Вторая. Гносеология фантастики – вопросы моделирования необычных познавательных ситуаций с использованием принципов: во-первых, условности традиционного; во-вторых, неочевидности сюжетов; в-третьих, масштабности пространственно-временных интервалов, что дают возможность увидеть смыслы и пределы естественных интуиций и интерпретаций; в-четвертых, коммуникативности и понимания разных цивилизаций, культур, обществ.
Третья. Аксиология фантастики – вопросы уникальных возможностей для переоценки всех ценностей или хотя бы для оценки иных версий ценностных иерархий и предпочтений в восприятии новых, необычных и непривычных идей в качестве ценных.
Четвертая. Социология фантастики – вопросы выражения и осмысления идеалов общественного устройства, а также освоения будущего, с переосмыслением прошлого, с улавливанием социокультурной обусловленности восприятия мира и выстраивания человеческих отношений, с преодолением ксенофобии и развитии толерантности.
Пятая. Дискурсивная фантастика – вопросы средств ее воплощения и восприятия с сохранением баланса контрастов привычного и необычайного, объясненного и чудесного, традиционного и нового, естественного и искусственного, формируя новые очевидности, провоцируя построение неожиданных концепций.
Безусловно, вышеперечисленные дискурсы фантастики и НФ-философии привлекают внимание философов, которые начали активно использовать подобные средства для тематизации и проблематизации исследуемых предметов, а также их осмысление. Появление фантастических сюжетов и применение фантастических приемов на разных уровнях в философии даже не просто получило достаточно широкое распространение среди современных мыслителей, но становится все более необходимым, поскольку некоторые проблемы вообще не могут быть поставлены или осмыслены без обращения к такого рода приемам и/или сюжетам. Поэтому и программа фантастики и «НФ-философии», предполагающая как последовательную рефлексию фантастических произведений, так и целенаправленное использование соответствующих ресурсов для решения философских проблем, представляется продуктивной и перспективной.
Ценность «НФ-философии» в том, что восполняет те самые существенные проблемно-тематические «пробелы» отдельно фантастически и философии, когда сам автор, будучи ученым-медиком и ученым-философом, сам разрабатывает инструменты конкретной формы «НФ-философии». Мы убеждены в том, что не предвидя, каким будет завтра сам человек, нельзя успеть в трансформации его и его души сегодня. С точки зрения сюжетности и идейности научно-фантастических романов и НФ-философии сделаны вполне внятные акценты, как минимум на три «узла»: во-первых, научная фантастика; во-вторых, фантастика мифа и неомифа; в-третьих, «НФ-философия».
В целом, слово «НФ-философия» употребляется нами по нескольким причинам. Во-первых, к понятиям «фантастика» и «фантастическое» мы постарались подойти как к категории не столько литературоведения, сколько теоретической эстетики. Во-вторых, мы попытались говорить о человеческом мышлении, использующем понятие фантастического и находящем свое выражение в художественных и философских произведениях.
«НФ-философия» отражает некие фундаментальные потребности человека, к примеру, осмысление природы самого человека, его «бегство от реальности», его «преодоление реальности». В этом аспекте «НФ-философия» не что иное, как элемент цивилизационной динамики – хотя бы потому, что в мечте и иллюзиях человеческие потребности удовлетворяются раньше и полнее, чем в результате научно-технического развития.
«НФ-философия» – это реалистическое рассуждение о возможных будущих открытиях, основанное строго на адекватном знании реального мира, прошлого и настоящего и полном понимании значения научного метода.
Каковы же фантастические приемы и сюжеты в «НФ-философии»? По характеру введения фантастического в философский контекст их можно разделить на группы. Первая. Схематичное описание некоторой необычной ситуации, которая должна выявить и наглядно продемонстрировать те или иные обстоятельства, действие каких-либо связей, послужить моделью интерпретации. Вторая. Развернутое построение целого сюжета, подробное описание которого оказывается одновременно и прояснением приведенного примера, и попыткой разрешить некоторую проблему.
«НФ-философия» предстает, таким образом, в качестве особого осмысления фантастики как относительно автономного и достаточно цельного феномена средствами философии как некоторого универсального и широко понимаемого метода, позволяющего к любой предметности применить характерный ракурс рассмотрения. При этом извлекаемые из фантастики приемы могут получить уже собственно философское использование, наращивая концептуальную оснащенность «НФ-философии».
Итак, говоря о фантастических приемах и сюжетах в философии нужно упомянуть существование двух видов философии: во-первых, литературной философии (по сути, «НФ-философии»); во-вторых, рациональная (классическая) философия. Первая, образно говоря, всегда идет ощупью, берется за все литературные, в том числе фантастические сюжеты, идеи и концепции, что попадает ей под руку, и в конце концов натыкается на философские факты и феномены, а вторая, также образно говоря, собирает сугубо философский материал и старается их осмыслить сугубо философскими методами и технологиями.
Как ученый – медик и философ, а также писатель (Ашимов И. А.) придерживаюсь обеих вышеуказанных видов философии. В своих серийных трудах: «Познание» (15 тт.); «Биофилософия» (3 тт.); «Философия медицины» (3 тт.); «Проективная медицина» (3 тт.), «Время и пространство Ибн Сины» (2 тт.) и других, выступаю сторонником идей и принципов рациональной философии. В другой части серийных трудах: «Тегерек: Мифы. Тайны. Тени» (4 тт.), «Литературная философия» (6 тт.), «Научная фантастика» (10 книг), я выступаю сторонником литературной философии. Причем, в серии научно-фантастических романов «Научная фантастика»: «Пересотворить человека», «Биовзлом», «Фиаско», «Биокомпьютер», «Клон дервиша», «Аватар» – сторонником философии фантастики или иначе «НФ-философии».
