– Свиной печени? Ты так выражаешься – поклевал, что я представляю, будто ты и вправду станешь сырую печёнку клевать, как птица – клювом. Ты ж не так хотел.
– Я уже не знаю, как я хочу…
Супруг дёрнул жену за рукав шубы и подтащил к себе, как будто хотел что-то на ухо шепнуть. Затем остановился на мгновение:
– О! А что это за мех? Такой приятный, так легко его держать, не выскальзывает.
– Это норка, ты ж сам мне её покупал. Забыл, что ли? Как ездили по магазинам. А потом мне подруга дала адрес шоу-рума. И мы выбрали длинную шубку по цене магазинной автоледи. Хорошо тогда сэкономили. Вообще-то она была скользкой, пока ты её не облил кофе. Я тогда сразу протёрла влажными салфетками, но, наверное, недостаточно. Стирать нельзя натуральный мех, а химчистка стоит очень дорого.
– Ерунда, мне сейчас больше нравится, что она не скользит, а как бы в руках остается. Легко нести даже одной лапой.
– Лапой?
Андрей закинул голову назад и затряс бородой в истерическом смехе:
–А-ха-ха! Да, ты всегда называла мои руки лапами, смотри у меня и когти выросли.
Мария ощутила угрозу, ей захотелось спрятаться, оторваться от мужа. Одёрнуть его руки от рукава верхней одежды. Щёки запылали, и сердце забилось в горле.
Машенька подняла левую руку, чтобы с её помощью освободить правую. Глянула на мужские пальцы и ужаснулась. Действительно будто лапы! Руки мужа, всегда ухоженные, опрятные, с отменным маникюром, сегодня выглядели чересчур запущенными. Ногти отросли, потемнели и огрубели, как покрытые грибком. А ещё на тыльной стороне ладони появились чёрные волоски и на пальцах сверху.
Мурашки покрыли Машку, пробежали от затылка к копчику и обратно. Девушка остолбенела. Мужичка будто подменили. Когда она перестала замечать изменения в муже? Почему ему стало всё равно на собственную внешность? Это было одно из качеств, за которое она его полюбила и стремилась походить на него в этом. Но общается он также неласково, грубо. С этой стороны изменений нет.
Барышня всё-таки освободилась из цепких мужниных рук и села на ближайшую скамью. А затем и прилегла на бок. Кружилась голова. Но больше всего ей хотелось уползти, не встать, а именно ползти. Лёжа бежать куда глаза глядят.
В голове роился пчелиный рой, мысли закручивались в клубок. Словно сотни змеиных детёнышей ползали, извивались и старались вылезти наружу, одновременно путая сознание: «А как лёжа бежать? Разве такое возможно? Как змея? А как выглядят беременные змеи? Где у них яйца хранятся в хвосте или в голове? А с какого места начинается хвост? Хвост там, где шея или чуть дальше?»
– Боже!
Маша сползла со скамьи и встала на колени. Облокотилась локтями о сиденье и схватилась руками за голову. Её рвало, внутренности выворачивало наизнанку. Кудри просачивались между пальцев, как вода.
– Пить!
Муж не сразу увидел, что что-то не так. Сначала расслабленно покатился. Затем набирал обороты, катался ещё и ещё. После почувствовал что-то неладное, закрутил головой в поисках Марии. Не нашёл и переключился на собственные ощущения.
На пятке съехал носок. Это раздражало и намекало на то, что есть шансы натереть водянистую мозоль. Подкатился к коробке, как раз к тому месту, где оставил беременную жену. Супруг снял один конёк, наклонился, чтобы натянуть повыше и зафиксировать на штанине носок. А тем временем краем глаза засёк изменившуюся позу жены. Сначала обрадовался тому, что нашел её, та никуда без него не ушла, а сидит рядом и любуется им, так, как он любит. Но тут же обеспокоился. Происходит что-то ненормальное. Выпучил глаза и в ужасе заорал:
– Машка-а-а, тебе плохо?
– А что не видно?
– Глинтвейн несвежий или орешки? Ты глинтвейн на вине брала или не соке?
– Здесь только на соке, ты же знаешь.
– Что мне с тобой делать?
– Ничего, ты уже сделал со мной, всё что мог! Отвези меня к воде, я хочу воды, купи воды.
– Тебе купить водички? С газом или без?
– Без газа, у меня же желудок…
– Хорошо, хорошо, хорошо, сейчас, сейчас, сейчас…
Мужчина так и побежал по льду обутый только в один конёк. Поскальзывался и снова вставал, поскальзывался и опять поднимался. Охранник в чёрной куртке остановил героя:
– Куда ты несешься? Украл что-то?
– Мне надо воды для жены, ей плохо, она беременна!
Андрей пытался обогнуть сотрудника, но тот не пускал бегуна, двигался то влево, то вправо. Взял конькобежца за плечи и слегка встряхнул, чтобы обратить на себя внимание.
– Сейчас принесу, вернись к скамейкам, не пугай народ!
