Женщина отрицательно покачала головой.
Вяземский задумчиво побарабанил пальцами по столу. В принципе, это могло быть банальной проверкой со стороны Беглого – с чего бы ему доверять выкормышу конторы? Вот он и послал Светану, а сам наблюдает. Или все так, как она сказала, и у него возникли непредвиденные проблемы.
Молчание затягивалось, за столом повисла тяжелая, неловкая пауза. В принципе, Радиму было не о чем говорить с зеркальной ведьмой, она вроде как свою задачу тоже выполнила.
– Так и будем молчать? – словно прочитав его мысли, спросила Светана.
– А о чем говорить? – приподняв бровь, поинтересовался Радим. – Те вопросы, которые мы могли обсудить с Беглым, я тебе не задам, про зеркальный мир я и без тебя знаю. Разве что выяснить про Энск на той стороне. Ты местная?
– И тут промашка, – покачала головой посланница. – Я уже лет пятнадцать живу в Москве, вольная, не из ковена. Закон не нарушаю, живу тихо, и местных раскладов на той стороне не знаю.
– Ну, вот и ответ, – усмехнулся Вяземский, – московские дела меня не интересуют.
– А зря, – прокомментировала это заявление Светана. – На тебя заказ есть. Ты убил одну из старших, темный ковен такого не прощает, тебя ищут.
– Да я, вроде как, и не прячусь. Вон Беглый захотел со мной встретиться, и я пришел. Жаль, правда, что он не смог, вопросов у меня много, да и ему от меня что-то нужно.
– Ты удивительно беспечен, – усмехнулась ведьма. – Но тебя извиняет то, что ты еще не понимаешь, во что вляпался…
На телефоне, причем служебном, пискнул сигнал о получении сообщения. Радим бросил взгляд на экран и слегка обалдел, его служебный счет увеличился на полтора миллиона. Краткое пояснение все растравило по своим местам – «За РДК».
– Хорошие новости? – поинтересовалась Светана.
– Неплохие, – подтвердил Вяземский и очень обрадовался, увидев, что несут их заказ, это позволяло прервать нудный разговор ни о чем.
Ели молча. Радим, жуя отличный стейк, размышлял над планами на завтрашний день. Требовалось наведаться в зеркальный мир, но не к потеряшкам, а к местным, забросить удочку по изготовлению маски из черепа стрижига. Да и вообще пообщаться с ними, посмотреть, чем дышат. Не всегда у ходоков складывались отношения с коренными жителями зазеркалья. Он так погрузился в свои размышления, что даже не заметил, как ушла посыльная Беглого. Когда он поднял голову, в заведении ее уже не было. О том, что она ему не привиделась, говорили пустые тарелки, осушенный пивной бокал и пятитысячная купюра на столе.
Радим пожал плечами и, залпом допив свое пиво, поднял руку, подзывая официантку.
– Сдачи не надо, – бросил он, сунув ей оставленную ведьмой купюру.
– Вам все понравилось?
– Стейки, как всегда, прекрасны, – улыбнулся Вяземский, поднимаясь и открывая приложение вызова такси. Сегодня он снова планировал спать не один.
Девушка улыбнулась и исчезла.
– Как прошла встреча? – поинтересовалась Ольга после поцелуя, когда он переступил порог ее квартиры.
– Не так, как планировалась, – стягивая куртку, отмахнулся Вяземский. – Тот, кто должен был прийти, не пришел, так что, поужинав, я отправился к тебе. А как твой день, не опоздала?
– Нет, вовремя успела, даже кофе из аппарата по дороге прихватила. Вино будешь?
– Тебя буду, – покачал головой Вяземский и, подхватив Ольгу на руки, понес ее в большую комнату.
– В зеркальный мир сегодня пойдешь? – поинтересовалась Бушуева, когда они спускались утром в лифте.
– Да, я же еще вчера тебе сказал, надо кое-какие места глянуть, узнать кое-что.
– Радим, а мне его покажешь? – неожиданно спросила Ольга.
– Покажу, – после недолгого обдумывания, согласился Вяземский. – Как-нибудь сходим в выходной.
Бушуева тут же, в знак благодарности, поцеловала его в щеку, а потом все оставшееся время, пока лифт спускался, оттирала с нее свою стойкую губную помаду.
Добравшись до дома, Радим уже собрался отправиться в зазеркалье, но именно в этот момент зазвонил конторский мобильник.
– Уже соскучилась? – поинтересовался он, понимая трубку.
Ольга шутку не приняла.
– Приезжай к зданию мэрии, как можно быстрее, у нас тут проблема по твоему профилю.