Во всех моих философских работах в рамках рациональной философии очевидна разработка философской проблематики междисциплинарных, транстеоретических научных тем с интеграцией и коммуникацией отраслей наук (хирургия, физиология, трансплантология, биомедицина) с философией (биофилософия, социология и философия медицины), активно используя философские эксперименты.
Во всех моих работах в рамках «НФ-философии» активно использую погружение читателей в фантастический мир с использованием возможностей научной фантастики, чтобы добраться до истоков жгучих философских проблем в сфере науки, медицины, технологий. Здесь нужно отметить и направленность философского осмысления морально-этических аспектов применения новых и сверхновых технологий. Зачастую прибегал к помощи «НФ-философии» с проведением соответствующих философских экспериментов. В этом аспекте, в моих работах по «НФ-философии» использован широкий круг различных фантастических сюжетов для постановки и осмысления философской их сути (пересадка головного мозга, эвтаназия, клонирование, роботохирургия, искусственный интеллект и пр.). Именно по этой причине написано философское сочинение «НФ-философия» в трех томах: I том – «Научная концепция „НФ-философии“»; II том – «Трансфер Сознания»; III том – «Переформатирования Сознание».
«НФ-философия» – это еще не исхоженное поле оригинального, научно-художественного и научно-философского мышления, а также не только источник новых, свежих приемов, но и осмысленных новаторских решений. В этом отношении она, как я полагаю, и есть та самая практическая философия. Такого пестрого смешения «мыслей, идей, методов и технологий» человечество начала осмысливать не так давно, однако, уже сейчас наметились четкие тематические «взрывы», одним из которых является очевидная актуализация и приоритет проблемы эволюции сознания человека.
С чем это связано? Наверняка, скажут, что это связано с «мучительным осознанием ответственности науки и новых технологий за судьбу всей цивилизации». Похоже, что лавина знаний, в указанном направлении, включающую синергию фантастики и философии опрокинул тематические шлагбаумы для творческого поиска ученых и фантастов. Между тем, речь идет о качественном скачке, в частности в представлениях о возможном и невозможном, реальном и не реальном в затрагиваемой проблеме.
Нужно отметить, что практически изначально в фокусе внимания «НФ-философии» находится интуиция, как состояние, в котором определенное утверждение кажется верным в отсутствие осознанных, в том числе научных рассуждений. Очевидно, что интуиции обычно получают некоторую доказательную силу при философской аргументации. Существуют два возможных пути, посредством которых «НФ-философия» может дать новые перспективы классических головоломок в философии сознания: во-первых, она предлагает психологические объяснения для интуиции; во-вторых, она может оспаривать доказательный статус этих интуиций.
Исходным пунктом является то, что фантастика представляет материал для философии, которых на базе основополагающей компетенции нужно осмыслить с использованием философски важных концепций. В этой связи, я хотел бы привести доводы из моей системы (см. I том) «Системно-ответственная популяризация, концептуализация и философизация науки», предполагающий три уровня усвоения знаний: 1) популяризация («П»); 2) концептуализация («К»); 3) философизация («Ф»). Согласно нашей системы, эмпирическое содержание «П» постепенно ассимилируется, осмысливается и элиминируется в теоретическое содержание «К». Этот синтез приведет к созданию нового типа теоретического обобщения «Ф».
Если в «П» какое-либо событие приобретает черты проблемной ситуации, требующего изучения и осмысления, то в «К» тот или иной факт, как фрагмент объективной реальности подлежит категоризации и концептуализации. На этапе «Ф» происходит репрезентация в форме философского обобщения. «Ф» требует удержания в идеальном плане несоизмеримо большего объема знаний.
Таким образом, в реальном теоретическом знании фантастики представляет собой результат «вписывания» тех или иных фактов в образ действительности «П». Это описательный уровень. «К» представляет собой научно-теоретический уровень, а «Ф» – есть мировоззренческий уровень. Для меня лично, как философа, пропагандирующего «НФ-философию», представляет интерес сам процесс последовательного получения ответов на звонок интуиции. Многие авторы говорили о том, что знание психологических основ фантастических интуиции вполне может оказаться философски значимыми. В результате философского осмысления фантастического контента им удавалось в какой-то мере получить правдивый ответ на поставленные вопросы.
Многие современные философы согласны с тем, что философия, которая ведется исключительно «из кресла» при недостаточном понимании учеными фактических данных, научных практик и научных достижений, а иногда и просто жизненной реальности, имеет сомнительную ценность. Другое дело, когда такой контент зреет в научных лабораториях и кабинетах профессиональных ученых. В этом аспекте, нет никакого сомнения в том, что, возможно, именно «НФ-философия» станет в ближайшем будущем одной из фундаментальных научных репрезентаций фантастического контента.
Новое философское их измерение размывает границы наук, а получаемые результаты могут подтвердить философские гипотезы, развить теории. Пусть они и не создаются новые методы, но новое применение уже существующих методов в других дисциплинарных областях вновь пробуждает научный интерес к философским проблемам мировоззрения, сознания, интуиций, морали. Речь не идет о реформе некоторых аспектов философии, ведь проблемное поле «НФ-философии» – лишь часть от целого философского знания в сфере практической философии. Но обновить философские традиции, дать им вторую жизнь – это возможно именно с помощью «НФ-философии».
