Наталья Томасе "Золотой череп судьбы"

«Кто захочет взять в жёны незаконнорожденную?! Девочку отец точно не признает. Зачем она ему?! В поход ее не возьмёшь. Хотя, если…»

Инга не успела додумать, что будет «если», как ее тело снова содрогнулось от боли, извергая послед.

Рагна положила новорожденную в люльку и занялась подругой.

Наконец, помыв и переодев Ингу, она поднесла ей новорожденную.

Дитя таращило на мать глазенки удивительной голубизны. Малютка была прелестна, и еще эти белёсые, словно снег, волосенки…

– Я назову ее Эльда[34 - Эльда —унисекс-имя, означает «битва, мудрый, воин, защита»].

Рагна смотрела на подругу удивлёнными глазами.

– Зачем девочке такое воинственное имя?  – недоуменно спросила она и, поморщившись, добавила, – да еще мальчишеское какое-то.

– Я сделаю из неё воительницу. Она будет сражаться наравне с остальными войнами, – гордо заявила Инга. А про себя подумала: «Может, если он узнает о ее подвигах, он возгордится ею».

Рагна лишь недоверчиво покачала головой и занялась приготовлением сладкой каши, главным угощением в день летнего солнцестояния…

2. Год 925. Альдейгъюборг

Свен не был «запечником»[35 - Ленивый ребенок или тот, кто старается улизнуть от работы.] – он помогал взрослым в домашней работе по мере своих возможностей, учился сельскому хозяйству, ремеслам и, конечно же, тренировался в воинском деле, сражаясь с другими мальчишками. Он был дерзким, драчливым и смелым. Он не боялся спорить со старшими, даже порой перечил отцу, который ни только не порицал Свена, а скорее восхищался им, говоря, что сын своеволен, но смел, что и надо для настоящего воина.

Ярл Франмар стоял во дворе и, подбоченясь, наблюдал, как младший сын ловко, не по годам, орудует легким укороченным мечом, скорее напоминающим скрамасакс[36 - Длинный нож с односторонней заточкой,], чем собственно меч. Свен, подобно змее, двигался очень быстро, все время переставляя расставленные ноги. При этом он старался держаться там, где солнце светило ему в затылок, тем самым ослепляя старшего брата.

Не спуская прямого, острого и немного жесткого взгляда с соперника, он не давал ему атаковать, нанося упреждающие удары. Асмуд был выше и сильнее Свена, но, казалось, мальчишку нисколько не смущает это. Заметив за спиной брата бревно, Свен, хитро улыбнувшись, стал наносить удар за ударом, тем самым заставляя Асмуда отступать. Наконец, его нога зацепилась за препятствие, и, покачнувшись, он оказался на земле. И в этот же момент на его груди стоял меч отрока.

Франмар, восторженно глядя на сыновей, одобрительно кивал. В этот момент за спиной он услышал недовольный голос жены.

– Он в последнее время только с оружием и проводит. Не меч, так топор, не топор, так копье. А с кинжалом вообще не расстается, мне даже кажется, он спит с ним.

– Он будущий воин, – пожимал плечами ярл. – Я даже подумываю его взять с собой.

– Мал он еще по походам, пятнадцати нет. А вот его обязанностей по дому никто не отменял.

Франмар недовольно вскинул голову и насупил густые белесые брови, придававшие его лицу суровое выражение.

– Вчера должен был принести воды с озера, третьего дня за грибами его послали, а на прошлой неделе просила его бузину собрать, поспела же уже. Так нет же, будет лезвия точить или на щите картинки разные вырезать, – быстро тараторила Тора.

– Постой, – остановил ее муж. – Я проверял вчера. Полные кадки воды. Кто принес? Да и мясо с грибами было, – недоуменно пожимая плечами интересовался хозяин.

– Так что этот паршивец выдумал, – оправдывалась Тора, – подарил Хельге обруч на шею, чтобы она по грибы за него сходила. А сыну твоей сестры пригрозил, что уши ему ночью отрежет, если тот воды не натаскает.

