Все-таки стоит признать – женщины знают нас, мужчин, значительно лучше.
Хотя мы и пыжимся, и стараемся делать вид, что такие загадочные, все прямо непростые.
Но… природу, видимо, не переспоришь.
И я… тоже ничем от других не отличался.
Балагурил, поддерживал разговор так, словно это хоть что-то давало, в итоге. А она спешила к своим мужу и сыну.
Ушла… Закрыла калитку, а я… еще какое-то время не мог уехать домой.
Так и стоял возле ее дома.
Вышел, пялился в окна. Как последний дебил, или подросток. Осталось только лишь серенаду ей спеть под балконом. Слава богу, балкона не оказалось, да и подойти к дому я просто не мог – нас с незнакомкой разделил серебристый забор.
Уйти было сложно, пришлось использовать всю свою силу воли.
Я записал себе ее адрес и пошел выяснять – кто такая.
Зачем? У меня шансов-то ноль!
Сказать это моему разуму удавалось, а вот эмоциям – ни хрена, ни черта! Они толкали, пихали на глупые действия.
В общем, я целую ночь провозился с разными документами, базами, закрытой информацией и многое выяснил про свою незнакомку.
Алена Алешкина, вот такое интересное сочетание.
Лет на десять старше, чем выглядит, но это не главное, а только деталь в ее чарующем образе.
Красивая, умная, имеет два высших образования, замужем за кандидатом наук.
Он. Так себе мужик, по моим меркам. В армии не служил, судя по полицейским протоколам даже отбиться от наркомана и хулиганов не смог. В первом случае, было заявление участковому, а во втором – их разняли полицейские.
Сын. Тимур. Хороший пацан, никаких проблем особых за ним не замечено. Учится, в основном, на пять и четыре. Хотя иногда хватает тройки по английскому.
Мда… Ничего обнадеживающего и приятного. Боюсь, она мужа любит и мне, в лучшем случае, светит резкий отказ.
Вот если бы этот Антон ей изменял… Хотя, какой дурак гуляет от такой… Тут надо уже быть последним кретином.
Я вздохнул и неспешно двинулся на кухню. Налил себе свежего кофе – домохозяйка перед уходом приготовила и сел за стол. Большой, круглый. Задумывался для большой же семьи…
Из своего крыла притопала Маша. Облокотилась о косяк.
Домашняя, миленькая блондинка с длинными ногами, небольшой, аккуратной грудью и кукольным личиком.
Хочешь – испечет роскошный пирог, хочешь – пиццу сготовит для твоих компаньонов. Хочешь – сварганит какое-то сложное блюдо, типа курицы сациви или еще что…
Хочешь – будет в постели послушной и ласковой, попросишь – станет тигрицей, начнет царапаться.
Она была пластилином в моих руках, но я так и не смог слепить свою Галатею.
Встретил ее… и закончились поиски.
Чего мне в Маше не хватало? Точней, не хватило? Я смотрел на жену и ответа не знал. Просто есть женщины, которых видишь – и все, это приговор – окончательный, бесповоротный. А есть… «размораживательницы», вроде Маши. Они хорошие и все в них неплохо. Но не те, к сожалению, совершенно не те.
– Ты чего? Всю ночь за кем-то следил? Охранял? Или пас блудливую женушку?
Я мотнул головой.
Она удивленно вскинула светлые брови и внимательно вгляделась в лицо. А затем сказала – как выстрелила в упор:
– Влюбился? Мы разводимся из-за нее?
– Нет. Мы разводимся потому, что разводимся. А ее я встретил только сегодня. И, если это тебя утешит, мне там не светит ничего абсолютно.
– Да ла-адно! Красавцу детективу, с большим коттеджем, заработком олигарха, роскошным телом и красивым лицом ничего не светит? Не верю. С каких это пор ты такой неуверенный.
– Она замужем.
Я встал, взял чашку с кофе и стремительно отправился к себе наверх. Не хотелось обсуждать Алену с Машей.