Андрей вернулся к супруге, присел рядом на корточки и обнял её, попытался приподнять с колен. С выражения лица воинственность исчезла. Глаза выражали отчаяние, губы вытянулись в трубочку:
– Пожалуйста, вставай!
Мужчина тянул жену за спину на себя. Ему хотелось усадить её на скамейку, не давать стоять коленями на холодной земле:
– Давай ещё немножко.
– Я не могу.
Супруг сдвинул брови домиком, так смотрят на котят или на младенцев:
– Я помогу. Ничего страшного. Всё хорошо, сейчас нам охранник принесет воды. Ещё немножко и всё пройдет.
Мужчине удалось поднять жену на ноги, но та дрожала, как испуганный ребёнок. Высвободилась из объятий и с отвращением выкрикнула:
– Не трогай меня! Отойди!
– Что опять? Что случилось-то?
– Я не знаю. Ты стал совершенно другим! Посмотри на свои руки, видишь?
Андрей поднял руки к небу, под свет софитов. Повернул ладони к лицу и обратно, понюхал каждый палец и запястья, даже засунул нос под куртку, принюхался к телу под одеждой.
– Мань, что не так? Я не понял! Тебя тошнит от моих рук?
– Нет! Твои руки стали совершенно не твоими! Покажи мне!
Молодой человек протянул ей сначала левую, затем правую руку. Маша брала их по одной, ладошки на ощупь оказались очень холодными, а запястья горячими. Девушка подносила пальцы близко-близко к глазам, но того, что её испугало несколько минут назад, не было и в помине.
– Этого не может быть, потому что этого не может быть! Я, что, сошла с ума?
– А что было-то?
– Всё что угодно, только не человеческое!
– О как! А какое тогда?
– Страшное и жуткое! То ли дьявольское, то ли птичье! Ты сегодня казался мне птицей, у тебя будто когти отрасли! Понимаешь, о чём я?
– Нет, продолжай. Когда это произошло?
– Когда ты катался по катку.
Мужик в куртке охранника встал за спиной у Маши и с интересом подслушивал странную беседу:
– Мы тоже любовались вашим мужем, он не катался, а летал. Вы профессиональный фигурист или конькобежец, а может танцы на льду или хоккей?
Андрей уставился на сотрудника с подозрением, посмотрел на жену, слегка прищурив левый глаз, оглянулся по сторонам, затем поднял бровь:
– А-а, так это освещение, наверное! Наверняка слишком много света, а есть свет, значит, есть и тень. Вот вам всем и померещилось невиданное.
Служащий вышел вперёд, разделил собой супругов, набрал воздуха в лёгкие и выдохнул, словно не решался сказать что-то важное. Расправил плечи, подтянул подбородок вверх, затем ещё одним рывком задрал подбородок повыше. Вслед за подбородком поднялись и брови. Живот втянулся, грудь словно забрала объём живота и округлилась. Зачем-то поправил галстук двумя пальцами, а затем ещё и невидимые очки.
– Знаете что?
– Что?
– Держите вашу воду. Странные вы, ей Богу! Одна на карачках между скамейками ползает. Другой в одном коньке катается. Летает ещё как птица. Мне здесь порядок нужен. А не это всё. Не хватало ещё, чтобы потом меня обвинили в том, что драку допустил! У вас всё хорошо? Драться не планируете?
– Вы что совсем? Не видите? Моей жене плохо! Она беременна! Её тошнит! Кружится голова! Надо было скорую вызывать, а не таращиться на нас!
– Да идите вы знаете куда?
– Куда?
Видно было, что Андрей завёлся. Лицо исказилось в злобной гримасе, сжались челюсти, глаза выкатились, и лоб наклонился вперёд. Сдвинутые брови насупились, ноздри раздвинулись, как у быка и громко засопели. Супруг наклонился на охранника. А оппонент попятился назад от наступающей на носки опасности, открыл рот и захлопал губами, как рыба. Глубоко вздохнул и выдал:
– Идите, оплатите воду, вон там, у стойки, вас уже ждут. Не собираюсь я бесплатно никому помогать, потом ещё и крайним останусь, как всегда.
– Хорошо. Хорошо. Мы оплатим, может вы денег хотите за псевдопомощь?
Сотрудник катка развернулся на пятках, как гусар, казалось, что сейчас рука поднимется, чтобы по-солдатски отдать честь. Рука действительно поднялась, но не честь отдать. Рука поднялась и резким взмахом опустилась вниз. Движением тела мужчина старался показать то, как он хочет отделаться от странной парочки. Послышалось бурчание, но голос мужичка в чёрной куртке уже смешался с толпой, которая потихоньку обступала наших героев, соединяясь в круг.
Кто-то из посетителей достал смартфон и настраивал камеру, чтобы снять скандал. Машенька заплакала. Закрыла глаза руками: «Что же сделать, чтобы не злился Андрей? Что сказать, какие ещё волшебные слова нужны, чтобы наладить его настроение. Скорее бы родить, может тогда всё станет лучше. Отвлечётся на детей, перестанет заводиться из-за ерунды».