– Двадцать минут есть? – бросив взгляд на часы на тумбочке, поинтересовался он, понимая что просто так, дергать его не будут.
– Есть, – ответила Ольга. – Все, что могло, уже случилось.
– Громко вышло?
– Нет, пока тихо, вовремя заметили. Но времени почти не осталось.
Пока разговаривали, Радим убрал сумку обратно в тайник и быстро переоделся, сменив черную форму, в которой он ходил в зазеркалье, на цивильную одежду. Уже через пятнадцать минут с момента, как он поднял трубку, Ленд Ровер припарковался напротив мэрии.
Ольга стояла на крыльце и курила электронную сигарету. Заметив вышедшего из машины Вяземского, она, не слишком привлекая внимания, поманила его рукой.
– Что, все плохо? – поинтересовался он, доставая пачку. – Вовремя ты меня перехватила, еще бы минуты три, до вечера можно было бы не ждать.
– Значит, повезло, – ответила Бушуева весьма деловым тоном.
Радим не удивился смене личности, еще накануне они договорились, что вне квартиры или мест, куда они идут вместе, на службе только деловые отношения, без всяких заигрываний, поцелуев, подмигиваний и намеков. Вяземского это устраивало, Ольгу тоже, ей не нужны слухи.
– Документы не забыл?
– Ксива всегда со мной, даже в зазеркалье беру, вдруг придется выходить где-то в другом месте, а такая корочка многие двери открывает.
– Докурил?
Радим кивнул и, раздавив бычок о край урны, черный от пепла, пошел в здание, следом за подполковником.
Пройдя контроль из автоматчика на входе, который не преминул проводить Бушуеву сальным взглядом, Радим зашел в лифт.
– Так, может, расскажешь, что случилось? – наконец, задал он давно мучивший его вопрос.
– С мэром беда, – ответила она, – он чудить начал. Чудить не по-детски. Заявился на заседание управленцев, снял штаны и нассал в фикус. Пока все приходили в себя, облапал секретаршу. Ей не привыкать, но раньше он это делал за закрытой дверью, а тут он решил разложить ее прямо на столе в зале совещаний. Его попытались остановить, началась драка. Пока никто не в курсе, но уже к вечеру будут знать все, особенно СМИ.
– Что от меня требуется? Если он – костюм и подцепил сущность, избавлю, не проблема, там одна руна и не сильно сложная. Но вот, как замять скандал? Догадываюсь, что не все свидетели его деяний его любят, кто-то тихонько, из-под полы, все снял, и наверняка уже слил. Сколько там вообще народу было? Человек десять? Я, конечно, могу памяти лишить, ну, забудут они про этот час, или сколько там прошло, а остальных?
– Двадцать два человека, – тут же ответила Бушуева. – Но всех не надо, я покажу кого, всего пять человек, остальные будут молчать. А эти спят и видят, как бы нагадить. Были при власти с девяностых, старики из непотопляемой когорты, вот они должны все забыть.
– Как-то спорно, – заметил Вяземский, выходя следом за Ольгой из лифта. – Думаешь, никто не сболтнет?
– Даже если и сболтнут, они не вспомнят, что там было, но хорошо бы, конечно, всех прогнать через тебя, забудут час-полтора, никто и не заметит. С секретаршей уже все решили, и премию ей хорошую выпишут, и отдыхать отправят, и прибавочку к зарплате получит. А вот с остальными сложнее.
– А может, ну его, и поменяем? – улыбнулся Радим, следуя за Бушуевой по пустому коридору. – Мэр он так себе, хотя во дворе, пока я отсутствовал, новый асфальт положили.
– Нормальный мэр, – покачала головой она, – пусть остается. Те, кто на его место может пролезть, куда хуже. Что тебе нужно для работы?
– Кабинет отдельный, с входом и выходом, куда будут уходить люди, прошедшие через меня. Мэра можно пользовать, где угодно. Кстати, напомни, как его зовут, а то я делами города не сильно раньше интересовался.
– Азаров Николай Константинович. Пришли, – она указала на кабинет, возле которого стоял мордоворот в приличном костюме.
Он ничего не сказал, глянул на погоны форменного кителя Бушуевой и отступил в сторону.
В большой приемной оказалось два человека. За столом секретарши пусто, наверное, поехала собирать чемоданы. Оккупировав два мягких кресла, возле кофемашины сидели двое мужчин в цивильных костюмах и наслаждались ароматным эспрессо.
– Товарищ генерал, – обратилась Бушуева, – разрешите доложить, специалист тут.