Очевидно, современное философское движение «НФ-философия» оказала значительное влияние на дискуссии об основных философских вопросах, а также о природе самой философии. Фантастика активно используются в качестве способа аргументации в современной философии, так как вымышленные ситуации служат аттрактором процесса проблематизации или уточнения дискуссионных философских понятий и положений, а также для установления логических взаимосвязей между ними, вскрывая существование неявных предположений или убеждений в некоторых рассуждениях и аргументах. Все эти функции мною использованы в области постановки и «анализ-синтеза» медико-философских идей, концепций, теорий. Научная фантастика, которую мною использована можно сравнить с зондом, при помощи которого исследуются философские концепции.
Суть «НФ-философии» заключается в том, что читателям широкого профиля предлагается рассмотреть некоторые вымышленные ситуации, требующие осмысленного ответа не иначе, как на уровне философского комментария. В моих книгах ученые разных специальностей, люди разных социальных и профессиональных групп сталкиваются с необходимостью дать самостоятельное описание или оценку ситуации, опираясь на интуитивное и зачастую неотрефлексированное понимание тех или иных концептов «НФ-философии».
По мнению многих авторов, типичное исследование, выполненное в духе «НФ-философии» выглядит следующим образом. Обрисовывается некоторая теоретическая проблема, которая существует в научной фантастике, и указывается, что философская аргументация исходит из некоторых предположений о том, что в этой проблеме противоречит «здравому смыслу». Затем разрабатывается серия заданий, в которых требуется применить некоторый философский концепт к воображаемой ситуации. Ключевая роль в них отводится научной фантастике с ее образными вымышленными нереальными ситуациями.
Нужно отметить, что «НФ-философия» представляет собой вызов, брошенный традиционной философии, так как опирается на вымышленные фантастические истории. Эти истории в рамках философской аргументации должны привести к совершенно другому эффекту, а именно к тому, что при знакомстве с примером у читателя должен произойти сдвиг в понимании сути и смысла.
Задача фантаста из сферы философии дать возможность читателю: во-первых, «соскальзнуть» его интересы к научно-мировоззренческим загадкам и проблемам; во-вторых, «натолкнуть» их на философию в самых неожиданных «время-пространствах»; в-третьих, «обнаружить» им философское содержание в самых обычных и необычных истинах.
***
ГЛАВА 2
НФ-ФИЛОСОФИЯ ПЕРЕСОТВОРЕНИЯ ЧЕЛОВЕКА
Трансфер сознания
В данном разделе отражены результаты философских исследований: во-первых, изучения истории и перспектив пересадки головного мозга с характеристикой нейротрансплантации, как модели мировоззренчески противоречивой медицины будущего, а также освещена проблема пересадки головного мозга, как предмет социологической рефлексии; во-первых, рассмотрения концепции «смерть личности» в ракурсе онтологического кризиса понятия смерти мозга в естественнонаучном дискурсе, изучения предпосылок формирования нового понятия смерти человека как единого процесса, не расщепленного дуализмом «сознание-тело», а также осмысления этических аспектов социальной канонизации телесности в проекции пересадки головного мозга; в-третьих, осмысления пересадки головного мозга или памяти в контексте «метафизики присутствия» с характеристикой проблемы идентификации личности после пересадки головного мозга, а также осмысления биосоциальных проблем сеттлерики.
Хотелось бы подчеркнуть в чем заключается актуальность проблемы трансфера сознания, а также фиксированная цель собственных философских исследований и цепочка взаимоувязанных задач по ее реализации. Итак, вначале об актуальности проблемы трансфера сознания. В настоящее время, как известно, хирурги готовы осуществить операцию по пересадке головного мозга (или головы) [20,53]. До сих пор никем еще не была осуществлена такая операция, которая с точки зрения логики научно-технологического прогресса (НТП) представляется закономерным шагом активно развивающейся трансплантологии. Между тем, ряд морально-этических проблем, в том числе и социальные последствия такого вызова трансплантологии до сих пор является совершенно не осмысленной социально-философской проблемой.
Что ждет человека, если операция по пересадке ему головного мозга другого человека пройдет удачно и он останется жить? Кем он будет в жизни? Продолжит свою жизнь или проживет отныне чужую жизнь? Такие вопросы обуревают ученых, фантастов и философов, в связи с чем, как нам кажется, уже назрела необходимость философско-методологического обобщения системы взглядов на проблемы, связанные с феноменом смерти личности, тела и сознания. Причем, не только с позиции дуализма «тело-сознание», гуманизма, религии, но и с точки зрения трансгуманизма, карианства.
Дело в том, что гуманизм и нынешняя классическая философская антропология, накладывающие запрет на множество современных биокибернетических технологий, направленных на радикальную конструкцию нового человека или его сознания, к сожалению, «не объясняют» проблемы новых и сверхновых технологий. Речь идет, во-первых, о пересадке головного мозга, воспринимаемого нами и обозначенного как «Трансфер Сознания»; во-вторых, об изменении биоконструкции человека, за счет пересадки к голове или головному мозгу тела, воспринимаемого нами как генеральный трансплантат; в-третьих, о моделировании сознания человека, воспринимаемого нами как генеральное протезирование мозговой деятельности и пр.
