– Всё равно, вы – первая подозреваемая. Вспоминайте события последнего месяца, каждый свой шаг. И будьте добры подтверждать невиновность.
Борис еле сдерживал себя, чтобы не врезать мерзкому Аксёнову. Для него сама мысль о причастности Анны была возмутительной.
– Вы лучше отчитайтесь о проведённых разыскных мероприятиях, капитан! – рявкнул Борис. – Где показания свидетелей, данные с камер? Мне, как совладельцу холдинга, не докладывали, что кто-либо из вашего отдела приходил для допроса сотрудников!
Аксёнов стушевался под напором Бориса. С недовольной миной он начал оправдываться:
– Вы неправы! Записи с камер возле холдинга не показали никакой информации, а адреса проживания Юргиса Вацлавича у нас нет. Анна Александровна утверждает, что супруг не жил по месту прописки, но мы обязаны…
– И она говорит правду, черт возьми! Информацию может подтвердить кто угодно в холдинге! Не понимаю, к чему эта подозрительность в отношении Анны?
– Вы не кипятитесь, – твёрдо ответил Аксёнов. – Мы рассматриваем разные версии, только и всего.
Борис мрачнел на глазах. Едва скрывая возмущение, он сухо и односложно ответил на вопросы следователей. Затем он довёз Анну до университета. Он чувствовал себя нашалившим ребёнком, с трудом подбирая слова ободрения. Пеняя на собственные несдержанность и глупость, Борис вернулся в холдинг.
– Отец, ты не представляешь, что Анна сейчас переживает, видел бы ты этого Аксёнова с его шуточками, грязными намёками, – возмущался запыхавшийся Борис, снимая пальто в кабинете отца.
– И что это за намёки? – сухо отреагировал Михаил Александрович.
– Не хочу, чтобы ты вникал в это. Только продолжать враньё насчёт пропавших денег я не намерен.
– Видишь ли, нам до сих пор не удалось выяснить их движение. Заказ-нарядов в ноутбуке Юргиса мы не нашли, действующих подставных фирм на него не зарегистрировано, – Михаил устало опустился на кресло. – Боря, я чувствую себя идиотом, неспособным найти концов, держать под контролем работу своей фирмы, понимаешь?
Борис с тревогой всматривался в постаревшее лицо отца. Темные круги под глазами, обострившиеся черты… Михаил поднялся и снова начал вышагивать по кабинету, чеканя каждое слово:
– Во-первых, деньги не были переведены через банки-партнеры. Берта запросила операции за последний месяц, объехала банки, с которыми мы сотрудничаем, поговорила с управляющими. Юргис там не появлялся! Во-вторых, налоговая отказалась показывать сведения о фирмах, зарегистрированных на Юргиса, действующих или ликвидированных.
– Это почему? – удивился Борис.
– Потому что это конфиденциальная информация, такая же, как банковские счета. Боря, мы ничего не можем выяснить, понимаешь? Только то, что касается холдинга.
– Папа, я не знаю, как поступить. Доказательств вины Юргиса у нас нет. Обвинять его бездоказательно? По-моему, глупо.
– Боря, я поговорил с Орловым. Он настаивает на заявлении в прокуратуру.
– Папа, а как же Аня? Ты представляешь, что случится, если её муж ни при чем? Если с ним произошла беда? Мы не только не приняли участия в поисках, мы обвинили, – возразил Борис.
– Обвинять Юргиса мы не собираемся. К исчезновению денег может быть причастен любой другой сотрудник. Поэтому правильным будет подать заявление об ограблении холдинга без указания конкретного подозреваемого. Пускай сами разбираются, на то они и следователи.
Борис согласился с доводами отца. Он наивно надеялся, что за месяц, в течение которого прокуратура будет рассматривать заявление, Юргис найдётся.
Сергей Орлов, давний приятель Михаила и начальник следственного комитета, принял заявление без особого рвения, ничего не обещая. Стоило только Колосовским поставить его в известность об исчезновении Юргиса, тот сразу же отбросил версию о других подозреваемых.
Борис предусмотрительно разрешил Анюте не появляться в холдинге, желая оградить её от расспросов сотрудников и агрессии Берты.
Близилось очередное квартальное собрание акционеров холдинга. Анна знала, что проводить его руководство собиралось в новом отеле в Египте. Он был полностью готов принять первых гостей. Знала она также, что ей предстоит пережить на этом квартальном собрании: обвинения, унижения, подозрения.
Довольный капитан Аксёнов в первый же день получения постановления известил ее о том, что прокуратура забирает дело под свой контроль из-за ограбления холдинга и снимает ее ограничение на выезд. Подробностей Анна не знала. Она испытывала невыразимое облегчение, радуясь факту, что по делу проходит, как свидетель.
