Человек низвергнут до уровня безропотного раба вещизма, осужденного на муки духовного опустошения и неутолимого внутреннего голода. Ему предначертаны одиночество, безысходность и тотальная дегуманизация.
Фантомы
Вселенная не признает наших стремлений, не видит достижений, не отзывается на мольбы. Наши представления о себе (точнее, иллюзии величия и контроля) рассеиваются перед лицом космической энтропии.
Познания человека подобны огню свечи, которой пытаются осветить пропасть неведомого. Достижения? Смехотворные попытки бессильной твари обрести контроль над тем, что находится бесконечно выше ее понимания. Вечные ценности – результат биохимических реакций в головном мозге. Огонь жизни? Чадящее пламя, что вот-вот угаснет.
Все что мы ищем, любим или создаем, все кажущееся нам важным и значимым, разбивается о лед космической пустоты. Вселенная никогда не знала о нашем присутствии, и не будет помнить о нем. Любая искра жизни и разума погаснет в бездне. Бесконечная пустота космоса – зеркало истинного существования. Никто не придаст ему смысла. Наши радости, переживания и открытия растворятся и исчезнут без следа, подобно ряби на воде от брошенного камня.
Мы – тени, пляшущие на границе неведомого. Каждый шаг, каждая мысль только подчеркивают всепроникающую и ждущую нас пустоту. Возможно, освобождение приходит не через победу над ограничениями нашего существа, но через полное принятие и объятие этой вселенской ночи, в которую мы все когда-нибудь уйдем.
Так к чему продолжать бесплодное сопротивление? Разве не лучше встретить неизбежный финал с достоинством и смирением?
В этом, вероятно, и заключается единственно возможная форма свободы.
Неутолимый голод
Мучительный танец между надеждой и разочарованием. Хватаемся за любой проблеск счастья, только бы вынырнуть из пучины опустошения и апатии. Иллюзорные обещания потребительского рая подпитывают желание покупать больше новых безделушек. Как только очередная игрушка оказывается в руках, ее блеск немедленно угасает.
И мы остаемся один на один с пустотой внутри нас.
Жертвы амбиций и жадности, запутавшиеся в паутине материальных и статусных стремлений. Неуемная алчность к богатству, власти, известности – неисчерпаемый источник фрустрации и душевных терзаний.
Даже разучились любить… Вместо глубокой связи довольствуемся поверхностными отношениями, основанными на взаимном использовании и манипуляции. Подлинная близость ускользает сквозь пальцы, оставляя горький привкус одиночества. В мире абсурда невозможно насытиться.
Неутолимый голод становится нестерпимым. Грозит поглотить нас целиком.
Ошибки и заблуждения
Наша жизнь – череда правильных и неправильных решений. Первые приближают нас к полной реализации – тому, что наполняет хаотичное бытие смыслом. Вторые уводят с истинного пути.
Как едва различимые тропки, кажущиеся более легкой дорогой, завлекают путника в сине-мрачную глушь леса, так и неправильные решения обрекают человека на скитания в пустоте неопределенности. И повезло тем, кто спохватился вовремя. Чаще только на понимание, что забрел слишком далеко в этом огромном мире требуются годы. И осознание допущенного промаха нередко бывает болезненным.
Люди заблуждаются, говоря, начать заново можно в любой момент. Оглянитесь: мир полон теми, кто устал бороться, кто смирился с заурядностью существования. Их сердца покрыты толстым слоем равнодушия, а лица искажены гримасой вечного недовольства. Они бродят среди нас, эти безвольные призраки. Прикрываются масками циников, под которыми – болото сожалений и тоски по несбывшемуся. Они, подобно запылившимся книгам, хранят на страницах утраченные надежды.
Ошибочная мысль: «Я успею, все еще впереди» дорого обходится. И не из-за упущенной выгоды, а потому, что отбираешь у себя время, самый ценный ресурс. Если медлить, можно ухватить только последние моменты той жизни, какой всегда хотел жить, ее угасающую искру. Но и это лучше, чем провести отведенное время в поисках себя, но найти, в итоге, разочарование.
Мы не можем быть настолько мудрыми, чтобы принимать одни правильные решения. Но в наших силах, в нашей ответственности вовремя понять, что в жизни не так, уйти оттуда, где не нравится, перестать делать то, к чему не лежит душа и так далее. Или же принять все как есть, если иного не остается, не накапливая злобу и обиды.