Научно-фантастический роман «Пересотворить человека» написана мною в 2012 году. В нем через опыт и рассуждения, через эксперименты и дискуссии рассказываются о морально-этических «проблем-последствиях» пересадки тела к головному мозгу, трансфера сознания. Возможно, этот роман озадачивает и даже ставит в тупик читателей, но в какой-то степени продвигает в их умах и сердцах проблему пересотворения человека, проблему эволюции сознания. Данная книга написана в стиле «Sci-Fi-Phylosofy», то есть «НФ-философии», объединяющей идеи философии, литературы, психологии, социологии. В ней говориться о философских аспектах последствий пересадки головного мозга с возникновением дилеммы – Кто где? Я – это я или я – это он?
Фабула книги заключается именно в многоаспектном проигрывании ситуации после вынужденной пересадки головного мозга одного человека к телу другого с многоаспектным обсуждением вопросов: Что такое «Я»? Как «Я» функционирует во времени? Имеет ли место некая сущность «Я»? Как мы определяем, что является частью «Я», а что – нет? Речь идет о мысленном эксперименте, касательно проблемы личностной идентичности. Лишь представьте себе, человеку пересадили головной мозг другого человека. Кто при этом будет обладать специфической особенностью личности – тот кому пересадили головной мозг или, наоборот? Что в том человеке будет такого, что сделает его тем самым человеком?
Нужно признать, что морально-этические последствия такой технологии не укладываются в рамки классического гуманизма. Как быть? Между тем, нужно учесть тот факт, что трансгуманизм, как, впрочем, и карианство в ближайшем будущем будет представлять разум и здравый смысл, как универсальные, ничем и никак не ограниченные в своих возможностях, инструменты исследования и преобразования всего сущего, включая и самих носителей разума.
Важно то, что они свободны от потенциальных последствий футурошока и готовы к выработке практической этики, пригодной для общества, преобразованного любыми новыми технологиями. Находим нужным акцентировать внимание на такие свойства этого научного мировоззрения, как динамичность, непредвзятость, допускающие априори тех возможностей, которые не противоречат принципу конструктивности моделей – формальных структур, в которых базовые объекты заданы произвольно, а базовые отношения введены аксиоматически. Именно на основе модели можно предсказать суть и будущие новых технологий, включая операцию по пересадке головного мозга.
Однако, тем не менее, очевидно, что идеология трансгуманизма и карианства еще не получила должного признания. Против развития трансгуманизма и карианства имеются два фактора: во-первых, нравственный, суть которого в том, что борьба против «неэтичных научных исследований» (в том числе пересадки головного мозга) ведется невзирая на то, что сами люди и общество нуждаются в таких технологиях; во-вторых, практический, суть которого заключается в том, что исследования, которые востребованы обществом практически невозможно остановить никакими законами и нормативами.
Итак, очевидно, отдельные технологии нужно осмысливать и с позиции трансгуманизма и карианства. С другой стороны, постулируя морально-этические проблемы пересадки головного мозга, зачастую ученые, которые, являясь атеистами, тем не менее, ссылаются на религию и ее людей по гуманитарным вопросам (мораль, общечеловеческие ценности и пр.), искренне полагая, что в области этики и гуманизма, позиция науки и позиция религии будто бы совпадают. Это один из наиболее распространенных методов формирования этико-социальных иллюзий, называемой методом подмены базовой информации. В этой связи, важно, чтобы философ при осмыслении проблем гуманитарного качества должен строить модели, не размывающие грани науки и антинауки и в этом заключается самоценность философского мировоззрения. Следовательно, для философского осмысления важны и иррациональные взгляды на проблему.
Важно отметить, что в отечественной и зарубежной социологии и философии медицины проблема пересотворения человека путем пересадки тела к головному мозгу или переноса сознания, еще не получила системного освещения, что и вызывала необходимость нашей работы. Следует заметить, что проблема трансфера сознания тесно связана с принципами общей трансплантологии и в частности с феноменом «смерти мозга». Те или иные аспекты данного феномена представлены в работах ряда исследователей: во-первых П. Зингера (этические проблемы, новые критерии смерти и принципы врачебной и общей этики, культурологические аспекты новых критериев); во-вторых, Д. Фишера (культурологический аспект); в-третьих, А. Кэплана (общие аспекты медицины, трансплантологии, понятия и критерии смерти, общая биоэтика); в-четвертых, С. Йонгера (трансплантология и общая биоэтика); в-пятых, Р. Арнольда (понятия и критерии: «смерть мозга», «смерть коры головного мозга»; в-шестых, Р. Трюога (этические аспекты трансплантологии, критика критерия «смерть мозга»; в-седьмых, Р. Вича (общая биоэтика, понятие и критерии смерти, критерий «смерть коры головного мозга»); в-восьмых, Дж. Бернарта (понятие и критерии смерти); в-девятых, К. Пэллиса (понятие и критерии смерти, критерий «смерть ствола мозга»); в-десятых, Р. Бурта (правовые аспекты трансплантологии); в-одиннадцатых, Т. Энгельгардта (культурологические, этические, межконфессиональный контекст критерия «смерть мозга»); в-двенадцатых, Д. деГрация (биомедицинская этика) [6,231].
