– Угу. И печеньку… – моментально оживился Сеймур.
– Нет, без печенья! – категорично отказала матушка. – Нельзя на ночь сладкое, а то тебя растарабанит, как отца, и отправишься раньше времени на тот свет.
– Хорошо, мам. – вздохнул парнишка и чуть капризным голосом добавил: – Но только тёплое, не хочу холодное.
– Ну хорошо, будет тебе тёплое…
До Мими донеслось шуршание ткани, недовольное сопение и ёрзание. Затем довольный вздох парнишки и через секунду тихое причмокивание…
«Она что, молоко с собой носит? В бутылочке? – удивилась в мыслях девушка. – Детский сад какой-то!»
Дочь герцога, поддавшись какому-то внутреннему чувству, оторвалась от стены, сделала два шага вперёд и заглянула через плечо графини…
«А! Так вот о каком молоке речь… Бляха-муха! Охренеть!» – словно зачарованная, юная герцогиня смотрела на этот процесс не в силах отвести в сторону свои большие, округлившиеся глаза.
Парнишка, растянув на губах довольную улыбку и закатив от удовольствия глаза, с увлечением сосал тяжёлую женскую грудь с большими коричневыми ареолами. Не просто сосал – а явно пил из неё, периодически чуточку захлёбываясь и жадно чавкая…
Графиня прикрыла глаза, прикусив нижнюю губу ровными жемчужными зубками, и тяжело дышала – её грудная клетка вздымалась при каждом вздохе, на лбу пролегли глубокие морщинки, а её аристократический носик слегка сморщился…
«Ей больно?» – промелькнула удивлённая мысль в головке Мими.
В районе второго соска на шикарном платье графини расплылось неровное мокрое пятно. Почувствовав это, леди Литлкок ловким движением освободила правую грудь, вытерла выступившее молоко ладонью и небрежным взмахом стряхнула несколько белых капель на пол. Обхватила головку сынишки двумя руками, и покрепче прижала его лицо к себе, тихонько застонав и больше не обращая внимания на то, как по контуру правой груди торопливо побежал тонкий молочный ручеёк…
«Ага… Значит дело не в боли, а совсем наоборот… Хм…» – задумчиво склонила Мими голову набок, наблюдая за процессом.
Леди Литлкок расставила ноги шире, запустила свободную руку под подол своего красивого платья и сунула два пальчика в себя…
Несколько десятков секунд, и плечики графини порывисто задрожали, грудь несколько раз тяжело колыхнулась, и молоко обильно полилось по ареолу соска с утроенной скоростью…
– Ну вот видишь, что ты наделал! – разрезал тишину укоризненный, слегка охрипший голос графини. – Я теперь вся мокрая.
– Прости, ма…
– Ладно, спи уже давай! – усмехнулась Анна, спрятав свои роскошные груди и потрепав сынишку по волосам.
– Блядь! Это тёплое молочко?! – бормотала себе под нос Мими, пробираясь из гостевой комнаты графа Литлкока тайными ходами. – Хотя, сложно поспорить, конечно… Молоко и правда что ни на есть тёплое и что самое главное – свежее. Свежее некуда!
* * *
– Мими! – окликнул герцог Каннингем девушку, пришедшую в его спальню пару минут назад, и тихонько приютившуюся на краю его постели. –Мими? Всё в порядке? Мими! – произнёс герцог имя дочери в третий раз, видя полное отсутствие реакции у девушки и её устремлённый в пустоту взгляд.
– Молоко вдвойне вкусней… Если после огурцов… – едва слышно пробормотала брюнетка, обхватив свои плечи руками и съёжившись в комочек.
– Это ты о чём? – нахмурился Чарльз Каннингем, привстав на локте в кровати.
– Да так… – покачала головой юная герцогиня. – Как думаешь, почему человеческое молоко называют грудным, а коровье не назвали вымяное молоко?
– Что? – слегка опешил Каннингем от поставленного вопроса.
– Я говорю, – терпеливо повторила Мими, – как думаешь, почему человеческое молоко называют…
– Да я услышал, что ты говоришь! – повысил голос герцог, начав потихоньку терять самообладание. – Я не пойму, откуда у тебя такие вопросы в голове.
– А! Долгая история. – отмахнулась брюнетка.
– Долгая?
– Ага.
– А ты расскажи… – вкрадчивым голосом осторожно произнёс герцог.
– Моя психика уже никогда не будет прежней… – вздохнула Мими покачав головой и, уже обращаясь к герцогу, произнесла: – Мой будущий муж сосёт сиську матери…
– Всё? – удивился Каннингем.
– Угу. – кивнула Мими.
– Ну, не такая уж и долгая… – лёг он обратно, положив голову на подушку, и тут же подскочил снова. – Погоди! В смысле – сосёт? Ему же шестнадцать!
– Значит, я не одна вижу в этом проблему. Это хорошо…
– Так! С этого момента давай поподробнее… – герцог уселся на кровати, прикрыв одеялом свои голые чресла, и приготовился слушать.
– В общем… Мне было скучно, ты же запретил мне покидать замок…
– Я? Когда? – перебил Каннингем.
– Неделю назад, или чуть меньше.
– Не помню…
– Хм… Ну и не важно. Во-о-от… Значит, мне было скучно… Ладно, кого я обманываю! Я специально пошла в комнату графа мелкочлена!
– Мими!
– Не перебивай! – строго нахмурилась девушка, окатив отца ледяным взглядом. – Я специально пошла в его комнату, хотела найти компромат… А дальше…
Он ей говорит: «Мама… Я кушать хочу…»
А она ему: «Молочка?»
Он ей: «Молочка…»
И потом так нагло добавляет, противно облизываясь, как жаба: «Только тёплое! Я холодную мочу пить не буду!»
