– Вы леди Лиза? И леди Надя? – выстрелила вопросом в лоб молодая женщина.
– Д-да, – мой воинственный дух мигом пропал, я, ожидавшая увидеть врагов, облегчённо выдохнула. – Откуда вы знаете, как нас зовут?
– Господин Иван и госпожа Анни о вас рассказывали.
– Что? – ахнула я. Мама зажала рот ладонью, требовательно заглядывая в лица стоявших напротив нас людей. – Расскажите, что это за место? Где мои бабушка и дедушка, и вообще, что тут происходит?! – пока мама, прислонившись к перилам веранды, приходила в себя, обратилась я к незнакомцам, замершим неподалёку и явно не знающим, куда себя деть.
– Меня зовут Ляна, а это Алекс, мой брат. Хозяева когда-то взяли наших родителей себе в помощники, мы тогда маленькими были. Так и остались здесь. А ваши бабушка и дедушка скончались, сначала господин Иван, и вот неделю назад госпожа Анна преставилась, – девушка шмыгнула курносым носиком, едва сдерживая слёзы. – Завещание ещё не оглашали, нам всё некогда было в город ехать, то одно, то другое.
Мама, тихо охнув, чуть не упала в обморок, я успела её перехватить, и вместе с рыженькой мы споро усадили её на тёплые доски крыльца.
– Воды, – попросила матушка, я метнулась в дом и вскорости принесла бутылку с минералкой.
Мама жадно припала к горлышку и сделала несколько суетливых глотков.
– Ма, не спеши, – попросила я её.
А я, казалось бы, давным-давно похоронившая и деда, и бабу, вдруг заревела. В унисон с мамой.
Горячие слёзы застили глаза плотным туманом, катились ручьём по щекам, а я сидела и размазывала сопли, сбоку появился платочек, благодарно кивнув, взяла. Вытерлась. А потом встала и, пошатываясь, пошла в дом, чтобы умыться. Приведя себя в порядок, вернулась к незнакомцам. Мама сидела с опухшими глазами и носом, я была точной её копией.
Бездумно уставилась перед собой и только сейчас в полной мере оценила красоту вокруг царящую: высокие яблони, украшенные густой зеленью, стояли аккуратными рядами, словно солдаты на параде. За ними явно ухаживали и не просто абы как, а с любовью. Ветки были обрезаны, где нужно, чтобы каждый плод получил достаточно солнечного света, рядом с яблонями не было сорняков и мусора, лишь коротко скошенная трава.
Утренняя роса россыпью мелких бриллиантов украшала растения, добавляя невиданной сказочности всему саду. Каждая капля, сверкая и переливаясь, отражала свет, словно миниатюрное зеркало. Листья, покрытые тонким слоем влаги, становились ещё ярче, ещё изумруднее.
Деревья, уставшие от тяжести плодов, склонились под их весом, будто предлагая: «сорви яблочко наливное, алое, золотое…»
Я потянула носом воздух, наслаждаясь насыщенными сладкими ароматами зрелых фруктов. Тут и там кружили пчелы, порхали разноцветные бабочки. В тени густых крон слышался тихий шепот ветра, создававший атмосферу покоя и умиротворения. Сад жил своей тихой жизнью, готовясь к осенним переменам, и, казалось, что время здесь остановилось, позволяя запечатлеть каждое мгновение уходящего лета.
В родном краю у нас весна, а тут явно чувствуется начало осени.
– Пойдёмте позавтракаем, – предложила рыженькая, – я сегодня блинов напекла по рецепту бабы Ани… – она замялась ненадолго и зачем-то пояснила: – Мы так звали их, не госпожа, господин, а просто, деда Ваня и баба Аня. Если вы не против, можно отзываться о них так же?
– Конечно, – улыбнулась мама, – как привыкли, так и говорите.
Я приобняла матушку за плечи, и мы пошли в сторону старого дома. Копия нашего, только он был двухэтажным.
– Это уже наши родители второй этаж пристроили, – словно прочитав мои мысли, пояснила Ляна, а молчаливый Алекс шагал следом, как самый настоящий телохранитель.
– Получается, мои родители прилетели сюда, тем же способом, что и мы? – прошептала мама, неверяще рассматривая веранду домика-близнеца.
– Да, так оно и было. Дедушка Ваня обиходил всю эту территорию с дикими яблоками, с годами они стали крупнее, магия у ваших родителей такая была, светлая, вот и результат.
Мы взошли на крыльцо и вошли в дом. Пахло чем-то таким родным, аж сердце защемило. Ляна убрала чистое, белое полотенце, прикрывавшее стопку румяных ажурных блинчиков, и прошла к печи, на специальном выступе которой стоял вместительный казанок.