Нужно отметить, что в российской и зарубежной «НФ-философии» проблема пересотворения человека на базе пересадки головного мозга и трансфера сознания не получила системного освещения. В основу наших целевых философских исследований легли положения, развиваемые в зарубежной традиции не только НФ-философии, но и социологии и психологии в произведениях М. Мерло-Понти, М. Фуко, Ж. Бодрийяра, М. Энаффа, Л. Иригарей, К. Пальи, обозначивших осмысление феномена телесности в контексте социокультурной реальности [45,104,167,299]. Причем, методологическими ориентирами работы послужили также идеи, высказанные представителями современной российской антропологии и биоэтики В. Подорогой, П.Д.Тищенко, А.Я.Иванюшкиным, благодаря которым осуществлялось проблемное исследование этически-неоднозначных ситуаций в биоэтике [20,21]. Кроме того, использованы работы З.А.Туйбаева, К.Л.Ерофеевой, В.М.Сергеева, С.В.Роганова, касающиеся, хотя и косвенно, проблемы смерти мозга, пересадки головного мозга [19,112,197,232].
Итак, цель исследования: в рамках «НФ-философии» выполнить целостную реконструкцию современных медико-социальных, морально-этических и нормативно-правовых проблем, противоречий и предпосылок формирования конкретно-научной этики трансплантологии на основе изучения значимости этики жизни и смерти, сострадания и терпимости, ответственности, а также анализа темы медико-социальных, морально-этических и нормативно-правовых последствий пересадки головного мозга с различных позиций рассмотрения, с привлечением фантастического контента научно-фантастического романа «Пересотворить человека».
Методологической основой наших исследования являются такие когнитивные процедуры как философская и социологическая рефлексия, а также структурно-функциональный, научно-философский и социально-психологический методы исследования. Многообразие аспектов изучаемого предмета обуславливает комплексный методологический подход, в основе которого лежит диалектический принцип этического анализа исследуемой проблемы.
На наш взгляд, все проблемы, на которых обращено наше внимание, несут в себе момент этичности, затрагиваемые проблемы взяты нами в ее срезе субъект-объектного отношения. Теоретическую основу исследования составили труды многих ученых: медиков, методологов, социологов, философов, многие из которых являются классиками философской и социологической мысли, а также правовой деятельности.
Исходной методологической установкой анализа сущности различных феноменов, осмысление которых важно для формирования и системного становления нового научно-практического направления как нейротрансплантация, является осмысление их в комплексе и во взаимосвязи друг с другом. Сказанное достигается, прежде всего, через критический анализ различных этических теорий: во-первых, жизни и смерти; во-вторых, тела и сознания; в-третьих, сострадании и терпимости; в-четвертых, телесности и толерантности; в-пятых, справедливости и ответственности.
В связи с этим в исследовании используются следующие методологические принципы: во-первых, критический анализ этических и правовых теорий; во-вторых, сравнительный анализ научно-философских, этико-правовых, социально-психологических теорий в их историческом контексте.
Согласно концепции данной работы выполнена серьезная выборка результатов научных, философских, психологических, социологических исследований по заданной теме, характерные для различных этапов развития «НФ-философии», с обращением к состоянию проблемы пересадки органов и тканей в целом.
Важным методологическим подспорьем исследования стали способы постижения телесности, заданные тремя векторами: во-первых, анализа, репрезентированной суждением «я есть тело»; во-вторых, анализа проблемы телесности в связи с ее инструментализацией к вызовам современной трансплантологии и пересадки головного мозга в частности; в-третьих, анализ с акцентом на артикулированные в биомедицинской практике коллизиях существования или прекращения в связи с осознанием себя.
Глава 3
ИСТОРИКО-ГНОСЕОЛОГИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ И ОНТОГЕНЕЗ ТРАНСФЕРНОГО СОЗНАНИЯ
Пересадка головного мозга как исследовательский феномен практической философии
До сих пор, так или иначе, в философской литератур нет целенаправленных исследований «проблем-последствий» пересадки головы, не имеет четкой философской аргументации проблема трансфера сознания. В свое время, С. Лем писал: «Наука вырастает из технологии и, окрепнув, берет ее на буксир. Говорить о будущем, тем более, далеком – это значит говорить о видоизменениях науки. Для науки нет нерушимых истин или авторитетов. Ее заблуждения и ошибки не смешны, потому что они возникают в результате осознанного риска. Сознание этого дает право высказывать гипотезы, так как даже если они вскоре рухнут, это будет поражением на правильном пути. Ибо человек еще на заре своих дней всегда выбирал правильный путь, даже когда он этого не осознавал».
Именно такая преамбула напрашивается к данному разделу, в котором освещается история и перспективы пересадки головного мозга. При этом конкретными исследовательскими задачами являются: во-первых, изучение истории и перспективах пересадки головного мозга; во-вторых, характеристика нейротрансплантации как модель мировоззренчески противоречивой медицины будущего; в-третьих, освещение проблемы пересадки головного мозга, как предмет философской и социально-психологической рефлексии.
Итак, об истории и перспективах пересадки головного мозга. Можно ли пересадить голову человеку, так же как и другие жизненно важные органы, как во имя спасения жизни, так и в целях продления жизни? После пересадки головы будет ли человек тем же человеком или возникнет новая личность? Каковы наиболее вероятные социальные последствия пересадки головы? Ответы на эти вопросы уже больше века пытаются найти общество, наука, религия.
