надпись: «Требуется официантка», я остановилась у пиццерии. Вот так удача! Над головой прозвенела мелодия ветряного колокольчика, и пожилой мужчина у стойки обернулся.
– Здравствуйте!
– День добрый, – его густые брови взмыли вверх. Не оттого ли, что сюда редко заходят посетители?
– Я по объявлению.
– Люси! – мужчина позвал женщину, и та, обтирая руки полотенцем, вышла в зал. – Девушка работу ищет.
Дама окинула меня недоверчивым взглядом.
– Мне нужна не только официантка, но и посудомойщица, и уборщица в одном лице.
– Справлюсь! – кивнула я.
– График с пяти вечера до одиннадцати. В байктоберфест будем работать до последнего клиента.
– Байктоберфест? – я впервые услышала это слово.