– Каша гречневая, рассыпчатая с маслицем сливочным, не побрезгуйте угощением.
– С удовольствием, – пробормотала я, и, усадив маму за стол, села с ней рядом, продолжая растерянно осматриваться.
Стены, обитые деревянными панелями, украшены картинами. На окнах висят шторки в голубой цветочек, и старенький тюль. На полу лежит широкая плетёная циновка.
– Мама рисовала, – выдохнула матушка, – и она же плела этот коврик.
Вместо стульев вдоль стола стояли лавки. Вся гостиная выглядела опрятной, простенькой и родной.
– Всю вашу мебель, диваны и кресла чинили-чинили, но всё равно пришлось выкинуть, только кровать живая осталась, – расставляя дымящиеся тарелки на столе, – продолжала щебетать Ляна.
– Я пойду, – вдруг прогудел Алекс, – рад был с вами познакомиться, хозяйки, – и, скованно нам поклонившись, вышел за дверь.
– Не обращайте на него внимания, он всегда такой. Мы уж думали, что вы не явитесь, и нас выселит градоначальник, отнимет землю и присвоит её себе. А тут радость неожиданная прямо с небес свалилась.
Глава 5
Осилив ровно половину вкусной, рассыпчатой каши и несколько блинчиков, запила душистым отваром с яркими нотками яблок, посмотрела на Ляну.
– Расскажите, Ляна, – прочистив горло, начала я, но мама опередила:
– Что случилось с моими родителями? Почему они умерли?
– Эм-м, – растерялась девушка, – так от старости, – она чуточку замялась, явно что-то ещё было, о чём говорить девушка не хотела.
Мы помолчали.
– Как много лет они провели здесь? – уточнила я. – Когда они исчезли, им было где-то по 58, если не ошибаюсь.
– Да, бабушке на тот момент было пятьдесят восемь, а дедушке шестьдесят, закивала Ляна.
– Умерли, соответственно, в семьдесят три и семьдесят пять, – резюмировала я.
– Да, – кивнула она.
– Но по нашим меркам они ещё были молоды! Жить да жить! – на глазах мамы снова показались горячие слёзы.
– Магия. Она съела их, – прогудел голос с порога. – Ляна, говори как есть. Новые хозяйки должны знать всё.
– А если испугаются и убегут?
– Мы не робкого десятка! – вскинулась матушка, – рассказывайте! – и рубанула ребром ладони воздух.
– Чтобы привести эти сады в порядок, ваши родители много работали, вкладывая всю душу в землю и растения. Они уже были немолоды, а также несведущи в природе своей силы; как потом рассказывал дедушка Ваня, с дуру с утра до ночи пахали. Истощали свой организм. А так нельзя. Это потом, когда стали замечать непонятную слабость, сбавили обороты.
– Так, дальше? – поторопила я, когда пауза затянулась. – Какими именно способностями они обладали?
Не то чтобы я верила во что-то сверхъестественное, но факт перелёта сюда, в дачном домике, спрятать за ширмой не получится.
– Наш мир называется Эданси, населяют его только люди. Среди нас живут магики, их немного, где-то один из ста, каждый из них обладает силой, способной созидать или уничтожать. У кого какое воспитание и ценности, – молодой человек говорил, очень образованно, что меня почему-то удивило, – но ваши родные оказались оба со способностями. Их любила земля, растения, даже животные.
– Они могли по своей воле мигом выращивать всё, что хотели? – скептически вскинула брови мама.
– Нет, что вы! – рассмеялась Ляна, – как же вам объяснить… Вот у простого садовника цветок растёт в среднем за месяц, у бабы Ани за две недели, но при этом она лично должна вскопать землю, выполоть сорняки, полить, и даже приголубить, доброе слово сказать.
– То есть чтобы получить результат, всё равно нужно было потрудиться и земле поклониться, – весомо добавил Алекс. – Они взяли на себя очень много, всю площадь этого заброшенного сада, вдохнули в него жизнь, при старом градоначальнике смогли всю эту территорию приватизировать. Магикам по закону обязателен надел, вот эту землицу ваши родные и испросили в пользование. И потом передали по наследству вам. Сказали, что на седьмой день после смерти, ежели вы не явитесь, то хозяйство станет снова городским. И вот тут какая беда.