А она ему: «Ну иди ко мне, мой дорогой…»
И вываливает сиську. А сиська там будь здоров! – Мими руками продемонстрировала размер, секунду подумала, глядя на то, что у неё вышло, и чуточку уменьшила ширину. – Надутая такая, с синими венками, налитая! И форма прям идеальная… Даже я засмотрелась! В общем – не важно. Отвлеклась. – брюнетка помотала головой, отгоняя всплывший в памяти образ. – Ну и сунула ему сиську в рот.
– Прям сунула?
– Прям сунула! Я что приукрашивать или врать буду?
– Ну попил парнишка молока. Что такого? – хмыкнул герцог. – У каждого свои недостатки. Некоторые мамашки слишком пекутся о своих чадах, особенно, когда они единственные. Чрезмерная опека. Слышала о таком?
– Бляха! Вот я не святая, но это, по-моему, слегка перебор! Ему шестнадцать! – не сдавалась девушка. – Но и это ещё не всё. Ты бы видел, как он пил! Вот это его чавканье мне до сих пор мерещится… Самое интересное…
– Интересное? – удивлённо приподнял одну бровь герцог.
– Интересное! – подтвердила Мими. – Ей это нравилось! Там молока так нормально лилось, будто она это частенько практикует. Это всегда так у женщин, не знаешь?
– Не знаю. – помотал головой герцог и внимательно посмотрел в глаза своей дочери. – Признай. Ты просто ищешь повод…
– Ищу повод?! – возмутилась Мими. – Да я… Да ты… – девушка не смогла найти подходящие аргументы, громко фыркнула и отвернулась. – Да ну нах! Я не выйду за него замуж!
– Мими!
– А что Мими?! Да они блядские извращенцы! Один сиську сосёт, вторая кайфует от этого! Третьему пофиг на это! – вскочила девушка с кровати, встав перед постелью герцога словно разъярённая фурия – ноги расставлены, волосы всклокочены, кулачки гневно сжаты.
– Ну если подумать… – задумчиво произнёс Каннингем.
– Да нечего тут думать! Я! Замуж! Не пойду! Точка!
– Я поговорю с ней.
– С кем?
– С графиней.
– Зачем? – нахмурилась брюнетка.
– Ну… Может ты неправильно всё поняла…
– Ты сейчас серьезно? Как там можно было что-то понять неправильно?!
– Мими! Не накаляй! Всё, иди! – небрежно махнул Чарльз в сторону двери рукой. – Поговорим позже. Завтра…
– Пф-ф-ф! – громко фыркуна Мими, развернулась, непринуждённо приняла свою любимую призрачную форму и вышла из комнаты…
* * *
Дверь в покои графини Литлкок герцог открыл без стука. По-хозяйски огляделся и остановил взгляд на стоящей перед зеркалом, в чём мать родила, Анне.
– Ваша Светлость! – обернулась на деликатное мужское покашливание графиня, ничуть не смущаясь своей наготы.
– Миледи! – вежливо склонил подбородок Каннингем, не в силах отвести взгляд от налитых женских грудей графини. В них правда есть молоко? Или Мими всё придумала? Хотя, судя по голубым венкам, просвечивающимся сквозь белоснежную кожу… Чёрт! О чём он думает?!
Герцог одёрнул сам себя, тряхнув головой, и посмотрел в глаза своей гостьи.
– Извините, что нагрянул к вам так бесцеремонно, миледи. Но нам нужно поговорить.
– Я могу одеться? – вежливо, улыбнувшись уголками губ, поинтересовалась графиня.
– Да, конечно. – кивнул Каннингем, уселся в кресло, закинул ногу на ногу, опёр подбородок о кулак и с интересом ещё раз оглядел красивую женскую фигурку.
Анна Литлкок хмыкнула, подняла с пола свой полупрозрачный халатик, повернувшись к мужчине задом и прогнувшись в спине, накинула его на плечи и уселась в кресло напротив хозяина дома.
– Я вас слушаю. – произнесла Анна, довольная произведённым на мужчину впечатлением.
– К сожалению, нам придётся расторгнуть свадьбу.
– Расторгнуть? Почему? – наигранно удивилась графиня.
– Моей дочери… Она… К сожалению, Мими считает вашего сына слишком юным.
– Хм… Но мы всё равно можем стать семьёй… Не через наших детей, так по-другому… – плечико халата графини «невзначай» соскользнуло, обнажив большую часть груди.
– Вы правда кормите сына грудным молоком? – неожиданно сбил графиню с толку герцог.
– Что? Молоком? Кто вам сказал такую чушь? – искренне рассмеялась Анна.
– Какое оно на вкус? – задумчиво поинтересовался герцог, не отрывая взгляда от груди графини, норовящей выпасть от любого неосторожного или неловкого движения.
– Хотите попробовать? – осторожно произнесла Анна Литлкок, наклоняясь вперёд и откровенно демонстрируя герцогу свои достоинства во всей красе.
– Нет… – неуверенно мотнул головой Каннингем. – Не думаю…
– Я же вижу, хотите…
Анна резко встала, сбросила халат и через мгновение очутилась на коленях герцога, обхватив его за шею руками и прильнув к мужчине всем телом, в опасной близости от его лица колыхнув своими грудями.
От неё и правда пахло молоком и травами. Чем-то таким, дурманящим и кружащим голову… Хотелось завалить её на пол, поставить на колени и заставить стонать и извиваться под собой…
– Нет. Пожалуй, нет… – помотал головой Каннингем, усмехнулся, осторожно спихнул с себя обнажённую женщину, поднялся и взглянул на её разочарованное и изумлённое лицо. – Свадьбы не будет!
* * *
Пятью минутами позже в комнате Мими…