Один из мужчин поднялся, лет ему было за пятьдесят, но был он крепким, подтянутым, никакого сала, строго волевое лицо. Он прошел вперед, глядя на Радима, после чего протянул руку.
– Генерал-майор, Гладких Олег Петрович, – представился он.
– Дикий, – ответил Радим, следуя инструкции. – Специалист по кризисным ситуациям вроде этой.
– Я знаю, кто вы, – кивнул генерал. – Недавно вы уже оказали стране услугу, окажите еще одну. Подполковник Бушуева довела до вас, что требуется?
– Да, задача поставлена, и я могу ее решить, только не уверен, что у меня хватит сил на всех свидетелей.
– Всех и не нужно, – повторил слова Ольги Гладких. – Подполковник, займитесь реализацией, вы назначаетесь ответственной за операцию «Память».
– Слушаюсь, товщ генерал, – отчеканила девушка и пошла в сторону кабинета мэра, поманив за собой Радима.
– Сначала градоначальник, а то буйный он, но вырубать не позволила, вдруг тебе это помешает.
– Все правильно вы сделали, товщь подполковник, мне бесчувственное тело на хрен не нужно. Там кто-то есть? Кроме мэра, конечно.
– Второй телохранитель.
– Свидетель мне не нужен, – входя в кабинет следом за Бушуевой, прокомментировал наличие лишних глаз и ушей Вяземский.
Ольга поняла все правильно и, посмотрев на охранника, мотнула головой в сторону выхода.
– Не имею права, оставлять объект, – заупрямился он.
– Ну, так оставайся, а мы пошли, – заметил Радим, – через два часа его запрут в дурке, чтобы не чудил. Так что, твой выбор, выходишь, и через десять минут получаешь спящего, но вполне вменяемого шефа, или…
Здоровяк смерил Радима взглядом. Несколько секунд просто молча разглядывал молодого парня, потом, вздохнув, покинул кабинет.
Радим уставился на связанного какими-то распущенными на веревки полотенцами мужчину. Тот, как только явился Вяземский, забился в путах, видимо, сущность в нем прекрасно знала, кто пожаловал. Хорошо те, кто вязал, догадались рот заткнуть, а то сейчас воплей бы было.
– Приступим, – ухмыльнувшись, произнес Дикий и, ухватив градоначальника за шиворот, сбросил того на пол.
Глава 2
Радим подтащил мэра к шкафу с зеркалом, после чего наложил паралич и, перейдя в боевой транс, принялся рисовать у него на лбу руну изгнания. Та относилась к среднему порядку, но располагалась рядом с низшими, и подобную мог начертить любой сотрудник отдела. Единственная сложность – это оторвать сущность от костюма, уходить они не желали, и чем меньше времени прошло, тем легче это проходило и для зеркальщика, и для захваченного.
И вот тут Радима ждал сюрприз, вместо серой дымки, цепляющейся за душу десятками крючков, на лице Азарова проступила черная призрачная сущность. Она попыталась достать до Вяземского, выстрелив щупальцем, но реакция не подкачала, он увернулся, в последний момент атака не удалась.
– Ох, ты ж, – отпрянув, произнес Дикий. – Да как так-то?
– Что такое? – тут же забеспокоилась Ольга, которая, естественно, ничего этого не видела.
– Непредвиденное осложнение, – отступив на пару шагов и глядя на тело у своих ног, задумчиво произнес Радим. – Не может этого быть.
– Что? – напряглась Бушуева. – Объясни толком.
– Это не дикая сущность, которую он подхватил через зеркало. Это паразит, проклятие черной души, и вообще чудо, что этот человек смог дать знать, что с ним не все в порядке. Это полноценный захват. Кто-то его очень сильно ненавидит, кто-то, кто рядом с ним, и смог заклясть зеркало так, что в один прекрасный момент его душа просто почернела и взяла под контроль тело. Но, видимо, что-то пошло не так, поскольку он сопротивляется. Не мастер делал, любитель. Вот только откуда он или она вообще про подобное узнали? В сети такое не найдешь, всякие знахарки и доморощенные колдуны с каплей силы тоже ни сном ни духом, это тайны зеркального мира. Кого же ты так рассердил? Это что же надо было такое сделать, что чернота твоей души, проявилась так сильно. Зови генерала, тут все очень плохо. Наше счастье, что это выползло на поверхность почти сразу, иначе бы мы поимели нереальные проблемы. Он подцепил это сегодня утром, значит, дома или в дороге. Но последнее сомнительно. Хотя, если он человек привычек… Но это надо мордоворотов спрашивать, которые с ним ездят.
