Lanpirot "Позывной «Хоттабыч»#5. Кто к нам с мечом?"

Бим и Бом молча подорвались с места и, ухватив что-то бормочущего в пьяном забытьи оберфюрера Хартмана за руки и за ноги, потащили его на улицу.

– Ну что, адьос амиго! – с удовлетворением оглядев поле синей битвы, произнес я. – Надеюсь, что черти в аду не дадут вашим нежным задницам заскучать…

– Тьфу на тебя, Хоттабыч! – Не сдержался командир, брезгливо поморщившись.

– Ты, о чем подумал, Петрович? – Захохотал я, взглянув на князя Головина ехидно прищурившись.

– А ты, о чем? – почуяв подвох, переспросил командир.

– Я – о раскаленной сковороде. А вот ты…

– Все, хватит, старикан! Не будем терять времени! – Съехал с темы Александр Дмитриевич, резко направившись к выходу из столовки.

– А то знаю я вас, аристократов с голубой кровушкой, – продолжая ворчать, пошел я следом за князем Головиным. – С вами надо ухо востро держать… – И вновь дико заржал. Видно, зеленый змий вновь начал свою неспешную циркуляцию в моей крови, основательно вдарив по моей и без того «сорванной с нарезки» головешке.

На улице Умруны запихнули так и не очнувшегося Робку на заднее сидение его личного автомобиля и замерли неподвижными истуканами, ожидая дальнейших распоряжений.

– Ну что, – поинтересовался у меня Александр Дмитриевич, – поехали?

– Погодь, командир, давай сначала нашего нализавшегося немецкого камрада отправим отсюда подальше, – предложил я. – Пусть к родителям уедет… А я постараюсь не задеть тот район.

– Хорошо, – согласился со мной Головин. – Тогда нужно разыскать водителя сего чудного аппарата. – И он провел рукой по гладкой полировке черного «Мерседеса».

– Я, кажется, знаю, где он может обретаться – в гарнизонной казарме, – произнес я, покручивая кончик своего длинного седого уса. – Вроде бы туда его Кайндль определил, пока Робка должен был здесь обитаться. Сейчас отправлю за ним своих бойцов…

– Каких бойцов? – Неожиданно переполошился командир. – Этих? – И он указал на застывших подле автомобиля Бима и Бома.

– А ты других здесь видишь? – вопросом на вопрос ответил я Головину.

– Сдурел совсем, старый? Или хмель последние остатки мозгов затуманил? – Грозно навис надо мной командир. – Ты хочешь всю казарму раньше времени переполошить, заслав туда этих красавцев? – Недовольно указал он на мой существенный просчет.

– Идешь ты, пляшешь! – Я звонко хлопнул себя по лбу ладонью. – Совсем дед последние мозги пропил! Сейчас сам схожу…

– У тебя другая задача, Хоттабыч! – Остановил мой порыв командир. – Оставь это мне.

Я увидел в Магическом Зрении как от князя Головина в сторону казармы выстрелили Силовые ниточки его Ментального Дара, разворачиваясь в уже знакомую мне «Ловчую Сеть». Ага, вот как он собрался притащить сюда водителя «Мерина» – просто внушить ему эту мысль. Здорово придумал! И ходить никуда не надо! А ведь и я б так мог… Даже моего сопутствующего Дара вполне хватило бы для такого нехитрого фокуса. Вот только додуматься самостоятельно до этого я так и не сумел. Залил, старый, зенки. Хорошо, что командир рядом! Вместе с ним мы и горы свернем!

Дар князя Головина оказался как всегда на высоте – не прошло и пары минут, как мы услышали дробный перестук сапог бегущего к автомобилю денщика и водителя нашего высокопоставленного фрица. Не обращая никакого внимания ни на нас, ни на наших продвинутых Зомби, водитель запрыгнул в салон, завел машину и стремительно покинул территорию концлагеря. На пропускном пункте, оборудованном лишь шлагбаумом – центральные ворота после моего Силового вмешательства еще не успели восстановить, машину оберфюрера беспрекословно пропустили. И вскоре она, промчавшись по дороге мимо аккуратных домишек мирно спящих бюргеров, скрылась из моих глаз.

– Ловко ты это провернул, командир, – с легкой завистью к отточенному до идеального Дара князя Головина, произнес я. – И ведь при этом ни слова не произнес!

– Учись, старичок, пока я жив, – усмехнулся Александр Дмитриевич, – иногда в нашем деле главное не сила, а умение!