Брат и сестра многозначительно переглянулись, и Алекс продолжил:
– Нашим яблокам вся округа завидовала: крупные, небывало сладкие, с отчётливым медовым послевкусием, потому большую часть урожая скупала королевская кухня. Наш трактир процветал: варили яблочный сидр, делали варенье, невероятной пышности шарлотки и вкусные штрудели. Мы жили, бед не знали, столько работников тут трудилось… В общем, пару лет назад, сразу же после смерти старого бургомистра, на его место пришёл новый, молодой да хваткий. Магик. Приглянулся им сад ваших родителей. Он пришёл с предложением выкупить землю. Сумма была весьма внушительной. Но дедушка Ваня, положивший всего себя в процветание этого места, категорически отказался, в выражениях не стеснялся и чуть ли метлой не погнал лорда Рока прочь со двора. Тем самым нанеся тому страшную обиду. За сим событием последовала череда других, для нас неприятных. Дед, возвращаясь из города поздней ночью, каким-то мистическим образом врезался на карету лорда Рока. Тот запросил за ущерб своему имуществу и здоровью баснословно высокую цену. Пришлось часть земли заложить, чтобы рассчитаться. Потом пропал наш первый обоз, что ехал в столицу. Люди остались живы, а вот яблоки с телег исчезли. Затем второй, третий… Найти преступников городская стража так и не смогла. Сам ездил, но каждый раз кто-то насылал заклятье сна, а утром ящики оказывались либо пусты, либо яблоки на другие поменяны. Постепенно денег становилось всё меньше, как и возможностей снаряжать охрану и телеги для перевозки урожая.
Алекс замолчал. Всё это время он стоял, а тут вдруг взял и сел напротив.
– Добило нас страшное событие: наш трактир сгорел. Погреба с запасами сидра, естественно, тоже. Догадываетесь, кому выгодно было вгонять хозяев в долги и устраивать всю эту "чёрную полосу"?
– Новый градоначальник положил глаз на всё, что тут есть, – кивнула я, задумчиво уставившись на ажурные блинчики, наполовину прикрытые белым полотенцем.
– Да. Но доказательств нет.
– Погодите! – вскинула руку мама, – а кому заложили часть сада?
– Городской администрации, конечно, – пожал широкими плечами собеседник, грустно усмехнувшись в бороду, – у простого люда таких денег нет. А через три месяца долг надобно в казну вернуть. Или оттяпают у нас ровно половину сада.
– Вот оно как…
– Господин под грузом неудач сдался первым, а после него недолго протянула и госпожа, – тихо добавила Ляна. – Всё вас звала перед смертью. И вы её услышали, – её зелёные глаза смотрели на нас с надеждой, – просила вас сберечь их с дедушкой сад. Они так много в него вложили.
Мы с мамой молчали, не зная, что сказать, тоска ледяными тисками сжимала сердце, даже дышать было больно.
– И вот буквально за год мы на грани разорения. Рабочие уволились и ушли, нам пришлось переселиться в этот старый дом, потому что на ремонт трактира, а точнее, постройку нового, средств уже не хватало.
Я устало положила руки на столешницу, потёрла ладонями опухшее от слёз лицо, и, посмотрев на маму, решительно сказала:
– Мы не станем ничего продавать. Это место любили наши родные, это наше наследство. И раз уж судьба распорядилась так, не нам ей перечить. Будем решать накопившиеся проблемы. Для начала осмотрим земли. Завтра посетим в город, оформим документы, вступим в наследство.
– Сейчас Звёздочку в телегу запрягу, и поедем, – кивнул Алекс.
– Да, мы готовы, – теперь уже поднялась со своего места матушка. В её синих глазах сверкнула упрямая решительность. – Не сдадимся мы вашему градоначальнику! Какой ушлый малый, а! Чувствую, он виноват во всех бедах, что свалились на моих родителей. Надо наказать врага. Пусть поплатится за причинённое зло!
– Мама, – одёрнула её я, – доказательства нужны. Давай не будем рубить сгоряча. Осмотримся, а там что-нибудь непременно придумается.
Глава 6
Алекс заложил телегу. Пегая лошадка бодро била копытцем по твёрдой земле и косилась на нас умными карими глазами. Я подошла поближе и погладила её по мягкой, плюшевой шее, а потом и умную морду с белой точкой в виде звезды на лбу.
– Так вот почему тебя так назвали, – улыбнулась я, огляделась, нашла глазами большую корзину, стоявшую неподалёку от веранды, вынув из неё яблоко, вернулась к животному и предложила фрукт на раскрытой ладони, – приятного аппетита, красавица.
– Леди Лиза, не балуйте её, – обратился ко мне Алекс, едва заметно сверкая улыбкой в густую бороду. – И без того морда наглая, – он это говорил ласково, любяще.
– Пусть, – махнула рукой я, – и зовите меня просто по имени.
– Как скажете, но только когда вокруг все свои. Иначе не поймут. Как говорил дедушка Ваня, субординация – вещь такая, всем необходимая.