Ярл разразился смехом и, проведя рукой по густым светлым волосам, поинтересовался, кто же собрал бузину.

– Миронег, – склонив голову набок, улыбаясь, ответила женщина. – Свен застращал его, что поведает Бьёргу о том, что малой подсматривает за ним, когда тот забавляется с наложницами.

Франмар картинно закатил слова, а потом гордо произнес:

– Свен будет не просто хорошим воином, а быть ему воеводой Новгородским, а может, с его-то хитростью, и у самого Ингвара[37 - Князь Игорь.].

Услышав последние слова отца, у подошедшего к отцу Свена загорелись глаза.

– Значит, я пойду в поход с вами! – восторженно воскликнул он.

– Для начала в Хольмгард[38 - Скандинавское название Новгорода], навестим тамошнего воеводу.

Франмар, не торопясь, пошел к дому, но вдруг он развернулся и, хитро глядя на сына, спросил:

– А что за щит ты там делаешь?

– Покажу, когда закончу, – сказал Свен бесцеремонно и быстро зашагал в сторону крепостных ворот.

– Дерзкий наглец, – незлобно прошептал ярл и, приобняв жену за плечо, вошел в дом.

2.1

Свен сидел на скалистом берегу озера и размышлял над сказанными отцом словами. Князь Ингвар был то ли каким-то дальним родственником Франмара, то ли дед был в дружбе с Рюриком и поселился в Альдейгъюборге, когда тот подался в Новгород, Свен этого не знал. Да его это и не волновало. Ко всем этим княжеским и конунгским титулам он относился абсолютно равнодушно, будучи уверенным, что силой, ловкостью, хитростью и богатством можно получить всего, чего хочешь.

Вдруг в узком проливе между скалистыми островками и «большой землей» он увидел небольшую лодку. Стоящий в ней, вернее, стоявшая в ней, ибо это была девочка лет двенадцати – четырнадцати, отчаянно пыталась вытянуть из воды, по всей видимости, большую рыбу, которая, сопротивляясь, металась из стороны в сторону, дергая за собой легкую лодку. В конце концов, юная рыбачка, потеряв равновесие, выронила леску и, перевернув лодку, оказалась в холодной воде. Она отчаянно била руками по воде, пытаясь остаться на плаву. Ее голова откинулась назад. Судорожно дыша, девочка хватала ртом воздух.

Свен вскочил и, не раздумывая, быстро стянул шерстяную рубаху и, не глядя, развязывал ремни на щиколотках. Он пристально смотрел на девочку, стараясь не выпустить ее из вида. Наконец, освободив ноги, он прыгнул со скалы в воду. Он неистово орудовал руками, вздымая брызги и оставляя за собой шлейф из пены. Небольшие встречные волны норовили захлестнуть лицо, но тело Свена упорно разрывало поверхность воды.

Он подплыл к утопающей в тот момент, когда она, обессилев, стала уходить под воду. Он нырнул под нее и, вытолкнув на поверхность, развернул спиной к себе. Обхватив ее одной рукой за подмышки и не медля больше ни минуты, он боком поплыл к берегу.

Свен положил девочку на гальку, откинул с лица светлые длинные волосы и припал ухом к ее упругой груди. Маленький твердый сосок щекотал его шею. Услышав биение ее сердца, он улыбнулся. Подняв голову, его взгляд задержался на небольших бугорках, обтянутых мокрой тканью. Ему ужасно захотелось дотронуться до них. Свен тяжело задышал, но, отогнав крамольные мысли, он перекинул легкое девичье тело через свое колено лицом вниз. Он только хотел разжать ей зубы, чтобы засунуть пальцы в рот, как девочка закашлялась, и из ее рта и носа вытекла вода. Она утирала одной рукой мокрые от слез глаза, а другой – сопливый нос. Свен помог ей встать на ноги, поинтересовавшись, как она себя чувствует. Она смотрела на своего спасителя большими, широко посаженными глазами, голубыми и глубокими, как лазурное море, освещенное солнцем. У неё был такой мягкий взгляд, что у Свена создалось ощущение, будто они знакомы много лет. Она приоткрыла свой небольшой, но с пухлыми губами рот и прошептала слова благодарности.