– Типа, тяжело в учении – легко в бою? – Выдал я известный афоризм Александра Васильевича Суворова. – Плавали, знаем! Вот прихлопнем фашистскую гадину, отправлюсь прямиком к нашему дорогому Кощеюшке на обучение – он еще тот профессор кислых щей. Он-то меня как раз всему плохому и научит.

– Уже научил, – слегка поморщившись, произнес Головин, окинув меня оценивающим взглядом.

А выглядел я еще тем красавцем. Самое смешное, что бухал я с немцами именно в таком вот непотребном виде – прогнившего клыкастого мертвяка, попорченного Кромешным Проклятием. А вот чтобы меня не раскусили, Александр Дмитриевич все это время натурально дурил эсэсовцам головы. Всем сразу! Одновременно! И никто не догадался, что привычный им старикан, на самом деле сейчас совсем не такой, каким кажется! А можно было просто их прибить, чтоб не мучились. Хоть при помощи Ментального Дара князя Головина, хоть при помощи моего, вернее любого из моих сопутствующих.

Да взять хотя бы Заморозку – самый первый Дар, пробудившийся у меня в этом мире. С нынешним Резервом я легко мог превратить всю столовку в филиал Студеного Ада, а гребанных эсэсовцев в настоящие произведения искусства – d ледяные статуи какой-нибудь шизанутой Снежной Королевы. Но за все их смертные грехи безболезненно умереть во сне – слишком уж простое и легкое наказание. Не-е-ет! Пусть еще немного помучаются, падлы! Пусть их, сука, живьем обглодают бессловесные бойцы майора Легиона! Для начала… А после – в аду… Хотя, это я уже говорил. Что-то частенько стал дедушка повторяться.

– Ладно уже тебе, командир, дедушку старого третировать! – Я нарочно попытался нахмурить брови и сделать обиженное лицо, однако мои действия произвели эффект абсолютно обратный ожидаемому.

– Не делай так больше, Хоттабыч! – слегка отшатнувшись от меня, на полном серьезе предупредил меня товарищ оснаб. – Если не хочешь, чтобы я тебе мозги вскипятил, или всю обойму выпустил!

– А в чем проблема, командир? – Алкогольные «пары» все еще затуманивали мне рассудок, но с каждым мгновением соображать становилось все легче и легче. Похоже, что со временем нужно будет искать другой способ как следует расслабляться – со алкогольным опьянением мой организм «Асура новой формации» уже справляется на раз-два.

– А ты себя в зеркало видел? – нервно усмехнулся командир. – Не суетись сейчас, – заметив, как я заозирался в поисках зеркала, произнес Александр Дмитриевич, – потренируешься как-нибудь на досуге.

– Хорошо, – понятливо кивнул я – мне и самому жуть, как интересно стало: а чего это у меня с ружей приключилось? – Переходим ко второй части Le ballet de la Merlaison [1]?

[1] Марлезонский балет (фр.) – букв. «Балет дроздования», («Балет об охоте на дроздов») – балет в 16 актах, поставленный королём Франции Людовиком XIII.

– Хоттабыч, ты умничать завязывай! – проворчал Александр Дмитриевич. – Я-то потомственный князь, и по-французски меня с детства натаскивали, и историю королевских и аристократических родов в меня едва ли не кувалдой в черепушку вдалбливали. Но у тебя-то с твоими четырьмя классами церковно-приходской такие познания откуда?

– Оттуда! – голосом пьяного Никулина из «Бриллиантовой руки» коротко, но многозначительно заявил я. – Фильмы у нас там, – намекая на свой альтернативной и потерянный мир будущего, напомнил я князю Головину, – хорошие снимали. Жалко, что у вас подобных еще нет…

– Ничего, у нас еще все впереди! – оптимистично заявил товарищ оснаб.

– Поживем – увидим, – с изрядной долей скептицизма, вздохнув, произнес я. – Очень на это надеюсь. А теперь, командир, давай уже продолжим надирать нацистские задницы!

– Давай, – не стал спорить Головин, – вызывай из подвала своего протеже.

«Слышишь меня, Легион?»– Не знаю на какой-такой «волне», но у меня с этим Высшим Умертвием образовалась устойчивая «мыслесвязь», которую, впрочем, не мог засечь даже Александр Дмитриевич.

«Слышу, Госп… товарищ полковник! – быстро поправился бывший Хозяин Кладбища, а ныне – командир первого боеспособного Некроподразделения Красной Армии, дожидающийся моего «звонка» в подземном бункере фон Эрлингера.

«Твой выход, товарищ майор!– Отдал я недвусмысленный приказ. – И чтобы ни одна сволочь не смогла спастись от наших бойцов!»

