Татьяна Сонная "Фиктивная жена для врага"

Роман держит активно сопротивляющегося брата.

– Демид! Успокойся, я сказал! Богдан, ко мне в кабинет! А вы тут наведите порядок! И чтобы мать к этому не прикасалась. Как всё скинул со стола, так и соберёшь! Своими руками. Карина, уведи Льва в его комнату и дай матери успокоительное.

Властный голос хозяина дома срабатывает моментально. Первой отмирает моя малышка. Её испуганный взгляд заставляет мою совесть напомнить о том, что она всё же у меня имеется. Подскочив к младшему брату, она прижимает его к себе. Пацан же, набычившись, сверлит меня потемневшим взглядом. Испуга в его глазах я не вижу, зато замечаю кое-что другое. Ну вот, друга в его лице я тоже потерял. Удивительно, но от осознания этого испытываю неприятное чувство. Взглянув на Карину, резко разворачиваюсь и выхожу из гостиной следом за хозяином дома. Кажется, у нас с Алексеем сейчас состоится серьёзный разговор и без посторонних ушей. Что ж, я готов к любому повороту событий. Что бы не произошло, в том, что Карина уже моя, я не сомневаюсь. И даже если вся её семья будет против, она пойдёт за мной!

Демонстративно ощупываю челюсть, чтобы убедиться, что кроме ушиба там ничего нет, и приземляюсь в кресло для гостей. Мазнув по моей персоне осуждающим взглядом, Алексей усаживается за свой стол. Открыв ящик, достаёт папку с какими-то бумагами и кидает мне на колени.

– Что это? – поджав губы, недовольно произношу я.

– В двух словах не объяснишь, но я постараюсь, – устало потерев переносицу, мой будущий тесть задумчиво смотрит в стену. – Богдан, хочу сказать сразу, не смотря ни на что, я в какой-то мере даже понимаю твоё состояние. Но всему есть предел. Я не буду ёрничать и изображать из себя оскорблённого хозяина дома, но не могу не озвучить: сегодня ты ведёшь себя не совсем правильно. И в том, что ты всё ещё спокойно сидишь здесь, тебе стоит благодарить только Карину. Обычно у меня несколько способов воспитания зарвавшихся щенков, но, увы, боюсь, дочь этого не оценит. Она слишком дорожит тобой, только слепой этого не заметит.

Вытягиваюсь в струну. Взгляд мечется между папкой на моих коленях и хозяином кабинета. В помещении начинает искрить от напряжения.

– У тебя будет шанс изменить сложившуюся ситуацию, – собеседник встаёт и направляется к окну, неотрывно слежу за ним. – Я очень люблю свою дочь. И поверь, готов на всё ради неё. Если бы не мой отец, я бы и не подумал ввязываться в эту историю с покупкой вашей компании. Ты в курсе, с твоим отцом мы расстались очень нехорошо. Но Леонид Валериевич соизволил обратить свой взор на тебя и этот бизнес.

– Но разве не этого вы и добивались? Присвоить дело всей моей жизни? Каприз вашей дочери стоил мне…

– Остановись, иначе пожалеешь о сказанном сгоряча. Сам знаешь, время вспять повернуть невозможно, – он жёстко обрывает поток моих обвинений. – В твоих руках очень важные документы. В подлинности которых убедиться будет не сложно. Там ты найдёшь ответы на все свои вопросы. И на будущее… не стоит безоговорочно доверять тем, кто раз за разом предаёт тебя. Кстати, как тебе мой адвокат? Мне кажется, вы неплохо сработались.

– При чём тут это? – шиплю, сжав челюсти до зубовного скрежета.

– Я давно знаю тебя. Ты парень не глупый.

– Намекаете на то, что мой отец…

– Обычно я не хожу вокруг да около, но… повторюсь, у тебя особые привилегии. Разовые, – подчеркивает он последнее слово. – Просмотри бумаги и позже… возможно, встретимся ещё раз. Но постарайся подготовиться к нашему следующему разговору. Обдумай каждое слово, прежде чем открыть рот, – мужчина проводит ладонью по недлинной бородке с проседью. – И ещё. Если моя дочь разочаруется в тебе, я боюсь, тут уже никто с тобой церемониться не будет.

– Угрозы? – поднимаюсь из кресла, сжав в руке папку.

Еле сдерживаюсь, чтобы не швырнуть её ему в лицо.

– Нет. Это всего лишь предостережения. Для того, чтобы ты не наделал ошибок.

Помявшись, не нахожусь с ответом. Точнее, у меня есть что сказать, но я всё же решаю благоразумно промолчать. На сегодня хватит.

– Пожалуй, я пойду, спасибо за гостеприимство и… советы, – нахожу в себе силы на проявление вежливости.