В наших же силах помочь тем, кто пойдет вперед уже после нас, не растрачивать время попусту. В этом случае стоит отбросить известную максиму «каждый должен учиться на своих ошибках» как еще одно устоявшееся заблуждение.
Клетка, которой не существует
Дойдешь до той точки своей реализации, до которой позволят дойти. Выбор ограничен вариантами, что предложат. Свобода воли ограничена свободой воли другого. Прилагаешь невероятные усилия, чтобы преодолеть эти ограничения. Но, скорее всего, рождение – начало пути к забвению.
Только надежда способна побудить к движению. Однако и она ложный ориентир. Можешь достичь богатства, но не будешь иметь значения. Можешь заполучить власть, но потерять возможность распоряжаться собственной судьбой.
Это не божественный замысел. Так сложилось за тысячи лет человеческой эволюции. В каком-то смысле наши социальные отношения – алгоритм, которому подчинены все. Мы узники клетки. Из нее не сбежать, так как ее не существует. Мы чувствуем несвободу, но не можем понять истинных причин страданий.
Столкновение с реальностью приносит боль и разочарования. От нее спасаются в наркотиках, гедонизме, религии. Суть одна: мы все бегущие в пустоту. В системе исчисления человеческого бытия счастье – знать свое место. И ты прав, это не совсем справедливо. Но даже в такой ситуации можно проложить путь.
Что для этого нужно? Иногда поступать неразумно, следуя сердцу. Быть интересным другим. Строить жизнь сообразно общечеловеческим ценностям. Стремиться к преобразующему действию. Открывать новые горизонты.
Никто не знает, как жить правильно. Важно помнить: второго шанса не будет.
Марионетки
Существование человека – мрачная шутка Вселенной. Мы мчимся из небытия в небытие, подобно искрам, вспыхивающим во тьме.
Сознание – обманчивый свет, освещающий ничтожную часть беспредельного мрака. Что толку в наших стремлениях, мечтах и порывах, когда все неизбежно погрузится в забвение?
Мы строим города, воздвигаем империи, создаем шедевры, но время безжалостно стирает любые следы присутствия. Мы марионетки в руках безразличного хаоса. Люди воюют, убивают, предают ради власти, богатства, постоянно меняющихся идеалов. Однако их усилия настолько же бессмысленны, как попытка вычерпать океан пригоршней.
Не имеет значения праведник ты или грешник. Смерть уравнивает всех. В пустоте Вселенной наше существование не более значимо, чем жизнь дождевого червя. Мы порождение слепых сил природы, обреченные на растворение в безмолвии небытия. Некоторые ищут спасение в религии, философии, науке. Но все духовные поиски являются тщетной попыткой обуздать хаос. Мы растрачиваем себя в погоне за химерами, пытаясь заполнить пустоту внутри.
Под маской наших страстей, привязанностей и убеждений мы остаемся одинокими актерами, катающимися на карусели бытия.
И каждый с ужасом ждет, когда же ярмарочная музыка оборвется…
Счастье
Абстракция, возведенная в степень религиозной паранойи. Недостижимая химера, иллюзорная цель, за которой безуспешно гонится человечество.
Мир полон страданий, боли и разочарований. Радость становится горечью. Мечта рассыпается в прах под гнетом жестокой реальности. Поклонение идолу счастья порождает новые страдания. Чем отчаяннее люди гонятся за ним, тем больнее разочарование, когда очередная попытка достичь его оборачивается крахом. Даже мгновения удовольствия обостряют осознание, насколько бессмысленна и безрадостна жизнь. Мы узники безысходности, запертые в темнице иллюзий.
Человек может быть счастлив только на индивидуальном уровне. Но даже это иллюзорно. Любые попытки отличить истинное «Я» от навязанных извне влияний, инстинктов и условностей провальны. Человек – продукт общественного программирования, обделенный подлинными качествами.
Мираж «быть собой» – очередная уловка сознания, попытка обмануть себя ложным ощущением свободы и независимости. Мы вынуждены искать того, чего не существует. Освобождение от этой пытки возможно через полное отречение от иллюзий и принятие безнадежной пустоты бытия. В бесстрастном смирении можно найти покой. Тогда необходимость в химере счастья отпадает.
Свобода
Иллюзия свободы человека, подобно терпящей бедствие шлюпке, разбивается о рифы детерминизма – неумолимого причинно-следственного потока, в который заключен Космос. Мы полагаем себя свободными деятелями, сознательно формирующими собственную судьбу. Подобное самовозвеличивание – обман эгоцентричного разума.