«Будет исполнено!» – Прошелестел в моей голове голос Легиона, и мое мертвое воинство хлынуло к выходу из подземного каземата.

Ну, а мы с командиром в сопровождении «неразлучных близнецов» старшины Бима и сержанта Бома направились в сторону тюремного здания – «Целленбау», где содержались заключенные. По спешно разработанному нами плану, мы должны были для начала освободить обычных узников, а уже после, разрушив Защитные Заклинания зоны «А», где нацисты содержали в Магическом Стазисе тело Якова Джугашвили, освободить его для дальнейшей пересылки Порталом прямиком в Москву.

Мы уже подходили к большому т-образному строению тюрьмы, когда из морозильных подвалов, минуя больничные бараки, на трассу для испытания обуви выплеснулась толпа моих тихих и бессловесных бойцов под предводительством майора Легиона. Впереди моего победоносного воинства, как ужас, летящий на крыльях ночи, гордо вышагивал Хозяин Кладбища. Клочья непроглядного мрака, тянулись за ним, трепеща за плечами, словно раздуваемый всеми ветрами плащ потустороннего Всадника Апокалипсиса. Ну что ж, так оно и есть – Апокалипсис в Заксенхаузене наступил!

Зомби, полностью подвластные воле майора Легиона, я предпочел не вмешиваться в процесс избиения конченых нацистских маньяков, мгновенно рассредоточились по всему внутреннему пространству концлагеря. До меня донеслись первые возгласы ужаса и заполошные крики, наполненные страданием и болью, когда мои слегка перемороженные ребятки с радостью приступили к своей кровавой жатве. Застучали автоматы патрулей охраны, находящейся в карауле, но они быстро смолки – пули не причиняли моему воинству ровно никакого вреда.

Никто не ожидал такой аномальной активности мертвяков, и охрана в первую очередь была настроена на борьбу с обычными людьми, или Магами, находящимися в заключении. Да и весь офицерский состав, способный погасить вспыхнувшую панику среди своих подчиненных, в данный момент бессовестно дрых в местной столовке, нагрузившись шнапсом по самые брови.

По прошествии буквально нескольких минут весь концлагерь был оккупирован мертвецами и полностью оказался в наших руках. Я и не думал, что все окажется настолько быстро. Но майор Легион показал себя достойным командиром, четко выполнив все мои распоряжения. Дело оставалось за малым: вскрыть тюремный блок, не дав мертвецам отведать такого манящего и горячего мяса заключенных. К моему несказанному удовольствию Высший Умрун справился и с этой задачей четко и без сбоев.

Обычный тюремный корпус не предназначался для Магов, поэтому никакой Магической Защитой оборудован не был. Охранников быстро растерзали Зомби-Красноармейцы после чего, найдя ключи от запоров у одного из обглоданных до самых костей охранников, мы зашли внутрь тюремного барака. По моему молчаливому мысленному распоряжению Бим и Бом быстро отомкнули замки и распахнули двери.

Привлеченные подозрительным шумом у дверей начали скапливаться изможденные узники, облаченные в ветхие лохмотья, бывшие некогда полосатой тюремной робой. Один из них – некогда крепко сбитый мужик, к ненешнему моменту основательно схуднувший, но жилистый, решительно растолкав собратьев по несчастью, выбрался на продол и, припадая на одну ногу, направился в нашу сторону. Следом за ним потянулись еще несколько заключенных, видимо, составляющие костяк местного сопротивления.

– Подполковник Северский… – остановившись в паре метров от меня, хрипло произнес хромец, настороженно косясь то на меня, то на стоявших за моей спиной бледнорожих «ординарцев», морды которых были основательно перемазаны свежей кровью. Да и я сам выглядел еще тем красавцем – я так понимаю, что вы здесь главный?

– Главный здесь он, – указав кивком головы на командира, произнес я. – А я осуществляю силовую поддержку операции по освобождению узников концлагеря «Заксенхаузен», – как само собой разумеющееся отчеканил я, выпятив грудь колесом и клацнув зубастой челюстью.

– П-п-простите… т-т-товарищи? – Подполковник даже начал заикаться от неожиданности. Похоже, у него наступил полный разрыв шаблонов. – Так вы… наши… с-с-советские?..

– Народный Комиссариат Обороны! «СМЕРШ»! – не зная, что сказать, выпалил я на одном дыхании. – Полковник Абдурахманов! А это товарищ оснаб…

– Товарищ оснаб? – Челюсть у Северцева едва не пробила бетонный пол тюремного барака.