Машуня поднялась со скамейки и подошла к любимому, обняла его, обвила рукой вокруг талии и прижалась щекой к плечу. Крепко-крепко вжалась щекой в рукав куртки, ей хотелось, чтобы он наконец-то почувствовал любовь, чтобы всё закончилось и больше никогда не начиналось.
– Андрюш, давай теперь я тебе помогу переодеться. Садись, вон носок уже мокрый, давай ты его снимешь, а то и ботинок, который обуешь, промокнет. Хочешь, я тебе свой носок отдам или платок. Давай платком ногу обернём?
– Ты опять рехнулась? Какой платок? Как портянки что ли? Мы что в армии?
– Послушай меня и не злись, пожалуйста. Я тебе пытаюсь объяснить, что твоя правая нога сырая, наденешь ботинок и тот станет сырым, ты же не хочешь, чтобы ноги замёрзли?
– Давай свой платок.
Андрей снял сырой носок и растёр ногу. Та действительно была очень мокрой и очень холодной. Перевёл упаковку бумажных платочков, чтобы вытереть кожу ступни досуха, да так и натянул ботинок на босу ногу.
Вторая нога всё ещё оставалась в коньке. За время беготни потерялась вторая пара обуви. Андрей теперь встал на корточки и стал искать свой ботинок под скамейками. Жена крутила головой по сторонам. Раскрасневшиеся щёки пылали от стыда, когда её глаза встречались с глазами посторонних людей, девушка поскорее прятала взгляд. Больше не разрешила себе смотреть по сторонам, а взглядом, носом и головой искала то, что ищет муж. Это должно быть здесь, не мог же башмак взять и уйти.
Или мог? А вдруг он ожил и пошлёпал по снегу в сторону автомобиля? Что за бред опять у неё в голове?
Вдруг резко и неожиданно муж вскочил, держа в одной руке чёрный ботинок, а в другой руке хоккейную клюшку. Клюшка торчала горизонтально в сторону. Загнутая её часть была в мужниной руке. Тот радовался и ликовал, немного подпрыгивая:
– Иди скорее сюда, тут такое…
Маша рванула в сторону мужа и резко остановилась, ей показалось, что в его руке не палка, не клюшка, а мужская нога. Девушка испугалась, отвращение подкатило к горлу тошнотой. Заволновалась, попробовала сама себя успокоить. Снова села на скамейку и закрыла глаза, уже не руками, а просто прикрыла веки пушистыми ресницами. Глазницы забегали быстро-быстро. Девчонка пыталась что-то разглядеть сквозь закрытые глаза, но никак не могла, что-то убегало от неё, носилось влево-вправо. Её охватила паника. Успокоиться не получалось, наоборот, даже закрытые глаза возбуждали мозг.
Открыв глаза, барышня покрутила головой влево и вправо, будто что-то или кого-то потеряла, упустила из виду. Тело покрыла испарина и холодный пот, спина быстро становилась влажной, под грудью налились целые лужи и двумя ручейками стекали на дородовой бандаж. Машенька распахнула шубу, стянула вниз к бедрам поясную резинку брюк, пуговичку за пуговичкой освобождала тело от рубашки. Хотелось воздуха, холодного, чтобы остыть.
Муж увидел, что жена раздевается, рванул к ней. Размахивая ботинком в одной руке и клюшкой в другой, он так и прыгал по скамейкам, пока не добрался до неё. Успел задеть ручкой клюшки парочку женщин, те заверещали, но это не остановило испуганного мужичка.
– Дурдом какой-то, Маша, что ты делаешь?
– Мне жарко. Мне дурно!
– Опять?
– Не опять, а снова! Что у тебя в руке? Что ты там нашёл?
– Это клюшка! Мы подарим её нашему сыну!
– А второму сыну что подарим?
– А вторая будет дочь!
– Мне показалось, что ты нашёл чью-то ногу, это была мужская нога.
– Так, ну хватит на сегодня. Сплошной нервяк с тобой. Тебе надо отдохнуть, давай возвращаться домой. Я приготовлю твою любимую жемчужную ванну с лавандой, ты полежишь и всё наладится. Хорошо?
– Да, поехали… надень этот чёртов ботинок. Как ты можешь ходить на одном коньке, как ты до сих пор ещё не упал и что-нибудь не повредил? Как будто бессмертный, ей Богу.
– Да нет. Я, на самом деле, очень устал и хочу пить.
Несколькими минутами позже супруги уже ехали в холодном салоне автомобиля. Мария, ранее раздевшись на улице, теперь уже замерзала и колотила зубами от холода, кожа стала голубой, губы посинели. Андрей включил обдув на самую высокую температуру, которую могла выдать машина и подогрев сиденья, отдал супруге свои ватные рукавицы. Но та никак не могла согреться.
– Живот не болит?
– Нет, с детьми всё в порядке. Шевелятся.