Любое решение и поступок человека предопределены сложным сплетением факторов: генетической программой, системой условных рефлексов, подсознательными импринтами, социальными установками, цепью случайностей. Иными словами, на момент совершения любого действия его фундаментальные причины уже сложились в незыблемый детерминистский клубок. Ничто принципиально не могло произойти иначе, кроме как именно в той форме, в которой свершилось. Все было изначально прописано на «скрижалях бытия».
Человек является сложным конгломератом физических, биологических, психических компонентов. Каждый из них находится под воздействием предшествующих причинных цепочек. Ментальные процессы, на которые человек опирается, детерминированы. Принимая решение, мы только продуцируем иллюзию свободы воли. Однако логика помыслов, интенции и мотивации запрограммированы универсальной причинностью.
Гены, культурные установки, окружающая среда, история онтогенеза с неизбежностью формируют твердые траектории мышления и поведения. Мы движемся по причинно-обусловленными рельсами. Ни один аспект человеческого существа не дан истинно свободно. Разве способен человек самостоятельно, вне глобальной причинности, сформировать хоть одну свою личностную черту, не диктуемую генами и окружением?
Человек возгордился мыслительными способностями и поставил себя в центр реальности. Но на деле он – вписанная в причинно-следственные ряды деталь огромного механизма. Детали не могут быть свободными. Они функционируют в строгом соответствии с внешним принуждением.
Человек, в лучшем случае, является марионеткой необходимости. Ловушка сознания создает симуляцию независимого разума. Но разоблаченный разум вынужден признать: свобода человека есть горькая насмешка судьбы.
Красота
Красота есть биологически обусловленная целесообразность. Восклицания о «внутренней красоте», «красоте души», etc. – попытки человеческого сознания приукрасить суровую реальность. Подлинная красота сугубо материальна. В ней нет возвышенных измерений.
«Душевные качества», которыми мы привыкли восхищаться, продиктованы генетической программой выживания и репродукции. Доброта, сострадание, жизнелюбие являются кодами поведения, отточенными естественным отбором в рамках групповой стратегии. Мы считаем их «прекрасными», поскольку они способствуют процветанию вида.
Кроме биологических установок, на наши представления о красоте влияют культурные и социальные конструкты. Общество навязывает определенные стандарты телесной и душевной привлекательности, формируя модели, которым мы бессознательно следуем. В итоге поиск «настоящей красоты» превращается в бесконечную погоню за псевдоидеалами.
Словом, мы бежим за тенями, отбрасываемыми биологической машиной, движимой циничной программой размножения и сохранения.
Мифотворчество
Историю пишут победители. Они же лишают ее объективности. Мы имеем дело с образами исторических эпох, порожденных исследователями. И нам очень повезет, если они были беспристрастны. Оглядевшись, нетрудно убедиться: миф – наихудшее основание для человечества, однако, вполне прочный фундамент для государства. Сегодня именно на истории строится перекодирование общественного сознания.
Хуже обстоят дела с погружением в пучины исторических событий. В этих темных водах концентрируется огромное количество деструктивной энергии. И здесь миф получает невероятную силу. Являясь по существу пустотой, в умелых руках он способен разделять государства, нации, народы, семьи. Пугает, что миф метастазировался в ядро, – некую высшую коммуникативную систему, обращаясь к которой мы интерпретируем знаки и приходим к пониманию взаимосвязей мира. Особенно это проявляется сейчас, в эпоху информационных войн, тотальности массмедиа и тотальности данных вообще.
Вымысел теперь почти не отличим от правды (почти, потому как отличить еще можно, однако, с огромными усилиями, которые редко кто готов прикладывать). Постправда теперь – это не только набор fake news в ситуативной игре с массами, когда картина мира меняется так, как выгодно заказчику. Постправда – это ситуация, когда наши представления о мире (истории) оказываются искусной симуляцией, ложью. И на основе этой лжи принимаются решения (они никогда и никем не оспариваются), расплачиваться за которые приходится человеческими жизнями.
…
Данные, поступающие из различных медиаисточников, – книг, фильмов, телепередач, социальных сетей, новостных лент и так далее, – это инфомемы. Определим их как информационные единицы, способные к репликации и передаче от одного разума к другому. Подобно генетическому материалу, они внедряются в ментальные структуры, переписывая исходный код убеждений и установок. Иными словами, обладают паразитарными свойствами.