Свен отметил про себя, что спасенная, скорее всего, с ним одного возраста. Он бесстыже и откровенно рассматривал ее. Ему нравился ее рот в форме «сердечка» и эта жалобно оттопыренная, мягкая нижняя губка, призывно зовущая коснуться ее.

Свен втянул живот, выпрямляя спину и расправляя достаточно широкие плечи, от чего он стал выше, стройнее и выглядел очень значительно.

– Как твое имя? – в его голосе слышались нотки снисходительности.

– Эльда.

Она смотрела в его глаза, не отводя взгляда. Но Свен не чувствовал себя не ловко от этого. Её взгляд был лишен наглости, скорее, в нем была очаровательная застенчивость.

– Надо забраться наверх, там моя рубаха. Переоденешься. Я разведу костер, высушить твои одежды. Потом отведу тебя домой.

Свен взял Эльду за руку и потянул за собой на холм, причитая себе под нос что-то о необычности и странности ее имени.

Они сидели возле костра. Эльда в расслабленной позе, немного сгорбившись и склонив голову на бок, любовалась голым, хорошо развитым (для его лет) торсом Свена.

– Зачем ты пошла рыбалить, если отец тебя плавать не научил? Мало ли что на озере случиться может.

В его больших глазах повис немного ленивый взгляд, в котором было что-то кошачье.

– У меня нет отца, он погиб, а матери и тётке не до этого. Я даже не знаю, умеют ли они плавать.

– Как же они тебя отпустили? – удивился Свен.

– Тётка больная лежит, а мать в Новгород ушла с киевскими гостями[39 - Так в старину называли торговцев из других мест.]. А есть-то что-то надо, вот я и хожу то по грибы-ягоды, то за рыбой. Запасы трогать нельзя до холодов. А лето в самом разгаре.

Эльда говорила неспеша, мягким, мелодичным голосом с нотками чувственности. Её бархатистый голосок и милая улыбка вызывали симпатию. В какой-то момент Свену показалось, что она пытается вызвать жалость к себе, впрочем, он и без этого готов был стать для нее опорой и помогать ей.

– Где вы живете? – поинтересовался Свен у Эльды, – я тебя в крепости не видел ни разу.

Волосы парня начали подсыхать и непослушно спадали на лицо. Он то и дело вскидывал голову, стараясь закинуть их за спину. Эльда с восхищением смотрела на его золотистую гриву, довольно жесткую и густую. Волосы неплотно прилегали к голове, они сначала как бы несколько отходили от нее, а затем – ниспадали, рассыпаясь по плечам.

– Мы живем не в крепости. В урочище на правом берегу реки.

– Напротив крепости? – уточнил Свен.

Эльда кивнула. Но вдруг в её глазах застыл страх, нижняя пухлая губка непроизвольно оттопырилась, девушка всхлипнула, и в уголках глаз появились слезинки. Она вся сжалась и была похожа на затравленного зверька.

Свен, не понимая, что произошло, наклонил голову и заглянул в её большие голубые глаза, полные слёз.

– Ты чего это вдруг? – поинтересовался он ласковым голосом.

– Как же я доберусь до дома? Я полагаю, – она утерла мокрый нос, – мы на другом берегу?

– Глупыха! – усмехнулся Свен. – Обсохнешь и пойдём в поселение, возьмём лодку, и я перевезу тебя.

Губы Эльды расползлись до ушей.

– Нет, возьмем две, – продолжал Свен, – сдаётся мне, лодка у вас была одна, и та уплыла в Ильмень-озеро. Одну вам оставлю, а на другой домой возвернусь.

Когда он говорил, его голос скакал то вверх, то вниз, а порой он издавал какие-то нервирующие хриплые звуки, отчего парень останавливался посередине предложения. Но Эльда принимала это за застенчивость и робость.