Ей было понятно поведение Бориса. Скорее всего, он до последнего не верил в участие Юргиса и не желал зря травмировать Анну подозрениями. Только можно ли надеяться на подобное отношение остальных Колосовских?
Накануне вылета в Шарм-эль-Шейх она позвонила Борису и рассказала, что знает о хищении. Он вздохнул и попытался успокоить, но сбивчиво и без эмоций, из-за чего Анна разволновалась ещё больше. Ей с трудом верилось, что Борис продолжает считать её непричастной.
Они ужинали с Кристиной в уютном ресторанчике после салона красоты, который Аня посетила перед поездкой на море, когда позвонил Отто:
– Дорогая моя Аннет! Неужели я увижу тебя?
Его искренняя радость, не замутнённая подозрениями или перешёптываниями, которые Анна терпела от своих коллег, обезоружила её. Отто ничего не спрашивал у Анны насчёт денег, лишь разделял её сетования о пропавшем муже. Конечно, имея близкое общение с Михаилом, про ограбление он не мог не знать.
Словно спасительная соломинка, прозвучало его предложение:
– Аннет, хочешь прилететь в Шарм пораньше? Милая, не хочу лезть в душу, но я представляю, какое напряжение ты испытываешь, находясь с этими людьми.
Анна восхищённо поблагодарила Отто и согласилась. Все расходы мужчина обещал взять на себя.
Кристина довольно улыбалась, наблюдая за раскрасневшейся от смущения Анечкой. Она еле сдерживалась, чтобы не высказаться и как только Анюта попрощалась с Отто, шумно воскликнула:
– Анька, какая ты счастливая! Какой мужчина! Это просто сказка! Египетская! Не иначе!
– Да брось, Крис. Отто просто друг и хорошо знает об этом. Он чуткий и понимающий, – ответила Анна.
– Как знать… Не всю жизнь же тебе страдать от неразделенной любви, Нюсь? У тебя сейчас нет ни перед кем никаких обязательств, поэтому…
– Он не нравится мне, вот в чем проблема.
– Конечно, учитывая, какой красавец Боря… Да и муж твой бывший… сбежавший… – Кристина осеклась. – Прости, Анют, я болтаю чушь. Живи, как считаешь нужным. – Примирительно подняла руки Крис.
Самолёт парил в красноватом египетском небе над предрассветными облаками. Проясняющееся утреннее небо обещало жаркий день.
Анна сбросила тёплую куртку, радуясь хорошей погоде, и глубоко вдохнула горячий, пропитанный пылью, воздух. Взволнованный Отто встретил её на выходе с красной розой на длинном стебле в руках. Он нетерпеливо шёл навстречу своей гостье, не скрывая улыбки.
– Аннет, милая, – чмокнул он улыбающуюся Анну. – Как ты долетела? Хорошо я придумал с вылетом, согласись?
– Конечно, хорошо! Немного по-детски – прятать голову в песок, Отто, ведь общения с коллегами не избежать, – грустно вздохнула Анна.
– Анне-е-е-ет, дорогая… Мне так хочется помочь тебе! Обещаю не оставлять тебя ни на минуту с этими варварами, – он тихонько выругался по-немецки, чем рассмешил Анюту.
Анна похлопала мужчину по плечу, и они направились к презентабельному служебному автомобилю отеля. Она с благодарностью приняла его деликатные знаки внимания и оценила осторожность в порывах. Сетуя на волнение и подавленность очаровательной гостьи, Отто отправил ее в спа-салон.
Восточная массажистка растирала горячее масло по телу Ани, лишь усиливая волнение, обостряя предвкушение встречи с Борисом.
Колосовские вместе с руководителями отделов и личными помощниками прилетали в Шарм вечером, к началу грандиозного банкета в честь открытия отеля «Nataly». Вечеринка, о которой Анну предупредила личная помощница Отто, – Хельга, начиналась в восемь часов вечера.
Руководство холдинга обозначило своё появление шумной похвалой отелю. Анна сидела в номере, как мышка, боясь выйти навстречу и поздороваться. Выстроенная поступком Юргиса стена сделала её общение с Колосовскими напряжённым. К тому же никто из коллег не вспомнил об Анне, будто её присутствие на собрании было необязательным.
Громкая музыка, возвещая о начале торжественного мероприятия, разлилась по вечернему пляжу. Анна намеренно дождалась, когда из соседних апартаментов выйдут люди, чтобы не столкнуться с ними в коридоре. Невиновная, она испытывала необъяснимый стыд…
Надев зеленое, облегающее, с тонкими бретелями платье чуть выше колен и туфельки на шпильке, Анна тоже вышла. Её свежая укладка рассыпалась от дуновения тёплого ветра. Сжимая в руках сумочку и бархатную накидку с опушкой из натурального меха, Аня в числе последних гостей пришла на представление.