Вообще, история свидетельствует, что первые трансплантологи появились еще в Древнем Египте. Они проводили трепанацию черепа, в том числе с имплантацией в него алмазной пластины, вставляли искусственные зубы, глазной протез. Физиолог Хабиб аль-Хафез, исследуя свыше 200 древних мумий установил, что в древности (700—1250 годы) проводились операции по шунтированию сердца, пластике лица, изменению пола и даже пересадки органов и частей тела (конечностей). В одном случае у мумии была обнаружена пересаженная голова [53,153].
Известно, что многие ученые пытались отделить мозг от тела, им даже удавалось поддерживать его живым [56,109]. В частности, А. Кулябко еще в начале XX века установил, что изолированная голова рыбы некоторое время остается жизнеспособной при помощи простейших перфузионных приспособлений. С.С.Брюхоненко с помощью аппарата искусственного кровообращения поддерживал жизнедеятельность изолированной собачей головы. С.С.Брюхоненко и С.И.Чечулин в 60-е годы продемонстрировали живую голову собаки, подключенную к аппарату искусственного кровообращения.
Важно отметить, что в 50-е годы XX века В.П.Демихов (СССР) продемонстрировал живую голову собаки без туловища и после того как он убедился, что отдельные части тела могут существовать от организма независимо, приступил к созданию новой биологических конструкций – часть туловища собаки с головой он пришил другой собаке. Из протоколов эксперимента известно, что голова-донор реагировала, лаяла, принимала пищу. Архивы ученого свидетельствуют о том, что он вплоть до своей смерти работал и над проблемой пересадки головы [129,181,186].
Нужно отметить, что еще в начале XX века были впервые описаны клинические ситуации травматической декапитации. Ученые-медики приступили к изучению вопроса пересадки головы на другое тело, а также вопросы сохранения жизнедеятельности головного мозга, изолированного от остального организма, главным образом, в целях возможного продления человеческой жизни таким путём [129,161]. В настоящее время, многих ученых-хирургов в числе которых и Р. Уайт, не покидает мечта провести операцию по пересадке головы парализованного человека на тело «безголового», но здорового человека. Нейрофизиолог Д. Линке (Германия) высказался за вероятность положительного исхода подобной операции.
Нейрофизиолог Р. Худоерков (Россия) считает, что пересаживать голову вместе со всем позвоночником – это, возможно, медицина будущего. Хотя нейрохирург С. Роуз (США) на основании своих многочисленных экспериментов не раз заявлял, что человек, чья голова будет пришита к чужому телу, не сможет им управлять [112,119]. Между тем, в условиях постепенного наращивания потенциала нейротрансплантации во всем мире, ученые вообще остаются в неведении о последствиях и прогнозах этого сегмента медицины будущего, так как многие морально-этические, а также юридические проблемы остаются не осмысленными и не решенными.
Науке известны факты, что отрубленная голова ещё некоторое время способна к жизни, глаза у отсеченной головы реагируют на свет и звук, а на жест ткнуть пальцами в глаза – веки закрываются. Спустя 2 мин. 40 сек. голова переставала подавать признаки жизни. Пожалуй, вызывает серьезный интерес такие исторические сведения: непосредственно перед казню преступника через отсечение головы, некий доктор усыпил своего медиума, внушил ему отождествиться с преступником, следить за всеми его мыслями и чувствами и громко высказывать чувства и мысли осужденного в ту минуту, когда топор палача коснется его шеи.
Далее доктор внушает своему медиуму прочесть или ощутить последние мысли умершего, как только голова отделится от туловища. Медиум передает такие отрывочные ощущения: «Голова думает, видит, страдает, чувствует! Голова не понимает, что случилось, ищет свое туловище. Голове кажется, что туловище за ней придет, «… я – отрезанная голова, я улетаю в неизмеримое пространство. Неужели я умер? Неужели все кончено? Если бы я мог соединиться с моим телом! Сжальтесь надо мною, отдайте мне мое тело! Если бы соединить меня с туловищем, я мог бы еще жить…».
Существуют исторические данные, касающиеся откровения палача во время отсечения головы: «Все палачи отлично знают, что головы после отсечения живут еще полчаса: они так изгрызают дно корзины, в которую мы их бросаем, что корзину эту приходится менять, по меньшей мере, раз в месяц». Священник-магистр Г. Дьяченко (Россия,1900) пишет: «… человек, когда ему отрубают голову, не сразу прекращает жить, а его мозг продолжает соображать и мускулы двигаться, пока, наконец, кровообращение совсем не остановится и он не умрет окончательно…».
Между тем, из наблюдений хирурга Ж. Лабордеа (Франция), отрубленная голова, подключенная к аппарату искусственного кровообращения, хотя и живет несколько минут, но не реагирует на внешние раздражители. Физиологи С. С. Брюхоненко и С.И.Чечулин (СССР,1962) продемонстрировали научному обществу живую голову собаки, подключенную к аппарату искусственного кровообращения. При этом отрезанная голова вела себя довольно активно, облизывалась, моргала глазами [129,161].
Нейрохирург Р. Вайт (США,1962) в эксперименте с помощью аппарата искусственного кровообращения поддерживал в течение нескольких суток изолированный мозг обезьяны. В 1964 году он пересадил мозг одной собаки в туловище другой, а в 1970 году – выполнил первую в мире успешную пересадку головы одной обезьяны на обезглавленное туловище другой. После реабилитации обезьяна находилась в сознании, слышал и видела происходящее вокруг, гримасничала, скрежетала зубами, пила [112,119].