Мой собеседник просто кивает.

– Провожать не нужно. Где выход, я знаю.

Широким шагом покидаю кабинет. В гостиной тишина. Беспорядок, спровоцированный нашей с Демидом стычкой, устранён. За столом в гордом одиночестве сидит Карина. В руках большая чашка с напитком, над которым клубится дымок. Обернувшись на звук моих шагов, она поднимается. В глазах застывший вопрос и явное беспокойство.

Тяжело вздохнув, останавливаюсь впритык к ней и обнимаю свободной рукой. Аромат её волос наполняет лёгкие – на миг позволяю себе расслабиться и насладиться этим запахом.

– Прости, – вырывается само собой. – Я пойду. Увидимся завтра. Не опаздывай.

С неохотой отстраняюсь и сразу же беру курс на выход.

– Богдан, – тихо окликает меня девушка.

Оборачиваюсь, ожидая чего угодно. Отказа прийти на торжество, или каких-то чисто женских претензий, но она спокойно протягивает мне руку, в которой зажата та самая бархатная коробочка, которую я выложил на стол, вместо того чтобы торжественно вручить.

– Кольцо не по размеру, – шепчет она, глаза при этом наполняются слезами.

Наблюдая за тем, как она стойко держится, чтобы не расплакаться, бестолково хлопаю глазами. Карина горько улыбается и, всунув коробочку мне в ладонь, уходит. Тихо хлопнув дверью, покидаю дом недружественных мне людей. Всё было бы иначе, не будь она Лукьяненко!

Глава 16

Карина

Открыв глаза, долго таращусь в потолок. Голова тяжёлая, будто я вовсе не спала. Хотя так и есть. После вчерашнего ужина я долго не могла уснуть. И всё из-за него! Богдан ходит по самому краю, и, признаться, я держусь из последних сил, чтобы не послать всё к чертовой матери и не отказаться от этой затеи. Но если бы всё было так просто. Моё бедное сердце обливается горючими слезами. Воронов не любит и никогда не полюбит меня. Он говорит об этом всем своим видом, поступками, жестами, взглядами. Нет ничего, кроме желания обладать – примитивные инстинкты, не более. Это совсем не то, о чём я мечтала. Не буду себя винить в наивности. В том, что поддалась на провокации деда и согласилась на безумную идею оставить Богдана в компании. Я смалодушничала. Мне безумно хотелось быть к нему ближе и в прямом и в переносном значении этого слова. Лучше попытаться, чем вовсе не воспользоваться шансом, который приобрёл для меня Леонид Валериевич, и потом винить себя за это всю оставшуюся жизнь.

Этот мужчина моя хроническая болезнь. Я пробовала выбросить его из головы. Даже пару раз встречалась с парнями, но всё не то. Он крепко засел в моём сердце. Усталый, грустный взгляд, тёплая улыбка. Мне всегда хотелось подойти, обнять его. Сказать сколько он значит для меня. Но что взять с юной, застенчивой девчонки? У меня не хватало смелости сделать это даже в шутку. Поэтому я лишь робко наблюдала со стороны. Ловила его задумчивые, отстранённые взгляды. Он всегда был одинок. Даже в кругу своей семьи. Только никто этого словно не замечал. Но не я. Будучи очень восприимчивой, всегда считывала перемены в его настроении. Зол он или расстроен. И сейчас я чувствую всё, что творится у него внутри.

Дед рассказал о причине, по которой его задержали. Я долго переваривала эту информацию, в итоге моё сердце снова дрогнуло, и я начала искать оправдания его поступкам. Грубость, неприемлемое поведение. Всё это последствия определённых событий. В его семье разлад. Это тяжело. Трудно справляться с бедами в одиночку, даже если ты сильный и взрослый мужчина. Душевное тепло, соучастие, любовь. Вот что действительно важно и ценно.

Шумно вздохнув, поднимаюсь с постели. Самочувствие такое, будто подхватила ОРЗ. Но это лишь обманчивое, навеянное вчерашним происшествием состояние. Демид извинился за то, что не сдержался, а мне было нечего ему сказать. Я просто молча обняла. На этом и разошлись. Мои братья не виноваты в том, что я влюблена совсем не в того человека. Мы все жертвы обстоятельств. Я могу понять и приять этот негатив, но очень хочется, чтобы родные поддержали меня и дали нам шанс. Слава богу, претензий ни от отца, ни от мамы не было. Все тактично промолчали, а я, извинившись перед семьёй, просто ушла спать. Мне нужны силы бороться дальше. Только бессонница и тревожность убили надежду на небольшую перезарядку.

