Ice Ник "–32 градуса по Цельсию. Том 1: Предатель и Воровка чужих судеб"

***

Лайт Винтер.

Без вздоха на него не взлянешь. У кого-то это вздох восхищения, у кого-то раздражения. Кто-то даже вздыхает сочувственно. Но таких совсем уж единицы.

Самому же Лайту любое из этих проявлений эмоций со стороны не было интересно. Пришел в Снежную Стаю он только для достижения собственных целей. Ради этого он был готов отдать не только свою жизнь, но и жизни всех, кого потребуется и кто случайно попадёт под шальную пулю.

Настолько он зациклился.

Настолько ему было больно.

Сколько Лайт себя помнил, он никогда не был прилежным мальчиком. Но после пропажи отца совсем сорвался.

Теперь на его руках кровь десятков убитых по приказу и не только. Даже сейчас, стоя под мутным светом, Лайт видел её невидимые следы на ладонях. И не то чтобы от этого на душе всё было ровно.

Было полгода назад. И месяц назад тоже.

А вот сегодня уже нет.

В зеркале отражался пластырь на щеке. Пальцы осторожно коснулись его. И отдернулись.

Больно. Но отрезвляет.

Устало трутся глаза. И вниз по стенке на пол.

Плитка вытягивает из тела тепло. Минус тридцать два на душе поднимаются до минус тридцати одного.

"Дальше носа Лайта – его отражение в зеркале. Потому его заботит только он сам."

Хочет ли он… быть таким человеком?

– Иди к чёрту, Дженни. Иди к чёрту…

***

Возможно, Лайт Винтер не такой уж и Дьявол, как считали многие. И как думал он сам.

***

Пистолет летит в ящик. Гремит его внутренностями – в ящике инструменты.

Наверное Сону нужно быть нежнее. С инструментами.

Щелкает кнопка, загорается свет лампы в самом уголочке стола.

Поверхность его усыпана листами с расчетами, простынями чертежей, цветными мелками, мелкими деталями и ещё не весть чем.

Ореол света выхватывает доску на стене – на ней ещё один чертёж, который столько раз стирался и рисовался заново, что в какой-то момент Сону перестал считать.

Однако здесь же, на столе, лежит то самое изобретение, которое он так старательно собирал и продолжает дорабатывать по сей день – умные очки.

Ей богу, вертолёт с нуля смастерить легче, чем отладить эту хрупкую вещицу. Но Сону любил изобретать новое и, пусть пришёл эту в стезю сравнительно недавно, делал огромные успехи.

Будь его воля, он бы окончательно выбросил пистолет и остался в подвальной мастерской до конца дней своих.

Но в Снежной Стае был Лайт Винтер, которого все ненавидели. Сону же не то чтобы любил его, скорее, хотел быть рядом столько, сколько получится.

Чтобы если вдруг этому парню понадобилась рука, за которую можно ухватиться, он смог протянуть ему эту руку.

***

Фриз тонет в чернильной темноте.

Может быть, где-то в её глубине и живут монстры, но Рикки Браун знала – люди куда страшнее.

Потому ей было даже любопытно поискать в ней какого-нибудь демона, чтобы убедиться – сладить с ним проще, чем с Лайтом Винтером.

"Проблемный ребенок". "Головная боль". Как только Рикки его ни называла.

И пусть с Лайтом не ладила не только она, всё равно сложно было не принимать это на свой счёт как прокол.

Потому что с Лайтом Винтером ее репутация той, кто может найти язык с любым человеком, покрывалась тонкой сеткой трещин.

И это было плохо. Потому что даже одна чёрная ворона в белой стае могла принести неприятности.

В этой непростой ситуации Рикки больше всего переживает за одного конкретного человека – ее душу и сердце, заключённые в чужом теле.

Того, кто смог подарить ей множество новых шансов и дарил подобные возможности многим другим.

Кто-то был этого не достоин. Но он, этот человек, верил в людей.

Всё ещё верил, несмотря на то, что они с ним сделали.

Рикки Браун – это дар красноречия. Это переговоры с партнёрами и отчеты. Поиски информации, взломы систем, физическая сила, которую она предпочитает пистолетам.

А ещё безграничная любовь.

И всего этого бы не было. Если бы не этот человек.