– Ну, с этим утверждением сложно спорить, – усмехнулась в ответ, – а где вы получили образование?
– В приходской школе, а потом бабушка Аня взялась за нас двоих, – кивок на Ляну, как раз что-то говорившую моей маме. – Физика, химия, алгебра, литература вашего мира, мы прочитали все книги, что нашлись в дачном домике ваших родных, – то явно были приятные воспоминания, потому что суровое загорелое лицо вдруг просветлело.
– Бабушка всю жизнь проработала учителем физики в школе, остальные предметы она тоже хорошо знала, – покивала я, – а ещё баба Аня была талантливой художницей и рукодельницей. Старой закалки человек, она умела всё. Я всегда ей восхищалась, она мой пример, моя путеводная звезда, – грусть снова острой иглой кольнула сердце.
– И мы, – к нам подошла Ляна, – души не чаяли в них обоих. Они относились к нам, как к родным, всему научили, как за землёй ухаживать, за растениями… Показали мир во всём его многогранном великолепии. Я даже верю в то, что божья коровка может исполнить любое, самое сокровенное желание, стоит ей лишь прошептать: «божья коровка, улети на небо, принеси мне хлеба: чёрного, белого, только не горелого». Если после этого насекомое взлетит, мечта станет явью.
– И гадать на ромашке тоже умеешь? – широко улыбаясь, спросила я.
– А как же? – рассмеялась девушка, – только пока принцев поблизости ни одного не видела.
– Зачем вам принцы? – а это уже мама, сидя в телеге на узкой лавке, она качала головой, её волосы были убраны под светлую косынку с цветочным рисунком, от времени выгоревший на солнце, а может, ткань просто застиралась. – Выбирайте, девочки, надёжных. Те, кто делает, а не попусту мелют языком. И с лица воду тоже не пить, не глядите, что красиво, под блестящей обёрткой такое может скрываться, – она тяжело вздохнула и с тоской посмотрела вдаль.
Алекс подал свою широкую мозолистую ладонь, чтобы помочь мне взобраться в телегу. Я, чуть поколебавшись, вложила свою руку в его; тепло кожи едва знакомого мужчины колкими иголочками прокатилось от кисти до центра груди, странным образом всколыхнув во мне волну непривычного томления. Чтобы как-то отвлечься от удивительных ощущений и смущающих разум мыслей, приобняла матушку за хрупкие плечи и вдохнула родной запах маминых духов, смешанных с витающим вокруг нас ароматом спелых яблок. Алекс занял место возницы, подхватил вожжи и щёлкнул кнутом в воздух. Ляна махнула рукой на прощание: она осталась на хозяйстве.
Звёздочка стронулась с места и через некоторое время перешла на бодрый шаг. Телега, скрипя старым деревом и большими колёсами, катила по наезженной дороге.
– Рессоры дед придумал… сам сделал у кузнеца в соседнем селении… Оценили… Потом и остальные деревенские повторили, а вот резины в нашем мире пока нет, – говорил молодой мужчина, часть его слов уносил ветер, и до нас иногда долетала не вся фраза.
Мы пересели поближе к нему.
– Предлагаю сделать круг. Поглядите на масштаб.
Через час мы объехали по периметру около сотни гектар. Останавливались пару раз, я, ведомая любопытством, сравнила сорта яблок: один ряд был украшен крупными зелёными плодами, соседний тёмно-красными, третий – полосатыми, четвёртый – ярко-жёлтыми, последние были словно поцелованные солнцем.
Поддавшись порыву, сорвала золотое, протёрла о футболку и откусила… Сочное, сладкое, неповторимое! С отчётливым вкусом мёда. Это был гастрономический экстаз! Мама последовала моему примеру, но выбрала тёмно-красный, почти чёрный плод, и, проглотив тщательно прожёванный кусок, восхищённо сказала:
– Никогда не ела таких вкусных яблок! Послевкусие, как будто я ещё мускатный виноград в рот закинула. М-м! Если делать из них сок, отбоя от желающих не будет!
Так и катили, любуясь садом, который от внешнего мира был огорожен высоким каменным забором.
Солнце припекало совсем не по-осеннему.
После своеобразного променада вернулись домой.
– Я под большим впечатлением, – призналась я Ляне, вышедшей нас встречать, – это же просто чудесный сад! Прекрасные яблони, стройные, одна к одной.
– И лес, тот, что в паре километров от возделанной территории, такой густой и дремучий, так и хочется по грибы да ягоды, – добавила мама.
– Как вы вдвоём успеваете эдакую площадь обиходить? Я в полном восхищении вашим трудолюбием! – искренне добавила я, а мама закивала, всецело со мной соглашаясь.