Припарковав машину возле офисного здания, остаюсь в салоне ещё на пару минут, оттягивая неизбежность встречи с Богданом и его гостями. Мне волнительно. Не знаю, каким он будет сегодня. Но настроение не так важно. Я начала сомневаться, правильно ли поступаю? Нужно ли вообще выходить замуж за этого мужчину? Что принесёт навязанный брак? Как бы не было хуже. С мужчинами так нельзя. Задето его самолюбие, а оскорблённый властный мужик не лучшая партия в мужья. Была бы ещё любовь с его стороны…

Твёрдо решаю подняться к Воронову в кабинет и поговорить на эту тему. Нужно приготовиться к тому, что, скорее всего, сегодня мне придётся навсегда распрощаться с мыслью о нашем браке. Я смогу переступить через себя и освободить Богдана. Мысль вернуть ему его компанию без брачных обязательств пришла ко мне этой бессонной ночью. Раз мне не удалось затронуть его сердце, то зачем такие отношения? Найду чем отвлечь себя. Переболею. Он не был моим, я ничего не теряю. Только… надежду. Ну это можно пережить. Уеду подальше на некоторое время. С глаз долой – из сердца вон. Сделав глубокий вдох, сжимаю пальцы в кулаки. Решено.

Задумчиво рассматривая фасад здания на наличие каких-либо признаков праздника, расстроенно поджимаю губы. Нет и намёка но то, что сегодня здесь отмечают юбилей. Жаль, что мне не удалось приложить руку к организации празднования. На сидении рядом лежит тщательно запакованный подарок для него. Надеюсь, ему понравится. Прихватив сумку и сюрприз для Богдана, покидаю авто. Время поджимает, пора встретиться с неизбежностью лицом к лицу!

Лифт медленно поднимается на нужный этаж, а я, вцепившись в рамку автопортрета, пытаюсь унять разогнавшееся сердцебиение. Это просто кошмар. Ничего не могу с собой поделать. Эмоции берут верх. Каждый шаг по длинному коридору словно удар молотком по металлу. Тайком сделав пару фотографий детского снимка Богдана, который он прячет у себя в столе, я заранее заказала его увеличенную и отредактированную копию. А затем нашла талантливого художника, и он написал мне картину с этого снимка. Получилось невероятно красиво. Даже лучше, чем я ожидала. И вот прижимая этот сюрприз к себе, я несмело вхожу в пустую приёмную.

Секретарь на выходном и, скорее всего, женщины на корпоративе не будет. Жаль. В её присутствии мне было бы немного легче. Хоть кто-то свой. Но вряд ли она в своём почтенном возрасте предпочтёт шумное веселье спокойному выходному дома, в тишине и уюте. А мою семью Богдан приглашать явно и не подумал. Хватило ужина накануне.

Процокав каблучками по паркету, останавливаюсь у двери и застываю с протянутой рукой. С той стороны тишина. Может, Богдан уже внизу? Занимается своим мероприятием, пока я бестолково отираюсь в офисе. Банкетный зал находится в противоположной части здания и вход у него отдельный. В другие дни там проводят различные торжественные мероприятия. У меня пока ещё не было времени познакомиться с ведением дел, но я точно знаю, что Богдан строго следит за организацией рабочего процесса. Мне остаётся только принимать его указания и ставить подписи. Пока отвлекаю себя размышлениями по поводу бизнесса, дверь распахивается прямо перед моим носом.

– Карина, почему не проходишь? Я слышал твои шаги… в чем дело? – Богдан как всегда свеж, бодр и хмур.

Оценивающе осмотрев меня с ног до головы, он громко сглатывает.

– Хорошо выглядишь, – роняет комплимент, и я растеряно отвожу взгляд.

– Спасибо и доброе утро, – отвечаю, протискиваясь мимо него в кабинет.

– Доброе, – отзывается он, прожигая спину своими чёрными глазищами. – Я хотел поговорить о вчерашнем инциденте и…

– Я тоже хочу поговорить, – перебиваю его и, собрав все силы, поднимаю глаза.

Наши взгляды пересекаются, стараюсь не прятаться. Смотрю прямо, уверенно и очень серьёзно! Сейчас решится моя дальнейшая судьба, и мне очень тяжело. Тем более, когда он стоит рядом.

– Ты передумала? – взволнованно спрашивает он, голос слегка дрожит. – Я признаю, что вчера вёл себя неправильно… – он заводит руку за голову и ерошит волосы.

– Дело не в этом, – останавливаю его второй раз. – Я не хочу быть фиктивной женой.

Мой собеседник застывает, раскрыв рот.