В конце концов, она либо с удовольствием позлорадствует, либо попытается меня утешить по-своему, по-женски. А мне и то, и другое сейчас поперек горла.
Пока поднимался по лестнице в спину летели смешки со вздохами вперемежку. Маша, как могла, пыталась «держать лицо», издеваться, но больше, кажется, переживала, что шансов остаться вместе у нас совсем уже не было…
Мне было ужасно жаль, страшно неловко. И еще бог знает что. Но объяснять, утешать – только все портить. Эти ласки по отношению к женщине, которую не любишь и больше даже не хочешь… такое себе удовольствие для обоих. Она – тянется и начинает на что-то надеться, я – злюсь не к месту на ее глупость, липучесть. Мы это уже с Машей несколько раз проходили.
Нет. Лучше уйти молча и быстро.
Я закрылся в своих комнатах, выпил кофе, и лег спать.
ГЛАВА 3
Алена
Как и предполагала, Тимур уже лег спать, о чем с порога мне сообщил недовольный Антон. Муж встретил меня в гостиной и, скрестив руки на груди, заявил:
– Ребенок тебя ждал и уснул, не дождавшись!
Я остановилась и просто остекленела.
Почему-то это приветствие Антона, возможно, вполне себе логичное, учитывая, что заявилась я в одиннадцать часов вечера, хотя обещала прийти около десяти, показалось сейчас обидным, как никогда. Пока ехала в машине Феликса, я совершенно не думала о несостоявшемся изнасиловании. Наш диалог и странное состояние, когда он поглядывал на меня в зеркало заднего вида, как будто вырезали меня из реальности, поместив в другой, более дружелюбный мир. Сама не понимаю – как так могло выйти.
Но я словно внезапно переключилась – даже мир вокруг представлялся более приветливым. Как и сам Феликс.
Он был мрачноватым, задумчивым, странным, но комфортным по-своему и довольно-таки приятным в общении.
Я это только сейчас неожиданно поняла. На контрасте с любимым муженьком, по всей видимости.
Да, возможно, он имел все права сетовать. Он делал уроки с сыном, а я – развлекалась с подругой. Но, учитывая, что наш семейный бюджет, в последнее время больше тащила на себе я… я имела право немного расслабиться тоже.
И мне так хотелось сейчас утешения после мерзких лапаний того гада, после того, как он практически меня взял… После того, как чужие, липкие и горячие пальцы шарили там, где ни один мужчина, кроме Антона, не прикасался за всю мою жизнь… После того, как я уже фактически смирилась и пережила, что меня сейчас возьмут силой…
Почему-то после этого претензии Антона были мне просто, как ножом по сердцу.
– Я работаю, чтобы мы жили нормально, и имею право хоть раз в месяц погулять с подругой, чтобы не слушать претензий!
Вместо извинений с вызовом выпалила я.
Да, я опоздала к обещанному времени, да, я слишком долго гуляла с Настей по торговому центру. Но я ведь не с мужиками в барах пила коктейли!
– Я тоже работаю! – рыкнул Антон.
– Но не зарабатываешь! – встала я на рельсы нашей обычной с ним ссоры.
– Ну и что дальше? Я занимаюсь с ребенком!
– А я? Я? Разве нет? Кто его кормит, пока ты на своей работе? Кто гуляет с ним, пока ты там в поте лица ничего не зарабатываешь? А? Тоша?
– Сама будешь возить его в школу и из школы, и снег зимой чистить, и траву подстригать! – рявкнул Антон так, что сверху послышалось.
– Мама пришла?
– Вот! Полюбуйся! Разбудила еще и сына до кучи!
– По-моему, это твой крик его разбудил! – фыркнула я и рванула наверх. Быстро переоделась и зашла к сыну.
Тимур лежал на постели с открытыми глазами.
– Прости, малыш, извини, что тебя разбудили, – я чуть прилегла на его грудь.
– Мама? Что-то случилось?