В 1973 году этот хирург провел целую серию экспериментов по пересадке головы у обезьян. Головы, пересаженные на чужое туловище, реагировали на свет, звуки, запахи, однако, во всех случаях тела обезьян оставались парализованными. В 80-е годы XX века начаты эксперименты по поддержанию жизни в отдельно взятой голове. Врачам удалось поддерживать жизнь в голове в течение 20 суток.
Нейрохирурги В. Крайтер и Г. Куридж (ФРГ,1986) почти целиком ампутированную голову подключили к аппарату искусственного кровообращения. Им удалось установить контакт с головой, по движению губ головы врачам удалось «прочитать» многие слова, из которых было ясно, что голова представляет трагизм своего положения. В. Сонитагу (США, 1989) удалось почти целиком ампутированную голову мальчика пришить к туловищу. Спиной мозг не был поврежден. Сознание вернулось к нему через три недели. С течением времени все восстановилось, парень успешно закончил среднюю школу.
Аналогичные успешные операции при таких ситуациях были выполнены в РФ (Севастополь, 1998; Екатеринбург, 1998), в США (Аризона,2002) [122,206]. С. Гилл (Бристоль, 1997) впервые в мире провел уникальную ортопедическую операцию, во время которой голова женщины была отделена от шейного позвонка, а после удаления всех шейных позвонков, голова была зафиксирована в новом положении при помощи металлических стержней. Ж.-М. Дюбернар (Франция,2005) провел частичную пересадку лица. В 2008 г. американские нейрохирурги спасли мальчика, у которого в результате ДТП голова была практически отделена от шеи («ортопедическая декапитация»). Они восстановили соединение головы с шеей. После длительной реабилитации больного удалось вернуть к нормальной жизни [112,119].
До недавнего времени перспективы трансплантации головного мозга или головы целиком воспринимались еще как фантастика, скорее, как сценарные идеи и сюжеты для книг и фильмов. По мотивам трансплантации головы и тела были написаны ряд произведений, в числе которых знаменитый роман М. Шелли «Франкенштейн или новый Прометей». Истории известны свыше 30 кинофильмов, как экранизация или сюжетное развертывание этого произведения. Находим нужным остановится лишь на некоторых из них, на наш взгляд, интересных в необычном развертывании характерной сюжетной линией.
Т. Фишер (1967) снял «Франкенштейн создал женщину», в котором Франкенштейну удается пересадить душу (не мозг, а именно душу) умершего своего помощника в тело его любимой девушки. Но в союзе тела и души главным становится то, что этот союз создало – смерть. Заботой Франкенштейна было найти способы убрать «фильтры», которые мешают душе вернуться к полноценной жизни, не неся на себе той или иной печати смерти. В другой экранизации романа Т. Фишер (1969) «Франкенштейн должен быть разрушен» циничный экспериментатор использует людей как материал для опытов. Режиссер фиксирует внимание на то, что материал постепенно разрушается, что наталкивает экспериментатора на мысль о частой смене тела.
В другой экранизации «Франкенштейн и Чудовище из ада» главный врач психбольницы собирает очередное Чудовище из органов и крупных деталей своих пациентов – «бесполезных людей», как он выражается. П. Моррисс и А. Маргерити (1973—1975) создали фильмы «Плоть для Франкенштейна», «Молодой Франкенштейн», «Шоу ужасов Роки Хоррора», в сюжете которых впервые поднимается вопрос о том, что пересаживается: мозг к телу или наоборот, тело к мозгу.
Ф. Роддэм (1985) снял фильм под названием «Невеста», в котором Франкенштейн после пересадки головы своей невесты (Ева) на чужое здоровое тело пытается моделировать истинно свободную, не связанную с лживыми условностями, женщину. К. Рассел (1986) снял фильм «Готика», Р. Корман (1990) – «Франкенштейн освобожденный», Р. Дэвид – «Франкенштейн Эдисона», в сюжете которых усложненные психологические и морально-этические варианты и последствия пересадки головы.
Дж. Смайт (1972) создал многосерийный фильм «Франкенштейн: подлинная история», в котором, созданное Франкенштейном Существо терроризует ученого, чтобы он пересадил голову полюбившемуся ему женщины на тело умершей женщины. Данный фильм интересен в двух аспектах: во-первых, Существо было отягощено проклятием внешнего уродства; во-вторых, сам Франкенштейн отягощен проклятием уродства нравственного. Деградация облика Создания и духовная деградация ученого, запущенные «в параллель», их влияние друг на друга, привлечение в сюжет третьей силы – изначально злой, изменение под воздействием этой силы самого характера творения.
Д. Уикс (1992) создал фильм «Франкенштейн: реальная история». Вместо «сборки» тела из фрагментов трупов, ученый «выращивает» Существо в котле с биологическим раствором, клонируя свою собственную ткань. Аналогичный сюжет прослеживается в ряде версий «Кладбище домашних животных» С. Кинга, а в романе Р. Хайнлайна «Не убоюсь я зла» умирающий И. Смит организует пересадку своего мозга в новое тело.
В целом, литература и кино сделало Франкенштейна то гением, то безумным ученым, то расчетливым убийцей, то чудовищем, то жертвой, каждое из которых отражает перемену господствовавших взглядов в обществе на то, что движет этот мир в будущее: на перемены; на прогресс; на науку. Безусловно, образ Франкенштейна впитал в себя неизбежное зло, которым отягощен каждый решительный прогресс за грань привычного.