– Ты… компания… – начинаю заикаться, подбирая слова, мысли разбегаются в разные стороны, и собрать их получается очень плохо. – Не хочу принуждать тебя к этому браку. Ты прав, я действительно заигралась. На деле всё оказалось слишком серьёзно. Я…

Смотрю, как Богдан мрачнеет. Пожав губы, он обходит свой стол и взяв с него какие-то бумаги подходит ко мне.

– Что это? – хлопаю ресницами, уставившись на лист в его руке.

– Это наше свидетельство о браке.

– Что?! Но я ничего не подписывала!

– Так подпиши. Моя подпись уже стоит. Дело за малым, – Богдан протягивает мне ручку. – Бери.

Отрицательно мотаю головой.

– Карина, мы же уже всё обсудили, – взгляд Воронова становится ещё мрачнее.

– Но как же… любовь, – шепчу я потухшим голосом.

Он мотает головой.

– Ты же именно этого и хотела. Подпиши, и я твой муж. Не фиктивный. Настоящий.

– А беременные… любовницы?

– Это обыкновенный шантаж. Необоснованный. Нет у меня детей. Ни рождённых, ни запланированных!

– Но…

– Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Что ещё тебе нужно? – начинает басить он, голос становится ниже на пару октав.

От этого на моём теле все волоски встают дыбом. Интуитивно сжимаюсь. Отступаю от него на пару шагов. Богдан раздосадовано выдыхает, запрокинув голову назад.

– Тебе нечего бояться. Я не из тех, кто поднимает руку на женщину.

Звучит как-то неубедительно, тем более голосом, в котором слышатся рычащие нотки.

– Я не могу, – лепечу, мотая головой.

Не с таким настроением делают предложение о замужестве. Всё неправильно. И ещё этот его подарок, несуразное кольцо, которое болталось на моём пальце, как громоздкая гайка. Я сама загнала себя в угол. Мой план сработал, но в итоге он не кажется мне таким уж замечательным.

– Подпиши эти чёртовы бумаги и пойдём вниз, праздновать мой юбилей и… наш союз, – продолжает настаивать Богдан.

С сомнением кошусь на листок, которым он трясёт в руке. А как же моя семья? Мама, папа, братья.

– Богдан, а свадьба? Гости? Мои родные! Это всё неправильно! – вскрикиваю, вскинув руки.

– Всё, значит, решила пойти на попятную? – он сжимает челюсти так, что на скулах выступают желваки. – Устроим мы торжество для твоей семьи, но позже. Сейчас просто распишись в документах. Это несложно.

Мой активировавшийся жених кладёт листок на столешницу и, обойдя стол, сжимает мои плечи мощными ладонями.

– Посмотри на меня, это же я, – его аромат наполняет лёгкие.

Голос становится ласковым, тягучим. Разговаривает так, словно я капризный ребёнок, и меня нужно срочно успокоить и уговорить вести себя хорошо.

– Каринка-тростинка, ты же взрослая уже, не дури мне голову, – он обнимает, прикасаясь бережно, нежно.

Прижавшись к каменной груди, закрываю глаза. Сердце пропускает удар, один, второй, и я сдаюсь. Лопаюсь, как мыльный пузырь, и стекаю лужицей к его ногам. Вот как взрослые мальчики обводят вокруг пальца влюблённых дурёх. Я ведь прекрасно понимаю причину его внезапной перемены ко мне, но всё равно ведусь на эти пресловутые уловки. И ведь ничего нового не придумал, просто приласкал, и всё, снежная королева растаяла.

– Нечестно, – шепчу ему в рубашку. – Ты ужасный человек.

– Какой есть, – отвечает он, низкий грудной смех раздаётся прямо у самого уха. – Но весь твой, оставь на листке маленькую закорючку – и дело с концом.

Перед моим лицом появляется ручка.

– Нас ждут внизу. Поторопись.

Дрожащей рукой подписываю документ и прикрываю глаза.

– Вот и умница. Поздравляю, мадам Воронова, теперь мы официально муж и жена.

Он целует меня в висок и заглядывает в глаза.

– Видишь, и ничего страшного не произошло. Небеса не обрушились на землю, и конец света не наступил.

– Хватит издеваться.

Он примирительно вскидывает ладони вверх.

– Я бы с радостью сейчас провалилась сквозь землю. Идти на ваше мероприятие, где меня будут окружать сплошь недоброжелатели, нет никакого желания.

– Ну уж нет. Моя жена будет рядом со мной. И учти, я очень ревнивый супруг. Не советую строить глазки и флиртовать с мужчинами. Я могу быть вспыльчивым.

– Не новость, – ворчу я, прищурившись. – Идём.

Шагаю к двери, прихватив с собой подарок для именинника.

– Что это? – склонив голову набок, интересуется он.

– Сюрприз, – отвечаю, загадочно улыбнувшись.

– Для меня?