Не знаю уж как, но сын почувствовал то, что Антон не сумел.
Мой десятилетний мальчуган-школьник, который еще не знал – как спят мужчины и женщины вместе – понял, как мне не по себе в эту ночь. А муж, которому отдала двадцать с лишним лет – нет! Даже не попытался1
От этого стало еще более обидно.
Я прижалась к Тимуру, чуть отстранилась, погладила по голове и чмокнула в носик.
– Спи, дорогой. Все образуется. Все будет хорошо.
– Мам. Не грусти. Я люблю тебя. Очень-очень.
Эти простые искренние мальчишеские признания разлились внутри долгожданным спокойствием, умиротворением и уютным теплом. Я словно укуталась в пуховое одеяло после морозного и вьюжного зимнего вечера. Вдруг прониклась тем, как внутри все оттаивает, как где-то под сердцем слегка трепещет и становится совершенно неважно – какие там неприятности раньше случились.
Я прикрыла глаза и пару минут наслаждалась этим чудесным ощущением.
Затем еще раз поцеловала Тимура в носик, пожелала спокойной ночи и отправилась восвояси.
К мужу в спальню я не пошла – не смогла. Заперлась в гостевой комнате, в обнимку с чаем, разочарованием в Антоне и злостью.
Не знаю, что такое нашло на меня именно сегодня. Я могла бы рассказать ему обо всем, что случилось, и, наверняка, Антон перестал бы сыпать обвинениями и злыми фразочками. Скорее всего, нашей ссоры бы не случилось. Возможно, муж даже обнял бы и посочувствовал. У нас были не настолько плохие отношения…
Но мне не хотелось рассказывать ему после всего… после того, как Антон меня встретил дома…
Я посидела в новостях, глянула почту – вдруг кто-то из заказчиков уже проявился. Пока все молчали. Значит, еще читают, резюме составляют.
Ладно.
Я отложила компьютер, поставила чашку на подоконник и легла спать.
Ворочалась почему-то особенно долго.
Но вспоминала не мерзкие пальцы насильника, что стискивали грудь, рвались под бюстгальтер и это отвратительное ощущение, когда в меня ткнулось его влажное, горячее, возбужденное естество.
Не-ет! Я вспоминала беседу с Феликсом.
Проигрывала ее в голове, словно кадры кино и улыбалась, посмеивалась.
Неприятный диалог с Антоном тоже почему-то нежиданно совершенно выветрился из головы.
Я вздохнула – и отключилась с мыслью о том, что завтра еще нужно вычитать книгу для одной крупной фирмы – на ее юбилей. А затем «потыкать палочкой» двух других заказчиков – уж больно долго они рукописи утверждают.
И почему-то уже совсем в дреме, мелькнула мысль: «А я увижу еще Феликса? Наверное, нет. С чего бы вдруг нам встречаться… А жаль… Ну, правда же, очень жаль…»
ГЛАВА 4
Феликс
С самого утра у меня все валилось из рук. Налил себе кофе – и опрокинул всю чашку, прежде чем донес ее до стола. Стопку горячих блинов, что нажарила домохозяйка, уронил на пол и теперь Марьиванне пришлось еще и стирать жирные пятна с паркета.
Кажется, ничего у меня не ладилось, не сросталось.
Отчеты о слежках, фотографии, данные отправлял заказчикам трижды – несколько раз забывал что-то добавить, или большие файлы не подгружались, висли, не уходили. Надо было проверить – какой вес, а я витал где-то совершенно не здесь.
Отправился в офис на ежедневное совещание, и даже там случилось фееричное происшествие. Мы «сидели» в большом помещении, которое выкупили у владельца, но вход располагался с заднего двора, да и сам дом выглядел неприметно. Точнее – как обычное офисное здание. Так и задумывал Беркут. Все же наше агентство – совсем не из тех, что должны бросаться в глаза.
Но все, кому надо, знали – где мы, и вполне могли сориентироваться по схеме, которую отправляли заказчикам по почте.