– Спросим, – вставая и направляясь к выходу, буркнула Ольга, предвидя, что генерал будет недоволен решением, которое предложит ему Радим.
Так и вышло.
– Что, совсем ничего нельзя сделать? – смерив взглядом, спокойно лежащее в пяти шагах от них тело, поинтересовался Гладких, после того, как услышал от Вяземского полный расклад.
– Ничего, – покачал головой Радим. – Есть два варианта – или развеять черную душу, или я снимаю паралич, развязываю его и ухожу, и к вечеру в этом здании не останется нормальных людей, только марионетки этой твари. Это чудо, что то, что внутри Азарова не смогло взять его разум под контроль полностью, не хватило времени. Видимо, он что-то осознал, и своими действиями попытался дать понять, что с ним произошла беда.
И тут Радим посмотрел на зеркало, возле которого лежало тело. Он подошел и, прикрывшись щитом, оттащил мэра в сторону, после чего вернулся к зеркалу и, коснувшись пальцами, шепотом произнес:
– Покажи мне.
Картинка почти не поменялась. Вот Азаров стоит перед зеркалом, поправляя галстук и готовясь идти на заседание. Затем он коснулся стекла. Ну, тут все было понятно, он увидел в зеркале своего черного двойника. Мгновение, и его отбрасывает назад, приложив спиной об пол, словно получил разряд тока. Радим знал, куда смотреть, – рука. Та коснулась стекла, крохотная черная искорка, размером с копеечную монету, вышедшую из обихода. Эта тьма, полученная из заклятого зеркала, впиталась в руку. Через пару минут Азаров поднялся, но это был уже не он. В зеркале прекрасно видно, как его окутала чернота. Но Радима интересовало не то, как это произошло, а кто это устроил.
«Назад, – мысленно скомандовал он зеркалу. – Что было до?». Изображение дернулось, откатившись еще на пару часов. Девушка, лет двадцати пяти, вошла в темный кабинет, за окнами серая хмарь. Она остановилась перед зеркалом, несколько секунд смотрела на собственное отражение, после чего достала из сумочки бумагу, пустила себе кровь небольшим ножиком и принялась выводить на зеркале черную руну универсального проклятия. Откуда только взяла ее? Когда закончила с изображением, глядя в листок, принялась шевелить губами. Радим, естественно, не слышал слов, но прекрасно знал, что она говорит. Она предлагала свою душу для того, чтобы напитать символ. Не имея силы, она отдавала то, чем владела, и что могло активировать проклятие. Это ж как надо было ненавидеть градоначальника, чтобы лишиться души? Человек без души жить не может, во всяком случае, долго. Час, два – никак не больше. Ее можно не искать, она уже умела. Закончив читать заговор, она увидела, как впитался в стекло почерневший символ проклятия. Усмехнувшись победной, счастливой улыбкой, она убрала бумагу в сумочку и покинула кабинет.
– Женщина, лет двадцати пяти, – произнес Радим, повернувшись к Ольге и генералу, – среднего роста, светлые волосы, стрижка короткая, на подбородке ямочка, старый ожег на запястье. Это она зачаровала зеркало. Она очень ненавидела Азарова, она отдала свою душу, чтобы активировать проклятие. Кстати, можно ее не искать, она мертва. Вернее, искать нужно, но тело.
– Не может быть! – растерянно произнес Гладких. – По описанию – это Анна Азарова, приемная дочь Николая Константиновича. Он удочерил ее, когда женился второй раз. У нее еще была сестра близнец, которая покончила с собой год назад.
– Значит, что-то случилось, раз она решилась на такое. Сомневаюсь, что она знала о последствиях. Она не выглядела сумасшедшей, или той, кому плевать на окружающих. Сомневаюсь, что она хотела уничтожить всех в этом здании. Скорее всего, ее обманули, подсунув это проклятие, и вот этого человека хорошо было бы найти. Это самое черное колдовство, которое возможно. Теперь, товарищ генерал, мне нужно ваше согласие на ликвидацию черной души, после чего мэр умрет.
Гладких, который слушал все это молча, только махнул рукой и направился к выходу.
– Делайте, что должно. – Остановившись у двери и обернувшись, он произнес, – мэрия полная зараженных проклятых, или, как их там, мне не нужна. Ольга Ивановна, поручаю вам и Дикому расследование этого дела, нужно найти того, кто это сотворил, и я не про падчерицу. – После чего с лицом мрачнее тучи бросил взгляд на скованного руной паралича Азарова и вышел в коридор.