– Тебя как звать, подполковник? – спросил Головин у заключенного, пребывающего в полнейшем ступоре.

– Д-данила Петрович…

– Вот что, Данила Петрович: собирайтесь, ребятки – кончились ваши беды! – выступив вперед, распорядился Александр Дмитриевич. – Время не ждет! Выходите на плац, только организованно! Без паники! Наши Некробойцы-Красноармейцы вас не тронут!

– Некрбойцы-Красноармейцы… – эхом отозвался совсем уж сбитый с толку Северский.

– Подполковник! – Жестко вывел из прострации заключенного товарищ оснаб. – Назначаешься ответственным за вывод и эвакуацию своих… ребят! Выстроишь их на плацу в колонну… Хоттабыч, у тебя сквозь Портал сколько человек за раз можно провести? – уточнил у меня командир.

– Думаю трое-четверо без проблем.

– В общем, так, Северский, – продолжил отдавать распоряжения Головин, – строишь всех в колонну по три и ждешь моего распоряжения! Приказ понятен?

– Так точно, товарищ оснаб! – отрапортовал подполковник.

– Тогда действуй, а у нас еще одно дельце осталось… – Командир стремительно развернулся на пятках и вышел из барака.

– За мной! – бросил я «братцам» и пошел следом за Головиным.

Нам действительно оставалось сделать последний «рывок» – освободить из плена Якова Джугашвили. Но в отличие от остальных узников, его содержали в специальном отделении тюремного помещения – зоне «А», предназначенной для содержания особо ценных заключенных. Поэтому и защищена эта зона по высшему разряду.

Едва я появился на улице, возле меня неожиданно «материализовался» из ночной темноты майор Легион. Вот только что его не было, и вот он уже стоит рядом со мной, кутаясь в свой длинный плащ, сотканный из непроглядного мрака.

– Ты так больше ко мне не подкрадывайся! – предупредил я его. – А то прибью ненароком и не посмотрю, что ты под моим началом обитаешь!

– Виноват, товарищ полковник, – прошелестело Существо. – Больше не повторится!

– Что у тебя? – Я остановился возле дверей в зону «А» и начал разглядывать в Магическом Зрении светящиеся Охранные Заклинания. Что с ними делать, я пока еще не представлял.

– Ваше задание выполнено. – Отчитался о «проделанной работе» Хозяин Кладбища. – На территории лагеря не осталось ни одного живого врага. Мертвые либо съедены моими подчиненными, либо поставлены в строй! Ожидаю дальнейших указаний.

– Молодец! – Одобрительно произнес я, не отрывая взгляда от защищенных стен тюрьмы для особо важных «персон». – Сейчас разберемся с последней проблемой, получишь дальнейшие указания…

Пока я трепался с Легионом, князь Головин, используя свой Ментальный Дар, заставил открыть ворота и выйти из зоны «А» засевшую внутри охрану. Это он хорошо придумал, ведь защитные Формулы, в изобилии нанесенные на стены, пол и потолок напрочь блокировали у Мага, находящегося внутри помещения, любые проявления Силы. Превращая его, по сути, в обычного неодаренного человека. Ведь только так можно было удержать в заточении могучих Силовиков врага.

«Старшина Бим, – дернул я по связующему каналу одного из «братьев», доставшихся мне в наследство от профессора-Некроманта, – проверь, как работает эта Защита».

«Слушаюсь, товарищ полковник!» – И живой мертвяк «с низкого старта» стремительно заскочил в распахнутые двери вип-тюрьмы для Магов.

Глава 3

– Стой! – возопил вслед старшине Биму майор Легион, попытавшись перехватить управление продвинутым Умруном из «моих рук». – Назад!

Но Хозяин Кладбища не успел – уж очень стремительным и подвижным оказался новейший экземпляр Некробойца. Не чета обычным тормознутым Зомби, да еще и охлажденными в морозилке до состояния твердой деревяшки. Да и не сработало бы на них Умение Высшей Нежити подчинять себе более слабых Некросуществ. Ведь основной особенностью моих «братцев» была именно их автономность существования, поддерживаемая вживленными в мертвые тела Магическими Кристаллами-Накопителями. А «управление» этими бойцами нужно было настраивать заранее… Хотя, в этой области я еще «плаваю» и не совсем освоился. И вот, послушно заскочив в дверной проем, мой боец натуральным образом вырубился, как будто кто-то повернул ему рубильник, выключающий питание. Он завалился на пороге, словно подрубленное древо, мгновенно превратившись в кусок тухлого мяса с костями, чем, в общем-то, и являлся.