Глава 14
Гости изрядно выпили. Отто не скупился на хорошие коньяки и виски. Даже его бедная на эмоции помощница Хельга расслабилась, хихикала и что-то увлечённо рассказывала Берте. Михаил Александрович явно устал, а Вера Петровна после ужина отправилась в свой номер, сославшись на плохое самочувствие. Отто пригласил на вечеринку местных музыкантов, фокусников, а завершало мероприятие выступление танцевальной группы девушек. Анна стояла довольно далеко от сцены, потягивая легкий алкогольный коктейль, когда к ней подбежала Хельга с видом заговорщика.
– Аннет, я тебе такое скажу, только чур, молчать, – большие голубые глаза Хельги выражали живой интерес.
– Да, Хельга, обещаю, – Анна отвлеклась от созерцания концерта.
– Отто вызвал элитный эскорт. Ты видишь человека возле него? Он привёз девушек для молодых гостей. Берта, как узнала, сразу ушла.
– Надо же, а ей какая разница? И почему не забрала с собой Борислава? Она же печётся о нём, как мать.
– Берта предложила ему уйти, но вмешался Отто. Он сказал, что не закончил обсуждать рабочие вопросы с Борисом. Только на самом деле, они хотят выбрать кого-то из девушек, я подслушала разговор.
– Это меня не касается, Хельга! И тебе советую ни с кем не делиться интимными подробностями жизни твоего босса, – по-немецки ответила ей Анна.
Хельга искала возможность обсудить новость, но ошиблась в выборе собеседницы: правильная, честная Анна не любила сплетничать. Помощница Отто смутилась под строгим взглядом Ани и отошла.
Однако в голове Ани зародилась смелая до неприличия мысль. Знойная пустыня, алкогольный коктейль, сама атмосфера вечеринки на берегу моря подтолкнули её к рискованной афере.
«Нет, это нечестно, как минимум… Неправильно по отношению к нему». Анна увидела Бориса в толпе смеющихся гостей. Белоснежная льняная рубашка оттеняла его загорелую шею. Его улыбающиеся чувственные губы и бархатный тембр голоса Анна смогла бы узнать из тысячи… Животная, непреодолимая страсть разлилась внизу живота, скручивая тугой спиралью, затмевая рассудок.
Анна отметила про себя, что группа танцовщиц выступает в платках или масках. Так просто быть неузнаваемой, легко прикоснуться на миг к запретному – к тому, чего она никогда не получит честным путём.
«Ну и пусть… Я краду, я вор, я обманщица! Но я его люблю – кто меня осудит?» – с этими мыслями Анна направилась за кулисы.
Девушки выходили парами и откровенно танцевали под чувственную музыку. Их лица скрывали расшитые бусинами платки, а тела украшали откровенные, потрясающей красоты, восточные наряды.
Анна остановилась на миг… Глубоко вздохнула, пытаясь усмирить галоп сердцебиения. Есть ли шанс оставить свою глупую идею? В этот момент Отто пригласил восточную девушку со сцены, что-то сказав на ухо Борису.
Бармен налил Борису и его помощнику Виктору ещё выпивки, мужчины уверенно разместились в креслах первого ряда зрителей.
«Он хочет сегодня спать не один, иначе давно бы ушёл…» – поразмыслила Анна и, стараясь остаться незаметной, пробралась за сцену.
Девушек разной комплекции, роста, цвета кожи за кулисами было около пятнадцати. Анюта слышала французскую, испанскую речь, кто-то говорил на своём родном языке, который она не понимала. Одеваться им помогала пожилая костюмерша европейской наружности.
– Кто-нибудь говорит по-английски? – Анна обратилась ко всем присутствующим. Шум болтовни вмиг прекратился.
– Что вы хотите? – спросила костюмерша, подозрительно разглядывая Анну.
– Даю сто евро за возможность выступить сейчас. Костюм обещаю вернуть.
– Наряд стоит впятеро дороже! – начали смеяться девицы.
– Хорошо, даю двести евро за аренду костюма до утра, – решительно произнесла Анюта.
– А ты уверена, что он тебе понадобится до утра? – продолжали посмеиваться несколько участвующих в беседе девушек.
– Если не потребуется, верну через пятнадцать минут. Вам же лучше!
– Хорошо, деньги вперёд. – С этими словами костюмерша достала платок, расшитый камнями лиф бирюзового цвета, шелковую накидку на плечи, атласные балетки под цвет наряда, усыпанные камнями. Анна быстро оделась, тщательно заправив волосы под головной убор типа чалмы. Маска почти полностью закрывала ее лицо. Не хватало ещё, чтобы Борис узнал её по прическе! Хотя шансы на то, что Борислав позовёт её, были минимальны. Свои личные вещи, сумку она попросила костюмершу отнести на ресепшн, а карточку от номера положить в разъём двери своей комнаты, опять же, не бесплатно.