Они шли в поселение неспеша, и всю дорогу Свен украдкой бросал на Эльду взгляды. Она все больше и больше нравилась ему. Сейчас, когда её волосы просохли, они оказались не просто светлого тона, они были, как снег, переливающийся на солнце серебром. Легкий ветерок игриво играл с ними, и, развиваясь, они казались лёгкими и мягкими.

– Да как же вы там одни без мужиков живете? Страшно, поди?!

Его большие глаза цвета гладко отшлифованного янтаря смотрели на девушку очень внимательно. От ленивого взгляда не осталось и следа.

– Да моя мать справляется с мечом не хуже самого воеводы Франмара, – гордо вскинув голову, заявила Эльда.

Свен ничего не ответил, но его глаза смеялись.

Он, как и обещал, перевёз девочку на другой берег и оставил им лодку.

– Завтра приду, – сказал он на прощанье тоном, не терпящим отказа. – Научу тебя ловить рыбу копьём. Это безопаснее. Да и плавать надобно уметь. У воды живёшь.

Свен переправлялся через реку почти каждый день, чтобы увидеть Эльду. Они ходили вместе за грибами, ягодами, рыбачили, и Тора была довольна сыном, возвращающимся с полными корзинами.

Однажды Свен пришел к Эльде с двумя деревянными мечами. Девочка смотрела на него своими большими, непонимающими глазами.

– Не знаю, мать тебя учит владеть оружием или нет. Ты говорила, она кое-что понимает в этом, – с усмешкой говорил Свен, протягивая деревянный меч Эльде.

– Я говорила, что моя мать владеет мечом и секирой не хуже воеводы, – гордо парировала девушка. – Она пыталась учить меня, но мне это не интересно.

– А что тебе интересно? – с любопытством поинтересовался парень.

– Целительство. Я в травах хорошо разбираюсь. Знахаркой хочу быть.

– Тем более надо владеть оружием. Бродишь везде одна, мало ли кого повстречаешь. Много разных недобрых людей вокруг. Так что, бери эту игрушку, и буду тебя учить, как защитить себя.

Эльда нехотя взяла деревянное оружие и приняла стойку.

2.2

Наступила зима. Озеро замёрзло, и Свен пересекал его по льду, оставляя следы «снегоступов» от одного берега до другого. Он ловко отталкивался одной ногой с короткой и широкой доской и скользил на длинной и узкой, надетой на другую ногу. Каждое утро Свен покрывал деревянные «снегоступы» смолой или маслом, чтобы сохранить гладкую поверхность и уменьшить сопротивление от снега и льда. Он смастерил длинные и узкие плоскостопные сапоги и для Эльды. И когда погода была морозная и солнечная, они вместе мчались по замерзшей глади, пьянея от сладкого морозного воздуха.

Так незаметно прошла длинная зима, проскочила короткая прохладная весна, и наступило лето. Приближался день летнего солнцестояния, день рождения Эльды.

В крепость приехало много купцов, и Свен хотел сделать подарок своей подруге, но он никак не мог решить, что же ей купить. После долгого обдумывания он заключил: «Отведу её на торг. На что глаз её упадет, то и куплю».

Они, переправившись на сторону крепости, по узенькой тропинке поднялись на холм.

У больших ворот Свен остановился. Его взгляд был устремлён на дорогу, извилистой лентой убегающей вдоль крепостного обрыва.

– Ты чего? – непонимающе поинтересовалась Эльда.

– Видишь человека?

В их сторону двигался высокий, довольно крупный мужчина, одетый в медвежью шкуру. В руке, напоминающей большую лопату, он нёс боевой топор.

Большие круглые глаза девочки испуганно смотрели на приближающегося громилу. Вдруг Свен, вышел на середину дороги, перегородив воину путь.

– А правда, что ты поедаешь сердца диких животных перед битвой, чтобы стать сильнее и неуязвимее, – спросил Свен незнакомца, задрав голову и прямо глядя в мужественное, с большим шрамом лицо.