Она хотела бы его защищать, такого сильного, рассчитывающего только на себя. И, на ту чуточку, которую позволяет его трудный характер – на Рикки.

Рикки облокачивается о перила балкона спиной. Смотрит на освещённый в такое позднее время кабинет.

Джэй задремал прямо за столом, подперев щеку рукой.

Рядом дымится чашка ещё горячего кофе, которым он собирался продлить и без того длинную ночь. Листы документов с печатями высятся стопками на столе.

Рваные шрамы на лбу и на правой щеке. Ловящий в клетку взгляд, сейчас скрывающийся под прикрытыми ресницами.

Джэй не слишком много рассказывал о своем прошлом. Но Рикки знала, что ей и так было рассказано гораздо больше, чем остальным. И бережно берегла эти тайны.

Пора бы заканчивать на сегодня. А то новый день скоро начинать, нужно хотя бы немного прийти в норму.

Когда дверь балкона захлопывается, и Рикки окутывает тепло кабинета, она слышит:

– Я очень хочу, чтобы они все работали сообща. Но нам всё ещё не хватает одного.

Джэй больше не спит. Светлые карие глаза сверлят темноту из которой пришла Рикки – с беспокойством и сожалением. Он мотает головой, пытаясь проснуться, потягивается и бросает взгляд на чашку.

– Новый день принесёт новые вести, – Рикки отбирает у Джэя кофе, к которому тот чуть не успел приложиться, отставляет его подальше и, слегка приподняв его лицо за подбородок, оставляет мягкий поцелуй на губах. – Пошли спать. Утро на подходе.

Взгляд Джэя невольно провожает чашку. Но он тяжело вздыхает. Притянув успевшую слегка отстраниться Рикки обратно за галстук, целует уже сам.

И внутренне ставит галочку на ещё одном дне, прожитом им взаймы. Не зря, не бесполезно. Отвоеванном у своего страдающего в груди сердца.

Шрамов, что не только на лице. И у тысяч врагов, только и ждущих, что он даст слабину.

Белый Волк и его верная помощница – Белый Кролик – и сегодня проделали отличную работу.

Акт VIII. Ангел "в заложниках" в логове Волка. Е? репутация и влияние

"Если ты любишь их так же сильно…"

***

Раннее утро.

Босс Снежной Стаи Джэй Мерфи шагает по коридору.

Стены сплошь состоят из прозрачного стекла, потому, слегка повернув голову, можно увидеть рассвет.

Он сер и уныл. Никакого намёка на золотой лучик не мелькает в потоке облаков, затянувшем Фриз.

Однако очередное утро наступило. Неизвестно, сколько дней осталось у Фриза, да и у самого Джэя, потому пора приниматься за дело.

Походка его хромает – старая травма на правой ноге, обостряющаяся из-за плохой погоды или усталости. Сейчас на неё влияли оба фактора, но Джэй привык, потому не особенно обращал внимание.

Он в этой жизни в принципе привык ко многому.

Серого света становится больше. Тени в коридоре удлиняются, задирают головы, воют сквозняками как настоящие волки.

Снежная Стая – организация, появившаяся благодаря Джэю. У неё была цель. И уже даже почти были собраны люди для её достижения. Нужно только ещё немного поднажать и можно приступать к исполнению плана.

Когда он запустится, у Стаи будет всего два пути – спасти этот чертов город или кануть в лету вместе с ним.

Джэй очень хотел надеяться, что у них всё получится. Ради справедливости и спасения судеб каждого из них.

***

"Новый день принесёт новые вести."

Сказав так, Рикки надеялась на что-то хорошее. А не на то, что проснётся от звуков стрельбы и бьющегося под градом пуль стекла.

Рука метнулась к той половине кровати, которую занимал Джэй.

Джэя не было. И, судя по тому, что она уже остыла – давно.

С бешеной скоростью натягиваются вещи. Мимолётный взгляд на будильник, не прозвеневший два часа назад по вполне понятной причине, звавшейся Джэем. И, застегивая на бегу наплечные кобуры, с вырывающимся из груди сердцем – туда, где шум.

Ступеньки не перепрыгиваются, буквально перелетаются. Пули раздаются направо и налево – вроде бы она никого не застрелила, разве что ранила. Пока не разобралась в ситуации, не собиралась уносить жизни. Только если Джэю или кому-то из Стаи действительно будет угрожать опасность.