Заканчивали танцевать две девушки. В качестве пары Анна пригласила темнокожую, рослую, очень красивую девушку, но явно не во вкусе Бориса. По правилам хозяина эскорт-агентства лица должны быть закрыты, поэтому мужчины выбирали по типу фигуры или по другим критериям.
Пара девушек под аплодисменты удалилась за кулисы, ни один из мужчин их не выбрал. Костюмерша на непонятном Анне языке стала грубо ругать танцовщиц.
Вновь заиграла музыка. Скрипки и гитары в руках умелых музыкантов услаждали слух гостей потрясающей восточной мелодией. Будь Анна узнаваема окружающими, никогда бы не танцевала так, как сейчас! Аделаида Ивановна, её преподаватель танцев, несомненно, осталась бы довольна чудесным выступлением ученицы.
Вмиг затихло всё вокруг, исчезли выпившие гости, секретари и коллеги. Остался лишь он… В танце для любимого мужчины Анна сосредоточила, наверное, всю страсть, на которую была способна…
Она закрыла глаза, представляя его поцелуи, чувственные губы на своём теле… Закрыла глаза, чтобы выключить весь мир вокруг. Анна обнажала то одну точёную ножку, то другую, приспускала накидку, представ перед зрителями в расшитом камнями лифе. Ее нескромные, сексуальные движения заводили публику.
На секунду приоткрыв глаза, Анна заметила, что возле сцены стоят двое мужчин, Борислав и Виктор Поляков, его правая рука в холдинге.
Хозяин клуба свистнул Анне и что-то сказал на своём языке, она испугалась, так как ответить не смогла бы, но темнокожая «коллега», стоявшая рядом, шепнула по-английски, что мужчины желают аудиенции с ней. Держа бокалы, они о чем-то оживленно спорили. Когда музыка прекратилась, аплодисменты ещё долго не смолкали. Менеджеры холдинга и сотрудники Отто Вагнера, сидящие на галерке, требовали продолжения выступления. Даже дамы громко обсуждали танцовщицу.
Мужчины попросили хозяина эскортного клуба рассудить их. Его подозвал к себе Борислав, отвел на безопасное для ведения разговоров такого рода расстояние и, как поняла из обрывков фраз Анна, предложил двойную цену. Разговор вёлся на ломаном английском и русском. Виктор покраснел и сдался.
На минуту ей стало тошно и стыдно от происходящего. Ею торгуют, как вещью! В самый раз убежать! Как она останется сейчас с ним наедине? Если только не разрешать снимать ему ничего с лица и головы? Отступать было некуда…
Галёрка свистела. Музыканты играли что-то популярное, русские начали заказывать песни. Пьяный угар и веселье нарастали. Хозяин подозвал Анну и передал карточку от апартаментов Бориса, который уже ушел.
За кулисами на девушку напала костюмерша и стала торговаться, какую сумму они с хозяином забирают себе, а какую отдают ей. Анна отказалась от денег вообще, чем обрадовала торговку. Костюмерша повела её к входу в отель, которым пользовались только прислуга и официанты. Они довольно долго шли по аллеям, было уже холодно, Анна продрогла. Наконец женщины оказались в нужном этажном отсеке с лифтом. Костюмерша указала этаж и ушла другой дорогой.
«Только бы не встретить никого…» – выйдя из лифта, подумала Анна и робко постучала в его дверь. Борис сразу же открыл. Он был после душа, в белом халате, держа в руке недопитый бокал виски. Анна знала, что Борислав никогда не пьянел настолько, чтобы не контролировать себя, вот и в этот раз его выдавали немного затуманенные алкоголем глаза и более смелое, без официоза, поведение.
В номере царил полумрак, горел только ночник. Кровать была уже разобрана. «Вот то, что ты хочешь? Ты точно хочешь, чтобы всё сейчас произошло?» – мысли о близости с ним настойчиво лезли в её голову.
– Детка, ты прекрасна… Говоришь по-английски? – Борис взял её за руку.
Она стояла перед ним такая маленькая, растерянная.
– Да, мистер, – ответила Анна визгливо, чтобы он не узнал её по голосу.
– Раздевайся… Надеюсь, не разочаруешь меня? – он снял с себя халат.
Анна увидела широкую мускулистую грудь с легкой порослью волос. В возбужденных глазах Бориса одновременно плескались и пламя, и лёд… Он подошёл к ней. У Анны душа ушла в пятки от страха быть разоблачённой. Борис первым делом попытался снять с неё завязанный в аккуратную чалму платок и маску, закрывавшую глаза и часть лица.
– Нет, нет, мистер, хозяин строго запрещает показывать лицо. Зачем вам видеть меня? – отпрянула она, ответив по-английски.