Нужно заметить, что такой прогресс всегда необходимость, потому что, во-первых, остановка означает застой и смерть, а, во-вторых, потому что невозможно обнаружить грань, не переступив ее. Такой шаг всегда непредсказуем и опасен, ибо за гранью привычного, лежит неизвестность. Именно потому такой прогресс всегда требует мужества и готовности платить за риск.
По мнению многих ученых и мыслителей, феномен Франкенштейна – это своеобразная лакмусовая бумажка, по изменению цвета которой человечество оценивает насколько велика может быть плата за тот или иной прогрессивный шаг, прежде всего, как нам кажется, в области трансплантологии и пересадки головного мозга, в частности. В этом смысле, Франкенштейн – это вечное напоминание о цене, которая неизбежно должна быть заплачена каждым за любой необдуманный поступок [90,112].
Важно отметить, что ученые во все времена не намерены были упрощать или же преувеличивать морально-этические трудности, связанные с пересадкой головы. Человечество решало и решает более сложные проблемы социальный морали. В этом смысле, данная задача также найдет свое решение – такова логика нынешнего подхода к проблеме.
Ученые находят разные пути и подходы к решению проблемы. Если с чужими органами возникают проблемы, то почему бы не сделать для человека запчасти? – это новая задача для ученых. И в этом направлении уже есть успехи [1,41]. Нынешняя технология такова, что можно сделать даже работоспособную «механическую» замену глаза. Изобретены органы из пластика, металла, стекла, которые не вызывают отторжения и в то же время работают не старея. Ученые могут вырастить «ковер» из клеток, а затем придать ему нужную форму с помощью полимерных шариков (ремоделирование органов).
Врачи-экспериментаторы уже предложили биосинтетический гибрид почек, мочевого пузыря, желудка. Разработан прототип, который является первым активным протезом ноги с микропроцессорным управлением, который идеально «вживается» в биомеханику тела [97,120].
Наш краткий обзор свидетельствует о том, что многие предсказания и фантастические проекты, даже самые невероятные, придуманные воображением писателей-фантастов постепенно осуществляются. В этом плане, можно смело предположить, что в недалеком будущем изолированная голова человека будет жить самостоятельно, относительно долго, а мозг будет функционировать, то есть мыслить [161,209].
Особую надежду в указанном направлении ученые видят в развитии теории и практики клонирования. «Клоническая революция» позволяет выращивать нужные органы или даже использовать клонов, идентичных по генотипу, в качестве «запчастей». В этом аспекте, вполне можно теоретически предположить, что будет заранее сделана копия человека «на запчасти». Такие органы можно будет выращивать прямо на месте, не подвергая пациента опасностям, связанным с пересадкой. Из мезенхимных стволовых клеток уже сейчас напрямую, без клонирования, делают первые «протезы» тканей [209,265].
По мнению ученых, альтернативным путем является печать органов с помощью специальных струйных принтеров, использующих в качестве «чернил» клетки. При этом «печать на плоскости» – лишь одна из сторон технологии, разрабатываемой, главным образом, для фантастической, как сейчас кажется, трехмерной «печати» полноценных человеческих органов. При этом, в качестве бумаги выступает специальный термообратимый гель, недавно созданный учеными. Данный материал при температуре ниже 200 градусов является жидкостью, а при нагреве выше 320 градусов затвердевает. Печатая на полимерной основе множество последовательных слоев геля и клеток можно буквально создавать трехмерные биологические объекты – органы, детали тела, ткани [265,291].
Авторы исследования полагают, что трехмерная «печать» слоев кожи, различных органов – это путь, который сможет обеспечивать больного, нуждающегося в пересадке органа всем необходимым в кратчайшее время. Однако, подлинной революцией, конечно, станут вживляемые биосинтетические органы, клетки которых смогут получать питательные вещества прямо от организма, а сам орган будет защищен от атак со стороны иммунной системы. Именно такая технология наиболее перспективна для консервации головного мозга. В этом плане, возлагаются большие надежды на наномедицину, патохимию, биотехнологию, генную инженерию и пр. [27,63]
Компания «Transmedics» (США) по праву претендует на революцию в деле консервации и идентификации органов. Идея в основе системы заключается в том, что орган «не должен заметить» смену хозяина. Все время – от момента, когда орган изымается у донора, до момента, когда хирург начинает его вживлять реципиенту, – он продолжает функционировать так, будто и не покидал тела. Подобная машина создана и уже готова к клиническим испытаниям в ряде стран (США, Япония, Канада, Германия и пр.). С ее помощью можно оценить и потенциально даже улучшить функцию органов, тем самым увеличив количество пригодных для пересадки трансплантатов [39,89].
М. Асашимо (Япония) в эксперименте «вырастил» глазное яблоко из недифференцированных эмбриональных клеток лягушки и вживила их в глазную полость головастика. Новый глаз полноценно интегрировался в нервную систему и способен передавать нервные импульсы. По прошествии некоторого времени на эмбрион производится специально подобранное и тщательно дозированное генетическое воздействие с целью отключения развития мозга. В результате появляется на свет животное, тело которого можно использовать для омоложения без каких-либо этических проблем [97,129].
Теоретически клона можно вырастить и без воздействия на мозг. Он даже никогда не будет приходить в сознание, начиная с момента своего появления на свет. В некоем аквариуме с физиологическим раствором будет плавать тело, которое быстро вырастет с помощью специальных технологий до величины взрослого человека [130,296].