Человеческий мозг подвержен разрушительному воздействию инфомемных паразитов. Информация, распространяющаяся подобно патогену, инфицирует нейронные сети, изменяя синоптические связи и нарушая нормальное функционирование когнитивных процессов.
Особо агрессивные инфомемы достигают высокого уровня патогенного воздействия, интегрируясь в ядро личности настолько глубоко, что индивид начинает отождествлять их со своим «Я». Эти паразитические конструкты берут под контроль эмоциональные реакции, искажают процесс принятия решений и могут радикально трансформировать мировосприятие.
Разум такого человека становится ретранслятором и резервуаром для размножения и распространения инфомемов. Его мысли, убеждения, ценности – калька, снятая с доминирующих в инфополе нарративов. Аутентичная сущность полностью атрофируется, уступая место симулякру.
Такой зомби-индивид теряет индивидуальное бытие, живет в иллюзорном мире, сконструированном из чужих интерпретаций и интерпретаций этих интерпретаций. Его разум превращается в замкнутую гиперреальность, оторванную от первичной данности существования. По сути, он перестает быть собой, становясь передатчиком и переносчиком интериоризированных ментальных кодов.
Его сознание становится лабиринтом смоделированных реальностей, калейдоскопом симуляций, не имеющих ничего общего с бытийным ядром.
…
В рассматриваемом аспекте пропаганда – это инструмент когнитивного заражения и массового зомбирования. Ее суть – внедрять в умы людей дезинформацию и лживые трактовки реальности с целью убедить их в том, что катастрофическая энтропия системы является нормальным, стабильным состоянием.
Посредством целенаправленного искажения фактов, нагнетания страхов и тиражирования лживых нарративов, пропаганда формирует искусственную реальность, матрицу иллюзий и откровенного обмана. Она заставляет массы верить, что экзистенциальные угрозы, разъедающие общество изнутри – это якобы «все в порядке». Пропагандистская дезинформация действует подобно когнитивному наркотику, погружая сознание в анестезированное состояние безмятежного неведения. Она формирует ментальные импринты апатии и пассивности, лишая личность критического осмысления действительности. В то время как на социум обрушиваются системные катаклизмы – деградация политических институтов, этическая энтропия, экологический коллапс, экономическая стагнация, утрата смыслов и ценностей, то есть необратимый регресс – пропаганда призвана культивировать у населения состояние ложного сознания.
Эта духовная пандемия посредством метастазов дезинформации убеждает людей в том, что деструктивные процессы распада государств, наций, культур и всей цивилизации в целом являются «нормой». А любые попытки осмыслить катастрофичность происходящего клеймятся как «алармизм», «паника» и прочие ярлыки, призванные дискредитировать голоса разума.
Пропагандистский нарратив – вирус, разлагающий общественное сознание. Погруженные в матрицу люди под ее влиянием становятся жертвами коллективного безумия, бессильными наблюдателями своего вырождения.
Обреченность на страдание
Сознание есть трагический дар человечеству. Боль, тревога, разочарование – неизбежные спутники. Способность рефлексировать обрекает на муки осознания бессмыслицы бытия. От них нет спасения.
Животные лишены этого бремени. Они блаженствуют вне порочного круга метафизических терзаний о смысле жизни и неизбежности смерти. Их бытие протекает в слепом, но безмятежном потоке инстинктов и реакций. Человек же осужден созерцать собственное ничтожное бытие.
В этом смысле разум – не божественный дар, а изощренная пытка эволюции. Способность рефлексировать раскрывает перед нами омут экзистенциальной тоски и безысходности. Мы разумны, чтобы сполна ощущать абсурдность присутствия в мироздании, не находя утешения.
Мы единственные существа, обреченные взирать на кошмары. С рождения и до последнего вздоха тоска, подобно опухоли, разрастается в наших мыслях. Жизненные усилия походят на пляску праха в беспощадном вихре энтропии.
…
Самосознание стало проклятием. Мы, измученные малые «боги», с ужасом созерцаем неизбежное забвение.
Самосознание – ядовитый дар природы. Оно пробудило фатальное прозрение: мы случайные наблюдатели хаоса слепых сил природы. Наши попытки обрести смысл, стремление к трансцендентному – жалкие потуги сломленного духа, отчаянно цепляющегося за соломинку над зияющей пропастью Небытия. Мы задыхаемся в железных тисках экзистенциальной тоски.
Самосознание – вечный крик боли. Мы разумные марионетки Ничто, приговоренные на осмысление абсурда бытия в равнодушной Вселенной.
Метафизическое одиночество