– Как так-то?! А? – Раздосадовано хлопнул я себя ладонями по ляжкам.

– Не нужно было его туда посылать, – разноголосо пропел уже намного спокойнее Легион, привычно прогоняя на «подвижном» лице десятки разных обличий. – Эти Защитные Формулы его попросту выпили…

– Что значит выпили? – Я повернулся к Высшей Нежити, неразрывно связанной со мной Магической клятвой верности.

– В нем не осталось ни капли Энергии! – подключился к разговору командир, указав на вживленный в плоть Бима Кристалл, неожиданно переставший светиться.

– А если «зарядить», опять оживет? – поинтересовался я, не желая терять такую исполнительную боевую единицу.

– Я-мы не знаем, – покачав головой, ответил Хозяин Кладбища. – С такими Существами мне-нам еще не приходилось работать. Но обычного Некробойца из моей-нашей «армии» после такого воздействия повторно не поднять и не поставить в строй.

– Печально, – вздохнул я, – а я к нему уже так привык… Ну-ка, сержант Бом, осторожно вытащи своего братца, – распорядился я. – Только сам по-дурости не подставься под удар!

Послушный моей воле мертвяк живо подскочил к двери и, вытянув жилистую руку, зацепил братца за пятку. После чего одним мхом выдернул его на улицу.

– Сюда его тащи! – Призывно махнул я рукой. – Попытаемся реанимировать бедолагу.

Бом сноровисто подтащил братца ко мне, волоча «сослуживца» за ногу прямо по земле. Я присел перед мертвецом на корточки, оглядев его Энергетическую структуру с головы до ног. Командир оказался прав – в нем не наблюдалось ни капли Силы, которая и питала экспериментальное Некросущество, позволяя ему существовать абсолютно автономно от Мага-Кукловода, каким являлось большинство Некромантов врага.

Ну что ж, попробуем… Я положил свою когтистую лапу поверх потухшего Кристалла, и пустил Проклятую Силу тонкой струйкой в Накопитель. Поначалу у меня ничего не получилось – Энергия попросту рассеивалась в окружающем пространстве. Возникало такое ощущение, что накопительный Артефакт под воздействием Защитного Заклинания, охраняющего тюремный блок для вип-персон, полностью вышел из строя. Черт! А я еще рассчитывал использовать старшину Бома в дальнейших операциях…

Я удвоил свои усилия, пытаясь вколотить в испорченный Накопитель хотя бы один эрг Некроэнергии, но тщетно – Кристалл никак не реагировал на мои потуги, отказываясь «заводиться». А я все давил и давил Силой, которая уже клубилась туманной чернотой вокруг моей руки и уже была явно видна невооруженным взглядом.

– Хоттабыч, хватит! – не выдержал князь Головин, прикоснувшись рукой к моему плечу, покрытому шипастыми костяными пластинами. – Похоже, с ним все кончено.

– Да чтоб ты провалился, гребаный урод! – в сердцах выругался я, непроизвольно вкладывая в поток, идущий к Кристаллу, чертову уйму Сил.

Скопление Темной Энергии над моей рукой уплотнилось, превратившись в этакую локальную грозовую тучу. Внутри нее что-то громко заворчало, и в Накопитель ударила угловатая изумрудная молния, заставив Кристалл засверкать в ночи ярким зеленым фонариком. Я увидел, как от Кристалла по венам и артериям мертвяка разбегаются во все стороны Энергетические потоки изумрудного цвета, заставляя конечности Умруна подергиваться, как от электрического удара.

– Вот так, мля! – победно выдохнул я, когда старшина Бом открыл свои мутные и снулые, словно у дохлой рыбины, глазенки.

Однако, буквально через несколько мгновений, глаза Бома налились тем же изумрудным светом, а его бледная физиономия начала странную трансформацию: нижняя челюсть увеличилась в размерах, стала чрезмерно массивной и квадратной, выехав вперед. Из нее, словно грибы поле дождя, вылезли дюймовые клыки. Нос же, наоборот, съежился и сморщился, покрывшись кожаными складками и практически исчезнув. Лоб слегка уменьшился и уехал назад, покрывшись шипастой костяной броней, а из висков, прорвав бледную синюшную кожу, выехало два острых рога.

– Вонючий случай! – Присвистнул я от изумления, наблюдая, как трещит ветхая одежда на раздувающемся теле измененного мертвяка.

Сквозь прорехи в ткани полезли острые шипы и костяные пластины, которыми, словно доспехами начал покрываться «воскресший» экспериментальный образец Зомби. Такую броню, наверное, не всякая пуля возьмет.